Гражданский процесс в Риме

    Обеим сторонам давалось право представить  суду свидетелей, которые выразили согласие явиться. Если свидетель отсутствовал, то допускалось прочтение присланных им письменных показаний - testimonia per tabulas. Но, как свидетельствуют Гай и Квинтилиан, таким письменным показаниям придавалось мало веры.

    В качестве сведущих людей источники называют землемеров-агрименсоров, привлекавшихся к спорам о границах. Из последнего текста вытекает, что в таких же делах применялся и осмотр на месте. Упоминается также осмотр тела раненого человека. Присяга, как средство решения дела, не применялась, но для подтверждения отдельных фактов суд мог обязать одну из сторон принести присягу. Судьи поступали здесь по свободному усмотрению и выбирали ту сторону, которая была и лучше осведомлена и заслуживала доверия.

    Судья в этой стадии производства мог пользоваться советами друзей и юристов, но решение юридически зависело от него и ложилось на его ответственность. При нескольких присяжных судьях дело решалось по большинству голосов. Решение объявлялось устно и в присутствии сторон. Не требовалось, чтобы в решении приводились мотивы и основания вынесенного решения.

    Внешними  рамками деятельности судьи во второй стадии процесса всегда оставалась переданная ему от претора сторонами формула. Судья был обязан принять эту  последнюю в данной ей формулировке, хотя бы она и заключала в себе какие-либо ошибки. Особенно важно отметить значение ошибок в требовательном пункте формулы - intentio.

    Эти ошибки могли проникнуть в формулу при производстве in juге, но последствия их истец нес in iudicio. Они могли заключаться в превышении или понижении требований к ответчику со стороны истца - рlus или minus petitio.

        Последствия уменьшения требований  были не столь тяжелы для  истца. Он сохранял за собой право взыскать в новом процессе недополученную разницу.

    Более тяжёлые последствия влекло за собой преувеличение требования. Примером преувеличения служило предъявление иска в сумме, превышающей действительный долг ответчика, и, следовательно, преувеличение касалось размеров самого требования. Превышением во времени являлось требование платежа по долгу, срок которому еще не наступил. Превышение по месту касается места исполнения обязанности. Кредитор мог по договору требовать, например, платежа долга в Коринфе, но, не желая туда ехать, предъявлял иск в Риме. Претор предписывал судье установить обязанности ответчика в определенном месте, а присудить к платежу в Риме. Наконец, превышение может коснуться и оснований иска, например, в исках о праве собственности с его различными обоснованиями.

    Всякое  превышение истцом действительно принадлежащих ему прав влекло для истца невыгодные последствия. Поскольку он не сумел доказать с полной очевидностью правильности своего требования, постольку происходило освобождение ответчика, и притом в полной и окончательной форме, так как преувеличенный требовательный пункт - интенция - оказывался ложным и не подтверждённым, а формула обязывала судью в таком случае освободить ответчика. Начать дело вновь препятствовало исключающее действие последовавшего решения. Чтобы избежать невыгодных последствий запроса, существовало лишь одно средство - ввести в формулу прескрипцию в пользу истца, предупреждающую судью о возможности дальнейшего уточнения истцом его требований.

    Присяжный судья должен был строго следовать  указаниям, данным в формуле, и выразить устно свое суждение - sententia, как представляется дело - videri sibi. Особенностью римского процесса был денежный характер присуждения: omnis condemnatio pecuniaria esse debet(всякое присуждение должно быть денежным). В некоторых случаях магистрат, уполномочивая судью к присуждению в денежной сумме, ограничивал его усмотрение указанием определенной суммы, свыше которой судья не мог оценить иска. Только в императорскую эпоху отступили от принципа обязательной денежной кондемнации, установив, что если предметом иска является определённая вещь, то ответчик присуждается к ее выдаче.

    Подобно litiscontestatio в первой стадии производства - in jure, решение дела судьей во второй - in judicio влекло за собой погашение процесса: процесс, доведенный до решения, не мог быть вновь начат (отрицательное действие законной силы судебного решения). В отношении истца к такому результату приводило доведение дела в первой стадии процесса до литисконтестации. Но что касается ответчика, то доведение дела до литисконтестации само по себе не служило для него препятствием к возбуждению в дальнейшем спора, тождественного уже разрешённому. Например, между двумя лицами идёт спор о наследстве, причём часть наследственной массы находится во владении одного из них, часть - во владении другого. Гай говорит, что каждый из них может предъявить иск о наследстве к другому. Но если по иску первого вопрос о праве на наследство разрешён судом в пользу первого, а второй потом предъявляет иск об этом наследстве к первому, такой вторичный судебный процесс противоречил бы принципу законной силы судебного решения. Гай мотивирует это заключение так: «тем самым, что суд признал наследство за мной, оно должно считаться признанным не принадлежащим тебе»¹³.

    С введением в практику эксцепции  rei iudicatae оформилось учение и о положительном эффекте судебного решения. Последнее признаётся для данного вопроса между спорящими за истину и имеет для участников в деле обязательную силу. Судебное решение - res iudicata – заканчивает процесс и может быть освободительным или осудительным. Законная сила судебного решения осуществляется двумя средствами:

1. Истцу даётся вместо прежнего иска новый - actio iudicati – бесспорный иск о выполнении решения, содержание которого определено судебным решением.
2. Каждой из сторон даётся exceptio rei iudicatae, если противная сторона пытается вторично возбудить решённый уже судом спор.

    Условия предъявления этой эксцепции следующие: а) возбуждение того же притязания, когда отыскивается тот же предмет  на основании того же самого права, имеющего тождественное основание (например, куплю-продажу, ссуду, дарение; б) между теми же лицами. К тем же лицам причисляются также универсальные или сингулярные преемники, если  они приобрели своё право после litiscontestatio.

    Дальнейшим  выводом из основного правила было распространение содержания судебного решения только на участников первого процесса и их правопреемников.

    Если  ответчик отрицает законную силу судебного  решения, он может против него защищаться. В классическую эпоху сторона, недовольная  судебным решением, могла при наличии уважительных обстоятельств испросить у претора restitutio in integrum – восстановление в первоначальное состояние, что в данном случае означает признание судебного решения несостоявшимся. В императорскую эпоху судебное решение можно было обжаловать в высшую инстанцию, однако с риском присуждения в двойном размере в случае проигрыша дела. Если же ответчик не защищается и не платит, истец может произвести принудительное взыскание с помощью actio iudicati.

    Взыскание могло иметь личный, то есть содержание должника под арестом до уплаты или отработки долга, или имущественный характер. В последнем случае кредиторы вводились во владение имуществом должника – missio in bona. Спустя некоторое время они выбирали из своей среды человека, который продавал имущество должника с аукциона. Покупатель становился собственником купленного имущества, и вместе с тем обязан уплатить долги должника в пределах покупной цены имущества.

    Классическое  право не знало обжалования судебного  решения в собственном смысле. Однако сторона, недовольная судебным решением, могла просить у претора restitutio in integrum¹⁴, восстановления в первоначальное положение, то есть просить об уничтожении наступивших юридических последствий. Это средство защиты давалось претором не только против судебного решения, но и в ряде других случаев, когда по обстоятельствам дела претор не считал возможным строгое применение общих норм права. Применение этого средства производилось как по просьбе сторон, так и по собственному усмотрению магистрата в целях защиты верхушки господствующих классов.

    Для применения реституции требовались  три условия: а) наличие имущественного или неимущественного ущерба, причинённого действием или упущением; б) наличие  у просителя оправдывающего реституцию основания, как-то: менее 25 лет, временное отсутствие и некоторые другие; в) своевременная просьба. Действие реституции заключалось в том, что она лишала силы факт, приведший юридические отношения к существующему состоянию, и восстанавливала прежнее состояние этих отношений. Истец, получивший реституцию, должен был вернуть ответчику выгоду, полученную от погашения юридического отношения, например, покупатель, получивший обратно уплаченную цену, обязан вернуть продавцу купленный товар. При применении реституции против судебного решения последнее считалось несостоявшимся и начинался новый процесс.

    Стороны в гражданском процессе долго  не могли возлагать на третьих  лиц защиту своих интересов. Они  должны были выступать лично. И Гай, и Юстиниан утверждают, что некогда признавалось правило: Nemo alieno nomine lege agere potest - никто не может искать по закону от чужого имени. В Институциях Юстиниана даётся краткий очерк исключений из этого правила и последующих смягчений. Допускалось выступление представителей pro populo - за народ (выступал magistratus), pro libertate - за свободу (assertor libertatis) и pro tutela - по опеке (tutor - опекун). Закон Гостилия 175 года до н.э. допустил представительство на суде за лиц, попавших в плен или отсутствующих по делам государства. При формулярном процессе представительство отсутствующих и больных достигалось путем введения формул с перестановкой имен. Именно в интенции фигурировало имя представляемого лица, а в кондемнации - имя процессуального представителя. Судебный магистрат отдавал приказ присудить последнего или, если представитель был со стороны истца, - противную сторону в пользу представителя. Конечно, это было ещё не полное судебное представительство, но преторское право этим дало толчок дальнейшему его развитию.

    Сначала признано было лишь непрямое представительство, т.е. выступление лица в процессе не от имени представляемой стороны, а от собственного имени представителя, однако за счёт первой. Основанием допущения этой формы представительства служила неспособность выступать в процессе ряда лиц, в силу возраста, пола, состояния здоровья и других причин, и такая же неспособность городских общин и корпораций, как таковых, участвовать в гражданском обороте в качестве носителей прав городов и других коллективов. Интересы указанных категорий лиц в процессах представляли опекуны физических лиц, агенты и синдики городских общин.

    Институт  представительства получил признание  по существу в формулярном процессе. Здесь представители впервые  открыто выступали уже со стороны  дееспособных лиц под именем когниторов. Они принимали это поручение от заинтересованной стороны - dominus litis - и назначались последней in jure путём обращения к противной стороне с установленными словами: «назначаю тебе когнитора». Присутствия последнего при этом не требовалось, но его обязанности начинались с момента состоявшегося соглашения о его допущении к процессу. Дальнейшим развитием представительства и более простой его формой было назначение процессуального представителя - прокуратора. Достаточно было предварительного неформального поручения, а иногда даже фактического выступления без поручения, в качестве ведущего дела, главным образом на стороне ответчика. Преторы побуждали таких прокураторов и их доверителей заключать стипуляции о последующем одобрении их действий. Как сказано, процессуальная формула составлялась всегда так, что решение выносилось на имя представителя, который должен был, в свою очередь, передать истцу всё, им полученное. Представитель ответчика, наоборот, мог требовать от представляемого всего уплаченного им по решению в пользу истца. Позднее представляемый внешне оформлял положение своих представителей путём занесения в судебный протокол или посылкой письменного сообщения противной стороне. Аналогично назначались агенты и представители городских общин. Допущение прямого процессуального представительства обусловливалось прежде всего усложнением хозяйственной жизни. Если при неразвитом обороте хозяин лично ведёт свои дела и лично выступает в суде, то по мере развития торговли купец заключает многочисленные сделки и участвует в ряде процессов. И недопущение представительства являлось бы стеснительным для оборота крупных рабовладельцев.

    Особую  форму представительства составляли представители за собственный счет, procurator in rem suam, издавна употреблявшуюся при передаче требований прежним кредитором новому. Допускались также к устному содействию сторонам, без представительства в собственном смысле, адвокаты, избираемые обычно самими сторонами.

    Наряду  с обычным исковым порядком рассмотрения частных споров, существовало особое интердиктное производство. Оно отличается от обычного искового порядка рассмотрения частных споров тем, что судебный магистрат здесь выступает исключительно как носитель высшей власти, издающий приказы по отношению к гражданам. Интердикты издревле издавались претором по расследовании дела. Поэтому интердикты были безусловными категорическими приказами, санкционированными штрафами и взятием залога. Интердиктное производство было проявлением административной власти преторов. В классическом праве  интердикт претора стал условным приказом, которым начиналось особое интердиктное производство. Оно могло стать базой для последующего судебного разбирательства, перейти из области управления в область юрисдикции. Этот акт принимался магистратом для скорейшего разрешения частных споров по просьбе одной из сторон¹⁵.