Концепция информационного общества

     Белл  предлагает типологию общественного  устройства, которая на любой стадии целиком и полностью определяется доминирующим типом наемного труда. Самый распространенный вид трудовой деятельности является определяющей чертой того или иного общества. В доиндустриальных обществах преобладал сельскохозяйственный труд, в индустриальных самым распространенным был труд на мануфактурах (то есть, собственно индустриальный, промышленный), а в постиндустриальном обществе ведущее место занимает занятость в сфере услуг. На примере этой типологии труда можно заметить еще одну важную методологическую особенность: Белл проводит свою антихолистскую позицию последовательно и в рамках экономической сферы (которую он относит к сфере социальной структуры). Сельское хозяйство, промышленность и сфера услуг предстают у него в качестве строго разделенных сфер экономики.

     Переход от одного типа труда к другому  Белл объясняет на основе принципа рационализации или принципа «большее за меньшее». Суть этого принципа состоит в следующем: развитие науки и техники позволяет производить больше при затрате меньшего количества человеческих ресурсов. Развитие сельскохозяйственного производства ведет к высвобождению работников из этой сферы, переселению их в города и превращению их в пролетариат, благодаря наличию которого возникает и крепнет промышленность (сначала мануфактурная, потом – заводская). Тот же принцип действует и в сфере промышленности: автоматизация производства позволяет производить больше при меньшей трате ресурсов. Так как производительность повышается, промышленный прирост дает обществу возможность позволить себе прежде немыслимую роскошь – учителей, больницы, развлечения и даже отпуска. В свою очередь, подобное использование достигнутого индустрией благосостояния создает рабочие места в сфере услуг, профессий, нацеленных на удовлетворение возникающих потребностей. Чем больше богатства создает промышленность наименьшим количеством ресурсов, тем больше услуг может быть оказано и тем больше рабочих переходит в ряды работников сферы услуг.

     Далее, по мере развития указанного процесса, происходит следующее:

• число работников, занятых в промышленности, снижается до такой степени, что очень мало кто находит себе работу в этой сфере (эра «заводов-роботов», «полной автоматизации» и т.д.);
• одновременно с сокращением числа работающих в промышленности происходит постоянный и уверенный рост производительности, обеспечиваемый непрекращающейся рационализацией производства;
• благодаря увеличению производительности в промышленности происходит непрекращающийся рост богатства, которое может быть потрачено на удовлетворение новых потребностей, возникающих у людей (что-нибудь вроде медицинского оборудования или услуг массажиста);
• идет постоянный процесс высвобождения людей от занятости в промышленности;
• бесконечное создание новых рабочих мест в сфере услуг, нацеленное на удовлетворение новых потребностей, которые возникают в связи с ростом богатства (т.е., становясь богаче, люди открывают новые возможности тратить деньги, а это требует увеличения числа работников в сфере услуг).

     «Поскольку  национальный доход возрастает, мы видим, как в теореме Кристиана  Энгеля, что доля денег, потраченных  на питание дома, начинает падать, дополнительные доходы сначала используются для приобретения товаров долговременного пользования (одежда, дома, автомобили), а потом – предметов роскоши, на отдых и т.д. Таким образом, третичный сектор, сектор персональных услуг – рестораны, отели, автосервис, путешествия, развлечения, спорт – начинает расти, так как горизонты людей расширяются и появляются новые желания и вкусы». [5, с. 89]

     Важно отметить, что для Белла третий сектор (сектор услуг) – это, прежде всего, совокупность персональных услуг, где автоматизация невозможна. Жизнь в постиндустриальном обществе основана на услугах и является взаимодействием с людьми. Этим объясняется роль информации: взаимодействие между людьми и есть то взаимодействие, для которого базовым ресурсом является информация.

     Постиндустриальный  уклад, естественно, имеет огромные преимущества в сравнении с любым другим. Так, информационная работа, работа в сфере услуг является более интересной и разнообразной, приносит больше удовлетворения работникам. Создается огромная группа специалистов (до 30% всей рабочей силы, по оценкам Белла), которые становятся главной фигурой в постиндустриальном обществе. Это, в свою очередь, увеличивает роль теоретического знания (информации). Помимо этого, профессионалы, будучи экспертами, склонны к планированию. Отсюда вытекает отход от классической либеральной экономике к экономике плановой: общество будет просчитывать траекторию своего развития более осознанно и целенаправленно, контролируя этот процесс. Кроме того, поскольку услуги есть взаимодействие между людьми, то важнейшее значение приобретает качество этого взаимодействия. Врач озабочен здоровьем пациента, а не своими прибылями, учитель озабочен знаниями учеников, а не доходами (доходы обеспечиваются промышленностью). Следовательно, общество становится «заботливым». В постиндустриальном обществе к человеку не относятся, как к винтику, он пользуется услугами специалистов, для которых не будет ничего важнее, чем потребности клиента. Все это, по Беллу приведет к возникновению «нового сознания». Постиндустриальное общество – это общество «коммунитарное». В нем происходит отход от экономизирующей этики (максимальное удовлетворение собственных интересов) к «социологизированному» образу жизни («попытка оценить потребности общества наиболее сознательным образом… на основе ясно сформулированного общественного интереса»).    [5, с. 92] В общем, наступает светлое безоблачное будущее.

     Существует  еще одна особенность методологии  Д.Белла, о которой преждевременно было говорить до изложения основных его идей и уместно сказать  сейчас: технологический детерминизм. Суть его в представлении о том, что технологии якобы являются определяющими агентами социальных перемен, при этом сами технологии отделены от мира социального (в плане происхождения), но оказывают на него огромное влияние. В этом взгляде Д.Белл заимствует и развивает идеи Макса Вебера с его концепцией рационализации как преобладающей тенденции развития западного общества. «Почти каждую характеристику Белла постиндустриального общества можно рассматривать как продолжение и переработку мысли Вебера о бесконечном процессе «рационализации» в западных индустриальных обществах». Примечательно в этом смысле, что Д.Белл, провозгласивший возникновение постиндустриального общества как качественно нового этапа исторической эволюции, использует для его анализа методологию М.Вебера и частично К.Маркса, созданную специально для анализа общества индустриального.

     Таким образом, научная несостоятельность  концепции Д.Белла становится очевидной  при рассмотрении даже самых общих  ее позиций, а также при соотнесении ее с действительностью. Факт, казалось бы, полностью подтверждающий идеи создателя теории постиндустриализма – рост занятости в сфере услуг на протяжении второй половины ХХ столетия. Однако более детальный анализ сути этих изменений показывает, что концепция перехода рабочей силы из одной сферы экономики в другую несостоятельна. Так, по расчетам Гершуни и Майлза, более половины роста занятости в сфере услуг является результатом «внутрисекторного роста третичности, а не междусекторных сдвигов». «Предположим, если владелец завода увеличивает числа «беловоротничковых» служащих, скажем, в отделе маркетинга, обучения, подбора персонала, то делается это для того, чтобы компания работала более эффективно, совершенствуя маркетинг, обучая рабочих более производительным технологиям, тщательно подбирая персонал. Все то свидетельствует о больше разделении труда внутри сектора, которое требует все больше профессий, связанных со сферой услуг».[5, с. 91]

     «В  связи с третичным сектором важно  отметить, что, хотя он прямо и не производит материальных товаров, значительная часть его непосредственно связана с процессом производства в чуть более широком смысле слова. Например, распределительная, дистрибутивная индустрия сама по себе не производит материальных предметов, и все же она неотделима от производства этих предметов. Также финансы и страхование способствуют развитию производства и приобретению товаров… и, хотя в 1971 г. Около половины работающего населения было занято в третичном секторе, лишь менее четверти – 23,1% - оказывали услуги непосредственно потребителю».

     Таким образом, деление, по Беллу, общества на различные сферы, а потом и  экономики на различные секторы  занятости при ближайшем рассмотрении терпит крах. Рост в секторе услуг, в «беловоротничковой» работе, в числе профессионалов – это реальность. И все это означает повышение роли информации. Однако нет никаких оснований, чтобы интерпретировать эту экспансию вследствие большего богатства, перетекающего из «товаропроизводящего» сектора в сектор потребления. И уж тем более необоснованным выглядит стремление профессора Белла описать постиндустриальное общество как новую эру, как новый тип общества. Как будет показано ниже, основной чертой соотношения индустриального и постиндустриального общества является преемственность второго по отношению к первому.

     Говоря  о популярности концепции Д.Белла, необходимо отметить следующее. Во-первых, концепция эта возникла, как было сказано, в период крушения фордистской  экономики в странах Запада. Именно здесь, в этот исторический момент очень сгодилась разработка Д.Белла – идеология постиндустриализма. Надо понимать: происходила всеобщая приватизация – государство сбрасывало с себя обязательства, в том числе социальные. Проходил вывоз производств в Азию. Росла безработица. Уменьшалось благосостояние населения. Для того чтобы оправдать все эти мероприятия, людям стали рассказывать сказки про «технотронную эру» (З.Бжезинский), «постиндустриальное общество» (Д.Белл), «информационное общество» (Э.Тоффлер) и проч. Это были сказки о том, что «если мы вывезем производства в Азию, где рабочая сила дешевая, то мы сможем обеспечить себе все блага почти бесплатно» и т.д. Причем, добросовестный исследователь идеологии постиндустриализма не может не отметить того факта, что концепция профессора Белла была использована для объяснения тенденций, прямо противоположных тем, о которых писал сам Белл. Постиндустриальное общество у Белла – это модель современного ему западного общества в будущем при условии, что оно развивалось бы в рамках идеологии государства всеобщего благоденствия. Ограничение стихии рынка, возрастание роли планирования, рост сферы услуг, отсутствие коммерциализации таких сфер, как образование и медицина – все это черты реально существовавшего в начале 1970-х в странах Запада общества. Белл лишь перенес эти черты в будущее и усилил их – не более того. Но поднявшаяся в конце 70-х волна неолиберализма похоронила надежды на «коммунитарное» постиндустриальное общество, она была прямой противоположностью того, о чем писал Белл – разгулом рыночной стихии, повсеместной коммерциализации жизни и проч. Впрочем, к этому времени идею Белла уже подхватили десятки и сотни «социологов» и «политологов», которые зарабатывали на жизнь трепом про постиндустриализм и информационное общество. Те положительные черты, которые Белл приписывал своему постиндустриальному обществу, они (впрочем, как и сам Белл) стали переносить на фактически складывавшееся информационное общество – просто для оправдания проводимых повсеместно неолиберальных реформ (этим они зарабатывали себе на жизнь). Вот такая получилась ирония судьбы. 
 

2.2 Марксистский анализ информационного общества 
 

     Особого внимания заслуживает марксистский анализ информационного общества. Он был проведен рядом исследователей (их называют «критические теоретики») (П.Голдинг, Г.Мердок, С.Хамелинк, А.Маттлар, Д.Сассман), из которых ведущей фигурой был Герберт Шиллер.

     Г.Шиллер при анализе информационного общества обращает внимание на три факта. Во-первых, на то, что в этом обществе продолжают действовать законы рынка. Более того, рыночные критерии распространяются на новые сферы и становятся всепроникающими. Информация превращается в товар и функционирует в соответствии со всеми законами рынка. Логичным следствием сохранения и даже расширения сферы действия рыночных критериев является сохранение и углубление классового неравенства. Поверх традиционного имущественного неравенства возникает неравенство информационное или, вернее сказать - цифровое неравенство (Digital Divide). Цифровое неравенство определяет способность стран или отдельных слоев населения в соответствующих пределах получать, использовать, генерировать и распространять информацию (знания). Причем разрыв в сфере развития и использования информационных технологий между развитыми странами и остальным миром (между различными слоями населения внутри стран — богатыми и бедными) постоянно увеличивается и принимает действительно устрашающие формы: люди разного социального положения буквально живут в разных мирах.

     Попробуем разделить мировое общество в  зависимости от активности использования  информационных компьютерных технологий.

     1. "Инфобогачи" - это та часть  населения, которая имеет неограниченный доступ к современным технологиям, оказывает наибольшее влияние на развитие ИКТ, пользуется ими в своих интересах и получает от этого огромные преимущества перед всем остальными. "Инфобогачи" - это элита общества. К ним относятся крупнейшие транснациональные финансовые корпорации, наиболее развитые страны, вкладывающие большинство средств на развитие ИКТ. Действительно, если проследить тенденцию развития информационных технологий, то несложно заметить, что развитие в основном было направлено на удовлетворение растущих потребностей “инфобогачей”. Именно корпорации располагают самыми мощными компьютерами, для них создаются новейшие телекоммуникационные системы и технологии электронной обработки информации – они вполне могут себе это позволить.

     2. "Информационный средний класс" - сюда отнесем ту часть населения, которая активно использует достижения в области электроники в своей работе, повседневной жизни. Это люди с высокой информационной культурой, которые обладают достаточно высокими навыками владения ИКТ. В эту группу входит население развитых, наиболее богатых стран мира, имеющих доход выше среднего. Именно эти люди – движущая сила “эры постиндустриализма”, однако не они управляют информационными потоками и новыми технологиями, а лишь стараются максимально ими пользоваться. Остается только заметить, что их отнюдь не большинство.