Третейское разбирательство в суде

    Во-вторых, хотя предметная компетенция третейских судов во многом и сходна с компетенцией государственных судов, тем не менее, она не тождественна последней. В статье 127 Конституции РФ, в ст. 1 АПК РФ и ст. 22 ГПК РФ содержится указание о том, что арбитражные суды и суды общей юрисдикции разрешают экономические споры и иные категории дел, в то время как третейские суды - исключительно экономические споры.

    В-третьих, в ст. 23 АПК РФ и ч. 3 ст. 3 ГПК  РФ прямо подчеркивается, что по соглашению сторон возникший или  могущий возникнуть спор, вытекающий из гражданских правоотношений и  подведомственный государственному суду, до принятия им решения может быть передан сторонами на рассмотрение третейского суда, т.е. речь идет только о спорах, следовательно, третейские суды дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение, не сопряженных с разрешением спора о праве, рассматривать не вправе.

    Вряд  ли приведенные аргументы не могли  знать профессиональные юристы при  разрешении конкретного дела. Представляется, что стремление руководящих работников и судей отдельных ПДТС в нарушение  предписаний закона устанавливать  решениями третейских судов юридические факты, не связанные с последующим разрешением спора о праве, объясняется только одним: дела данной категории - бесспорные (в соответствии с законодательной трактовкой и практикой), а значит, и "беспроигрышные". Принимая к производству и рассматривая подобные дела, руководство и судьи ПДТС тем самым стремятся совершенно незаконным способом привлечь к себе "клиентуру", повысить свой авторитет, увеличить число обращений в третейский суд для разрешения гражданско-правовых споров. В данном случае сугубо меркантильный интерес превалирует над требованиями закона и может только опорочить как несомненные преимущества третейского судопроизводства в частности, так и возрождающийся институт третейского судопроизводства в целом.

2.2 Принципы третейского разбирательства

    В последние годы о преимуществах  третейского судопроизводства над  процедурой разрешения гражданско-правовых споров в государственных юрисдикционных органах писали неоднократно. Однако с принятием Закона о третейских судах и, как следствие, с приведением в соответствие с ним регламентов ПДТС в субъектах РФ возникла необходимость вновь вернуться к данному вопросу. Обусловлено это тем, что названный Федеральный закон ряд положений относительно механизма третейского судопроизводства решает принципиально по-новому.

    Закон о третейских судах в ст. 18 содержит перечень принципов третейского  судопроизводства, представляющих собой  нормативно установленные основные положения, отражающие взгляды общества на разрешение гражданско-правовых споров. Далее мы будем вести речь об основополагающих принципах третейского судопроизводства, которые в первую очередь и формируют его преимущества перед государственными судами: принцип законности; принцип конфиденциальности; принцип независимости и беспристрастности третейских судей; принцип диспозитивности; принцип состязательности и равноправия сторон; принцип экономичности третейского судопроизводства; принцип оперативности третейского судопроизводства; принцип поддержки третейского судопроизводства государством; принцип исполнимости решений третейских судов.⁸

    Эти принципы отражены и в регламентах  большинства ПДТС, которые, на наш  взгляд, нуждаются в более детальном  анализе.

    Принцип законности применительно к третейскому  судопроизводству подразумевает под собой такой правовой режим в сфере разрешения гражданско-правовых споров в третейском суде, когда последний правильно применяет нормы материального права и неукоснительно соблюдает нормы процессуального характера (закона, регламента), а стороны разрешаемой конфликтной ситуации строго и точно исполняют свои процессуальные обязанности, а также беспрепятственно реализуют свои процессуальные права. Принцип законности в третейском судопроизводстве имеет важное практическое значение, поскольку выражает органическое единство материальных и процессуальных прав сторон с его реальным воплощением на практике. Третейский суд, являясь по своей природе негосударственным формированием, тем не менее обязан неукоснительно соблюдать данный принцип, чем гарантируется законность разрешения в нем, как и в государственных судах, гражданско-правовых споров.

    Принцип конфиденциальности до недавнего времени  не был закреплен на федеральном  уровне и содержался лишь в регламентах  отдельных третейских судов. В развитие и детализацию реализации этого принципа на практике в Закон о третейских судах (ст. 22) и регламенты ПДТС введены специальные статьи, раскрывающие проявление данного принципа, совершенно неизвестного государственным юрисдикционным органам. Так, третейский судья не имеет права без согласия сторон или их правопреемников разглашать сведения, ставшие ему известными в ходе третейского судопроизводства. В результате рассмотрение и разрешение дел в третейском суде происходит исключительно за "закрытыми дверями", информация о сторонах и сущности конфликта не разглашается и не публикуется, следствием чего является невозможность получения конкурентами и криминалитетом конфиденциальной коммерческой информации об экономическом положении и деятельности спорящих организаций или граждан.

    Кроме того, данный принцип нашел своеобразное закрепление в крайне важной новации - свидетельском иммунитете третейских судей (п. 2 ст. 22 Закона о третейских судах) относительно сведений, ставших  известными им в процессе третейского  судопроизводства. Третейский судья не может быть допрошен в качестве свидетеля о сведениях, ставших ему известными в ходе третейского разбирательства. Таким образом, законодатель не только закрепил в норме Закона о третейских судах недопустимость разглашения третейским судьей определенных сведений, но и зафиксировал невозможность его допроса об этих обстоятельствах, чем сделал реально выполнимым на практике принцип конфиденциальности. Кроме того, институт свидетельского иммунитета третейских судей, закрепленный законодательно, на государственным уровне приравнял статус третейских судей (судей не государственных!) к статусу судей государственных судов, аналогичный свидетельский иммунитет которых закреплен в п. 1 ч. 3 ст. 56 УПК РФ, ч. 5 ст. 56 АПК РФ и п. 2 ч. 3 ст. 69 ГПК РФ.

    Проявление  этого принципа находит свое воплощение и в нормах ГПК РФ. В соответствии с ч. 1 ст. 420 и ч. 1 ст. 425 ГПК РФ рассмотрение заявлений об оспаривании решений третейских судов либо о выдаче исполнительных листов на принудительное их исполнение производится по правилам, предусмотренным ГПК РФ. В соответствии с ч. 1 ст. 1 ГПК порядок гражданского судопроизводства в федеральных судах общей юрисдикции определяется наряду с иными источниками и федеральными законами. В части 3 ст. 1 ГПК отмечается, что гражданское судопроизводство ведется в соответствии с федеральными законами, действующими на время рассмотрения и разрешения гражданского дела, а в ч. 2 ст. 10 ГПК прямо указывается на то, что разбирательство в закрытых судебных заседаниях осуществляется по делам, если это прямо предусмотрено федеральным законом. Аналогично решается вопрос и в ч. 2 и 4 ст. 3, ч. 2 ст. 11 АПК РФ. Таким образом, компетентный государственный суд, рассматривая заявления об отмене решения третейского суда либо о выдаче исполнительного листа на его принудительное исполнение, в силу указания закона должен проводить рассмотрение в закрытом судебном заседании.

    Принцип независимости и беспристрастности  третейских судей, закрепленный в ст. 18 Закона о третейских судах, подробно раскрывается в аналогичных статьях  регламентов ПДТС. Этот принцип заключается  в том, что "третейские судьи являются независимыми и беспристрастными при исполнении своих обязанностей и не должны выступать в роли представителей ни одной из сторон", а также в том, что не может быть третейским судьей лицо, прямо или косвенно заинтересованное в исходе дела. Реальные требования по соблюдению данного принципа содержатся в ряде статей Закона о третейских судах (например, п. 1 ст. 8 - требования, предъявляемые к третейскому судье; ст. 11 - основания для отвода третейского судьи; ст. 12 - порядок отвода третейского судьи и др.). Данный принцип гарантирует независимость и беспристрастность третейских судей при рассмотрении дела, а также их объективность при вынесении решения.⁹

    Принцип диспозитивности, хорошо известный  в гражданском и арбитражном  процессах, находит свое воплощение в третейском судопроизводстве, проявляясь с особой силой и значимостью на всех этапах разрешения спорных правоотношений в третейском суде. В частности, в отличие от государственных судов, где стороны могут повлиять на кандидатуру назначенного для рассмотрения их дела судьи только путем заявления ему обоснованного отвода по строго регламентированным законом основаниям, в третейском суде стороны сами формируют состав суда для разрешения их спорной ситуации, выбирая по своему усмотрению судей тех специальностей, которые, по их мнению, смогут наиболее квалифицированно и грамотно рассмотреть их дело. В соответствии с требованиями Закона о третейских судах (ст. 8) высшее юридическое образование должен иметь только председательствующий состава третейского суда или третейский судья, рассматривающий спор единолично. Остальные судьи (при коллегиальном рассмотрении дела) могут иметь любое другое образование. Кроме того, стороны сами могут согласовать дополнительные требования к квалификации третейских судей.

    Новым проявлением принципа диспозитивности  в третейском судопроизводстве является закрепленная ст. 40 Закона о третейских судах возможность сторон уже  в третейском соглашении предусмотреть  либо окончательность решения третейского  суда, либо возможность его оспаривания. Таким образом, в отличие от государственных судов, в третейском суде стороны сами решают вопрос о том, будет или нет его решение окончательным. Как показывает практика, в подавляющем большинстве случаев стороны исполняют решения третейских судов добровольно, но, тем не менее, могут возникнуть и случаи необходимости оспаривания решения третейского суда.

    Кроме того, в отличие от государственных  судов, в третейском суде в соответствии с нормами Закона о третейских судах стороны сами могут решать очень широкий круг вопросов: относительно процедуры рассмотрения дела (ст. 17, 19, 27, 29, 30 и др.); относительно места рассмотрения дела (ст. 20); относительно порядка направления документов (ст. 4); относительно распределения расходов (ст. 16); относительно языка третейского судопроизводства (ст. 21); относительно возможности принятия обеспечительных мер (ст. 25) и т.п.

    Принцип состязательности и равноправия  сторон раскрывается в ряде статей Закона о третейских судах (ст. 4, 5, 7, 9, 10, 17, 19, 24 и др.), а также непосредственно закреплен в статьях всех без исключения регламентов ПДТС, в которых отмечается, что "каждой стороне должны быть предоставлены равные возможности для изложения своих требований и возражений, а также для защиты своих прав". Состязательность сторон проявляется в обязанности каждой из них доказать те обстоятельства, на которые она ссылается в обоснование своих требований и возражений.

    Законом предусмотрены и негативные последствия  несоблюдения данного принципа: отмена решения третейского суда (п. 1 ст. 42 Закона о третейских судах, ч. 2 ст. 233 АПК РФ, ч. 2 ст. 421 ГПК РФ) и отказ в выдаче исполнительного листа на решение третейского суда (п. 2 ст. 46 Закона о третейских судах, ч. 2 ст. 239 АПК РФ, ч. 1 ст. 426 ГПК РФ).

    Кроме вышеназванных прямо закрепленных в Законе о третейских судах принципов третейского судопроизводства, формирующих его несомненные преимущества перед государственными юрисдикционными органами, следует отметить следующие специфичные принципы разрешения дел в третейских судах.

    Принцип экономичности третейского судопроизводства. В государственных судах истец  платит государственную пошлину (и  довольно большую), не будучи уверен в  своевременном ее получении обратно  даже в случае выигрыша им процесса. Проигравшая сторона, кроме того, оплачивает еще и судебные издержки (как правило, немалые). Кроме того, сам процесс в суде общей юрисдикции и арбитражном суде настолько сложен и запутан, что без участия высококвалифицированного адвоката в настоящее время выиграть какое-либо дело практически невозможно. А услуги адвокатов, как известно, довольно высокооплачиваемы.

    В третейском суде государственная пошлина  отсутствует. Стороны оплачивают только труд и затраты конкретных судей  по рассмотрению их спора, и эти суммы  значительно ниже государственной пошлины. Кроме того, стороны могут договориться между собой, кто из них и какую часть этой суммы будет платить. В связи с тем, что стороны добровольно обращаются в третейский суд для разрешения их спора, сами выбирают себе судей, решают другие процедурные вопросы, острая необходимость в привлечении адвокатов (а следовательно, и в их оплате) отпадает. Следствием этого является снижение затрат сторон на разрешение спора в третейском суде в среднем на 30-50% по сравнению с государственными судами.

    Принцип оперативности третейского судопроизводства обусловливается тем, что третейские судьи (судья), в отличие от государственных, более свободны во времени и могут  все его посвятить рассмотрению конкретного спора. В результате, как показывает практика, споры, рассматривавшиеся в государственных судах многие месяцы и даже годы, в третейских судах урегулируются в течение, максимум, нескольких десятков дней. Хотя данный принцип прямо и не закреплен в Законе о третейских судах, в соответствии с положениями регламентов ПДТС третейский суд принимает меры к рассмотрению спора в возможно короткий срок (в подавляющем большинстве случаев - не более одного месяца со дня образования состава третейского суда). А если к этому еще добавить тот факт, что, по общему правилу, решение третейского суда вступает в силу немедленно по его вынесении (п. 2 ст. 33, п. 2 ст. 44 Закона о третейских судах) и, как правило, не оспаривается, то срок реального разрешения спора в третейском суде и исполнения вынесенного им решения оказывается несравненно короче аналогичного срока в государственных судах.