Кража и её виды в уголовном праве России

       В тех случаях, когда потерпевший  или иные лица видели, что совершается  хищение, однако виновный, исходя из окружающей обстановки, полагал, что действует тайно, содеянное является тайным хищением чужого имущества.

       Проиллюстрируем сказанное примерами из практики:

       «Ш. был осужден районным судом за грабеж. Ему вменялось, что он, познакомившись в кафе с К., после распития с  ним коньяка, выйдя из кафе, воспользовался тем, что К. сильно опьянел, под аркой дома снял у него с пальца золотой перстень, надел его себе на палец и пытался скрыться, но был задержан работниками милиции. По протесту заместителя председателя Верховного Суда Российской Федерации, в котором ставился вопрос о переквалификации действий Ш. на статью УК РФ об ответственности за кражу, дело было рассмотрено президиумом городского суда, который протест удовлетворил, указав следующее. Открытое хищение имущества совершается в присутствии потерпевшего, лиц, в ведении или под охраной которых находится имущество, либо посторонних, когда виновный сознает, что эти лица понимают характер его преступных действий, но игнорирует данное обстоятельство. Как установлено в судебном заседании, К. в момент хищения его перстня был сильно пьян и не помнит обстоятельств, при которых это произошло. Ш., в свою очередь, также полагал, что потерпевший не осознает факт похищения его имущества. Согласно показаниям свидетелей, они проходили мимо арки дома, где находились потерпевший и Ш., и случайно увидели, как Ш. снимал перстень с руки К. Каких-либо данных о том, что Ш. сознавал, что его преступные действия замечены посторонними лицами, не имеется. При таких обстоятельствах действия Ш. должны быть квалифицированы как кража»¹⁹.

       И еще один пример: «Октябрьским районным судом г. Улан-Удэ Республики Бурятия 24 мая 2000 г. Пискунов осужден по п. "д" ч. 2 ст. 161 УК РФ.

       Он  признан виновным в грабеже с  причинением значительного ущерба потерпевшей.

       10 февраля 2000 г. Пискунов пришел в киоск, чтобы купить хлеб. Воспользовавшись тем, что продавщица Бадеева отвернулась к лоткам с хлебом, он открыто похитил лежавший на прилавке возле окошечка киоска калькулятор, принадлежащий Бадеевой, и скрылся.

       В кассационном порядке приговор не обжалован и не опротестован.

       Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в  протесте поставил вопрос о переквалификации действий осужденного с п. "д" ч. 2 ст. 161 УК РФ на п. "г" ч. 2 ст. 158 УК РФ.

       Президиум Верховного Суда Республики Бурятия 26 июля 2002 г. протест удовлетворил, указав следующее.

       Как следует из материалов дела, Пискунов и в ходе предварительного следствия, и в судебном заседании утверждал, что взял калькулятор с прилавка в тот момент, когда продавщица отвернулась и не видела его действий, после этого сразу же ушел, никаких окликов не слышал; совершил хищение ввиду тяжелого материального положения, так как ему нужны были деньги в связи с рождением в январе 2000 г. дочери.

       Потерпевшая Бадеева показала, что калькулятор  был похищен, когда она отвернулась к лоткам с хлебом. Она окликнула парня, но он скрылся. Таким образом, объективных доказательств того, что Пискунов знал, что потерпевшая видела его действия, по делу не имеется.

       Согласно  ст. 49 Конституции Российской Федерации все сомнения, устранить которые не представляется возможным, толкуются в пользу обвиняемого.

       Согласно  закону виновный при грабеже сознает, что изъятие имущества происходит открыто. Если субъект преступления ошибочно считает, что совершает  хищение тайно, хотя в действительности его действия замечены потерпевшим или посторонними лицами, то содеянное нельзя считать грабежом. Изъятие имущества при таких обстоятельствах квалифицируется как кража.

       Поэтому действия Пискунова следует квалифицировать  как тайное хищение чужого имущества»²⁰.

       Таким образом, если субъект преступления считает, что совершает хищение  тайно, содеянное нельзя считать  грабежом (ст.161 УК РФ).

       И здесь важно акцентировать внимание, что если в ходе совершения кражи  действия виновного обнаруживаются собственником или иным владельцем имущества либо другими лицами, однако виновный, сознавая это, продолжает совершать незаконное изъятие имущества или его удержание, содеянное следует квалифицировать как грабеж, а в случае применения насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозы применения такого насилия - как разбой (п.4 Постановления пленума ВС РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое").

       Согласимся  с исследователями констатирующими, что в случае конфликта объективного и субъективного критерия тайны хищения, приоритет имеет субъективный критерий, то есть осознание преступного деяния как тайного²¹.

       Следующий элемент субъективной стороны преступления – корыстная цель.

       Корыстная цель может быть направлена как на личное обогащение, так и на обогащение других лиц.

       Пленум  ВС РФ в своем постановлении от 27 декабря 2002г. №29 обратил внимание на то, что нге образуют состава  кражи противоправные действия, направленные на завладение чужим имуществом не с корыстной целью, а, например, с целью его временного использования с последующим возвращением собственнику либо в связи с предполагаемым правом на это имущество. В зависимости от обстоятельств дела такие действия при наличии к тому оснований подлежат квалификации по статье 330 УК РФ или другим статьям УК РФ.

       Приведем  показательный пример из практики:

       «Б. украл ключи у своей малолетней дочери, с помощью которых проник в квартиру своей бывшей жены - И. и тайно похитил ее личное имущество: две шубы, дубленку, кожаную куртку и другие вещи, причинив тем самым потерпевшей значительный материальный ущерб.

       Суд признал Б. виновным в совершении кражи.

       Признавая Бородина виновным в совершении кражи  личного имущества у своей  бывшей жены - Бородиной И., суд сослался на ее показания, а также на показания свидетелей, протокол осмотра места происшествия.

       Однако  эти материалы дела не доказывают наличие у Б. умысла на совершение кражи.

       Свидетели подтвердили лишь факт завладения Б. личными вещами своей бывшей жены.

       Показания И., крайне заинтересованной в исходе дела, также не свидетельствуют об умысле ее бывшего мужа на совершение кражи ее личных вещей и безвозмездности их изъятия у нее.

       На  протяжении предварительного следствия  и в судебном заседании Б. пояснял, что после расторжения брака  с И. раздел совместно нажитого ими  имущества он не производил, из квартиры, ранее принадлежавшей его родителям, не выписывался, права на эту жилую площадь не потерял, проживал в маленькой комнате, а жена и несовершеннолетняя дочь - в большой. В квартире находились его личные вещи. Жена всячески пыталась избавиться от его присутствия в квартире, так как у нее был сожитель. И. поставила вторую, металлическую дверь и зайти в квартиру он не мог, поскольку ключей она ему не дала. Он стал проживать в разных местах. И. часто уезжала в командировки, а дочь практически все время жила у его родителей. В один из таких периодов он открыл квартиру взятыми у дочери ключами и обнаружил, что исчезли его вещи и часть мебели.

       В связи с тем, что в квартире не оказалось его имущества, он взял часть вещей бывшей жены. Вещи не продавал, а оставил на хранение у своего знакомого, так как собирался вернуть их потом жене, но не успел этого сделать до ареста: не было подходящего случая, чтобы согласовать вопросы пользования вещами и квартирой с бывшей женой.

       Часть мебели он забрал по согласованию с  И. и временно пользовался, а взамен он привез другую мебель и также на время поставил в своей комнате.

       Как пояснил Б., данный факт нельзя считать  каким-либо разделом имущества, поскольку  этот вопрос он с бывшей женой еще  не согласовывал, в квартире находилось все совместно нажитое ими имущество и вещи его родителей.

       Показания Б. о том, что он завладел личными  вещами своей бывшей жены лишь для  того, чтобы использовать это обстоятельство для разрешения взаимных претензий  по разделу жилой площади и  с целью возврата своего имущества, подтвердили свидетели.

       Б. не скрывал, что взял у своей бывшей жены ее вещи. Об этом он говорил и  своему знакомому В., который, будучи допрошенным в качестве свидетеля, подтвердил, что Бородин П. оставил  у него на хранение вещи бывшей жены.

       Потерпевшая И. не отрицала, что после расторжения  брака с Бородиным совместно  нажитое имущество они не делили.

       Таким образом, как видно из дела, супруги  Б. хотя и расторгли брак, но раздел жилья и имущества не производили. Бородина И. осталась проживать в  квартире, принадлежавшей ранее родителям  мужа, где находилось не только совместно  нажитое имущество, но и предметы обихода, оставленные его родителями, и его личные вещи.

       И. принимала все меры к тому, чтобы  полностью завладеть квартирой  и выписать Б.

       При таких обстоятельствах суд принял ошибочное решение, усмотрев в действиях  Бородина П. кражу, поскольку необходимым элементом данного состава преступления является умышленное незаконное и безвозмездное завладение с корыстной целью личным имуществом. Доказательств, которые бы объективно подтверждали наличие в действиях Бородина П. умысла не безвозмездное завладение имуществом своей бывшей жены, не имеется.

       Вместе  с тем Бородин П., пытаясь решить вопросы имущественного характера  с Бородиной И. путем самовольного изъятия ее вещей из квартиры и  используя это обстоятельство для  осуществления своего действительного  или предполагаемого права, действовал незаконно, причинив существенный вред потерпевшей, т.е. совершил, - самоуправство²².

       Таким образом, необходимо детально исследовать  все обстоятельства дела, и, прежде всего, умысел виновного и наличие корысти, цель изъятия имущества.

       В тех случаях, когда незаконное изъятие  имущества совершено при хулиганстве, изнасиловании или других преступных действиях, необходимо устанавливать, с какой целью лицо изъяло это  имущество.

       Если  лицо преследовало корыстную цель, содеянное им в зависимости от способа завладения имуществом должно квалифицироваться по совокупности как соответствующее преступление против собственности и хулиганство, изнасилование или иное преступление. 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 2. Проблемы квалификации и наказуемости кражи

      2.1 Отграничение кражи от смежных составов преступлений

       В практике уголовного судопроизводства отграничение кражи от смежных составов является одним из проблемных вопросов, и вызывает массу ошибок. Материалы судебной практики и анализ статистических данных свидетельствуют о том, что деятельность судов по борьбе с этими преступлениями не в полной мере отвечает предъявленным требованиям. Так, некоторые суды допускают ошибки при квалификации действий виновных, в том числе в отграничении тайного хищения от открытого и т.д.

       Необходимо  отграничивать кражу и от ряда иных составов преступлений, которые  не являются разновидностями хищения, однако их зачастую путают с кражей.

       Как отмечается в Постановлении Пленума ВС РФ от 27.12.2002 №29, по каждому такому делу судам надлежит исследовать имеющиеся доказательства в целях правильной юридической квалификации действий лиц, виновных в совершении этих преступлений, недопущения ошибок, связанных с неправильным толкованием понятий тайного и открытого хищений чужого имущества, а также при оценке обстоятельств, предусмотренных в качестве признака преступления, отягчающего наказание.

       Прежде  всего, кражу необходимо отграничивать  от грабежа (ст.161 УК РФ). Грабежом по действующему уголовному законодательству является открытое хищение чужого имущества, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет.