Роль личности в политической системе

1.  Форме деятельности, свидетельствующем о сущностном единстве понятий активности и деятельности;

2. Деятельности, к которой у человека возникло собственное внутреннее отношение, в которой отразился индивидуальный опыт человека;

личностно значимой деятельности: форме самовыражения, самоутверждения человека с одной  стороны и о человеке, как о  продукте активного и инициативного  взаимодействия с окружающей социальной средой — с другой;

3. Деятельности направленной на преобразование окружающего мира;

качестве личности, личностном образовании, проявляющимся  во внутренней готовности к целенаправленному  взаимодействию со средой, к самодеятельности, базирующейся на потребностях и интересах  личности, характеризуемой стремлением и желанием действовать, целеустремлённостью и настойчивостью, энергичностью и инициативой.

Представление об активности как форме деятельности, позволяет утверждать, что активности должны быть присущи основные составляющие деятельности (В. Н. Кругликов, 1998). В психологии к ним относят: цель или целенаправленность, мотивацию, способы и приёмы, с помощью которых осуществляется деятельность, а также осознанность и эмоции. Говоря о цели, подразумевают, что любая деятельность осуществляется для чего-то, то есть, что она направлена на достижение определённой цели, которая трактуется как сознательный образ желаемого результата и определяется мотивацией субъекта деятельности. Человек, находясь под воздействием комплекса внешних и внутренних мотивов, выбирает главный из них, который превращается в цель деятельности направленной на его достижение. Поэтому цель можно также рассматривать как главный осознанный мотив. Отсюда становится понятным, что продуктивная деятельность носит мотивированный и осознанный характер. Однако не все мотивы, в отличие от целей, осознаются человеком. Это не означает, однако, что неосознаваемые мотивы не представлены в сознании человека. Они проявляются, но в особой форме, в форме эмоций, как элемент эмоциональной составляющей деятельности. Эмоции возникают по поводу событий или результатов действий, которые связаны с мотивами. В теории деятельности эмоции определяются как отражение отношения результата деятельности к её мотиву. Кроме того, они выступают одним из оценочных критериев выбора направления действий. Способы и приёмы выступают элементом деятельности, но не просто как средство для осуществления действия, к которому приспосабливаются движения, а как элемент схемы действия, как орудие, обогащающее последнее ориентацией на отдельные свойства предмета-орудия . Определяя активность как особую форму деятельности требуется осознавать её отличия, её особенности. В качестве отличительных черт предлагается рассматривать интенсификацию основных характеристик деятельности, а также присутствие двух дополнительных свойств: инициативности и ситуативности (В. Н. Кругликов, 1998). Интенсификация отражает тот факт, что во всех характеристиках активности в явной форме просматриваются элементы качественно-количественных оценок. Наблюдается повышение выраженности и интенсивности её составляющих, а именно усиление осознанности, субъективности, личностной значимости целей, отмечается более высокий уровень мотивации и владения субъектом способами и приёмами деятельности, повышенная эмоциональная окрашенность. Под инициативностью понимается почин, внутреннее побуждение к деятельности, предприимчивость и их проявление в деятельности человека. Очевидно, что инициатива тесно связана и выступает проявлением мотивации, степени личностной значимости деятельности для человека, является проявлением принципа активности, свидетельствуя о внутренней включенности субъекта в процесс деятельности, о ведущей роли в нём внутреннего плана. Она свидетельствует о волевых, творческих и психофизических способностях личности. Тем самым, выступает интегративным показателем соотнесения личностных особенностей и требований деятельности. Ситуативность активности может рассматриваться как характеристика, свидетельствующая о переходе деятельности в иное качество — качество активности в том случае, когда усилия, направленные на достижение цели превосходят нормированный уровень деятельности и необходимы для её достижения. При этом уровень активности может рассматриваться с двух позиций — внешней по отношению к субъекту и внутренней. В первом случае активность может соответствовать нормативно определённой цели или превышать её. Для характеристики такой активности используют понятия «надситуативной» и «сверхнормативной активности» (А. В. Петровский, М. Г. Ярошевский, 1990, В. Ф. Бехтерев, 1996, Р. С. Немев, 1985) под которыми понимается способность субъекта подниматься над уровнем требований ситуации или, соответственно, официально предъявляемых обществом нормативными требованиями. Во втором случае активность рассматривается с точки зрения субъекта и соотносится с внутренне определяемой целью, отвечающей не внешним, социально обусловленным, а его личным внутренним целям. Для личности активность всегда «нормативна», поскольку соответствует поставленной цели, в случае достижения которой деятельность теряет свою энергетическую основу — мотивацию и развиться до уровня надситуативности, очевидно, не может. Деятельность, которая не позволила субъекту достичь поставленной цели, традиционно считается недостаточно активной или «пассивной», то есть в принципе, не может называться активностью. Уровень активности, её длительность, устойчивость и другие показатели зависят от согласованности и оптимальных сочетаний разных компонентов: эмоционального, мотивационного и др. В связи с чем, в зависимости от способа связи психических и личностных уровней активности она может приобретать оптимальный или неоптимальный характер. Например, поддерживать определённый уровень активности можно двумя способами: перенапряжением всех сил, что ведёт к утомлению, падению активности, и за счёт эмоционально-мотивационного подкрепления. Именно эти два подхода, например, отличают традиционное обучение в высшей школе, построенное с опорой на лекционные занятия и инновационные формы обучения, опирающиеся на методы активного обучения активное обучение. 

Политическая  социализация личности,  её значение и концепции

 Политическая социализация, как отмечалось, представляет собой процесс взаимодействия власти и индивида, отражающий уровень политической самостоятельности участников политической жизни. С одной стороны, политическая социализация отражает меру перехода требований и предписаний политической системы во внутреннюю структуру личности в форме усвоенных ею политических ролей и функций, принятых ценностей и стандартов политической жизни. С другой стороны, она характеризует сформированность политических позиций индивида, позволяющих избирательно усваивать предлагаемые властью политические цели и ценности. Взаимодействия власти и индивида могут быть основаны на диалоге, консенсусе или конфликте, что обусловливается типом политической культуры, доминирующей в обществе, ее однородностью или существованием разнородных субкультур внутри нее. Степень культурной однородности наряду с историческими, национальными традициями, конфессиональной средой, при известном влиянии экономических и социальных отношений, позволяет выявить наиболее устойчивые черты политической социализации конкретных обществ. В западной политологии на основе характера политических ценностей и норм, предписывающих индивидам определенные образцы политического поведения, выделяются несколько типов политической социализации.

Гармонический тип политической социализации предполагает наличие культурной однородной среды, зрелых демократических традиций и  гражданского общества, которые обеспечивают уважительный диалог индивида и власти. Подобным образом можно охарактеризовать британо-американскую культуру. Власть и индивид привержены общепринятым идеалам, нормам и ценностям, что позволяет новым поколениям безболезненно входить в политическую жизнь.

В странах Западной Европы преобладает плюралистический тип политической социализации, которому свойственен опосредующий характер взаимодействия личности с властью. Существование значительного числа разнородных субкультур предполагает первоначальную политическую социализацию индивида в границах идеалов и ценностей своей культурно-этнической группы или партии. Однако наличие конфессионально-культурного многообразия не препятствует достижению консенсуса участников политического взаимодействия благодаря существованию единого культурного «кода», представленного ценностями либеральной цивилизации (свободой, частной собственностью, индивидуализмом, правами человека, демократией, плюрализмом и т. д.), соответствующего высокому уровню жизни большинства социальных групп. Приверженность идеалам либерализма исторически обеспечивала способность индивида воспринимать ценности иных политических субкультур, подвижность и изменчивость политических пристрастий.

Общества незападной цивилизации характеризуются конфликтным  типом политической социализации. Высокий  уровень нищеты большинства населения, жесткая приверженность индивида местническим ценностям клана, рода, племени всегда затрудняли достижение согласия между носителями различных ценностей и властью. В этих обществах высока степень политического насилия из-за значительной культурной неоднородности. Усвоение индивидом местнических ценностей и норм политической жизни происходило и происходит, как правило, до сих пор в жесткой борьбе с носителями иных политических субкультур.

Западные авторы выделяют еще гегемонистский тип политической социализации, предполагающий вхождение человека в политику исключительно за счет признания им ценностей какого-либо класса (например, буржуазии или пролетариата), ценностей определенной религии (например, ислама) или политической идеологии (например, коммунизма, фашизма или либерализма). Этот тип политической социализации характерен скорее для закрытых политических систем, которые не приемлют иных ценностей. Так осуществлялась политическая социализация в России в советское время, в странах социалистической системы, и некоторых странах Азии и Африки. Осмысление и самостоятельное участие личности в политике предполагает наличие у нее политических знаний, опыта, культуры. Они помогают ей, как политическому субъекту, эффективно исполнять политические роли и функции, не становясь заложником политических игр различных сил. Люди не рождаются с заранее усвоенным политическим опытом и культурой, а приобретают их на протяжении всей своей жизни. То же можно сказать и о группе как субъекте политики. Процесс усвоения индивидом, группой ценностей и норм политической культуры, присущих конкретному обществу и позволяющих эффективно выполнять политические роли и функции и тем самым обеспечивать сохранение самого общества и политической системы, называется политической социализацией.

Концепция политической социализации стала активно разрабатываться в США с конца 50-х годов. Ее появление было вызвано кризисом традиционных институтов политической системы западного общества, которые уже не могли обеспечивать добровольное принятие новыми поколениями декларируемых демократических ценностей. Кризис был реакцией индивидуального и массового сознания на растущую коррумпированность власти, ее неспособность удовлетворять новые потребности новых социальных групп, появившихся в постиндустриальном обществе.

Становление концепции  политической социализации происходило  под влиянием различных научных  школ и направлений. Однако процесс  вхождения человека в политику чрезвычайно  сложен и опосредован огромным числом факторов. Выбор той или иной модели политической социализации диктуется типом господствующей в обществе политической культуры, которая предписывает определенную схему отношений власти и личности.

В западной классической политической мысли отношения власть - индивид трактовались двояко в  зависимости от определения природы человека. Согласно первой точке зрения, которая восходит к Платону и Аристотелю, а затем была фундаментально представлена Т. Гоббсом, человек есть существо эгоистичное и властолюбивое. Необходимость подчинения власти Т. Гоббс обосновывал тем, что в природе человека заложено «вечное и бесконечное желание все большей и большей власти, желание, которое прекращается лишь со смертью». Вследствие этого естественным условием нормального функционирования общества является правление просвещенного меньшинства. Большинство, лишенное элементарных знаний и управленческих навыков, должно подчиняться элите. Поэтому, согласно данной точке зрения, в основе политической социализации лежит модель «подчинения» индивида власти и усвоение им целей и ценностей, декларируемых правящим режимом.

Иную точку  зрения на проблему взаимоотношений  власти и индивида отражает модель «интереса», в которой потребности  и интересы личности ставятся выше интересов государства. Ее разрабатывали  А. Смит, Г. Спенсер и другие мыслители, рассматривавшие человека как существо рациональное, движимое во всех своих поступках интересом. Стремление к реализации собственных интересов заставляет индивидов осознавать выгоду от объединения своих усилий в удовлетворении личных потребностей. Государство стало необходимым только как социальный институт, реализующий преимущества кооперации индивидуальных интересов и обеспечивающий порядок при их осуществлении.

Эти идеи были положены в основу современной концепции  политической социализации, в которой существует две версии данного процесса, соответствующие двум классическим подходам в трактовке личности в политике. В результате по-разному трактуется и сущность процесса политической социализации, и ее технология.

Первая версия политической социализации исходит из модели «подчинения». К этой версии тяготеют бихевиористы Ч. Мерриам, Г. Лассуэл и создатели системного подхода к политике Д. Истон, Дж. Деннис, Г. Алмонд, С. Верба, К. Дойч. С работами последних исследователей связан наиболее существенный вклад в концепцию политической социализации в 60-х годах XX в. Они рассматривали политическую социализацию в качестве процесса воздействия политической системы на индивида с целью создания у него положительных установок на систему. Данное понимание вытекает из трактовки личности как элемента политической системы, который не является целью политики, а служит лишь средством поддержания системного равновесия.

Вторая версия политической социализации разрабатывалась  в рамках теории конфликта (М. Вебер, Г. Моска, Ф. Паркин, У. Гуд, П. Блау), теории плюрализма (Р. Даль, В. Хорт) и теории гегемонии (Р. Милибенд, Р. Даусон, К. Превитт). Сторонники этой версии выводят сущность политической социализации из взаимодействия власти и индивида. Последний не является пассивным объектом влияния политической системы: его активность во взаимодействии с властью обусловлена интересами, способностью действовать осознанно, поддержкой этноса, класса, политической партии, частью которых он может выступать.

В рамках первой версии политической социализации рассмотрим теорию «политической поддержки» уже упоминавшихся нами Д. Истона и Дж. Денниса - теории, которая оказала существенное влияние на развитие всей концепции и претендовала на универсальность, т. е. практическое использование данной модели во всех западных странах.

Теорию «политической  поддержки» следует рассматривать  в более широком контексте, а  именно с точки зрения способности  политической системы поддерживать стабильность и динамическое равновесие посредством взаимообмена с окружающей средой (с экономической, социальной, культурной системами). Взаимодействие политической системы с окружающей средой происходит через механизм «входа - выхода». На «вход» системы поступают требования и поддержка, а на «выходе» они воплощаются в политические решения и действия власти.

Силовыми методами добиться принятия политических целей  и ценностей, как показала практика, невозможно, поэтому новый метод  стабилизации системы был призван  помочь людям добровольно принять  политические цели. Это оказывается  возможным в том случае, если система способна создавать и поддерживать веру индивидов в легитимность и законность власти. Иначе говоря, добиться поддержки граждан политическая система может, лишь задавая психологическую установку на добровольность принятия норм и ценностей господствующей в обществе культуры. Положительная установка личности на систему формируется под воздействием агентов социализации, учитывающих индивидуальный уровень зрелости.

Наиболее существенный аргумент против универсализации модели «политической поддержки» состоит в том, что американское общество отличается от европейских обществ своей культурной однородностью, что приводит к обратным результатам.

Процесс политической социализации представляет собой взаимодействие власти и личности, которая воспринимает декларируемые системой ценности активно и избирательно. Активность личности обусловлена не только ее интересами, но и генезисом мышления. Закономерности становления мышления были сформулированы швейцарским психологом Ж. Пиаже в теории когнитивного развития, в которой он выделил четыре стадии генезиса мышления.