Практические проблемы компенсации морального вреда

Оглавление

Введение

Проблемы гражданско-правовой ответственности являются весьма актуальными, поскольку затрагивают интересы многих участников гражданского оборота. В том числе это и касается ответственности за причинение морального вреда, однако правоприменителю приходится сталкиваться с множеством проблем проистекающих из несовершенства законодательства. В первую очередь это связано с тем, что долгие годы защищались преимущественно материальные права и интересы, в то время как нематериальные отодвигались на второй план. Данные несовершенства толкают правоприменительную практику на создание прецедентного права, что противоречит российскому законодательству. На практике в связи с тем, что данная правовая материя остаётся не разработанной, часто компенсация морального вреда производится либо в заниженном размере, либо не производится вообще.

Целью исследования является анализ норм российского права о компенсации морального вреда, выявление теоретических и практических проблем, выработка предложений по совершенствованию гражданского законодательства в сфере компенсации морального вреда.

Методологической основой исследования являются диалектика преемственности идей и общенаучного метода познания. В процессе исследования использованы частные научные методы: системный, логический, сравнительного правоведения, которые позволяют рассмотреть явления в их взаимосвязи. Теоретическую основы исследования составили труды таких учёных как  С. А. Беляцкина, П. К. Гуссаковского,  С. В. Егизаровой, В. Жуйкова, А. Зейца, Н. В. Кузнецовой,  Н. С. Малеина, Е. А. Михно, В. А. Тархова, А. Фомченкова, Г. Ф. Шершеневича, А. В. Шичанина, А. М. Эрделевского. Также исследование базируется на анализе судебной практики.

Предметом исследования являются проблемы компенсации морального вреда.

Глава 1 Институт компенсации морального вреда и особенности компенсации морального вреда, причинённого жизни и здоровью гражданина.

§ 1 История развития компенсации морального вреда

 Обращаясь к истории  права Древнерусского государства, можно убедиться, что уже с момента его создания и на протяжении всего периода развития защите нематериальной сферы жизни человека, в том числе путем наложения денежных взысканий в пользу пострадавших от преступлений, уделялось немалое внимание. В дошедших до наших дней договорах, ставших первыми письменными источниками древнерусского права, которые заключили с греками князь Олег в 911 г. и князь Игорь в 945 г., имеется ряд норм, относящихся к гражданскому и уголовному праву и регулирующих наказания за уголовные преступления, связанные, в том числе, с выплатой материального вознаграждения. Статья 4 договора 911 г. (соответствующая ей ст. 13 договора 945 г.), регламентирующая ответственность за убийство, предусматривает, в частности, в случае бегства убийцы, при наличии у последнего имущества, обращение его в пользу родственников убитого. В случае же отсутствия имущества надлежало производить поиски виновного и при обнаружении предавать его смерти. Статья 5 договора 911г. и ст. 14 договора 945 г. предусматривают денежное взыскание за причинение телесных повреждений. Первый отечественный кодекс — Русская Правда предусматривает целый ряд статей, направленных на защиту жизни, здоровья, чести, а также имущественной сферы жизни человека.

Судебник Ивана III, ставший первым кодексом общерусского права централизованного государства, предусматривал наряду со смертной казнью взыскание головщины из имущества убийцы. В Судебнике Ивана IV (1550 г.) также есть положения о возможности предъявления гражданского иска за убийство.

                Соборное Уложение 1649 г. в ст. 210 гл. X предусматривает: «А буде кто чье стадо конское или иные животины с своея, или с чюжия земли взгонит к себе во двор насильством безвинно... будет он которую животину уморит голодом или убьет, и на нем за ту животину велеть доправити указную цену вдвое, и отдати исцу...»1. Социальное положение человека влияло и на размер денежной компенсации за причинение телесных повреждений. Следует отметить, что другой характерной чертой того времени, связанной с защитой человека от посягательств на его физическое и духовное состояние, наряду с присуждением компенсационной денежной выплаты потерпевшему, является также распределение этой выплаты между потерпевшим и государством.

Правила о взыскании за «бесчестье» в общих чертах действовали и в XVIII в., дополненные при Петре I законами об оскорблении чести в Уставе воинском (1716 г.) и Морском уставе (1720 г.), в манифесте Екатерины П о поединках, а затем в большинстве перешли в отдел «О вознаграждении за обиды личные имуществом» Свода законов Российской Империи. В соответствии с содержащимися в нем положениями, например, за обиду словом и на письме городскому обывателю уплачивается столько, сколько тот платит за этот год в казну и в городской доход.2

В дальнейшем возмещение вреда стало регулироваться Законом от 21 марта 1851 г.3 Однако в нем отсутствовали какие-либо четкие общие нормы, предусматривающие возможность материальной компенсации морального вреда в качестве одного из способов защиты гражданских прав личности. Закон 21 марта 1851 г. открывал дорогу для функционирования института компенсации неимущественного вреда. Мнения правоведов того времени по данному поводу разделились. Например, П. Н. Гуссаковский в связи с этим отмечал, что стремление путем денежного вознаграждения доставить возможное удовлетворение лицам, потерпевшим нравственный вред, приводит неизбежно к явно несообразному положению, в силу которого означенное вознаграждение должно соизмеряться не с важностью вреда и даже не со степенью участия злой воли в совершении деяния, причинившего вред, а с большей или меньшей состоятельностью пострадавшего.4 Противником материальной компенсации морального вреда был также и Г. Ф. Шершеневич, утверждавший: «Нужно проникнуться глубоким презрением к личности человека, чтобы внушать ему, что деньги способны дать удовлетворение всяким нравственным страданиям. Переложение морального вреда на деньги есть результат буржуазного духа, который оценивает все на деньги, который считает все продажным».5

 В 1905 г. в России был разработан проект нового Гражданского уложения, в котором нашла отражение тенденция, проявившаяся в законодательстве ряда других стран, по формированию института защиты неимущественных благ. В то же время, приветствуя решимость авторов проекта примкнуть к институту, имеющему громадное общественное и юридическое значение, С. А. Беляцкин отмечает, что «они значительно сузили точкузрения, не решившись сойти с казуистической почвы».6

Тем не менее данный проект так и остался на бумаге, действовал же Закон от 21 марта 1851 г.

Следует отметить, что хотя не сразу и с большими сложностями, но в судебной практике к началу XX в. стали предприниматься попытки легализации принципа компенсации морального вреда. В 1909 г. по делу Дамбы (№ 46) Сенат развил теорию возмещения нематериального вреда в связи с увечьем, дав толкование понятию вреда, причиненного лицу человека увечьем, понимая под ним всякий вред, всякое зло, которым подвергся потерпевший.

После революции 1917 г. отечественная правовая система претерпела кардинальные изменения, но вплоть до 1990 г. в гражданском законодательстве отсутствует как сам термин «моральный вред», так, соответственно, и нормы, предусматривающие его компенсацию. Несмотря на это в 20-е годы (после принятия Гражданского кодекса РСФСР 1922 г.) среди юристов возникли споры по поводу допустимости возмещения морального вреда. С одной стороны например, А. Зейц категорически отвергал саму возможность компенсации морального вреда в советском обществе.7 В свою очередь, Б. Утевский полагал, что и ст. 403 ГК РСФСР 1922 г. И ст. 44 УК РСФСР, принятого 22 ноября 1926 г. (о наказании в виде возложения обязанности загладить причиненный вред) давали основание для возмещения не только материального, но и компенсации морального вреда.

После принятия в 1964 г. нового Гражданского кодекса РСФСР, в ст. 1 которого было сказано, что ГК РСФСР «...регулирует имущественные и связанные с ними неимущественные отношения», дискуссии о возможности материального возмещения морального вреда открылись вновь. В. А. Тархов высказал мысль о том, что иногда неправильно указывают, будто наше законодательство не допускало имущественной ответственности за неимущественный вред, поскольку из текста закона нельзя сделать определенного вывода. Автор полагал, что сложившаяся ситуация отражает толкование судебной практики, которая с самого начала отрицательно относилась к возмещению морального вреда, а затем такое мнение не без борьбы укрепилось и в литературе.8

Принятый 27 октября 1960 г. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР впервые в российском законодательстве легализовал термин моральный вред. В ст. 53 данного кодекса, в частности, говорится: «Потерпевшим признается лицо, которому преступлением причинен моральный, физически или имущественный вред».

Если быть совсем точным, то термин «моральный вред» впервые был использован в ст.24 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, принятых Верховным Советом СССР 25 декабря 1958 г.

об устранении каких видов причиненного вреда идет речь, можно сделать вывод, что здесь имеются в виду два других вида вреда — физический и моральный, из числа упоминавшихся в ст. 53 УПК

В гражданском законодательстве только в Законе СССР от 12 июня 1990 г. «О печати и других средствах массовой информации » впервые было четко указано на возможность материальной компенсации морального вреда и впервые был использован данный термин.9 При этом сам термин «моральный вред» в законе расшифрован не был. Общая норма для компенсации морального вреда впервые была установлена только в Основах гражданского законодательства Союза ССР и республик, принятых Верховным Советом СССР 31 мая 1991 г. и введенных в действие на территории Российской Федерации с 3 августа 1992 г. Статья 131 данного закона гласит: «Моральный вред (физические или нравственные страдания), причиненный гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем при наличии его вины. Моральный вред возмещается в денежной или иной материальной форме и в размере, определяемых судом независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда». 10

Можно сделать вывод о том, что в России институт морального вреда имеет сравнительно небольшую историю. Первое упоминание было ещё в 1917 году, однако проект «О обязательственном праве» так и не был воплощён в жизнь. Впервые легализирован термин 27 октября 1960 в УПК РСФСР ст 53, но о компенсации пока речь не идёт, речь идёт лишь заглаживании вреда. Профессор И. С. Ной считает, что «поскольку о возмещении имущественного вреда говорится отдельно и при этом в тексте статьи не указывается прямо, об устранении каких видов вреда идёт речь, можно сделать вывод, что здесь имеются в виду два других вида вреда – физический и моральный – из числа упоминавшихся в ст. 53».11 Таким образом взгляд данный институт не имел конкретики и поэтому имел лишь формальное значение. Впервые возможность  материальной компенсации морального вреда получила правовое закрепление в ст. 39 Закона СССР от 12 июня 1990 «О печати и других средствах массовой информации». Но действие закона имело весьма ограниченный характер.  Лишь в 1994 году законодатель кодифицировал определение морального вреда.

§ 2 Понятие морального вреда

В цивилистической литературе под вредом понимается всякое умаление охраняемого правом блага, имущественного или неимущественного.12 С точки зрения социальной сущности вреда можно сказать, что он посягает на интересы не только гражданина, но и государства.

Но, с другой стороны, не всякое нарушение закона несет за собой вред с юридической точки зрения. Противоправные действия нарушают одновременно и нормы объективного права и субъективные права. Поэтому

вред как последствие гражданского правонарушения рассматривается как нарушенное субъективное гражданское право. Так что же представляет собой деяние влекущее причинение морального вреда?

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации13, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Профессор А. М. Эрделевский считает, что  содержание переживаний состоит в страхе, стыде, унижении, либо ином неблагоприятном психологическом состоянии.14 Можно сказать, что в своём утверждении он во многом опирается на постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.94 №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»15, в котором говорится, что моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. Таким образом Верховный Суд РФ понимает нравственные страдания как страдания связанные с болью, либо психическими переживаниями, а они в сою очередь могут быть растяжимы по времени, именно поэтому возможна компенсация вторичного морального вреда. Например, моральный вред причинён физическими страданиями, которые повлекут нравственные страдания. Поэтому, можно сделать вывод о том, что нравственные страдания должны обязательно найти своё отражение в сознании потерпевшего. Необходимо отметить, что в данном постановлении упор делается именно на нравственные переживания лица, а не на физические страдания. Например, по мнению профессора Е. А. Михно, моральный вред есть отрицательные последствия нарушения имущественных или неимущественных благ, выразившиеся в душевных страданиях или переживаниях. Иными словами, основанием для денежной компенсации морального вреда является правонарушение, в результате которого лицо претерпело эмоциональный урон. Физические страдания как правовая категория в понятие морального вреда не могут быть включены. Они приобретают юридическую значимость для возложения гражданско-правовой ответственности за причинение морального вреда лишь постольку, поскольку вызывают нравственные страдания.16 Аналогичной точки зрения придерживается и профессор А. В. Шичанин.17