Недействительные сделки

    Как указал суд, заключенный обществом договор  аренды транспортного средства с  экипажем является притворной сделкой.

    В соответствии с положениями части 2 статьи 170 ГК РФ «притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила».

    Как следует  из положений абзаца 1 статьи 632 ГК РФ, по договору аренды (фрахтования на время) транспортного средства с экипажем арендодатель предоставляет арендатору транспортное средство за плату во временное владение и пользование и оказывает своими силами услуги по управлению им и по его технической эксплуатации.

    Исходя  из положений данной нормы очевидно, что целью заключения договора аренды транспортного средства с экипажем является предоставление услуг по перевозке, осуществляемой силами арендодателя.

    Одной из составляющих МКТТ-63 является тягач, который представляет собой транспортное средство, что и послужило основанием для заключения указанного договора.

    Между тем основная цель использования  МКТТ-63 заключается в осуществлении  погрузочно-разгрузочных работ. То есть при предоставлении МКТТ-63 в аренду фактически в аренду сдается не тягач (как транспортное средство), а крановая установка, которая является главной вещью в рассматриваемой конструкции МКТТ-63.

    Тягач используется как вспомогательный  механизм с целью придания подвижности крановой установке, но не с целью осуществления перевозок.

    Кроме того, об отсутствии цели осуществления  перевозок, иначе говоря, об отсутствии цели, для достижения которой между  сторонами заключается договор  аренды транспортного средства с  экипажем, предусмотренный статьей 632 ГК РФ, также свидетельствуют некоторые технические особенности МКТТ-63. В частности, очень ограничены скоростные возможности данного транспортного средства. Так, предельная скорость МКТТ-63 не может превышать 30 км/ч.

    Таким образом, налогоплательщик, учитывая положения части 2 статьи 134 ГК РФ, с целью применения режима ЕНВД прикрыл аренду крановой установки, используемой для осуществления погрузочно-разгрузочных работ, договором аренды транспортного средства с экипажем, что и явилось основанием для признания сделки притворной.

    Сдача в аренду транспортного средства, основное предназначение которого заключается  не в осуществлении перевозок, а  в осуществлении погрузочно-разгрузочных работ, не является оказанием транспортных услуг и не подпадает под действие режима ЕНВД. Следовательно, выручка, полученная налогоплательщиком в результате сдачи в аренду такого транспортного средства, облагается налогом на общих основаниях.

(п. 2 Постановления ФАС Дальневосточного округа от 04.02.2004 г. № Ф03-А51/03-2/3534)

    И другой пример из судебной практики, когда, напротив, судом было отказано в иске о признании  сделки притворной.

    Так, Президиум  Высшего арбитражного суда Российской Федерации рассмотрел протест заместителя  Председателя Высшего арбитражного суда Российской Федерации на решение от 24.04.2001 г., постановление апелляционной инстанции от 12.07.2001 г. Арбитражного суда города Москвы по делу № А40-6646/01-121-29.

    Заслушав  и обсудив доклад судьи, Президиум  установил следующее.

    Общество  с ограниченной ответственностью «Интеркрафт» обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к открытому акционерному обществу «Братский алюминиевый завод» (далее – завод), обществу с ограниченной ответственностью «Алкорус Инжиниринг», Российскому агентству по патентам и товарным знакам (далее – Роспатент) о признании недействительным лицензионного договора от 13.09.1999 г. № 01-671, заключенного между ответчиками по делу. Договор зарегистрирован Роспатентом 10.11.1999 г. № 9387/99.

    Определением  от 02.04.2001 г. к участию в деле в качестве третьего лица привлечено товарищество с ограниченной ответственностью «Алюминиевая компания «Алкорус» (далее – компания).

    Решением  от 26.04.2001 г. лицензионный договор признан недействительным, в иске к Роспатенту отказано со ссылкой на то, что регистрация договора не нарушает права истца.

    Постановлением  апелляционной инстанции от 12.07.2001 г. решение оставлено без изменения.

    В протесте заместителя Председателя Высшего  арбитражного суда Российской Федерации  предлагается названные судебные акты отменить, дело направить на новое рассмотрение.

    Президиум считает, что протест подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

    Как видно  из материалов дела, между ООО «Алкорус Инжиниринг» (лицензиаром) и заводом (лицензиатом) 13.09.1999 г. был заключен лицензионный договор № 01-671, согласно которому патентообладатель - лицензиар предоставил пользователю - лицензиату неисключительную лицензию на использование семи изобретений, охраняемых патентами №№ 2051204, 2096531, 2108414, 2118408, 2113550, 2121528, 2135644. Лицензионный договор, заключенный на срок до 18.11.2013 г., предусматривал выплату вознаграждения в общей сумме, эквивалентной 6 075 000 долл. США, и был зарегистрирован Роспатентом в соответствии с требованиями статьи 13 Патентного закона Российской Федерации (далее – Патентный закон), поскольку без регистрации договор считается недействительным.

    Права на шесть указанных изобретений  были получены лицензиаром на основании  договоров об уступке патентов, заключенных  с компанией, а последний патент получен в установленном порядке непосредственно на имя ООО «Алкорус Инжиниринг».

    ООО «Интеркрафт» предъявило настоящий иск, считая лицензионный договор № 01-671 ничтожной сделкой, совершенной с целью прикрытия дарения денежных средств между коммерческими организациями, поскольку завод как заказчик соответствующие права на использование указанных выше изобретений приобрел ранее на основании договоров на создание (передачу) научно - технической продукции и технологической и проектной документации, заключенных в 1993 - 1996 годах с компанией (исполнителем работ).

    Руководствуясь  статьей 575 ГК РФ и пунктом 2 статьи 170 ГК РФ и согласившись с доводами истца, арбитражный суд признал  договор ничтожной сделкой.

    Однако  выводы судебных инстанций сделаны по неполно исследованным обстоятельствам, имеющим существенное значение для дела.

    Согласно  пункту 1 статьи 572 ГК РФ договором дарения  признается такой договор, по которому одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

    При наличии  встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением.

    Суд не исследовал довод лицензиара о совершении им во исполнение пунктов 2.1, 3.2, 4.1, 4.2, 6.1, 6.2, 7.5 лицензионного соглашения действий, которые свидетельствуют об отсутствии одного из признаков договора дарения – безвозмездности.

    Не обоснован  довод суда о том, что предмет  лицензионного договора и договора на создание (передачу) научно - технической  продукции один и тот же.

    Суд не учел положений статьи 13 Патентного закона, в соответствии с которыми предметом лицензионного договора являются права на использование охраняемого объекта промышленной собственности (изобретения).

    Имеющимися  в материалах дела патентами подтверждается, что патентообладателем изобретений является ООО «Алкорус Инжиниринг». В установленном названным Законом порядке патенты не оспорены, вопросы об их недействительности в связи с неправильным указанием в патентах патентообладателя или об установлении патентообладателя в соответствии со статьями 29 и 31 Патентного закона, а также о признании договора с первоначальным патентообладателем об уступке патентов недействительным не ставились.

    После исследования вопроса об объеме прав заказчика, приобретенных по договорам  с названной выше компанией (Исполнителем) в 1993 - 1996 годах, необходимо выяснить вопрос об объеме прав, приобретаемых им же по лицензионному (спорному) договору с патентообладателем. Этот вопрос имеет значение для оценки довода ответчика - лицензиара о передаче по лицензионному договору дополнительных прав, по сравнению с теми, которые могли быть получены заказчиком на основании договоров на создание (передачу) научно - технической продукции.

    Кроме того, суд не учел того обстоятельства, что обладателем патента № 2135644 являлось ООО «Алкорус Инжиниринг». В установленном Патентным законом порядке данный патент не оспорен. Патентообладатель этого изобретения не являлся исполнителем по договорам 1993 - 1996 годов. Права на данное изобретение могли быть получены заводом только по лицензионному договору.

    Между тем суд и в названной части без указания мотивов признал лицензионный договор притворной сделкой.

    Неправомерен  и вывод суда о невозможности  признания регистрации лицензионного  договора патентным ведомством недействительной.

    В соответствии с пунктом 2 статьи 13 Патентного закона лицензионный договор подлежит регистрации в патентном ведомстве и без регистрации считается недействительным.

    Таким образом, регистрация является юридическим  актом признания и подтверждения  государством возникновения, ограничения, перехода прав на использование охраняемого объекта исключительных прав и доказательством существования этого права.

    В случае признания лицензионного договора недействительным суду необходимо рассмотреть исковое требование о признании недействительным решения Роспатента о регистрации договора.

    Учитывая  изложенное и руководствуясь статьями 187 - 189 Арбитражного процессуального  кодекса Российской Федерации, Президиум  Высшего арбитражного суда Российской Федерации постановил: решение от 24.04.2001 г., постановление апелляционной инстанции от 12.07.2001 г. Арбитражного суда города Москвы по делу № А40-6646/01-121-29 отменить. Дело направить на новое рассмотрение в первую инстанцию того же суда.

Сделка  совершенная юридическим лицом с превышением полномочий.

В одном  из дел, рассмотренных Президиумом ВАС [22] в порядке протеста, истец (ТОО) обратилось с иском к ответчику (ООО) о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Речь шла о договоре купли-продажи квартиры и об обязании ответчика возвратить помещение истцу. Как выяснилось, подпись директора ТОО в договоре и акте приема-передачи была подделана главным бухгалтером ТОО. Вопрос в том, является ли данный договор ничтожным (по ст. 168 ГК), недействительным (по ст. 174 ГК) или вовсе незаключенным? Юридические последствия, как мы уже видели, в каждом случае существенно отличаются друг от друга.

Последовала серия противоречивых судебных решений. Кассационная инстанция дважды отменяла акты судов первой и апелляционной инстанций. Резюмируя, можно сказать, что в первой и второй попытках суды низших инстанций признали сделку ничтожной (с удовлетворением исковых требований), а в третьей – незаключенной (с отказом в удовлетворении). В последнем случае мотивировкой послужило то, что, согласно п. 1 ст. 183 ГК (о сделках неуполномоченного представителя), договор следует считать заключенным между самим главным бухгалтером и ООО (а не между ТОО и ООО).

Согласно  указаниям Президиума ВАС, при совершении сделки от имени юридического лица лицом, которое не имело на это полномочий в силу закона (а главный бухгалтер именно по закону не имеет права на заключение сделок от имени общества), статья 174 Кодекса не применяется. В указанных случаях следует руководствоваться статьей 168 Кодекса. При этом было особо отмечено, что п. 1 ст. 183 ГК (о неуполномоченном представителе) в подобной ситуации применяться не может. [23] В результате последние судебные акты, признававшие сделку незаключенной, были отменены, а оставлены в силе акты, принятые со второй попытки: о признании сделки ничтожной.

Заключение.