Неприкосновенность судьи как гарантия его независимости

      В дальнейшем под влиянием особых политических и общественных причин появляются и  самостоятельные земские судебные и судебно-следственные органы, действующие независимо от правительственных судей. Таковы губные старосты и губные целовальники (губа - уголовно-полицейский округ), которые избирались сословиями округа, старосты - из дворян и боярских детей, а целовальники - из крестьян, «грамоте гораздые, душою прямые и животами прожиточные». При этом необходимым условием для избираемых была грамотность¹⁸.

      Непосредственным  результатом политической централизации, непрерывно развивающейся в течение XVI и XVII веков в Московском государстве, явилось, прежде всего, постепенное сосредоточение судебной власти в руках государства, которое шаг за шагом стягивало юрисдикционные полномочия к одной точке. В Судебнике 1497 года («Законы великого князя Иоанна Васильевича») говорится о центральных судебных учреждениях и местных судах. Высшая судебная власть вручалась великому князю, на следующей ступени располагалась боярская дума, которая имела полномочия судить по первой инстанции собственных членов и высоких чиновников, а также была апелляционной инстанцией по отношению к нижестоящим судам. Все органы, осуществляющие суд на местах, обязывались решать все дела по Судебнику и обязательно в присутствии лучших людей и старост (ст.38 Судебника)¹⁹.

        Кроме государственных судов  упоминаются вотчинные суды. Бояре  постепенно приобретают все большую независимость от князя и становятся настоящими государями в своих вотчинах, присваивая функции управления и суда. Князья должны были признать за ними соответствующие права. К личному иммунитету, то есть неподчинению суду местных княжеских агентов, затем присоединилось право суда и дани в отношении зависимого вотчинного населения. В соответствующих грамотах князя писалось, например, о пожаловании «буйцов с данью, вирами и продажами». Позже стали добавлять: «и не надобе их судити никакому же человеку». Позднейшая форма иммунитетной грамоты устанавливала: « А ведает свои люди сам (боярин такой-то) или кому прикажет. А кому будет чего искать на боярина или на его прикащики, то их сужу яз сам князь великий».

      В Судебнике 1550 года от имени великого князя установлены однообразные формы суда по всему государству.

        Соборное Уложение царя Алексея  Михайловича 1649 года торжественно  провозглашало принцип всеобщего  подчинения государственному суду. Глава Х посвящена судоустройству, и здесь, в ст.9, указывается на привилегированное положение судьи: «А будет такое дело, кто челобитчик на судью затеет напрасно, и объвинен он по делу, а не по посулом, и того челобитчика за ложное его челобитье самого по тому же бити кнутом нещадно. Да на нем же тому, кого он поклеплет, доправити бесчестие втрое, да его же посадити в тюрму до государеву указу». За преступления против правосудия назначались строгие наказания, обычно вкупе с денежными взысканиями.

      Царствование  Петра Великого, несмотря на огромное число указов, регламентов и должностей, сохранило основные тенденции XVII в. Неоднократно подтверждалось, что Уложение царя Алексея Михайловича сохраняет полную силу. Петровское законодательство пыталось отделить процессуальные законы от материальных²⁰. Судебная система подлежала реформации, во имя искоренения злоупотреблений администраторов-судей была предпринята попытка отделить суд от административных органов, однако полностью отделить судебные органы от административных не удалось²¹.

      Царствования  Екатерины I, Петра II и ближайших последующих государей характеризуются в области судебного строя «беспрерывными колебаниями²². Общей чертой этого периода является откровенное соединение судебной и правительственной власти и утверждение принципа единоначалия при решении дел взамен коллегиальности, введенной Петром Великим. Судебные органы не были вычленены из системы исполнительных органов и подчинялись в своей деятельности губернаторам. Губернаторы утверждали приговоры, направляли дела на дополнительное расследование, прекращали уголовные дела и т.д. Система судов первой инстанции носила сословный характер.

      К середине XIX в. недостатки судопроизводства и уголовного процесса, сложившиеся  в эпоху Петра и носившие, по сути, феодальный характер, привели  к необходимости проведения кардинальной реформы. Судебная реформа 1864 года в корне изменила судоустройство Российской империи, ввела принцип независимости судей, гарантировала эту независимость, в том числе выборностью мировых судей. Утверждая 20 ноября 1864 года Судебные уставы, император Александр II подписал указ, в котором подчеркивалось желание водворить в России суд «скорый, правый, милостивый» и равный для всех подданных, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность. Судебные уставы впервые в истории русского суда отделили суд от административных органов в сфере судебного управления. Для обеспечения подлинной независимости судейского убеждения было установлено, что судьи отвечают за неправильные действия только перед судебной властью (ст.ст. 261-296 Учреждения судебных установлений)²³. «Лица судебного ведомства предаются суду судебными органами, именно судебной палатой (секретари, помощники секретарей, судебные приставы, нотариусы и прочие состоящие при судебных местах чиновники), соединенным присутствием 1-го и кассационных департаментов сената (обер-секретари и помощники их, все лица судейского звания, не исключая мировых и городских судей, присяжные заседатели, уездный съезд в составе судебного присутствия). При этом в отношении первых предание суду возможно было только по постановлению прокурора судебной палаты (ст. 1080 Устава уголовного судопроизводства), в отношении вторых - по постановлению кассационного департамента сената (ст.1081 Устава уголовного судопроизводства).

      Также был предусмотрен особый порядок привлечения служащих судебного ведомства к дисциплинарной ответственности, понятие дисциплинарной вины не вполне отделялось от понятия уголовной вины. Право возбуждения дисциплинарного производства принадлежало судебным коллегиям, имеющим право надзора, и министру юстиции, причем последние обязаны были сообщать «полученные ими сведения органу, имеющему власть предания виновного уголовному суду». Целью проведения реформы 1864 года было разрешение проблем, схожих с теми, которые решаются в настоящее время, вот почему столь важен опыт указанной реформы в условиях современного законотворчества.

      Система судебных органов и порядок привлечения  к дисциплинарной и уголовной  ответственности лиц судебного  ведомства, установленный судебной реформой 1864 года, с незначительными изменениями просуществовал до 1917 года²⁴.

      В числе первых декретов советская  власть приняла декрет Временного рабочего и крестьянского правительства  от 24 ноября 1917 года, которым предписывалось упразднить все существовавшие общие  судебные установления, институт судебных следователей, прокуратуру, адвокатуру, приостановить действие института мировых судей и создать местные суды, учредить революционные трибуналы. Одновременно с ликвидацией старой судебной системы был ликвидирован уголовно-процессуальный институт судейской неприкосновенности, так как декрет не содержал норм о неприкосновенности судей, председателей революционных трибуналов и заседателей. Не содержали таких норм ни последующие декреты о суде, ни Положение о судоустройстве РСФСР от 11 ноября 1922 года, вступившее в силу с 1 января 1923 года. Член коллегии Наркомюста М.Ю. Козловский писал: «Суды не более и не менее, как органы власти, как органы диктатуры. Забудьте иллюзии о независимости судов. Надо раз навсегда сказать, что это такие же органы нашей работы, как орган ВСНХ. Это исполнительские органы власти пролетариата»²⁵. Идеолог советского правосудия, народный комиссар юстиции РСФСР Н.В. Крыленко утверждал: чтобы в полной мере освободиться от фальшивой демократии буржуазных судов, суд пролетарский должен строиться на иных принципах. В числе основных отличительных принципов пролетарского суда от суда буржуазного он называл зависимость судебных органов от органов исполнительной власти. Он был ярым сторонником подчинения судов Советам, осуществлявшим законодательную (правотворческую) и исполнительную власть, видел в таком подчинении надежную гарантию последовательного и неукоснительного проведения судами классовой политики государства. Подобная зависимость судебных органов от Наркомюста была сохранена и в Положении о судоустройстве РСФСР, утвержденном постановлением ВЦИК от 31 октября 1922 г²⁶.

      Законодательная политика, имеющая целью поставить  судью в зависимое положение, действовала долгие годы. Так. 20 марта 1940 г. издается циркуляр НКВД СССР, которым СНК СССР обязал органы прокуратуры и суды освобождение арестованных по делам, ведущимся чекистами, предварительно согласовывать с органами НКВД. Тюрьмы должны были следовать порядку, чтобы по таким делам не один арестованный без согласия НКВД не освобождался. В случае вынесения оправдательного приговора, а также решения суда (или прокуратуры) о прекращении дела, с которыми НКВД не согласен, надлежало вносить протесты²⁷. 16 октября 1940 г. НКВД СССР, Прокурор СССР и Наркомюст СССР издали инструкцию, согласно которой по делам, расследуемым органами госбезопасности, оправдательные приговоры и определение суда об освобождении из-под стражи в зале суда не исполнялись²⁸.

      Процесс формирования института неприкосновенности судей в советском праве начался после твердого установления советского строя на большей части территории РСФСР. Так, Декретом Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) от 25 августа 1921 г. «Об усилении деятельности местных органов юстиции»²⁹ устанавливалось, что «никакие аресты Народных Судей и Следователей не могут производиться без одновременного уведомления об этом Президиума Местного Совета непосредственно, или через Губернский Отдел Юстиции или Уездное Бюро Юстиции»³⁰. Указанная норма хоть и не предусматривала гарантий неприкосновенности судей и народных следователей, но вводимый ею специальный порядок уведомления устанавливал дополнительные гарантии от необоснованного ареста судей. Кроме того, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1922 года³¹ в качестве гарантии от необоснованного осуждения судей и прокуроров предусматривал специальную подсудность дел о преступлениях, совершенных этими лицами. 16 ноября 1922 г. был принят декрет ВЦИК и СНК «О порядке ареста прокуроров и их помощников, председателей и членов революционных трибуналов и советов народных судей, народных судей и следователей», которым устанавливалось, что никакие органы власти не могут производить аресты прокуроров, их помощников, председателей и членов революционных трибуналов, председателей и членов Президиума совета народных судей, народных судей и следователей без предварительного разрешения, а в особо исключительных случаях — при условии одновременного извещения Прокурора Республики — при аресте прокуроров, председателей трибуналов и советов народных судей, и губернского прокурора — при аресте помощников прокурора, членов революционных трибуналов и президиума совета народных судей, народных судей и следователей. Таким образом, в российском уголовно-процессуальном праве был восстановлен институт неприкосновенности судей, предусматривающий специальный (разрешительный) порядок их ареста.

      Законодательство  СССР также предусматривало неприкосновенность судей и прокуроров. Так, после  учреждения Верховного Суда СССР и  Прокуратуры Верховного Суда СССР было установлено, что «никто из членов Верховного Суда Союза ССР и его коллегий, а равно прокурор Верховного Суда Союза ССР и его помощники, не может быть предан суду или подвергнут личному задержанию, обыску и осмотру без ведома и согласия Президиума Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР или в экстренных случаях Председателя ЦИК Союза ССР»³². Кроме этого был установлен специальный разрешительный порядок не только для их ареста, но и для личного задержания, обыска, осмотра и предания суду. Впоследствии положения о неприкосновенности судей включались в Конституции и законодательные акты Союза ССР и Российской Федерации по вопросам судоустройства, в том числе в Положение о Верховном Суде Союза ССР и Прокуратуре Верховного Суда Союза ССР, утвержденное постановлением ЦИК и СНК СССР от 24 июля 1929 года³³. Процедура получения согласия была регламентирована приказами Прокурора СССР от 2 августа 1936 года №45/6 и от 13 октября 1936 года №653 «О порядке привлечения к уголовной ответственности прокуроров, следователей и судей». При этом указывалось, что по окончании расследования необходимо незамедлительно направить копию обвинительного заключения в Прокуратуру СССР и лишь по получения соответствующего распоряжения Прокурора СССР передавать дело в суд.

      Специальный порядок привлечения к уголовной ответственности судей продолжал существовать и в годы Великой Отечественной войны, и в послевоенный период, хотя система судебных органов была перестроена применительно к условиям военного времени³⁴. Надо отметить, что Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1961 г. не предусматривал правового регулирования неприкосновенности судей.

      В период перестройки (август - ноябрь 1989 года) появляются многочисленные нормативные  акты, касающиеся судейского статуса: Закон СССР «О статусе судей в СССР»; Закон СССР «Об ответственности за неуважение к суду»; постановление Верховного Совета СССР «О присяге судей и народных заседателей судов Союза СCP»; Положение о квалификационных коллегиях судей судов СССР; Положение о квалификационной аттестации судей; Положение о дисциплинарной ответственности судей, отзыве и досрочном освобождении судей и народных заседателей судов Союза ССР; Положение о квалификационных классах судей судов Союза ССР и союзных республик.

      Важнейшими  достижениями судебной реформы, как представляется, стали: укрепление независимости судей в соответствии с законодательством о статусе судей; учреждение Конституционного Суда Российской Федерации³⁵ и преобразование административных органов - государственных арбитражей в арбитражные суды; создание на федеральном уровне законодательной базы для введения мировых судов и развертывание института мировой юстиции во многих российских регионах; создание механизмов, обеспечивающих при рассмотрении судами уголовных дел прямое действие положений Конституции Российской Федерации, а также международно-правовых актов в области прав человека; значительное расширение федеральным законодательством и постановлениями Конституционного Суда Российской Федерации круга конфликтов, участники которых могут получить судебную защиту; установление судебного контроля за применением наиболее острых мер процессуального принуждения (прослушивания телефонных переговоров, наложения ареста на корреспонденцию, наложения ареста на имущество и др.); передача от прокуроров судьям права решать вопрос о заключении обвиняемого (подозреваемого) под стражу и продлении срока его содержания под стражей³⁶.