Институт реабилитации в уголовном процессе

     Органы  прокуратуры и суды пересматривали дела не только о политических, но и общеуголовных преступлениях.

     До  принятия нового УПК РФ ответственность за вред, причиненный незаконными действиями правоохранительных органов, была установлена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г. "О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей", утвердившим "Положение о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда".

     В 1991 г. Верховный Совет РСФСР принял Декларацию прав и свобод человека и гражданина. Статья 33 указанной Декларации гласила, что права жертв преступлений и злоупотребления властью охраняются законом, и что государство обеспечивает им доступ к правосудию и скорейшую компенсацию за причиненный ущерб.

     В Международном пакте о гражданских  и политических правах (ст. 9) говорится, что каждый, кто был жертвой незаконного ареста или содержания под стражей, имеет право на компенсацию. Эти основные положения закреплены в ст. 52-53 Конституции РФ, в которых предусмотрены права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью, в том числе право на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.[2.15, с. 417]

     Право на реабилитацию закрепляют следующие  международные и акты: Всеобщая декларация прав человека и гражданина 1948 г, Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950г., Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, 1988 г. (принцип 35),  Конвенция против пыток 1984 г. (ст. 14), Римский статут Международного уголовного суда 1998 г. (ст. 75, 85). 

     Гражданско-правовая ответственность за вред, причиненный  незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, предусмотрена ст. 1070 Гражданского кодекса РФ.

      О праве оправданного на возмещение вреда и компенсацию морального вреда дал руководящие разъяснения Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении «О судебном приговоре» от 29 апреля 1996г.

     В 1993 г. Россия заключила целый ряд соглашений, в том числе с Украиной, Арменией, Грузией, Молдовой, другими государствами об оказании правовой помощи, которая предусматривает реабилитацию незаконно осужденных и репрессированных лиц, восстановление утраченных прав, возмещение материального и морального ущерба.

     В УПК РФ реабилитации посвящена отдельная  глава (глава 18). Кроме того, п. 34 ст. 5 дает ее определение, в соответствии с которой под ней понимается порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда. Статья 5 (п. 35) указывает, что реабилитированным является лицо, имеющее в соответствии с УПК РФ право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с незаконным или необоснованным преследованием.[2.15, с. 417]

     Таким образом, создание правовой базы для  реабилитации в основном можно считать завершенным. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2. Правовая  регламентация реабилитации по действующему Уголовно-процессуальному  кодексу РФ

     С принятием УПК РФ окончательно разрешен спор об отраслевой принадлежности правоотношений, возникающих при возмещении вреда, причиненного в результате уголовного преследования. В науке существуют две основные концепции в определении отраслевой принадлежности данных норм: гражданско-правовая и уголовно-процессуальная. [2.9, с.6]

     Представляется, что помимо прямого закрепления в УПК РФ уголовно-процессуальная природа данных правоотношений определяется следующим: методом правового регулирования, основанным на неравенстве субъектов  по правовому положению, что характерно именно для уголовного процесса; единым назначением уголовного судопроизводства и процедуры реабилитации; возмещение вреда осуществляется не должностными лицами и не учреждением, а государством; правоотношения, связанные с возмещением вреда, обусловлены уголовно-процессуальными правоотношениями по привлечению лица к уголовной ответственности, осуждением и т.д.; возмещение вреда представляет собой реализацию оправдательного  приговора, постановления о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования, что связано только с уголовным судопроизводством.[2.19, с. 43]

     Уголовно-процессуальный кодекс РФ определяет реабилитацию как  порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда (п.34 ст. 5 УПК РФ).[1.2, с. 7]

     В законодательном определении реабилитации недостаточно полно раскрыто правовое содержание данного понятия. В нем необоснованно объединены как процесс признания права на реабилитацию посредством вынесения акта о реабилитации (фактическая реабилитация), так и процесс восстановления в правах (то, что должно последовать после реабилитации). Из положений закона вытекает, что вначале происходит реабилитация, а уже впоследствии реабилитированный приобретает право на возмещение ущерба.[2.20, с. 9]

     При анализе данного определения  становится очевидным, что за его пределами, во-первых, осталось юридическое основание данного института; сам акт юридической реабилитации. Во-вторых, по его буквальному смыслу, право на реабилитацию имеет исключительно лицо, которое незаконно или необоснованно было подвергнуто уголовному преследованию. Между тем в соответствии с ч. 2 ст. 133 УПК право на возмещение вреда в порядке института реабилитации имеют, в том числе лица, незаконно подвергнутые мерам процессуального принуждения. В-третьих, законодатель в указанном определении апеллирует лишь к порядку восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, а категория нарушенного интереса осталась вне его внимания. В-четвертых, понятие реабилитации  оказалось неразрывно связанным с порядком возмещения вреда. Между тем названная составляющая института реабилитации всецело опосредована интересом и волей реабилитированного, который может и не выдвигать названных требований к государству. В-пятых, по смыслу норм ст. 139 УПК право на реабилитацию   предоставлено юридическим лицам, что также не нашло своего отражения в названном определении.[2.1, с.77-78]

     Реабилитированным признается лицо, имеющее в соответствии с УПК РФ право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с незаконным или необоснованным уголовным преследованием. [1.2, с. 7]

       Согласно ч. 2 ст. 133 УПК  субъектами  реабилитации признаются; подсудимый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор; подсудимый, уголовное преследование, в отношении которого прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения; подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование, в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным п. 1, 2, 5 и 6 ч. 1 ст. 24 и п. 1 и 4-6 ч. 1 ст. 27 УПК; осужденный, в отношении которого полностью или частично отменен вступивший в законную силу обвинительный приговор суда и прекращено уголовное дело по основаниям, предусмотренным п. 1 и 2 ч. 1 ст. 27 УПК; лицо, к которому были применены принудительные меры медицинского характера, в случае отмены незаконного или необоснованного постановления суда о применении данной меры. Набор этих оснований реабилитации не соответствует содержанию данного понятия.

     Идея  реабилитации базируется на двух категориях: философско-этической категории справедливости  и юридической категории невиновности. Невиновность означает, что уголовное преследование данного лица несправедливо, воздаяние в виде мер уголовно-процессуального принуждения и уголовного наказания последовало при отсутствии виновно совершенного общественно опасного деяния. Лишения, утраты, душевные переживания данное лицо понесло ни за что, незаслуженно, зря.[2.10, с. 7]

     С позиции вышеизложенных теоретических положений прекращение уголовного преследования в отношении подозреваемого или обвиняемого за отсутствием заявления потерпевшего, за отсутствием заключения суда, ввиду отказа Государственной Думы на лишение и другие основания, реабилитацией не является, поскольку категории «невиновность» и «несправедливость» к этим ситуациям не имеют отношения.

     Прекращение уголовного преследования ввиду отсутствия жалобы потерпевшего означает отсутствие обязательной процессуальной предпосылки для уголовного судопроизводства. Вопрос о виновности или невиновности лица, подвергавшегося уголовному преследованию, как правило, остается открытым. При этом не исключается, что данное лицо совершило инкриминируемое преступление. Поэтому прекращение уголовного преследования в данном случае не означает, что обвиняемый является жертвой несправедливости, что его доброе имя подлежит восстановлению и что государство должно возместить ему вред. Такое основание прекращения уголовного дела вряд ли можно признать реабилитирующим.

     Спорными  являются и положения главы 18 УПК  РФ, касающиеся некоторых субъектов реабилитации. В отличие от УПК РСФСР 1960 г. право на возмещение вреда принадлежит не только реабилитированному, но также любому лицу, незаконно подвергнутому мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу.

     Так, согласно ч. 3 ст. 133 УПК право на возмещение вреда имеет  любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу. Эту формулировку можно истолковать так, что право на возмещение вреда принадлежит и тому, кто вообще уголовному преследованию не подвергался. Таким лицом может быть гражданин, незаконно подвергнувшийся принудительному приводу в качестве свидетеля и понесший при этом значительные убытки в предпринимательстве, вообще не являющийся участником уголовного процесса, у которого в целях отыскания вещественных доказательств провели обыск с причинением не вызываемых необходимости повреждений имущества; лицом, которое к уголовной ответственности не привлекалось, но понесло убытки из-за того, что на его имущество, участвующее в предпринимательском обороте, в частности на финансовые средства, был наложен необоснованный арест, изъята документация и т.п. [2.10, с. 7]

     Кроме того, ст. 139 УПК РФ предусмотрено  ранее не известное уголовно-процессуальному закону право на возмещение вреда в рассматриваемом порядке юридическим лицам.[2.19, с. 43]

       Часть 4 ст. 133 УПК РФ перечисляет случаи, при которых в отношении лица применялись меры процессуального принуждения, а обвинительный приговор был отменен или изменен, но право на реабилитацию не возникает. Анализ указанной статьи показывает, что право на реабилитацию не возникает в тех ситуациях, когда преступное деяние фактически имело место, но по тем или иным причинам устраняется уголовная ответственность.[2.15, с. 420]

     Суд в приговоре, определении, постановлении, а следователь, дознаватель в  постановлении признают за оправданным либо лицом, в отношении которого прекращено уголовное преследование, право на реабилитацию. Одновременно реабилитированному направляется извещение с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.[1.2, с.72]

     Таким образом, порядок признания права  на реабилитацию заключается в принятии решения о признании права  на реабилитацию и направлению реабилитированному извещения.

     Следовательно, лицо становится реабилитированным с момента принятия соответствующего уголовно-процессуального акта. Все последующие восстановительные меры судебные и правоохранительные органы обязаны принять по волеизъявлению этого лица.

     Неточным  является наименование ст. 134 УПК “Признание права на реабилитацию”. Возникает вопрос: если в процессуальном акте признается только лишь невиновность лица и ему разъясняется право на реабилитацию, то почему же с принятием процессуального акта сразу же появляется реабилитированный, которому направляется извещение с разъяснением порядка возмещения вреда? При такой постановке вопроса очевидным становится наличие противоречий в законодательстве. [2.20, с. 10]

     Таким образом, как с теоретической, так  и с практической точек зрения будет правильным считать моментом признания лица реабилитированным момент признания его невиновным и непричастным к совершению преступления. Все последующие восстановительные мероприятия являются последствиями уже состоявшейся реабилитации.