Основные этапы развития Римского права

      СОДЕРЖАНИЕ 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

      ВВЕДЕНИЕ 
 

      Римское право с полным основанием занимает видное место в ряду юридических  дисциплин. Соответственно история  возникновения римского права – первое с чего начинается его изучение. Без нее римское право его последней стадии, римское право Юстиниановского Свода (т. наз., «чистое римское право»), а тем более римское право Новой Европы (т. наз., «современное римское право») было бы абсолютно непонятно.

      Актуальность  темы определяется тем, что римское  право приобрело общечеловеческую ценность тем, что оно постепенно из национального права одной  народности превратилось в универсальное, общее право всего античного  мира. С этой точки зрения исследование процесса данного превращения и составляет главнейшую общую задачу истории римского права.

      Историческая  судьба римского права стала фундаментом правового развития народов континентальной Европы. Явившись базисом, на котором веками формировалась юридическая мысль, римское право изучается и теперь, как теория гражданского права, как правовая система. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1. Основные  этапы развития Римского права.

    1.1 Римское право Архаичного и Предклассического периода 

    Первая  римская кодификация  – законы Двенадцати таблиц 

    Как этап политической борьбы сословий традиция рисует и первую римскую кодификацию, когда под давлением плебса, требовавшего установления определенности  в  праве. В 451 году до нашей эры неравноправный, но свободный народ, наконец-то, добился от патрициев установления определенности права, и законодательная комиссия разработала законы Двенадцати таблиц. Значение принятия такого акта заключалось не в новаторстве децемвиров, а в приведении в систему множества обычаев  и отдельных законов, которые существовали ранее.  
Структура ХII таблиц представляла собой скорее не кодификацию, а инкорпорацию, так как в них содержались кроме имущественных правил, нормы, относившиеся к судопроизводству, уголовному и гражданскому праву, некоторым полицейским правилам.

    XII таблиц были построены тематически: первые разделы относились к процессу, четвертая таблица содержала нормы семейного права, восьмая уголовного, десятая ограничивала роскошь похоронных обрядов. Различие отраслей проявилось и в стиле отдельных норм: мелочная регламентация процессуальных форм, ответственности из деликтов, прав по соседству, - противостоит абстрактным и емким правилам, регулирующим отношения, основанные на индивидуальном волеизъявлении (распоряжение имуществом и свобода завещаний, свобода модификации эффекта сделки на основе дополнительного волеизъявления).

    Законы XII таблиц стали образцом последующей  систематизации законов. Потому что - это  единственный из древних правовых актов, отличавшийся лаконизмом и чёткостью. Во всяком случае, они послужили базой дальнейшего установления определенного порядка уже писанных норм, а также новых отношений, требующих закрепления в определенные правила. Законы XII таблиц зафиксировали частную собственность и узаконили рабство. Всякое посягательство на частную собственность каралось, виновных подвергали смертной казни.[c.12] 

    Понтификальное  и светское правовое знание 

    Отныне  римляне подавали иски в суд,  основываясь на постановлениях Законов; ссылки на другие основания силы не имели. Формулы судебных исков составляли понтифики. Они же занимались толкованием Законов. Распространяя значение слов на другие явления, создавая новые институты на основе старых ритуальных форм, облекая типичные волеизъявления в строгие формулы, заявлений при сделка, влияя на решение суда, они создали римское гражданское право.

    Понтифики обладали монополией на толкование XII  таблиц и составление судебных исков  по запросу частных лиц, однако их роль при этом была именно консультационная, поскольку информация  о Законах, хранившихся в храме Сатурна вместе с государственным архивом, не была поставлена под контроль коллегии. Иски имели фиксированную языковую форму, и проблему составляло не знание формул, а умение их правильно применять. 

    Институциональное выделение судебной власти 

    В 367 до н.э. закон, по инициативе трибуна  Лициния Столона постановил, чтобы  один из консулов избирался из плебеев. В компенсацию за утрату монополии  патриции создали для управления Городом особую должность высшего  магистра – городского претора, младшего коллеги консулов, наделив его соответствующей военной и политической властью. Претор специализировался на отправлении правосудия, и учреждения этой магистратуры по сути означало институциональное выделение судебной власти. Эта перемена привела к формированию новой формы процесса и постепенной перестройке всей римской правовой системы, являясь, таким образом, не столько событием истории гражданского права. Именно оно маркирует конец архаического периода и начало нового, предклассического.

    Окончательное уравнение сословий традиционно связывается с законом Гортензия 287 г. до н.э., по которому решения плебейских собраний – плебисциты получили силу закона и стали обязательными для всех граждан. С формально -  конституциональной  точки зрения это была привилегия плебса, поскольку воля одного сословия могла быть навязана всему народу, тогда как патриции такого права не имели. Сходная диспропорция наблюдается и в отношении магистратур: если плебеям стали доступны все должности в республике, то собственно плебейские магистратуры (важнейшая из которых была – трибунат) сохраняли прежнюю сословную исключительность. Однако, по сути, к этому времени патрициат как таковой уже не был высшим сословием в государстве: вобрав в себя плебейскую элиту, верхушка патрициата образовала новое сословие – патрицианско-плебейский нобилитет.

    Преторская  форма процесса 

    Предклассичекий период – время становления новых  форм сделок и правовой науки. Контракты, заключенные без соблюдения ритуальной формы и основанные лишь на изъявлении воли сторон, получают защиту претора. Если сделка состоялась между римскими гражданами, они обращались к городскому претору, если же одна или обе стороны в соглашении были чужестранцами, перегринами, то уже с 242 г. до н.э. дело рассматривал специальный претор по делам перегринов.  Претор устанавливал суть и в соответствии с этим давал приказ судье вынести по делу решение, если факты, изложенные истцом, подтвердятся. Судебные полномочия делегировались частному судье претором в виде особого приказа, формулы, поэтому новый, преторский вид судебного разбирательства и называется «per formulas» процесс по формуле. Вступая в должность, каждый из преторов издавал эдикт, в котором объявлял, какие правоотношения получат защиту в течение его магистратуры. Таким образом, общие положения эдикта и приведенные в нем формулы исков обладали определенной устойчивостью во времени, в отличие от разовых решений по отдельным делам — декретов и соответствующих формул. Новый магистрат в следующем году вносил изменения в эдикт предшественника, но в целом установилась преемственность содержания.

    Обладая высшей военной властью и будучи способным принудить к исполнению судебного решения, вынесенного  на основе его юрисдикции, претор не мог вступать в противоречие с XII таблицами и другими законами. Требовались кардинальные перемены в организации гражданского процесса и создание законодательной основы правотворческой деятельности претора. Это произошло с принятием во второй половине II в. до н.э. закона Эбуция, что развязало реформаторскую инициативу судебного магистрата.

    За  последующие сто лет римская  правовая система заметно усложнилась: наряду с институтами гражданского права возникла система преторских исков, посредством которых стало  возможным защищать отношения, не предусмотренные строгим гражданским правом и даже противоречащие ему. Избрав один из видов процесса, стороны уже не могли пересмотреть свое решение, хотя  параллельная система обещала лучший результат. Так процессуальными средствами претор преодолел многие несообразности гражданского права, проявившиеся с изменением социальных отношений. Возможность прибегнуть к преторским средствам защиты приводила к тому, что частные лица строили свои отношения на новой основе, исходя из положений преторского эдикта. Преторское право, или право магистратов, изменило римскую правовую систему не только в процессуальном, но и в материальном плане.[c. 14]

    В отличие от законодательного, такой способ восстановления

    правового равенства и соответствия более гибок. Спецификой эдикта была его потенциальная ежегодная обновляемость — "1ех annua" (годичный закон), как его называли республиканские юристы. Другим преимуществом такой системы реформирования было то, что древнее право не отменялось (формально — даже консервировалось), а постепенно отмирало из-за неприменения, чем обеспечивалась нормативная преемственность, а значит, и адекватность, справедливость преобразований, ставших возможными.

    Отмена  процедуры реr legis actiones с принятием в 17 г. до н.э.

    законов Августа об отправлении правосудия (leges Iuliae de iurisdictione)

    привела к унификации форм процесса и соответствующей  модификации всей правовой системы. С этим событием и связывается  конец пред классического периода. 
 
 
 

    Светская  юриспруденция 

    Расцвет правотворчества претора совпадает  со становлением

    римской правовой науки. Римскую юриспруденцию  эпохи Республики отличает не столько  светский, сколько аристократический  характер: среди юристов II века немало понтификов» между тем понтификами, как правило, становились экс-магистраты.

    Научный интерес к праву проявился в систематизаторской работе следующего поколения юристов. Марк Порций написал комментарии «De iure civili» по меньшей мере в 15 книгах содержавший не только его responsа – ответы на консультациях, но и рассуждения общего характера.

    П. Муций Сцевола, консул 133 г., Юний Брут, претор 140 г. и Маний Манилий, консул 149 г. Названы Помпонием "основателями ius civile" в том смысле, что именно это поколение юристов создало юридическую литературу, охватывавшую римскую правовую систему в целом. Именно в эту эпоху преодолеваются ритуальные формы строго национального права и разрабатываются контракты, доступные и перегринам. Всеобщий характер этих правовых конструкций выразился во взгляде на них как на нормы, известные всем народам (gentes), повсюду – ius gentium (“право народов”). Сделки по праву народов обслуживали самые разнообразные коммерческие отношения и получали защиту в судах обоих преторов.

    С этим поколением юристов связан и  значительный прогресс правовой мысли. Знакомство с диалектикой Аристотеля, которая строилась на методе анализа (деления по основаниям) и синтеза (реконструкции в понятийных категориях) изучаемого предмета, сделало установление релевантных разделений правовых институтов на genera (роды) основным методологическим инструментом римской юриспруденции. На основе разграничений правовой материи достигалась определенность понимания отдельных элементов и системы в целом, становилась возможной формулировка общих правил. Квинт Муций Сцевола, консул 95 г., великий понтифик, первым описал ius civile "generatim"  — на основании деления на genera — в сочинении "De iure civili" в 18 книгах. Эта систематика лежит в основании европейской правовой науки. Ее структура восстанавливается на основе комментария Помпония (аd Q. Mucium) в 39, книгах. Первые книги были посвящены вопросам наследственного права (начиная с завещания); в части, связанной с правом лиц, рассматривались брак, опека, власть над рабами и освобождение из рабства, положение вольноотпущенников и ведение чужих дел; затем речь шла о владении и приобретении по давности; из обязательств рассматривались реальные  и консенсуальные при этом, в связи с договором найма говорилось о сервитутах заключительная часть относилась к деликтам и содержала комментарий к закону Аквилия (Lex Aquilia).[c. 20]

    Систематизация  правовой материи на основании диалектического  метода придала правоведению характер науки — Организованного знания. Идея систематизации, весьма популярная тогда во всех дисциплинах.

    От  Аристотеля римские философы и правоведы восприняли идею противопоставления позитивного права справедливости, выражая последнее понятие термином “aequitas”.Это заимствование сказалось на консолидации понятия позитивного права.