Внешнеэкономическая сделка и последствия её недействительности

Однако в сфере действия ограничений или общего запрета существуют особенности функционирования института правоспособности субъектов гражданского права, который имеет более сложную структуру. Здесь необходимо различать: а) области действия запрета в сфере общего дозволения, т.е. там, где установлены законом определенные ограничения, и б) сферу действия общего запрета. В примере «а» речь идет, прежде всего, о ситуации, определенной в абз. 3 п. 1 ст. 49 ГК РФ: «отдельными видами деятельности, перечень которых определяется законом, юридическое лицо может заниматься только на основании специального разрешения».

Общая правоспособность юридического лица в силу введенного ограничения иметь лицензию не девальвируется в сторону специальной правоспособности. И это объяснимо. Причина устойчивости общей правоспособности - сфера действия общего дозволения. Требованием лицензирования ограничивается не общая правоспособность юридического лица, а устанавливается порядок легитимации уже имеющейся общей правоспособности в сфере действия публичных интересов государства и личности.

Встает вопрос о юридической  природе правоспособности в локальной  области, очерченной рамками выдаваемой лицензии. Если не приходится говорить о девальвации общей правоспособности юридического лица в силу действующего общего дозволения, то в области действия лицензии сам процесс легитимации этой правоспособности уже говорит о ее ограниченном характере. Кроме того, содержание правоспособности в рамках выданной лицензии также носит ограниченный характер со строго определенным перечнем допустимых юридических действий. Их ограниченность однозначно идентифицирует их как специальную правоспособность в локальной области, определенной рамками этой лицензии. Вместе с тем необходимо четко понимать, что природа этой специальной правоспособности основана на общем дозволении, ограниченном рамками публичных интересов, а не на общем запрете. Незапрещенность видов деятельности, осуществление которых разрешается выдаваемой лицензией, определяет юридическую природу и содержание специальной правоспособности в области локального запрета сферы общего дозволения. В силу этого превышение пределов специальной правоспособности в сфере действия общего дозволения не затрагивает коренных публичных интересов, т.к. в ином случае на область, ограниченную рамками этой специальной правоспособности, был бы введен общий запрет.

Гражданским законодательством  предусмотрены две ситуации, когда  выход за пределы надлежащей правоспособности юридического лица влечет их ничтожность:

1) выход за пределы  установленной специальной правоспособности государственных унитарных предприятий, некоммерческих организаций, а также коммерческих организаций, специальная правоспособность которых установлена законом;

2) выход за пределы  установленной специальной правоспособности в сферах действия общего запрета независимо от коммерческого или некоммерческого характера юридического лица.

Гражданским кодексом РФ (ст. 49) и другими федеральными законами для ряда юридических лиц установлена  специальная правоспособность, а  именно для:

- государственных унитарных  предприятий;

- некоммерческих организаций;

- банков, страховых организаций  и др.

Основанием для признания  недействительными сделок, выходящих  за рамки специальной правоспособности, установленной законом, служит ст. 168 ГК РФ, в соответствии с которой они являются ничтожными.

Таким образом, можно  сделать вывод, что характер общественных отношений, опосредуемых сферами общего запрета предопределяет применение принципа ничтожности к недействительным сделкам и их отнесение к императивным нормам. Ничтожность внешнеторговых сделок, выходящих за пределы специальной правоспособности, законной или наделенной, в установленном порядке, в сфере общего запрета, исключает применение к ним норм иностранного права в силу реализации автономии воли сторон либо норм международного частного права.

Второе направление  определения применимого права  в отношении недействительности внешнеторговых сделок, выходящих за пределы надлежащей правоспособности, - средствами международного частного права.

Применительно к сфере военно-технического сотрудничества необходимо акцентировать внимание, что почти все частноправовые отношения здесь опосредуются внешнеторговыми договорами купли-продажи продукции военного назначения. Соответственно, к этим отношениям будет применяться Конвенция ООН «О договорах международной купли-продажи товаров» 1980 г., являющаяся частью правовой системы России. В соответствии со ст. 4 Конвенции она не касается действительности самого договора. «Конвенция не содержит общих требований к действительности договора и последствий признания его частично или полностью недействительным, которые обычно предусматриваются в национальном законодательстве»²¹.

В соответствии со ст. 7 вопросы, относящиеся к предмету регулирования  настоящей Конвенции, которые прямо в ней не разрешены, подлежат разрешению в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов - в соответствии с правом, применимым в силу международного частного права.

Четвертым видом оснований  недействительности сделок является совершение сделок, противоречащих закону и иным нормативным правовым актам. Ст. 168 ГК РФ говорит о ничтожности таких сделок. Нормы, регулирующие недействительность сделок по этому основанию, относятся к императивным материальным нормам, исключающим применение иностранного права.

Необходимо сделать  одно существенное замечание. В силу того, что речь идет о сделках, носящих  международный характер, следует  очень осторожно относиться к  признанию сделок ничтожными на основании  их несоответствия иным, кроме закона, нормативным правовым актам. Представляется, что речь может идти только о противоречии таким нормативным правовым актам (указам Президента РФ, постановлениями Правительства РФ и т.д.), которые, устанавливая определенные ограничения, основаны на законах и которые устанавливают либо запрет в сфере общего дозволения, либо же разрешения в сфере общего запрета. В частности, это касается всего законодательства о военно-техническом сотрудничестве, в т.ч. указов и постановлений, которые идут в развитие Федерального Закона «О военно-техническом сотрудничестве Российской Федерации с иностранными государствами» от 19.07.1998 №114-ФЗ (ред. от 04.12.2007) и создают систему разрешений (исключений) из общего запрета.

Если же подзаконные  нормативные правовые акты не имеют законной правовой основы, то надлежит руководствоваться принципом, что, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены гражданским законодательством, применяются правила международного договора (ст. 7 ГК РФ). Это касается ситуации, когда конкретные правоотношения недействительности сделок урегулированы международными договорами. Если же, в силу реализации автономии воли сторон или действия норм международного частного права, к существу сделки применяется иностранное право и в то же время она противоречит не основанным на законе российским нормативным правовым актам, исходя из международного характера таких сделок нет юридических оснований признания их ничтожными и неприменения иностранного права.

Проблему составляет правильная квалификация правоотношений и определение норм, регулирующих их. Во многих случаях речь идет о  правоспособности и субъективных правах при совершении внешнеторговых сделок, которые в общепринятой мировой  практике регулируются нормами национального законодательства, и, соответственно, никаких противоречий международным договорам нет (характерный пример - Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года).

Близки к исследованному выше основанию недействительные сделки, совершенные с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК РФ).

При ее применении необходимо учитывать наличие объективного и субъективного признаков (сделка, совершенная с прямым или косвенным умыслом), рассматривая их в совокупности.

Объективный признак  применения ст. 169 ГК РФ наиболее дискуссионен в юридической литературе. В целом  выработаны два критерия объективного признака недействительности подобного  рода сделок:

1) сделки, нарушающие законодательство, закрепляющее и охраняющее общественный и государственный строй или публичный порядок в стране. Причем подчеркивается, что с практической точки зрения необходимо указать конкретный закон, нарушение которого противоречит основам правопорядка;

2) сделки, которые посягают  на существенные государственные  и общественные интересы²².

Рассматривая норму  ст. 168 ГК РФ как общую норму, закрепляющую в качестве основания недействительности сделок их несоответствие требованиям  закона или иным правовым актам, а норму ст. 169 ГК РФ как частную, объективный признак которой совпадает с содержанием ст. 168 ГК РФ, необходимо сделать вывод, что общее включает частное и, следовательно, уже по формальному признаку любая сделка, совершенная с умыслом и противоречащая закону или иному правовому акту, подпадает под действие ст. 168 ГК РФ в силу широкого содержания объема этого понятия.

В силу изложенного нормы, регулирующие недействительность сделок, совершенных с целью, заведомо противной  основам правопорядка и нравственности, относятся к императивным нормам, исключающим применение иностранного права для регулирования правоотношений недействительности такого рода сделок.

Актуален вопрос о  последствиях недействительности внешнеторговых сделок в сфере военно-технического сотрудничества.

В общем плане речь здесь также идет о применимости норм иностранного права при регулировании  последствий недействительности сделок, объектом которых является российская продукция военного назначения.

Последствия недействительности сделок по иностранному праву и по российскому гражданскому праву схожи. В законодательствах иностранных государств предусмотрена «двусторонняя реституция», когда стороны недействительной сделки возвращаются в первоначальное положение, т.е. в то, в котором они находились до заключения сделки²³. Аналогичные последствия предусмотрены п. 2 ст. 167 ГК РФ, содержащей общие правила о последствиях недействительности сделок. Двусторонняя реституция не имеет принципиального значения с точки зрения последствий недействительности сделок в отношении продукции военного назначения в силу того, что полученная по такой сделке инозаказчиком военная продукция должна будет быть возвращена российской стороне, что соответствует жестким правовым принципам, регулирующим эту сферу.

Речь идет о том, что для ряда последствий недействительности сделок предусмотрена односторонняя реституция, заключающаяся в том, что исполненное обратно получает только одна сторона (добросовестная), другая же (недобросовестная) сторона исполненного не получает. Исполненное ею должно передаваться в доход государства, если же исполнение не состоялось, то взыскивается подлежащее исполнению. Теоретически возможна ситуация, когда иск о применении односторонней реституции рассматривается иностранным судом, а недобросовестной является российская сторона. Соответственно, иностранным судом может быть принято решение о взыскании в доход иностранного государства российской продукции военного назначения и возвращении российской стороной всего ею полученного по сделке. Исполнение такого судебного решения будет противоречить основополагающим принципам российской правовой системы, в соответствии с которыми гражданский оборот военной продукции относится к вопросам национальной безопасности и его можно рассматривать как элемент публичного порядка в российском праве. Аналогичные рассуждения применимы и к такому виду последствий недействительности сделок, как недопущение реституции, и обращению всего, что было передано в исполнение или должно быть передано по сделке, в доход государства.

Соответственно, нормы, регулирующие последствия недействительных сделок, необходимо рассматривать как правовую категорию, имеющую самостоятельный  правовой режим императивного характера, исключающий применение к ним  иностранного права.

Глава 3. Практическая часть

На практике существует несколько способов разрешения споров по коммерческим договорам между  партнерами из разных стран. Дело может  быть урегулировано путем переговоров  между сторонами, передано на рассмотрение государственного суда или арбитража. В большинстве случаев компании выбирают арбитражную форму рассмотрения дела потому, что эта процедура проще судебного разбирательства в чужой стране и не так продолжительна, как судебный процесс в России. Кроме того, в состав арбитражей включаются юристы, специализирующиеся на конкретных отраслях права, а при рассмотрении спора учитываются международные обычаи и нормы материального права.

Во внешнеторговых контрактах целесообразно указать, в судебных органах какого государства и  по законодательству какой страны будут решаться спорные вопросы, поскольку в противном случае согласно обычным правилам международной подсудности дело будет рассматриваться по месту нахождения ответчика (под местом нахождения компании понимается, как правило, место ее регистрации). В международной практике такие споры в основном рассматриваются коммерческими арбитражами (постоянно действующими – институционными или создаваемыми «к данному случаю», которые после разрешения спора ликвидируются). Арбитражи могут быть как специализированными (например, Морская арбитражная комиссия при ТПП РФ, Арбитражный суд при Гдыньской федерации по торговле шерстью, Арбитражный суд Бременской хлопковой биржи), так и общей компетенции.

Данные правовые структуры  не являются органами какого-либо государства, а создаются в основном при торговых палатах и иных объединениях предпринимателей, самостоятельно устанавливают процедуру рассмотрения споров и формируют корпус арбитров.

Следует сразу отметить, что в Российской Федерации существует система государственных арбитражных судов во главе с Высшим арбитражным судом РФ. Однако они не относятся к международному коммерческому арбитражу.

Для того чтобы стороны  договора могли рассматривать спорные  вопросы в международных арбитражах, необходимо заключить арбитражное соглашение.

Арбитражное соглашение, заключенное на этапе подписания основного договора, называется арбитражной  оговоркой, а соглашение, подписанное  уже после возникновения спора, – арбитражной (третейской) записью. Целесообразно включать арбитражные оговорки в текст коммерческого контракта, поскольку склонить сторону к подписанию третейской записи уже после возникновения спора очень сложно. Возможно также обращение в коммерческий арбитраж без предварительного соглашения. Однако для того, чтобы арбитраж принял такое дело к рассмотрению, необходимо получить согласие ответчика (например, в отзыве на иск), поэтому данный способ практически не применяется.