Петр 1 и его время

Внезапное бегство царя, к которому наутро в Троицу приехали родные под охраной потешных, было не чем иным, как объявлением войны. К такому развитию событий лагерь Софьи оказался не подготовлен. Все попытки правительницы и ее окружения уговорить Петра вернуться ни к чему не привели. Бояре, патриарх, иностранные офицеры, дворяне, стрелецкие полки, один за другим, приходили в Троицу и там оставались. Наконец, в конце августа Софья оказалась без поддержки и выдала брату Шакловитого – главного, по мнению Петра, смутьяна и заговорщика. А потом ей пришлось уйти в Новодевичий монастырь. Так, неожиданно для себя, 17-летний Петр одержал бескровную победу. При болезненном и слабоумном брате-соправителе Иване он отныне стал полноправным самодержцем.

Петр, придя к власти, не изменился в главном – он не стал заниматься государственными делами, он перепоручил из правительству своего дяди Льва Нарышкина. По-прежнему на первом месте для царя были воинские учения, стрельбы, плавания на кораблях на Переславском озере.

В жизни Петра море и корабли заняли особое место. Увлечение морем – не случайность, не просто юношеский романтизм. Было какое-то гармоническое соответствие внутреннего мира Петра и образа движущегося корабля.

Для Петра и многих других людей он был символом всего, что построено с точным расчетом, знанием для борьбы человека со слепой и опасной стихией природы, которую так хорошо выражает беспокойное море. За этим стояла главная философская идея XVII – начала XVIII в.

Суть этой идеи: знание, полученное с помощью опыта, исследований – самое верное средство достижения человеческого счастья и благополучия. Людям нужно, на основе открытых законов природы, хорошо организовать свою жизнь, и все будет хорошо. Особую роль в достижении всеобщего счастья играло государство. Построить государство на началах разума, знаний и сделать его средством для достижения всеобщего счастья – вот высшая цель реформатора.

Вскоре военные игры неожиданно кончились – надвинулась настоящая война. Собственно, она шла давно – с тех пор, как правительство Софьи, выполняя союзнический долг перед участниками антитурецкой лиги: Польшей, Венецией и Австрией, выступило против Крыма в 1687, а потом в 1689 году. Оба Крымских похода, которые возглавлял князь Василий Голицын, оказались неудачными. Чтобы не уподобляться князю Голицыну, едва унесшему ноги из под Крыма, было решено напасть на Азов – турецкую крепость в устье Дона, при впадении его в Азовское море.

У Петра было хорошее настроение, ему казалось, что опыта Кожуховских «походов» и «штурмов» Пресбурга будет вполне достаточно, чтобы взять Азов – небольшую устаревшую крепость. Петр жестоко ошибся – ни у него, ни у его генералов не хватило умения и опыта, чтобы овладеть в 1695 г. Азовом. 20 октября, к своему стыду и позору, осаду Азова русским пришлось снять, чтобы поспешно отступать домой – надвигалась трудная зима.

И вот здесь Петр впервые проявил те качества, которые впоследствии сделали его великим государственным деятелем и полководцем. Неудачи только подстегивали его, придавали ему силы. Он имел мужество взять на себя ответственность за поражение, умел трезво оценить собственные промахи, обдумать все обстоятельства, приведшие к обидному срыву, и сделать нужные исправления.

Петр понял, что для взятия Азова нужны профессиональные военные инженеры, которых он срочно нанял в Европе. Одновременно он осознал, что без флота, который может отрезать Азов от моря и воспрепятствовать подвозу в крепость всего необходимого, воевать нельзя.

Вернувшись из похода, в ноябре 1695 г. Петр принял историческое решение: он повелел строить военно-морской флот. За короткое время тысячи крестьян были согнаны в воронежские рощи, они начали рубить лес, сплавлять его по рекам в Воронеж, где на спешно возведенных верфях голландские, английские и иные корабельные мастера начали строить галеры и другие корабли.

Взять Азов, обложенный с суши и с моря, было уже значительно легче. В июле1696 г. это и произошло.

Под Азовом проявилась еще одна важная черта Петра – будущего реформатора. Он не ограничился восстановлением разрушенного Азова, а решил основать на мысу Таган-рог гавань и город Таганрог.

Одновременно развернули обширную кораблестроительную программу. Деньги на постройку кораблей в Воронеже было решено собирать со всех групп русского общества – с бояр, купцов, дворян, горожан и крестьян. Россия делом заявила сои претензии на выход к Черному морю.

Еще одним уроком молодого Петра стала заграничная поездка. Она, как и многие другие поступки царя, была необычайна. Такого Россия еще не знала – ни один царь не покидал своего государства! Более того, он отправился за границу в свите Великого посольства инкогнито, под именем Петра Михайлова.

Великое посольство возглавляли три полномочных посла: генерал и адмирал Франц Лефорт, руководитель главного дипломатического ведомства – Посольского приказа Федор Головин и думный дьяк Прокофий Возницын. Предполагалось побывать в Австрии, Голландии, Дании, Англии, Бранденбурге (так до 1699 г. называлась Пруссия), Венеции и у папы в Риме. Программа Великого посольства была обширна: переговоры, приемы, беседы. Добиться поддержки и помощи у европейских держав в войне с турками – вот какая цель была у русских дипломатов.

Царь нигде долго не останавливался, его влекло не столько любопытство, сколько желание учиться и, прежде всего, корабельному делу. В августе, опередив Великое посольство, он прибыл в Голландию и поселился в маленьком городке Заандаме (по-русски – Сардам). Здесь он сразу же устроился на верфь плотником. Кроме того, он осматривал голландские заводы, верфи, мастерские, разговаривал с известными людьми, учеными, изобретателями.

Пребывание в Саардаме было недолгим – толпы любопытствующих съезжались отовсюду, чтобы посмотреть на невероятную диковинку – русского царя, который машет топором на верфи и запросто ходит по улицам городка или плавает на своей шлюпке. Жить и работать в таких условиях было невозможно. Вскоре Петр перебрался в Амстердам и вместе с Меншиковым, Кикиным и другими волонтерами стал работать на верфи Ост-Индской компании над сооружением корабля «Петр и Павел».

Его ничем не отличали от других мастеров, называя попросту «плотник Питер». Тяжелая работа не утомляла Петра. Он был неутомим и бесконечно любознателен. Однажды ночью он в экипаже переезжал мост, который чем-то его поразил. Остановившись, царь со складным аршином в руках полез под его своды, стал что-то в темноте замерять и заносить при свете фонаря данные о сооружении в свою записную книжку. В свободные дни он любил ходить по Амстердаму – городу каналов и кораблей, посещал рынки, лавочки и мастерские. Там царь выучился чинить собственную одежду, узнал, как тачать башмаки, а… у местного зубодера научился ловко выдергивать зубы, чем впоследствии приводил в ужас своих придворных.

В январе 1698 г. Петр перебрался в Англию. Голландское кораблестроение ему разонравилось: все на голландских верфях делалось на глазок, основывалось на большом опыта мастера. Получалось всегда неплохо, но для быстрого строительства десятков кораблей в России найти стольких мастеров было невозможно. Петр понял, что недостаточно умело махать топором, нужны были знания сложных формул и чертежей, чтобы закладывать и строить сразу несколько, десятки типовых кораблей. Этому учили только в Англии. Петр туда поехал и дольно быстро научился проектировать корабли.

Весной 1698 г. он вернулся в Амстердам и уже вместе с Великим посольством через всю Европу отправился в Вену. Однако планы пришлось свернуть – из России было получено известие, что стрелецкие полки, взбунтовавшись на западной границе, куда их отправили из Москвы, двинулись на столицу. Петр, бросив все дела, помчался в Россию. Вскоре он был уже в Москве.

Какой же вывод сделал Петр, закончив поездку в Европу? Он оценил всю экономическую и военную мощь западной цивилизации.

И путешествуя по Европе, он понял простую вещь: чтобы сделать Россию такой же, как и эти страны – богатой, сильной и процветающей, нужно быстро, не теряя времени, перенять с Запада все, что для этого нужно: промышленность, оружие, технику, обычаи, книги, одежду. С тех пор и до конца жизни эта идея не покидала его.

Ей, этой своей высокой государственной мечте, он посвятил всю жизнь. И ради осуществления этой мечты он не жалел ни времени, ни денег, ни себя, ни людей, ни России.

2. Новый курс России

На протяжении всего XVII в. первостепенное значение для России имели три направления политики: южное – отношения с Турцией и ее вассалом Крымом, западное – отношения с Польшей (Речью Посполитой) и, наконец, северо-западное – отношения со Швецией.

Могущество Швеции, население которой составляло всего 2 млн. человек, опиралось на развитую горно-рудную и металлургическую промышленность, воинственную неустрашимость ее королей-воинов и дворянства. Передовая стратегия полководцев, опыт и мужество офицеров и солдат были залогом блестящих побед шведов. Важно и то, что шведскую армию составляли полки, которые набирались из сельских жителей особых военных округов. В мирное время солдаты и офицеры жили среди крестьян. Все это сплачивало однородную по национальному составу армию, делало ее грозной силой для любого противника.

В концеXVII в. шведы окружили Данию и на самом европейском континенте, в соседнее с Данией герцогство Голштинию они ввели свои войска. Как только в Москве было получено известие от Украинцева о заключении мира с турками, на улицах Москвы читали указ о вступлении России в войну против Швеции. Так для России начиналась Северная война, которая продолжалась двадцать один год.

Осада Нарвы и Иван-города затянулась до поздней осени. Обложив крепости со всех сторон, русские войска долго ждали, когда подвезут осадные орудия – без них взятие мощных укреплений Нарвы было невозможно. Лишь 20 октября Петру удалось впервые выстрелить из мортиры по укреплениям крепости.

Ситуация для русских войск с каждым днем становилась все более тревожной. Многие осадные орудия и порох оказались скверными, трижды штурм Иван-города проваливался, в лагере начались заразные болезни. В начале октября русское командование узнало, что отборные шведские войска во главе с королем высадились в Пернау (Пярну) и направились к Ревелю. Карл атаковал войско Б.П.Шереметева и заставил его отступить с дороги на Нарву. Стало ясно, что Карл движется к осажденной крепости, чтобы спасти ее.

Воспользовавшись снежной бурей 19 ноября 17000 г., шведы стремительно атаковали русский лагерь. Им удалось прорвать укрепления и внести в ряды противника панику. Русские солдаты бросились на мост через Нарову, началась давка, плавучий мост рухнул, тысячи людей оказались в ледяной воде. Ночью русское командование решило капитулировать. Самого Петра не было среди сражавшихся под Нарвой. Буквально за день до нарвской драмы он, взяв с собой главнокомандующего войсками Ф.А.Головина и своего фаворита Александра Меншикова, поспешно покинул лагерь и уехал в Новгород.

3. Первые реформы

Поражение под Нарвой 1700 г. было воспринято Петром как жестокий урок. Он не обвинял в разгроме генералов и солдат, себя или окружающих. Из поражения Петр сделал главный вывод – армии необходима реформа, и строить ее нужно на новых принципах регулярности.

Петр перестроил принципы стратегии и тактики армии, основы ее формирования и службы. Главной целью военных действий при Петре становится не взятие крепостей, а поражение противника в бою. Он учил действовать согласованно пехоту и кавалерию, причем в русской армии была введена кавалерия драгунского типа, то есть всадники были обучены пешему строю и могли воевать в строю как пехотинцы.

Любимым родом войск Петра оставалась артиллерия. После Нарвы, где русские потеряли всю артиллерию, пришлось заново отличать пушки, для чего даже сняли с церквей часть колоколов. Новая петровская артиллерия стала одной из самых мощных и передовых в Европе.

Новая стратегия и тактика требовали и новой подготовки войск к боевым действиям. На смену прежним смотрам раз-два в год и редким учениям пришла постоянная подготовка, которая не кончалась с превращением молодого новобранца в «правильного» солдата. Действия каждого солдата с помощью каждодневных учений, стрельб, строевых занятий доводились до автоматизма.

В корне менялась и система комплектования и обеспечения армии. Если раньше в армии служилые люди «по отечеству» и «по прибору» служили «с земли», то есть получали за службу землю с крестьянами, то теперь с этим было покончено: вводилось единое денежное жалование, солдат набирали из рекрут, а в офицеры производили дворян, обученных в гвардейских полках.

Рекрутчина – так называли в народе эту повинность – была тяжела для крестьян. Она отрывала от дома и поля сильных работников. Крестьянские матери оплакивали уходивших в рекруты сыновей, как покойников, - они уже никогда не возвращались домой, ведь служба в армии в то время была не только пожизненной, но и очень суровой. Чтобы не дать рекрутам разбежаться, их заковывали в колодки, как преступников, держали месяцами на «станциях», больше похожих на тюрьмы. Все крестьяне каждой местности несли общую ответственность за выставленного ими рекрута, и если он бежал со службы, они были обязаны поставить другого новобранца.

Малейшее нарушение дисциплины в армии наказывалось очень сурово. Устав воинский предполагал применять к провинившимся и преступникам жестокие наказания, в том числе такие, как четвертование, посажение на кол и другие.

И все же, несмотря на серьезные недостатки рекрутской системы, она более 150 лет обеспечивала русской армии однородный национальный и социальный состав, что, в сочетании с принципами регулярности, повышало ее боеспособность. В этом смысле армия копировала русское общество той поры- офицерами были дворяне, в основном помещики, а солдатами – крестьяне, в основном крепостные.