Человек в философии Древнего Востока

Федеральное агентство связи

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Сибирский  государственный университет

телекоммуникаций  и информатики» 
 
 
 
 
 
 

Реферат по философии

на тему:

Человек в философии древнего востока 
 
 
 

                                           Выполнил:

                                           студент группы МУ-01

                                           Квант В.

                                           Проверила:

                                           Воробьева Н.П. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Новосибирск, 2008

   Содержание 

   1. Введение          стр. 3

   2. Философия Древней Индии       стр. 4

   3. Философия Древнего Китая       стр. 9

   4. Философия древнего востока о человеке     стр. 17

   5. Заключение          стр. 19

   6. Список использованной литературы     стр. 20 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ВВЕДЕНИЕ 

Мудрый  человек не имеет собственного сердца.

Его сердце состоит из сердец народа.

Лаоцзы 

   Проблема  человека является одной из самых важных для всей философии, но особенно актуальна она в переломные периоды развития истории, когда наиболее остро встает вопрос о смысле и цели существования не только отдельного индивида, но и всего общества.

  Двумя основными особенностями китайского национального характера являются обращенность к проблемам мира, в котором человек живет, и преимущественная нацеленность на исследование   взаимоотношений  людей.   Китай  соседствует  с Индией, и часто мудрость обоих великих народов объединяют, говоря о философии Дальнего Востока. Но какая разница во взглядах,  даже  в  постановке  проблем!  Индийская   культура, основана на представлении о перевоплощении душ и воздаянии; китайская исходит из того, что "рождение — начало человека, смерть — его конец... Смерть наступает один раз, [человек] не возвращается". Индийцы думают о том, как выйти из колеса перевоплощений и обрести вечное блаженство вне мира; китайцы считают, что "жизнь — это хорошо, а смерть — это плохо". Индийская мысль создает учение о Едином, которое является основой бытия и высшей истиной; китайская — учение о двух противоположных началах — "ян" и "инь", господствующих в нашем мире. Индийской философии присущ монизм, китайской — дуализм.

   Мною  были вынесены на рассмотрение следующие  темы:

• Человек в философии Древней Индии
• Человек в философии Древнего Китая

   Первые  представления о человеке возникают  задолго до самой философии. На начальных этапах истории людям присущи мифологические и религиозные формы самосознания. В преданиях, сказаниях, мифах раскрывается понимание природы, предназначения и смысла человека и его бытия. Кристаллизация философского понимания человека происходит как раз на базе заложенных в них представлений, идей, образов и понятий и в диалоге между формирующейся философией и мифологией. Именно таким образом и возникают первые учения о человеке в государствах Древнего Востока. 
 
 
 
 
 

ФИЛОСОФИЯ ДРЕВНЕЙ ИНДИИ

  Человек как манифестация атмана 

  Мысль о том, что в Индии нет места  человеку, поскольку тот рассматривается не иначе как временная манифестация Абсолюта, а потому не имеет самоценности, довольно широко признана в западной историко-философской литературе. Насколько справедливо такое суждение? Не несет ли оно на себе печать европоцентристского высокомерия? Или, может быть, оценка такого рода является следствием недостаточного знания индийской традиции, а также неспособности ее адекватного прочтения?

  Первое, что "смущает" воспитанного в духе Просвещения представителя западного мира, так это кажущаяся невыделенность человека из животного мира. Действительно, в ведических текстах (признанных авторитетными практически всеми индийскими философскими системами) человек часто именуется пашу — домашним животным, перечисляемым в одном ряду с коровами, лошадьми, козами и овцами (к которым иногда добавляются также верблюды, собаки, ишаки). Однако в древних же текстах отмечается, что человек занимает особое место среди животных, он даже сравнивается с Индрой в мире живых существ. Как бы подчеркивая особенное положение человека, священные тексты приписывают только ему право совершать ритуалы и жертвоприношения. Тем самым признается особая связь человека с богами.

  Преимущественное  положение человека связано с  его способностью мыслить. Не случайно один из наиболее распространенных синонимов слова "человек" — манушья — можно соотнести с глаголом "думать".

  Но  главное отличие человека от остального мира в том, что именно в нем  наиполнейшим образом манифестируется  Высшее "Я"

  Атман. В «Айтрея — Араньяка», говорится: "Сок течет в растениях, а  в животных — разум (читта). В человеке Атман проявлен наилучшим образом, потому что человек наделен разумностью (праджнана). Он видит и говорит о том, что познает, ведает то, что будет завтра, различает реальный мир от нереального, стремится достичь бессмертия, хотя и смертен". Коренное отличие человека от животных в том, что он обладает способностью следовать дхарме — моральному закону.

  Взаимосвязь Атмана-Брахмана с атманом, индивидуальным "я" решается в индийской традиции преимущественно на основании принципа недуальности. Шанкаре принадлежит примечательное в этом смысле высказывание: „Существование Брахмана известно на основании того, что он является V каждого. Ведь каждый осознает существование собственного 'я' и никогда не думает: „Я не существую . Если бы существование 'я' не было известно, всякий бы сказал : "Я не существую". И это «'Я' (существование которого всеми осознается) есть Брахман".

  Поскольку существует недуальная связь "я" с "Я", и Атман-Брахман тем  самым присутствует в каждом, каждый сущностно идентичен со всеми другими.

  На  долю человека выпадает особая роль агента миропорядка. Как уже говорилось выше, согласно общепринятой в Индии идее, мир создан и развивается в целях реализации морального закона — дхармы. Хотя концепция дхарм — ключевая в индийской культуре, единого ее толкования, не существует. В целом речь идет о том, что процессы космогенеза связаны не с произволом богов и тем более не с причинами естественномеханического порядка, а с причинностью морального плана, точнее с моральным состоянием населяющих космос существ. Согласно индийской эпической космологии, "упадок" дхармы в конце каждого космического цикла вызывает пралайю — период космической ночи, когда мир распадается, а души пожинают плоды своих прошлых деяний.

  Правда, из сказанного выше не следует спешить с выводом о безусловном признании за человеком роли "царя" природы. Во-первых , потому, что существует немало индуистских, буддистских и джайнских текстов, признающих участие в поддержании дхармы не только за человеком, но и за всеми живыми существами. Кроме того, следует иметь в виду, что и люди в индуизме различаются по своим "правам" участвовать в мировом дхармическом порядке.

  В соответствии с ведийской традицией, человек обретает знание дхармы, правил совершения ритуала и приношения пожертвований, опираясь на Веды. Но доступ к Ведам признается не за всеми. Люди делятся на четыре варны, в свою очередь дробящиеся на множество каст. (Единственной школой в индийской философской традиции, не принявшей кастовой системы, доктрины кармы и сансары была локаята. В некоторой степени и адживика признавала сансару, но без кармы. Кастовую дискриминацию отвергали также буддисты и ряд других неортодоксальных течений.)

  Согласно  индуизму, Брахма определил для всех "имена, род деятельности (карму) и особое положение", т.е. фактически кастовую принадлежность. В ведических мифах Пуруша, тысячеглавый, тысячеглазый, тысяченогий и т.п., являющийся некоторого рода моделью космоса и одновременно человечества, т.е. макро- и микрокосма, рождает из духа своего луну, из глаз — солнце, из дыхания — ветер; из уст Пуруши возникли жрецы-брахманы, из рук — воинское сословие-кшатрии, из бедер — торговый люд-вайшья и наконец из ступней — все остальные кастовые люди-шудры (за пределами кастового деления остаются "неприкасаемые"). Только представители первых трех варн считаются дваждырожденными, т.е. прошедшими основные обряды, позволяющие получить доступ к чтению и изучению Вед. Шудрам предписывается служить представителям высших каст и прежде всего брахманам. Шудра "не должен накапливать богатств, даже имея возможность [сделать это], так как, приобретая богатство, он притесняет брахманов".

  Выход из одной касты и переход в  другую при жизни невозможен. Идеальным поведением является строгое соблюдение соответствующего кодекса ("варна-ашрама-дхарма"), способного обеспечить более высокий социальный статус в будущем рождении. 

  Как у брахмана, так и у вайшья,

  как у кшатрия, так и у шудры  — 

  естеством рожденные гуны

  все их действия определяют.

  Достигает успеха быстро

  человек своей кармой довольный.

  Даже  полный успех в чужой дхарме

  бесполезен  —  к своей устремляйся!

  (XVII:41; XVIII:47) 

  Причастность  человека к дхармическому процессу, "мандат на дхарму", с одной  стороны, выделяет его из остального мира живого. "Только человек открыт для 'долга'; независимо от того, что общего имеет он с животными, только он оказывается перед лицом норм и обязанностей, т.е. дхармы". С другой стороны, концепция "варна-шрама-дхарма" столь жестко регламентирует нормативную жизнь человека, что практически не оставляет места для свободного выбора: человек действует не как самостоятельный агент морали, а как "актер" с заранее расписанной для него ролью.

  К сказанному выше стоит также добавить и следующее. Помимо кастовых, существуют и иные ограничения сотереологических прав человека. Нередко утверждается, что только Индия является той страной, где возможно освобождение от смерти и рождения. В авторитетном индуистском памятнике «Вишну-пурана», например, говорится, что Бхарата — единственная страна ответственного поведения", остальные же — "регионы наслаждения". Кроме того, примечательно, что термины "ману", "манушья" используются для обозначения не всякого представителя рода человеческого, а ариев в противовес всем остальным причисляемым к разряду варваров —   "даса" или "дасья".

  Указанная выше нормативная, или "коллективистская", модель ориентирована на безусловное выполнение норм и правил поведения, направленных на поддержание определенного мироустройства В этих условиях миро- или жизнеутверждающая позиция оказывается не столько утверждающей, сколько подтверждающей сохраняющей то, что предустановлено. Тем самым "жизнеутвер-ждение по строгому счету оборачивается "жизнеотрицанием", ибо тормозится волеизъявление и действие, выходящее за пределы нормы, установки, что, естественно, в конечном счете тормозит развитие, прогресс. О консервативных последствиях соблюдения в частности, предписаний кастовой системы Макс Вебер писал: "Ритуальный закон, в соответствии с которым любое изменение профессионального занятия, любое изменение технологии труда могло вести к ритуальной деградации, конечно, не мог порождать экономических и технических революций из самого себя".

  В то же время было бы, конечно, упрощением утверждать, что нормативность полностью исключает жизненно активную позицию. Следует, однако, иметь в виду, что таковая в границах "нормативной" модели имеет преимущественно социальную ориентацию: она направлена на совершенствование мира, окружающего человека. В этом смысле можно говорить о том, что она свидетельствует об определенном оптимизме по поводу достижения идеального мироустройства.

  Напротив, так называемая индивидуалистическая модель формируется под воздействием объективных условий, побуждающих к утрате надежд на возможность освобождения от страданий, зла и несправедливости. (Имеется в виду вариант "индивидуалистической" модели, присущей религиозному сознанию и обычно тяготеющей к мистицизму.) Человек ищет успокоения, спасения, идеала вне окружающей среды. Его усилия направлены на самосовершенствование, которое бы приблизило, "слило" его с идеалом трансцендентного Абсолюта. Так совершается бегство из мира.

  В Индии санкционированная священными Ведами кастовая система настолько жестко детерминировала жизнь человека, что, кажется, не оставляла каких-либо надежд на возможность избавления от страданий иным образом, чем путем разрыва самсары — цепи перерождений, выхода за ее пределы. Освобождение из круговорота бытия, новых рождений, зависимых от предшествующей кармы, называется мокша.

  Индийские тексты предлагают многообразные варианты определения того, что есть мокша. В Ведах она толкуется как изъятие души из круговорота переселений, т.е. смены одних телесных форм другими. Это может быть достигнуто "познанием души", ее "отделением от природы". Нередки метафорические дефиниции. Например, один из джайнских авторов XII в. говорил, что освободиться от самсары - это все равно, что разбить сосуд-тело, в котором томится заключенная душа, рвущаяся к свободе, мокше.