Философия Платона, ее объективный идеалистический характер

    В этих колеблющихся взглядах относительно системы идей остается однако твердо установленным, что благо есть идея, стоящая во главе системы идей, и что поэтому, так как в телесном мире вообще отражается мир идей, в нас, в нашей воле и действии, и вне нас, в государстве, должно господствовать благо. В нашей душе это господство блага представляется в отношении, в котором стоят друг к другу три душевных способности: разум, чувство и желание. Так как разум направляет чувство и управляет желаниями, то он является господствующим над другими частями души: он ведет к познанию блага. Подобным же образом среди добродетелей, соответствующих отдельным душевным способно­стям, на первом месте стоит добродетель разума, мудрость, которая поэтому должна господствовать над другими добродетелями: над мужеством, добродетелью чувства, и над благоразумием, добродетелью желаний. Соединяясь с последними, добродетель разума, сверх того, производит четвертую добродетель – справедливость.

    Проявляясь  в гармонии душевных сил и их добродетелей, этический порядок расположения идей, в конце концов, обнаруживается также в строении человеческого общества, в государстве, и притом тем точнее, чем совершеннее устройство последнего. Поэтому совершенное государство в расчленении своих органов должно уподобляться соотношению человеческих духовных способностей и добродетелей. Благодаря этому, государство будет представлять собою отражение самого мира идей. Поэтому в нем должна господствовать мудрость, воплощенная в философах, т.е. людях, посвящающих свою жизнь науке. За ними следует сословие стражников, которые являются носителями мужества и защитниками государства от нападений врагов. К низшему классу принадлежат крестьяне и ремесленники, которые должны проводить в жизнь третью из добродетелей – благоразумие.

    Охватывая как внутренний мир человека, так  и внешний, как чувственный, так  и дополняющий его сверхчувственный, как природу индивида, так и  организацию человеческого общества, платоновская философия есть первая выступившая в истории универсальная система; вместе с тем, она остается самой влиятельной вплоть до наших дней. Основная мысль учения об идеях не только стала исходным пунктом многих по­зднейших систем, но оказала большое влияние на религиозное миросозерцание, преимущественно на христианское. Но в непосредственно следующий период влияние этой философии частью вытеснялось выступившей вскоре после нее аристотелевской философией, с которой она позднее часто вела борьбу за господство. 

    1.2 Идеалистический характер философии Платона

    Идеальное в философии – это всё то, что не воспринимается нашими органами чувств и не имеет физических качеств. Здесь может возникнуть вопрос: если идеальное является не воспринимаемым вообще, то откуда же тогда мы о нем  можем что-либо знать? Дело в том, что помимо органов чувств у нас  есть еще одно орудие познания –  разум, и недоступное для чувств вполне может быть доступным для разума: то, что нельзя увидеть, потрогать, услышать и т.д., можно воспринять мыслью, усмотреть умом. Говорят, однажды греческий философ Антисфен, критикуя платоновскую теорию идей (по которой любая земная вещь, будь то цветок, камень, лошадь и что угодно еще, – всего лишь отражение или тень какой-либо идеи высшего и невидимого, но реально существующего мира), сказал ее создателю: «Я видел многих лошадей, Платон, но я никогда не видел идеи лошади, о которой ты говоришь, будто бы она существует». На это Платон ответил ему так: «Что же, Антисфен, выходит, у тебя есть глаза, чтобы увидеть конкретную лошадь, но у тебя нет разума, с помощью которого ты мог бы увидеть идею лошади». Философы идеальное также называют бестелесным, нефизическим, сверхчувственным, умопостигаемым.

    Если  совокупность всего материального  называется в философии материей, то совокупность всего идеального называется, как правило, сознанием. Мы привыкли считать, что этим термином обозначается человеческий разум. Однако это материалистическая точка зрения, по которой мышление, разум, духовная жизнь есть только там, где есть человек и его мозг. Философский идеализм говорит о  том, что сознание есть не только у  человека, а вернее, человеческое сознание – это маленькая часть мирового Сознания (здесь этот термин пишется  с большой буквы, потому что он обозначает некое духовное, разумное начало, находящееся вне человека и не зависящее от него). Это мировое  Сознание можно назвать божественным, т.е. Сознанием Бога. Его также  можно назвать Мировым Разумом  или Абсолютной Идеей (как это  сделал немецкий философ XIX века Георг Гегель).

    Главным утверждением идеализма является мысль  о том, что Сознание вечно, несотворимо и неуничтожимо. Оно есть всё (точно так же, как и материя в материализме). Оно – первоначало мира, которое порождает, создает или творит всё материальное, физическое, телесное, чувственное. Таким образом, с идеалистической точки зрения Сознание первично, а материя вторична, она существует только на базе Сознания, благодаря ему и после него. Следовательно, всё материальное – это проявление, во­площение или инобытие (иная форма существования) идеального. Если материалистическое воззрение тесно связано с атеизмом, то идеализм, наоборот, близок к религиозным представлениям.

    Чрезвычайно важно понять сразу, что идеализм Платона не субъективный, а объективный  и что, как таковой, он противостоит всякому субъективизму. Для объективного идеалиста в основе всех явлений  лежат сущности, бестелесные по своей  природе, но существующие объективно, независимо от субъекта. Поскольку  они бестелесны, учение это –  идеализм. Поскольку они существуют объективно, это объективный идеализм.

    Идеалистическая философия говорит о том, что  человеческое мышление, или разум  – это малая частица мирового Сознания, которая является как бы «Божьей искрой», находящейся в  любом человеке. Поэтому познание мира, представляющего собой бесконечное  Сознание, вполне возможно: ведь в нас  представлена его частица, с помощью  которой мы можем приобщиться  к нему. Материализм тоже говорит  о возможности познания. Однако вполне понятно, что пути познания мира в  материализме и идеализме абсолютно различны.

    Материалисты  говорят о том, что надо наблюдать  окружающую реальность (во многом –  с помощью органов чувств) и  постепенно проникать в ее тайны  и открывать ее законы, а идеалисты  предлагают, как правило, игнорировать, т.е. не обращать особенного внимания на материальный, физический мир, так как  он – вторичное и неподлинное  существование, и напрямую устремлять свои мысленные взоры к первичному и настоящему существованию –  мировому Сознанию, одним только умозрением (а не органами чувств) постигая его вечные и совершенные истины.

    Значительным  представителем идеализма был и  немецкий философ Георг Гегель. Так, Платон говорил, что все видимые  нами вещи физического мира – это  всего лишь отражения или тени бестелесных идей, находящихся в  высшей и невидимой сфере, а Гегель утверждал, что материальная или  чувственная природа – это в иной форме существующий Мировой Разум, и называл ее «застывшей мыслью».

    В общем, идеалистические течения  новейшего времени склонны были к такому прочтению и к такому пониманию Платона, при котором  идеализм Платона приближался к  абстракциям их собственных идеалистических  построений. Это был идеализм Платона, увиденный сквозь очки идеализма  Гегеля, Канта, кантианцев. Задача воссоздания  образа Платона, более близкого к  его исторической действительности, представляла большие трудности. Для  решения и преодоления этих трудностей требовались не только огромные по объему знания, превосходная научная  ориентировка в текстах Платона, но и свобода от гипноза позднейших интерпретаций, навеянных учениями послеплатоновского идеализма, в особенности идеализма нового времени. Свобода эта труднодостижима для зарубежных буржуазных интерпретаторов учения Платона, в том числе для самых выдающихся и глубоких.

    Советская историко-философская наука располагает  трудами ученого, чрезвычайно одаренного, исключительно много знающего и  вместе с тем свободного от указанного выше недостатка и ограниченности зарубежных знатоков Платона. Ученый этот – профессор  Алексей Федорович Лосев. Глубокий исследователь Платона и неоплатонизма  А.Ф. Лосев в своих многочисленных, тщательно и обстоятельно разработанных  трудах стремится воссоздать учение Платона во всем его историческом своеобразии. Характеризуя, как это  делали и его предшественники, учение Платона в качестве учения объективного идеализма, А.Ф. Лосев одновременно разъясняет, чем платоновская форма, или платоновский тип объективного идеализма, существенно отличается от объективно-идеалистических систем, явившихся в феодальную эпоху  и в буржуазно-капиталистическом  обществе нового времени. У Платона  идеи образуют особый мир: весь чувственный  мир с обнимаемой им природой и  обществом рассматривается Платоном как отражение и как воплощение этого вознесенного над чувственной  действительностью особого мира идей. Это идеальная действительность, а идеи существуют объективно, вне и независимо от человека.

    Но  сказать только это – не значит характеризовать своеобразное содержание и своеобразный характер платоновского  объективного идеализма. Особенность  Платона, не легкая для понимания  современного человека, который обычно знает идеализм лишь в гораздо  более абстрактных и логизированных его формах, состоит в том, что, развивая свое учение объективного идеализма, Платон, как показывает А.Ф. Лосев, оставался греком, человеком античного культурного мира. Платон одновременно и противопоставляет идеальный мир, царство «идей» чувственному миру, и не может остаться при их дуализме и противопоставленности. Космос Платона – и не только его одного, но и весь космос античных мыслителей со всем, что есть в нем, в том числе и с самой душой, – есть космос телесный, огромное шаровидное тело. Основная интуиция Платона эстетическая, оптическая, зрительная: мир мыслится у Платона наподобие прекрасного скульптурного изваяния или скульптурной фигуры.

    Таким образом, философия Платона, будучи объективным идеализмом, есть особый вид этого идеализма, это античный объективный идеализм.

    В связи с этим для Платона высшая действительность есть «единое». Это  не абстрактное арифметическое или  математическое единство всего сущего, а «тождество всего идеального и  материального... тот первопринцип, из которого только путем его дробления возникает идеальное и материальное».[1]

    Особенность объективного идеализма Платона  в том, что он одновременно стремится  и к самому крайнему, идеалистическому пониманию космоса и идеального мира и – в своей глубоко  античной, свойственной древнему греку  интуиции космоса – стремится  «понимать идеальный мир максимально  реально».[2] Следуя этому стремлению, Платон вводит для идеального мира двойное ограничение: «сверху» и  «снизу». «Сверху» идеальный мир огра­ничен «единым». «Снизу» он ограничен «душой мира». 

    1.3 Идейные истоки платоновского идеализма

    Даже  люди, не изучавшие историю философии  или поверхностно ее изучавшие, представ­ляют себе более или менее смутно, что идеализм есть учение, по которому истинное бытие вещей – мысль, идея, понятие.

    Одной из основных мыслей Платона является известное утверждение о том, что видимое не есть реальное: если мы что-то видим, это вовсе не значит, что оно существует именно так, как  нами воспринимается. Эта мысль является одной из вечных в философии. Вспомним: элейские философы говорят – мы видим вокруг себя движение и изменение, но на самом-то деле ничто не движется и не меняется; Гераклит утверждал, что если нечто наблюдается нами неизменным, то это не означает, что  оно действительно таково, просто никто не замечает всеобщее и непрекращающееся движение; вы думаете, говорит нам  милетский философ Анаксимен, что  вокруг нас – разные вещи, ничего подобного – всё кажущееся  различным есть одно и то же вещество – воздух, только в разных своих  состояниях; мы видим горы и деревья, луга и озера, звезды и планеты, утверждает Демокрит, и совсем не понимаем, что нет ни того, ни другого, ни третьего, а есть только набор невидимых нами атомов, которые движутся в пустоте. Итак, вполне может быть, что видим мы одно, а на самом деле существует совсем другое.

    Чтобы лучше понять теорию Платона, представим себе такую картину. Допустим, перед  нами лежат три предмета – яблоко, груша и слива. Эти вещи совершенно различные и не похожие друг на друга, понятно, что яблоко – это  не груша, груша – не слива и  т.д. Но есть в них нечто общее, сходное, делающее их отличными от других вещей, объединяющее их в одну группу предметов. Это общее мы называем словом «фрукт». Теперь спросим: существует ли фрукт в реальности – в качестве вещи, в которой были бы собраны  все возможные фрукты земли, в  качестве предмета, который можно  было бы посмотреть или потрогать? Нет, не существует, говорим мы. «Фрукт» – это всего лишь понятие, термин, имя, название, которым мы обозначаем группу сходных между собой вещей. Реально существуют только сами эти предметы, а их названия реально в мире не существуют, так как они находятся в качестве понятий или идей только в нашем сознании. Так считаем мы.