Бытие как смысл существования

"устанавливать  себя" ("устанавливаться") по  отношению к бытию. Вот почему  такое бытие-экзистенция и есть, но Хайдеггеру, фундамент, на котором  должна

строиться всякая онтология. Такое понимание специфики  человеческого бытия не лишено оснований. Ни одно из известных нам живых  существ, кроме 

человека, неспособно помыслить, задаться вопросом о бытии, как таковом, - об универсуме и его  целостности, о своем месте в мире. Здесь мы, кстати, видим

определенное  различие в понимании "экзистенции" Хайдеггером и Сартром. Сартр, употребляя это понятие, делает акцент на индивидуальном выборе,

ответственности, поисках собственного "Я", хотя, конечно, ставит в связь с экзистенцией и мир в целом. У Хайдеггера акцент все же перенесен на бытие, - для

"вопрошающего" человека бытие раскрывается, "светится" через все, что люди познают  и делают. Надо только излечиться  от опаснейшей болезни, поразившей 

современное человечество, - "забвения бытия". Страдающие ею люди, эксплуатируя богатства природы, "забывают" о ее целостном, независимом бытии; видя

в других людях  всего лишь средства, люди "забывают" о высоком предназначении человеческого  бытия.

   Итак, первый  шаг экзистенциалистской онтологии  - констатация "изначальности"  человеческого бытия как бытия-вопрошания, бытия-установления, как 

бытия, которое "есть я сам". Следующий онтологический шаг, который экзистенциалисты приглашают сделать своего читателя и который, вообще говоря,

естественно вытекает из логики их размышления, состоит в  том, что вводится понятие и тема бытия-в-мире. Ведь суть человеческого  бытия действительно 

состоит в том, что это бытие-в-мире, связанное  с бытием мира.

   Бытие-в-мире, с одной стороны, раскрывается через неотъемлемое от человека "деление" - и это напоминает немецкую классическую философию, в

частности понятие "дело - действие" у Фихте. Бытие-в-мире "светится", но Хайдеггеру, через "делание", а "делание" раскрывается через "заботу". (Конечно, не

следует путать заботу как категорию философии  с конкретными "тяготами", "печалью", "жизненными заботами", в философии  экзистенциализма речь идет об

общей, "метафизической" заботе, обеспокоенности миром, самим  бытием.) Итак, Dasein способно не только вопрошать о бытии, но и заботиться о себе как

бытии, заботиться о бытии как таковом. И эти  моменты, действительно характеризуют  бытие человека в мире и очень  важны, особенно сегодня, когда именно

забота человека и человечества о бытии, о сохранении бытия планеты, цивилизации, о сохранении природной среды должна противостоять вырвавшимся из-

под контроля деструктивным  тенденциям человеческой жизни.

   Французский  экзистенциалист Ж. П. Сартр,  противопоставляя бытие в себе  и бытие для себя, разграничивает материальное бытие и человеческое

бытие. Первое есть для него что-то косное, выступающее  только как препятствие, вообще неподвластное  человеческому действию и познанию. “В каждое

мгновение мы испытываем материальную реальность как угрозу нашей жизни, как сопротивление нашему труду, как границу нашего познания, а также как уже

используемое  или возможное орудие” . Основные характеристики человеческого бытия  – свободный выбор возможностей: “… быть для человека – значит

выбирать себя…” .

   Идеалистическая  философия Сартра – одна из  разновидностей атеистического  экзистенциализма, сосредоточена на  анализе человеческого 

существования, как оно переживается, осмысляется  самой личностью и развертывается в веренице ее произвольных выборов, не предопределенных

законосообразностью бытия, какой-либо заведомо заданной сущностью.

   Существование  отождествляется с обретающим  опору лишь в себе самосознанием  личности, постоянно сталкивается  с другими, столь же 

самостийными  существованиями и со всем исторически сложившимся положением вещей, предстающим в виде определенной ситуации. Последняя в ходе

осуществления “свободного проекта” , подлежит как  бы духовной “отмене” , поскольку полагается несостоятельной, подлежащей перестройке, а затем и

изменению на деле.

   Отношения  человека и мира Сартр рассматривал  не в единстве, а как полный  разрыв между безнадежно затерянным  во Вселенной и влачащим, однако,

бремя метафизической ответственности за ее судьбы мыслящим индивидом, с одной стороны, и природой и обществом, которые выступаю хаотичной,

бесструктурно-рыхлой полосой “отчуждения” , - с другой.

   Экзистенциальная  философия Сартра обнаруживает  себя как одно из современных  ответвлений феноменологии Гуссерля, как приложение его метода  к 

“живому сознанию” , к субъективно-деятельной стороне того сознания, с каким конкретный индивид, заброшенный в мир конкретных ситуаций,

предпринимает какое-либо действие, вступает в отношение  с другими людьми и вещами, стремится  к чему-либо, принимает житейские решения, участвует в

общественной  жизни и так далее. Все акты деятельности рассматриваются Сартром  как элементы определенной феноменологичной структуры и 

расцениваются фактически в зависимости от задач  личностного самоосуществления  индивида. Сартр рассматривает роль “субъективного” (подлинно-

личностного) в  процессе человеческой персонализации и исторического творчества. По Сартру, акт специфически человеческой деятельности есть акт 

обозначения, придания смысла (тем моментам ситуации, в  которых проглядывает объективность - “другое” , “данное” ) . Предметы лишь знаки

индивидуальных  человеческих значений, смысловых образований  человеческой субъективности. Вне этого  они - просто данность, сырая материя, пассивные 

и инертные обстоятельства. Придавая им то или иное индивидуально-человеческое значение, смысл, человек формирует себя в качестве так или иначе

очерченной индивидуальности. Внешние предметы - здесь просто повод для “решений” , “выбора” , который должен быть выбором самого себя.

   Философская концепция Сартра развивается на основе абсолютного противопоставления и взаимоисключения понятий: “объективность” и

“субъективность” , “необходимость” и “свобода” . Источник этих противоречий Сартр  усматривает не в конкретном содержании сил социального бытия, а во

всеобщих формах этого бытия (вещественные свойства предметов, коллективные и обобществленные  формы бытия и сознания людей, индустриализация,

техническая оснащенность современной жизни и так далее) . Свобода индивида как носителя беспокойной субъективности может быть лишь “разжатием

бытия” , образованием в нем “трещины” , “дыры” , ничто. Индивида современного общества Сартр  понимает как отчужденное существо, возводя это 

конкретное состояние  в метафизический статус человеческого  существования вообще. Всеобщее значение космического ужаса приобретают у Сартра

отчужденные формы  человеческого существования, в  которых индивидуальность стандартизирована  и отрешена от исторической самостоятельности,

подчинена массовым, коллективным формам быта, организаций, государства, стихийным экономическим силам, привязана к ним также и своим рабским

сознанием, где  место самостоятельного критического мышления занимают общественно принудительные стандарты и иллюзии, требования общественного 

мнения и где  даже объективный разум науки представляется отделенной от человека и враждебной ему силой. Отчужденный от себя человек, обреченный на

неподлинное существование, не в ладу и с вещами природы - они глухи к нему, давят на него своим вязким и солидно-неподвижным  присутствием, и среди

них может себя чувствовать благополучно устроенным только общество “подонков” , человек  же испытывает “тошноту” . В противовес всяким вообще

“объективным” и опосредованным вещами отношениям, порождающим индивидуальные производительные силы, Сартр утверждает особые,

непосредственные, натуральные и цельные человеческие отношения, от реализации которых зависит  подлинное содержание человечности.

   В мифологизирующем  утопическом мышлении Сартра  все же на первый план выступает  неприятие действительности современного общества и его

культуры, выражающее сильную струю современного социального  критицизма. Жить в этом обществе, согласно Сартру, как живет в нем “довольное собой 

сознание” , можно  лишь отказавшись от себя, от личной подлинности, от “решений” и “выбора” , переложив последние на чью-либо анонимную

ответственность - на государство, нацию, расу, семью, других людей. Но и этот отказ - ответственный  акт личности, ибо человек обладает свободой воли.

   Концепция  свободы воли развертывается у Сартра в теории “проекта” , согласно которой индивид не задан самому себе, а проектирует, “собирает” себя

в качестве такового. Поэтому трус, например, ответственен за свою трусость, и “для человека нет  алиби” . Экзистенциализм Сартра стремится  заставить

человека осознать, что он полностью в ответе за самого себя, свое существование и окружающее, ибо исходит из утверждения, что, не будучи чем-то

заданным, человек  постоянно строит себя посредством  своей активной субъективности. Он всегда “впереди, позади себя, никогда - сам” . Отсюда то

выражение, которое  Сартр дает общему принципу экзистенциализма: “... существование предшествует сущности...”  По сути это означает, что всеобщие,

общественно-значимые (культурные) объективации, которые  выступают как “сущности” , “природа человека” , “всеобщие идеалы” , “ценности” и так далее,

являются лишь отложениями, застывшими моментами  деятельности, с которыми конкретный субъект никогда не совпадает. “Экзистенция”  и есть постоянно 

живой момент деятельности, взятый в виде внутрииндивидуального состояния, субъективно. В более поздней работе “Критика диалектического разума” Сартр

формулирует этот принцип как принцип “несводимости  бытия к знанию” . Но экзистенциализм  Сартра не находит иной основы, из которой  человек мог бы

развить себя в  качестве подлинно самодеятельного  субъекта, кроме абсолютной свободы  и внутреннего единства “проектирующего  я” . В этом своем 

возможном развитии личность одинока и лишена опор. Место активной субъективности в  мире, ее онтологическую основу Сартр обозначает как “ничто” . По

мысли Сартра, “... человек, без всякой опоры и помощи, осужден в каждый момент изобретать человека” и тем самым “человек осужден на свободу” . Но тогда 

основой подлинности (аутентичности) могут быть только иррациональные силы человеческого подполья, подсказки подсознательного, интуиции,

безотчетные душевные порывы и рационально не осмысленные  решения, неминуемо приводящие к  пессимизму или к агрессивному своеволию  индивида:

“История любой  жизни есть история поражения” . Появляется мотив абсурдности существования: “Абсурдно, что мы рождаемся, и абсурдно, что мы умираем” .

Человек, по Сартру, - бесполезная страсть.

   Миропонимание  Сартра сформировалось в мире, зашедшем в тупик, абсурдном,  где все традиционные ценности рухнули. Первый акт философа должен

был, следовательно, быть отрицанием, отказом, чтобы выбраться  из этого хаотического мира без порядка, без цели. Отстраниться от мира, отвергнуть его - это 

и есть в человеке специфически человеческое: свобода. Сознание - это именно то, что не увязает “в себе” , это противоположность “в себе” , дыра в бытии,