Бытие как смысл существования

   Понятие  “существование” произошло от  латинского existo – существую. В  истории философии понятие “существование” употреблялось обычно для

обозначения внешнего бытия вещи, которое в отличие  от сущности вещи, постигается не мышлением, а опытом.

   Принципиально  новый категориальный смысл существование  получает у Кьеркегора. Он противопоставляет  рационализму понимание существования

как человеческого  бытия, которое постигается непосредственно. Существование, по Кьеркегору, - единично, личностно, конечно. Конечное существование 

имеет свою судьбу и обладает историчностью, ибо понятие  истории, согласно Кьеркегору, неотделимо от конечности, неповторимости существования, то есть

от судьбы.

   В ХХ  веке кьеркегоровское понятие  существования возрождается в  экзистенциализме, где оно занимает  центральное место. Существование,  то есть 

экзистенция (отсюда сам термин “экзистенциализм” ) трактуется в экзистенциализме как нечто соотнесенное с трансценденцией, то есть выходом человека за

собственные пределы. Непостижимая для мышления связь  существования с трансценденцией, его конечность обнаруживаются, согласно экзистенциализму, в

факте самого существования. Однако конечность, смертность существования  – не просто эмпирический факт прекращения  жизни, а начало, определяющее

структуру существования, пронизывающее собой всю человеческую жизнь.

   Отсюда  характерный для экзистенциализма интерес к так называемым “пограничным ситуациям” – страдание, страх, тревога, вина, в которых

выявляется природа  существования.

   У немецкого  философа Ф. Ницше, например, понятие  бытия толкуется как обобщение  понятия жизни. Он стремится  преодолеть рациональность

философского  метода. Понятия не выстраиваются  у Ницше в систему, а предстают  как многозначные символы. Таковы понятия  “жизнь” , “воля к власти” ,

которая есть само по себе бытие в его динамичности, и страсть, и инстинкт самосохранения, и движущая обществом энергия и т.д.

   Еще более  резко этот тезис проводится  в философии жизни немецкого  философа В. Дильтея, для которого  подлинное бытие совпадает с  целостностью 

жизни, постигаемой  науками о духе.

   Центральным  у Дильтея является понятие жизни как способа бытия человека, культурно-исторической реальности. Человек не имеет истории, но сам

есть история, которая только и раскрывает, что  он такое. От человеческого мира истории  Дельтей резко отделяет мир природы. Задача философии, как “науки о

духе” – “понять  жизнь, исходя и нее самой” . В  связи с этим выдвигается метод  “понимания” как непосредственное постижение некоторой духовной

целостности, целостного переживания. Понимание, родственное  интуитивному проникновению в жизнь, он противопоставляет методу “объяснения” ,

применимому в  “науках о природе” , имеющему дело с внешним опытом и связанному с конструирующей деятельностью  рассудка. Понимание собственно

внутреннего мира достигается с помощью интроспекции, самонаблюдения, понимание чужого мира – путем “вживания” , “сопереживания” , “вчувствования” .

   В качестве  исходного выдвигается понятие  “жизнь” как некая интуитивно  постигаемая целостная реальность, не тождественная ни духу, ни  материи. 

Здесь внимание приковано к индивидуальным формам реализации жизни, ее неповторимым, уникальным культурно-историческим образам.

   Немецкий  философ Г. Риккерт, как и  все неокантианство, различает чувственно-реальное  и ирреальное бытие. Если естествознание  имеет дело с 

реальным бытием, то философия – с миром ценностей, то есть бытие, которое предполагает долженствование.

   Отвергая  с позиций неокантианства “вещь  в себе” как объективную реальность, Риккерт сводит бытие к сознанию  субъекта, понимаемому как всеобщее,

безличное сознание. На этой основе решается центральная для теории познания проблема трансцендентного – вопрос о независимой от сознания объективной

действительности: данная в познании действительность имманентна сознанию. Вместе с тем  существует объективная, независимая  от субъекта истина, то есть

недоступное познанию трансцендентное. Реальность рассматривается  как результат деятельности безличного сознания, конструирующего природу,

естествознание, и культуру, науки о культуре.

   Бытие  – не ощущаемое, а категориально  мыслимое бытие. Пространство и время – не формы чувствительной интуиции, а категории логического

мышления. Отсюда – тезис об имманентности бытия  сознанию.

   Для феноменологии  немецкого мыслителя Э. Гуссерля  характерно проведение различия  между реальным и идеальным  бытием. Первое является

внешним, фактическим, временным, а второе – мир чистых сущностей (эйдосов) , обладающих подлинной  очевидностью. Задача феноменологии  в том, чтобы 

определить смысл  бытия, осуществить редукцию всех натуралистически-объективистских  установок и повернуть сознание от индивидуально-фактического

бытия к миру сущностей. Бытие коррелятивно акту переживания, сознанию, которое интенционально, то есть направлено на бытие, влечется к бытию.

Центральным пунктом  феноменологии является изучение сопряженности  бытия и сознания.

   Претендуя  на нейтральную позицию в решении  основного вопроса философии,  Гуссерль предложил исключить  из феноменологии “положения  о 

бытии” . Феноменологическая установка достигается с помощью метода редукции, который включает в себя:

эйдетическую  редукцию, то есть отказ от любых  утверждений об объективном существовании  бытия, о пространственно-временной  его организации,

воздержание от любых суждений о реальном бытии  и сознании, и

трансцендентальную  редукцию, то есть исключение всех антропологических, психологических трактовок сознания и поворот к анализу сознания как 

чистого созерцания сущностей.

   Феноменологическую  школу прошли видные философы XX века - один из основателей религиозной (католической) антропологии М. Шелер создатель

"критической  онтологии" Н. Гартмана. Феноменология  оказала большое влияние на  многие другие философские направления  - экзистенциализм, герменевтику 

и т.д.

   Немецкий  философ Н. Гартман, противопоставляя материальное бытие как преходящее, эмпирическое идеальному бытию как надисторическому,

проводит различие между способами их познания. Сообразно  этому он понимает онтологию как  науку о сущем, которое состоит  из различных слоев бытия – 

неорганического, органического, духовного.

   В концепции  немецкого экзистенциалиста М.  Хайдеггера критикуется традиционный  подход к бытию, основанный  на рассмотрении бытия как  сущего,

субстанции, как  чего-то извне данного и противоположного субъекту. Для самого Хайдеггера проблема бытия имеет смысл лишь как проблема человеческого

бытия, проблема предельных оснований человеческого  существования. Самым важным выражением общечеловеческого способа бытия  является страх перед 

ничто.

   В сочинении  “Бытие и время” он ставит вопрос о смысле бытия, который, по его мнению, оказался забытым традиционной европейской философией.

Пытаясь строить  онтологию на основе гуссерлевской  феноменологии, Хайдеггер хочет  раскрыть смысл бытия через рассмотрение человеческого бытия,

поскольку только человеку изначально свойственно понимание  бытия (“открыто” бытие) . Основу человеческого  существования составляет его конечность,

временность. Поэтому  время должно быть рассмотрено как  самая существенная характеристика бытия.

   Хайдеггер стремится переосмыслить европейскую философскую традицию, которая рассматривала чистое бытие как нечто вневременное. Причину

такого “неподлинного” понимания бытия виделась им в  абсолютизации одного из моментов времени - настоящего, “вечного присутствия” , когда подлинная

временность как  бы распадается, превращаясь в последовательный ряд моментов “теперь” , в физическое время. Основным пороком современной  науки, как и 

европейского  миросозерцания вообще, Хайдеггер считает  отождествление бытия с сущим, с эмпирическим миром вещей и явлений.

   Переживание  временности отождествляется с  острым чувством личности. Сосредоточенность  на будущем дает личности подлинное  существование, 

тогда как перевес  настоящего приводит к тому, что  “мир вещей” , мир повседневности заслоняет от человека его конечность.

   Такие  понятия, как “страх” , “решимость”  , “совесть” , “вина” , “забота”  и т.п., выражают духовный опыт  личности, чувствующей свою неповторимость,

однократность и смертность.

   В дальнейшем  на смену им приходят понятия, выражающие реальность не столько личностно-этическую, сколько безличностно-космическую: бытие и

ничто, сокрытое и открытое, основа и безосновное, земное и небесное, человеческое и  божественное. Теперь Хайдеггер пытается постигнуть самого человека,

исходя из “истины  бытия” . Анализируя происхождение  метафизического способа мышления и мировосприятия в целом, он пытается показать, как метафизика,

будучи основой  всей европейской жизни, постепенно подготовляет новоевропейскую науку  и технику, ставящих своей целью подчинение всего сущего

человеку, как  она порождает иррелигиозность  и весь стиль жизни современного общества, его урбанизацию и омассовление.

   Истоки  метафизики восходят к Платону  и даже к Пармениду, внесших  принцип понимания мышления как созерцания, постоянного присутствия и

неподвижного  пребывания бытия перед глазами. В противоположность этой традиции Хайдеггер употребляет для характеристики истинного мышления

термин “вслушивание” : бытие нельзя видеть, ему можно  только внимать. Преодоление метафизического мышления требует возвращения к изначальным, но не

реализованным возможностям европейской культуры – к той “досократовской” Греции, которая еще жила “в истине бытия” . Такое возвращение возможно

потому, что, хоть и “забытое” , бытие все же живет еще в самом интимном лоне культуры – в языке: “Язык – это дом бытия” .

   При современном  отношении к языку как к  орудию язык технизируется, становится  средством передачи информации  и тем самым умирает как 

подлинная “речь” , как “речение” , “сказание” . Теряется та последняя нить, которая связывала человека и его культуру с бытием, а сам язык становится

мертвым. Поэтому  задача “прислушивания к языку” рассматривается  как всемирно-историческая. Не люди говорят языком, а язык говорит  людям и людьми.

   Таким  образом, если в первых своих  работах Хайдеггер попытался  построить философскую систему,  то впоследствии он провозгласил  невозможность 

рационального постижения бытия.

   Первоосновой  экзистенциалистской онтологии  (а одновременно феноменологии, ибо и в ней внимание сосредоточивается на прояснении, вернее,

"самопрояснении" феноменов, проявлений сознания) является, но Хайдеггеру, Dasein толкуемое  как особое человеческое бытие.  Его особенности и 

преимущества, разъясняет Хайдеггер, состоят в том, что оно - единственное бытие, которое способно "вопрошать" о самом себе и бытии вообще, как-то