МЕТОДОЛОГИЯ НАУЧНОГО ПОЗНАНИЯ

  Существуют, конечно, и методы, применяемые  на всех уровнях научного познания: абстрагирование, обобщение, аналогия, анализ и синтез и др. Однако  и на этих уровнях будут  выполняться законы сохранения  симметрии отношений между научными  объектами, понятиями, категориями  и т.д.  

3.2.2. ОБЩИЕ МЕТОДЫ ПОЗНАНИЯ  

  Законы сохранения симметрии  в полной мере распространяется  и на научные методы. На рисунке  ниже приведены наиболее общие  методы научного познания.                       

                                                                        

  рис. 3       

  Из этого рисунка можно непосредственно  осознать, что и сами методы  группируются во взаимодополнительные пары. Поясним сущность основных научных методов.       

 Абстрагирование    

     Сущность метода состоит в мысленном отвлечении от несущественных свойств, связей, отношений предметов и в одновременном выделении, фиксировании одной или нескольких интересующих исследователя сторон этих предметов.        

 Анализ        

 Метод  познания, содержанием которого  является совокупность приемов  и закономерностей 

расчленения предмета исследования на составные  части.      

 Синтез      

 Метод  познания, содержанием которого  является совокупность приемов  и закономерностей соединения     отдельных     частей предмета в единое целое.   

 Индукция    

 Индуктивное  умозаключение-умозаключение   от   частного   к общему, когда на основании знания части предметов класса делается вывод   о    классе в целом.    

 Дедукция   

 Дедуктивное  умозаключение - вывод о некотором   элементе множества делается  на  основании  

 знания  общих свойств всего  множества.    

 Модели     

 Предметы, явления, процессы, которые замещают  объект познания (оригинал) и служат  источником информации о нем.    

 Исторический  метод.   

 История  изучаемого объекта воспроизводится  во всей своей многогранности, с учетом всех мельчайших деталей  и случайностей   

 Логический  метод

Логически воспроизведенная история изучаемого объекта - это действительная история, но обобщенная, освобожденная от всего  случайного, наносного, несущественного.      

 3.2.1. ИНДУКЦИЯ И ДЕДУКЦИЯ     

  Более того, именно проблема метода  была исходной в процессе осознания  особенностей теоретического знания.

В XVII в., в эпоху зарождения классического  естествознания, Ф. Бэкон и Р. Декарт сформулировали две разнонаправленные  методологические программы развития науки: эмпирическую (индукционистскую) и рационалистическую (дедукционистскую).   

 Под индукцией принято понимать такой способ рассуждения, при котором общий вывод делается на основе обобщения частных посылок. Проще говоря, это движение познания от   частного к общему. Движение в противоположном направлении, от общего к частному, получило название дедукции.          Логика противостояния эмпиризма и рационализма в вопросе о ведущем методе получения нового знания в общем  проста.   

 Эмпиризм. Действительное и хоть сколько-нибудь практичное знание о мире можно получить только из опыта, т.е. на основании наблюдений и экспериментов. А всякое наблюдение   или эксперимент - единичны. Поэтому единственно возможный путь познания природы - движение от частных случаев ко   все более широким обобщениям, т.е. индукция. Другой способ отыскания законов природы, когда сначала строят самые общие основания, а потом к ним приспосабливаются и посредством их проверяют частные выводы, есть, по Ф. Бэкону, «матерь заблуждений и бедствие всех наук».   

 Рационализм. До сих пор самыми надежными и успешными были математические науки. А таковыми они стали потому, что применяют самые эффективные и достоверные методы познания: интеллектуальную интуицию и дедукцию.     

  Интуиция позволяет усмотреть  в реальности такие простые  и самоочевидные истины, что усомниться  в них невозможно.    

 Дедукция  обеспечивает выведение из этих простых истин более сложного знания. И если она проводится по строгим правилам, то всегда будет приводить только к истине, и никогда - к заблуждениям. Индуктивные же рассуждения, конечно, тоже бывают хороши, но они не могут приводить ко всеобщим суждениям, в которых выражаются законы.          

  Между индукцией и дедукцией  взаимоотношения отражаются тождеством                                                            

        

     Эти методологические программы сыграли свою важную историческую роль.  

Во-первых, они стимулировали огромное множество  конкретных научных исследований, а  во-вторых, «высекли искру» некоторого понимания структуры научного познания. Выяснилось, что оно как бы «двухэтажно». И хотя занятый теорией «верхний этаж» вроде бы надстроен над  «нижним» (эмпирией) и без последнего должен рассыпаться, но между ними почему-то нет прямой и удобной лестницы. Из нижнего этажа на верхний можно попасть только «скачком» в прямом и переносном смысле. При этом, как бы ни была важна база, основа (нижний эмпирический этаж нашего знания), решения, определяющие судьбу постройки, принимаются все-таки наверху, во владениях теории.     

 Но сегодня эти методологические программы  считаются устаревшими и неадекватными.      

 Эмпиризм недостаточен потому, что индукция и в самом деле никогда не приведет к универсальным суждениям, поскольку в большинстве ситуаций принципиально невозможно охватить все бесконечное множество частных случаев, на основе которых делаются общие выводы. И ни одна крупная современная теория не построена путем прямого индуктивного обобщения.   

  Рационализм же считается также  исчерпанным, поскольку современная наука занялась такими областями реальности (в микро- и мегамире), в которых требуемая «самоочевидность» простых истин исчезла окончательно. Да и роль опытных методов познания оказалась здесь недооцененной.       

     Это свидетельствует о глубочайшем научном кризисе.    

  В наше время стандартная модель  строения научного знания выглядит  примерно так.        

  Познание начинается с установления  путем наблюдения или экспериментов  различных фактов. Если среди  этих фактов обнаруживается некая  регулярность, повторяемость, то  в принципе можно утверждать, что найден эмпирический закон,  первичное эмпирическое обобщение.  И все бы хорошо, но, как правило,  рано или поздно отыскиваются  такие факты, которые никак  не встраиваются в обнаруженную  регулярность. Тут на помощь призывается  творческий интеллект ученого,  его умение мысленно перестроить  известную реальность так, чтобы  выпадающие из общего ряда  факты вписались, наконец, в  некую единую схему и перестали  противоречить найденной эмпирической  закономерности.       

  Считается, что обнаружить эту  новую схему наблюдением уже  нельзя, ее нужно придумать, сотворить  умозрительно, представив первоначально  в виде теоретической гипотезы. Если гипотеза удачна и снимает  найденное между фактами противоречие, а еще лучше - позволяет предсказывать  получение новых, нетривиальных  фактов, это значит, что родилась  новая теория, найден теоретический  закон.       

  Таким образом, традиционная модель  строения научного знания предполагает  движение по цепочке: установление  эмпирических фактов - первичное  эмпирическое обобщение - обнаружение  отклоняющихся от правила фактов - изобретение теоретической гипотезы  с новой схемой объяснения - логический  вывод (дедукция) из гипотезы всех  наблюдаемых фактов, что и является  ее проверкой на истинность. Подтверждение  гипотезы конституирует ее в  теоретический закон. Такая модель  научного знания называется гипотетико-дедуктивной.  Она формирует двойную спираль.                         

          

  Большая часть современного научного  знания построена именно таким  способом.   

  И эти положения не противоречат  новому научному мышлению, которое  придет на смену старому.

В основе нового мышления лежит принцип глобального дедукционизма, о котором будет сказано ниже.    

   3.2.2. КРИТЕРИИ И НОРМЫ НАУЧНОСТИ       

  Теория является высшей формой  организации научного знания, дающей  целостное представление о существенных  связях и отношениях в какой-либо  области реальности. Разработка  теории сопровождается, как правило,  введением понятий, фиксирующих  непосредственно не наблюдаемые  стороны объективной реальности. Поэтому проверка истинности  теории не может быть непосредственно  осуществлена прямым наблюдением  и экспериментом. Такой «отрыв»  теории от непосредственно наблюдаемой  реальности породил в XX в. немало дискуссий на тему о том, какое же знание можно и нужно признать научным, а какому в этом статусе отказать. Проблема заключалась в том, что относительная независимость теоретического знания от его эмпирического базиса, свобода построения различных теоретических конструкций невольно создают иллюзию немыслимой легкости изобретения универсальных объяснительных схем и полной научной безнаказанности авторов за свои сногсшибательные идеи. Заслуженный авторитет науки зачастую используется для придания большего веса откровениям всякого рода пророков, целителей, исследователей «астральных сущностей», следов внеземных пришельцев и т.п. Внешняя наукообразная форма и использование полунаучной терминологии создают впечатление причастности к достижениям большой науки и еще непознанным тайнам Вселенной одновременно.

Критические же замечания в адрес «нетрадиционных» воззрений отбиваются нехитрым, но надежным способом: традиционная наука  по природе своей консервативна  и склонна устраивать гонения  на все новое и необычное - и  Джордано Бруно ведь сожгли, и Менделя  не поняли и пр. Возникает вопрос:        

"Можно ли четко отграничить  псевдонаучные идеи от идей  собственно науки?"       

 Принцип верификации.    

  Для этих целей разными направлениями  методологии науки сформулировано  несколько принципов. Один из  них получил название принципа  верификации: какое-либо понятие  или суждение имеет значение, если оно сводимо к непосредственному  опыту или высказываниям о  нем, т.е. эмпирически проверяемо. Если же найти нечто эмпирически  фиксируемое для такого суждения  не удается, то оно либо представляет  собой тавтологию, либо лишено  смысла. Поскольку понятия развитой  теории, как правило, не сводимы  к данным опыта, то для них  сделано послабление: возможна  и косвенная верификация. Скажем, указать опытный аналог понятию «кварк» невозможно.   Но кварковая теория предсказывает ряд явлений, которые уже можно зафиксировать опытным путем, экспериментально. И тем самым косвенно верифицировать саму теорию.