Особенности уголовного права в системе Российского права

    Вопрос  о моменте возникновения охранительного правоотношения и его субъектах  в уголовно-правовой теории является спорным. Помимо описанной выше, в этом отношении высказывались следующие точки зрения:

• моментом возникновения охранительного правоотношения является момент вступления в законную силу приговора суда, а его субъектами являются осуждённый и суд, вынесший приговор (В. Г. Смирнов).
• моментом возникновения охранительного правоотношения является момент возбуждения уголовного дела, а субъектами выступают обвиняемый и орган предварительного расследования (Я. М. Брайнин).

    Субъектами  являются общество в целом и лицо, совершившее преступное деяние (Г. О. Петрова).

    Задачи  уголовного права в целом совпадают  с задачами Уголовного кодекса РФ (ч. 1 ст. 2 УК РФ):

• охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств
• обеспечение мира и безопасности человечества
• предупреждение преступлений

    Порядок, в котором УК РФ перечисляет охраняемые уголовным правом объекты, соответствует  приоритетам уголовно-правовой охраны. УК РФ 1996 г., в отличие от УК РСФСР 1960 г., ставит на первое место интересы личности, а лишь затем интересы общества и государства.

    Решая эти задачи, уголовное право выполняет  следующие функции:

• охранительная функция является основной и традиционной для уголовного права и выражается в защите нормального уклада общественной жизни от нарушения путем установления преступности конкретных деяний, применения уголовного наказания и иных мер уголовно-правового характера за их совершение. При реализации данной функции возникают охранительные уголовно-правовые отношения, и используется метод принуждения.
• предупредительная (профилактическая) функция выражается в создании препятствий для совершения преступлений путём установления уголовно-правового запрета, в поощрении законопослушных граждан к активному противодействию преступным деяниям, а преступников — к отказу от доведения начатых преступлений до конца, к восстановлению нарушенных их поступком благ и интересов. Выделяют общую превенцию (предупреждение совершения преступлений любыми лицами) и специальную превенцию (предупреждение повторного совершения преступлений лицами, которые ранее уже совершили преступление).
• воспитательная функция выражается в формировании у граждан уважения к охраняемым уголовным правом общественным отношениям, интересам и благам, нетерпимого отношения к правонарушениям. Всех людей по характеру воздействия на них уголовного права можно условно разделить на три части: для первых наличие уголовно-правовых запретов не является обязательным, поскольку совершение преступлений противоречит их мировоззрению, в том числе представлениям о добре и зле, вторые не совершают преступлений из страха перед наказанием, а третьи осознанно идут на совершение преступлений. Воспитательная функция уголовного права направлена на формирование у всех граждан убеждений, делающих для них совершение преступлений внутренне неприемлемым. Необходимо отметить, что реализация данной функции невозможна чисто уголовно-правовыми средствами, для достижения её целей необходима согласованная работа всех правовых и иных общественных институтов. Важность воспитательной функции подчёркивается тем, что эффективность уголовно-правовых норм существенным образом зависит от господствующего в обществе уголовного правосознания: если большинство граждан считает допустимыми такие явления как взяточничество, хищения государственного имущества и т.д., то законы, направленные на борьбу с ними, какими бы суровыми они не были, своей цели не достигнут.

    Спорным является вопрос о приоритетности какой-либо из этих функций; однако можно сделать  вывод о том, что все они являются достаточно важными.

    Как и для любой другой правовой отрасли, для уголовного права характерны особые методы регулирования:

• уголовно-правовое принуждение (метод уголовных репрессий) применяется к лицам, совершившим преступные деяния, и выражается в ограничении их прав или ином лишении принадлежащих им благ. Применение уголовно-правового принуждения не ограничивается наказанием, принудительными могут являться и иные меры уголовно-правового характера. Этот метод характерен для охранительных правоотношений.
• уголовно-правовое поощрение (антирепрессивный метод) применяется к лицам, совершившим преступление и стремящимся искупить свою вину перед обществом, либо к лицам, причиняющим вред при наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния. Выражается в стимулировании лица к совершению определённых действий путём освобождения его от обременений, связанных с уголовно-правовым принуждением. Этот метод характерен как для охранительных, так и для регулятивных правоотношений.

    Г. В. Назаренко выделяет также метод  социальной защиты, который применяется  к малолетним, недоразвитым и психически больным лицам и выражается в  исключении их из числа уголовно-ответственных субъектов. Тем не менее, поскольку к данным лицам, как правило, применяются иные принудительные меры, которые могут включать недобровольное психиатрическое лечение или помещение в специальное воспитательное учреждение, данные отношения обычно попадают в сферу применимости уголовно-правового принуждения.

    В последнее время в уголовном  праве большинства государств наметился  сдвиг от пунитивного (карательного) правосудия, целью которого является наказание преступника, к реституционному  правосудию, целью которого является урегулирование социального конфликта, реставрация общественных отношений, нарушенных преступлением.

    Большинство правоведов считают, что единственным источником российского уголовного права является кодифицированный уголовный закон (Уголовный кодекс Российской Федерации), поскольку в ст. 1 УК РФ указано, что новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в Уголовный кодекс. Другие авторы предлагают более широкое определение источников уголовного права, включая в их число Конституцию РФ и обязательные для России акты международного права.

    Действительно, многие институты уголовного права  имеют конституционно-правовую основу, выступают прямым воплощением нормативных  установлений Конституции РФ: положения  о равенстве граждан перед законом, смертной казни и т.д. Верховный суд РФ в своих разъяснениях указывает, что суд может применять нормы Конституции во всех случаях, когда она прямо не указывает на то, что соответствующие отношения регулируются специальным законом, либо если он придёт к выводу, что подлежащие применению в конкретном деле нормы закона противоречат Конституции.

    Что касается международных договоров, то здесь ситуация имеет двоякий  характер. С одной стороны, международные  договоры, нормы которых предусматривают  признаки составов уголовно наказуемых деяний, не могут применяться судами непосредственно, поскольку такими договорами прямо устанавливается  обязанность государств принять внутренний (национальный) закон, устанавливающий ответственность за эти деяния. С другой стороны, в определённых случаях Уголовный кодекс может делать отсылки к нормам международного права, которые в этом случае применяются непосредственно. Это касается, например, норм об иммунитете дипломатических представителей иностранных государств от уголовной юрисдикции, предусмотренных Венской конвенцией о дипломатических сношениях, которые применяются на основании отсылки к ним, сделанной в ч. 4 ст. 11 УК РФ.

    Также, серьёзные споры в российской уголовно-правовой теории вызывает вопрос о включении и судебной практики в круг источников уголовного права:

    Решения Конституционного Суда РФ

    Конституционный Суд РФ принимает два вида решений: постановления по вопросам соответствия Конституции нормативных актов (в  том числе Уголовного кодекса  РФ) и определения, дающие толкование норм Конституции РФ; и те, и другие решения носят обязательный характер для всех граждан и юридических  лиц, а также государственных органов.

    Конституционный суд не может создавать новых  норм уголовного права, но может отменять уже действующие. Так, например, в  одном из своих постановлений  Конституционный суд признал, что  квалификация бегства за границу  или отказа возвратиться из-за границы  как формы измены Родине не соответствует  Конституции РФ, после чего соответствующая  уголовно-правовая норма прекратила действие.

    Кроме того, Конституционный суд имеет  право давать конституционно-правовые толкования законодательных актов, в том числе и Уголовного кодекса, ориентируя практику на применение их норм в соответствии с истинным смыслом, который следует из сопоставления  норм толкуемого закона и Конституции. Такие толкования имеют общеобязательную силу, любое иное толкование в правоприменительной практике исключается. В то же время Конституционный суд в соответствии со своим статусом в таких толкованиях не имеет права выходить за рамки закона, Конституции РФ и действующих актов международного права, все его разъяснения должны непосредственно следовать из данных актов.

    Решения международных судов  и трибуналов

    Ю. Н. Ансимов указывает, что уголовно-правовое значение могут иметь решения международных судов или трибуналов, при условии, что их юрисдикция признаётся Россией, в решении суда прямо указано, что оно может быть использовано в качестве «применимого права», оно является обязательным для России и вступило в законную силу в установленном порядке.

    К числу судов, которые могут выносить такие решения, относится, например, Европейский суд по правам человека, а также действующие сейчас или  в прошлом международные трибуналы: Нюрнбергский, Токийский, по бывшей Югославии, по Руанде.

    Решения Верховного Суда РФ

    Согласно  ст. 127 Конституции РФ, в функции  Верховного Суда РФ входит дача разъяснений  по вопросам судебной практики. В российской уголовно-правовой теории нередко отмечается, что фактически эти решения носят  характер судебных прецедентов, являясь  своеобразным источником уголовного права.

    В данных решениях Верховный Суд РФ толкует нормы уголовного законодательства, устанавливая фактически (но не формально) обязательные для судов правила  квалификации определённых деяний. Верховный Суд разъясняет содержание многих оценочных терминов, употребляемых в законе, ограничивая тем самым усмотрение суда, выносящего приговор. Например, такой признак убийства, как совершение его с «особой жестокостью» раскрывается следующим образом:

    Признак особой жестокости наличествует, в  частности, в случаях, когда перед  лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки, истязание или  совершалось глумление над жертвой  либо когда убийство совершено способом, который заведомо для виновного  связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование  мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т.д.). Особая жестокость может выражаться в совершении убийства в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что своими действиями причиняет им особые страдания.

    Глумление над трупом само по себе не может  расцениваться в качестве обстоятельства, свидетельствующего о совершении убийства с особой жестокостью.

    …

    Уничтожение или расчленение трупа с целью  сокрытия преступления не может быть основанием для квалификации убийства как совершенного с особой жестокостью.

    — «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»

    При этом нижестоящие суды уже не могут  истолковать данный признак иным образом (например, включив в него надругательство над трупом). Обязательность данного толкования обеспечивается возможностью обжалования решений  нижестоящих судов в Верховном  Суде РФ в кассационном и надзорном  порядке.

    В то же время, решение Верховного Суда РФ не может создавать новые уголовно-правовые нормы или отменять уже существующие: преступность и наказуемость деяния в России определяются только законодателем.

    Основным  же и единственным источником права  в Российской Федерации  (в том  числе в большинстве государств континентальной правовой системы) является уголовный закон, как правило, кодифицированный (уголовный кодекс).

    Широкая кодификация уголовного права имеет  место в Германии, где помимо УК (нем. Strafgesetzbuch) существует система дополнительного уголовного права (нем. Nebenstrafrecht), точное количество норм в которой неизвестно, но, во всяком случае, превышает 1000; во Франции помимо уголовного кодекса действуют ордонансы, принимаемые правительством и устанавливающие ответственность за уголовные правонарушения.

    В странах англо-американской правовой семьи используется также такой  источник права, как судебный прецедент. В некоторых правовых системах уголовно-правовые нормы могут устанавливаться  также в текстах религиозного характера.

    В нашей стране существует своя уголовная  политика.

    Уголовная политика — это стратегия и  тактика борьбы с преступностью, формируемая общественно-политическими  и властными институтами государства, на основе которой определяется конкретное содержание уголовного законодательства: преступность и наказуемость деяний, средства, методы и цели воздействия на преступников.

    В советский период уголовная политика формировалась на основе идей классового содержания уголовного права, противопоставления социалистического и буржуазного  уголовного права, классового характера  самой преступности и вытекающей из него утопической идеи искоренения  преступности в коммунистическом обществе за счёт ликвидации её социально-классовых детерминант.

    Ввиду того, что классово-идеологические основы построения уголовной политики были отвергнуты, но краткость перехода к новому социальному строю не позволила вовремя создать новые, уголовно-правовая политика Российской Федерации в 1990-х — 2000-х годах  являлась неэффективной, о чём свидетельствует  практически постоянный рост преступности в этот период; указывается, что в ходе реформы правовой системы никакой единой концепции борьбы с преступностью выработано не было, что повлекло как установление излишне строгих наказаний за отдельные преступления (влекущее заполнение учреждений, исполняющих наказания, лицами, не представляющими большой общественной опасности), так и неоправданное смягчение наказаний за тяжкие преступления, приводящее к фактической безнаказанности преступников.