Журналистика как «четвертая власть»: метафора или реальность?

Московский гуманитарный университет

 

 

 

 

 

 

РЕФЕРАТ

 

 

 «Основы журналистики»

 

 

Тема:

«Журналистика как «четвертая власть»: метафора или реальность?»

 

 

 

 

 

 

Выполнила студентка Байбакова И.А.

Группа: 

 

 Р401-311

Научный руководитель:

 

 Авакимянц Т.В.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Москва

2016

 

Введение

Средства массовой информации вызывают бурные обсуждения в обществе. Вопросы массовых коммуникаций важны потому, что оказывают влияние на людей. Вопросы собственности на СМИ и контроля над ними также  в центре внимания тех, кого интересует эта область. Влияние, которое  СМИ оказывают на общество, так же вызывает множественные дискуссии.       СМИ уже по определению находятся  на виду, что делает их крайне уязвимыми для всесторонних нападок. Сам процесс журналистского труда, а главное, его результат, в любом случае, затрагивает интересы общества. Журналистика привлекает пристальное внимание общества, как один из важнейших факторов влияния  на общественные процессы, особенно в  бурные периоды социальных перемен. И естественно, что едва ли не больше других и притом острее других обсуждается  вопрос - является ли журналистика “четвертой властью”?

Кто-то склонен ее считать  просто, без всяких кавычек, четвертой  властью (как некое продолжение  трех других - законодательной, исполнительной, судебной). Кто-то видит за часто  мелькающими кавычками ироническое отвержение - какая же это власть, коли каждый волен и может говорить, что хочет, да никто не обязан, да и не желает ее слышать. Третьи видят в журналистике реальную силу, но и кавычки не забывают поставить - не иронизируя, а отмечая своеобразие роли СМИ через метафоричность выражения. А парадокс в том, что правыми оказываются все, поскольку каждый замечает важную сторону дела, но вместе с тем не подходит к проблеме системно.

 

 

О термине

Автором термина является британский писатель, историк и философ  Томас Карлейль. Иногда авторство приписывают Жан-Жаку Руссо. Первое печатное упоминание в современном смысле — Томасу Маколею.

• В СССР термин употреблялся исключительно в отношении западной периодики. Впервые применительно к отечественной журналистике данное словосочетание употребил Евгений Додолев в газетах «Московский комсомолец» и «Московская правда» в 1986 году (в публикациях о таком явлении как гласность).

• Бытует мнение, что журналистика является четвертой властью (если гипотетически предположить, что таковая возможна) тогда и только тогда, когда она не является самой собой.

• Словосочетание часто применялось и по отношению к пролетариату. В Италии термин «Четвёртая власть» (Il quarto stato) журналисты употребляли, описывая масштабные пролетарские манифестации и забастовки на севере страны (Милан, Турин) в начале прошлого века.

• Елена Блаватская (писательница и путешественница) под четвёртой понимала власть расы атлантов.

• В парламентских дебатах 1789 года британский парламентарий, полемизируя с Уильямом Питтом (в ту пору — министром) упомянул королеву как «четвёртую власть».

 

 

Первые  проявления «четвертой власти» в России

В теории журналистики представлены разнообразные концепции функционирования прессы. Наиболее распространенными  являются следующие представления  о миссии журналистики  в  обществе:  «коллективный  пропагандист,   агитатор  и  организатор», «манипулятивные   mass-media», «четвертая   власть».   Анализ   подходов   к   изучению специфики журналистской деятельности сводится к признанию СМИ как сильнейшего рычага управления общественным мнением. Внимание к данной проблеме усиливается в эпоху социально-экономических и политических перемен. Именно в такие периоды нашей истории возникли множественные дискуссии, направленные на определение места журналистики в традиционном треугольнике «власть – общество - СМИ». Наиболее обсуждаемым и в современном обществе является вопрос: можно ли считать журналистов представителями “четвертой власти”? Это спорная проблема, не имеющая однозначной оценки.  Сегодня с сожалением приходится сознавать, что читатель – лишь «объект», на который действуют самыми различными, порой переходящими нормы элементарного культурного общения.

Метафора «четвертая власть»  подразумевает властную природу  журналистики, ее способность не только формировать общественное мнение, но и манипулировать им. Исторически  складывавшиеся особенности отечественной  журналистики во многом повлияли  на  это.  Журналистика  в  России  была  создана  «сверху»,  указом Петра  I.

«Ведомости» - средство политического  руководства страной, роводник  петровских преобразований. Первая русская  газета была менее всего коммерческим изданием, каким были впервые возникавшие  европейские газеты. Русская газета с первых шагов существования  обнаружила свои важные потенциальные  качества — быть проводником определенной политики, быть пропагандистом, а подчас и организатором общественного  мнения в  пользу   государственных реформ,   в пользу защиты национальной самостоятельности и независимости. Наличие цензуры, в свою очередь, обусловили специфические условия ее существования – наличие политической цензуры и монополии правительства на печатное слово. Публицистам ничего другого не оставалось, кроме как искать другие пути выражения своих взглядов -   обсуждать общественные проблемы с помощью литературной критики.  Отсюда и вытекают такие особенности русской журналистики как связь с литературой и приоритет публицистических жанров над информационными. А, как известно,  именно  публицистика способна арсеналом выразительных средств и приемов интерпретации факта воздействовать на сознание аудитории. 

Начиналась тенденция к развлекательности,  спекулятивности,  беспринципности,  которую  олицетворяли газета «Северная пчела» Булгарина и Греча и журнал «Библиотека для чтения» Сенковского.

Издания   представляли  так  называемое  «торговое  направление»  в  журналистике.   С критикой такого направления выступали Полевой, Белинский, Гоголь, Краевский. Ф. Булгарин (основоположник массовой журналистики) сказал: что публике необходимо «как можно больше необыкновенного, удивительного, редкого, странного, смешного и вздорного». При этом он считал, что факт можно и выдумать. Эти принципы действуют и сейчас в массовой журналистике.   Его оппонент В. Белинский по-своему понимал назначение журналиста: «Факт – ничто, и одно знание факта – тоже ничто; познать факт – значит,   перевести   его   на  идею».   Журналистика   в  России  в   силу  исторических особенностей её возникновения и развития всегда воспринималась читателем как учитель, проповедник, а не только как фиксатор фактов. Она развивалась в недрах литературы, «словесности», где только и могла явить себя нравственная, объясняющая человеку смысл и содержание его жизни мысль. В сороковые годы XIX века активизация общественной мысли обусловила поиски наиболее действенных средств влияния на сознание современников. Таким средством и стала журналистика. «Журналистика в наше время все»,  – писал в эти годы Белинский.

 

 

Средства массовой информации сегодня

Возможность успешного “хождения  во власть” средств массовой информации лежит в самой природе журналистики. Ведь она, как врач, держит руку на пульсе жизни, ставит диагноз, определяет стратегию  и тактику “лечения” тех или  иных “больных” органов общества, необходимого для восстановления и  поддержания общественного “здоровья”. Правда, разные участники “консилиума” ставят разные диагнозы и предлагают разные лекарства. Но, как и у постели  больного, им надо понять друг друга, найти  оптимальное решение. Без метафор: СМИ с позиций представляемых ими общественных сил оценивают  состояние дел в тех или  иных секторах социальной жизни, предлагают советы, а то и выдвигают требования к тем, кто вправе принимать обязательные властные решения.

 

  Но предложения СМИ  - как бы разумны и продуманны  они ни были, ни по Конституции,  ни по Закону о СМИ не  обязательны для рассмотрения, на  них можно просто не обращать  внимания: своими разноречиями, неумеренностью  и даже дерзостью они едва  ли не мешают делу, по представлениям  многих и многих власть предержащих.  Конечно, можно ссылаться на  недостаток у журналистов исходных  данных, необходимых для обоснованного  анализа, прогноза и рекомендаций, на их недостаточную компетентность, профессионализм и ответственность. Но вряд ли стоит доказывать, что всякая золотодобыча трудна и “пустой породы” всегда много. И все же надо искать крупицы золота. Так что вопрос в другом - наличии и характере “властных полномочий” у СМИ и законодательном закреплении форм их реализации. Исходная посылка: журналистский анализ содержит - в больших или малых дозах - полезную для органов и лиц, принимающих властные решения, информацию. Значит, и тут действует “категорический императив” демократии - этой информацией, поступающей от активных граждан государства, надлежит воспользоваться. Проблема только в том - как? Самый простой вариант, нормальный для любого человека познакомиться с тем, что “обо мне думают”, какие мнения распространяются в обществе этими “настырными” журналистами, т.е. простое любопытство.

Более сложная по характеру  реакция - принять выступления журналистов  как бесплатную консультацию. Если официальные лица заинтересованы в  успехе дела, то эту консультативную  функцию журналистики им необходимо учитывать в связи с прокламируемым властью стремлением служить  обществу. 

В связи с этим возникает  резонная идея регламентировать в нормативных актах использование этих “консультаций”. Как минимум, пресс-службы соответствующих социальных институтов должны бы по обязанности (а нормативная регламентация деятельности пресс-служб должна бы быть частью юридической базы функционирования этих институтов) собирать, систематизировать, обобщать эти материалы. Соответствующие структуры ведомств, а в необходимых случаях и их “первые лица”, должны выступать с разъяснениями, суждениями и оценками, отметая негодное и привечая все полезное и пригодное “для использования”. Посылка вторая, объективно усиливающая “мощь” первой.

СМИ выступают, публикуя свои оценки, суждения, рекомендации, своеобразным и значимым общественным контролером за действиями властей.

Однако пристальный взгляд на СМИ как на “четвертую власть”  обнаруживает и еще один аспект проблемы. Притом не менее, если не более важный аспект - по крайней мере, по последствиям для власти. Ведь до сих пор речь шла о том, что журналистский анализ явлений жизни дает такой материал, который не грех, более того - необходимо - властям использовать для внесения “поправок и дополнений” в свои акции. И призыв придать использованию результатов анализа институализированный характер, официально закрепить за СМИ статус “четвертой власти” как инструмента непосредственно-демократического контроля оставлял в тени не институализированную (и не институализируемую по природе своей) властную мощь журналистики. Дело в том, что пока в стороне оставалась вторая причина могущества “четвертой власти” - общественное мнение (и другие компоненты массового сознания), выраженное, сформированное и направленное СМИ через анализ в них явлений жизни. Суждения, предложения, рекомендации и требования оказываются могучей силой, способной к действиям на общественном поле. Нельзя забывать, что возможностью осуществлять власть в обществе, то есть проводить свою волю, оказывать воздействие на поведение различных субъектов социальной жизни обладают не только различные ветви государственной власти (каждая в рамках своей компетенции). Имеются также - что особенно важно для журналистики - не институализированные формы социального могущества, способные кардинально влиять на ход общественной жизни.

 

 

Вывод

Сила журналистики - в  мощи сформированного и стоящего за ней общественного мнения.  Благодаря  этому СМИ приобретают специфические  властные полномочия: журналистика предлагает, советует, требует от власти считаться с результатами своего анализа и вытекающих из них выводов практически-политического характера не только от “своего имени”, но и от “имени общественности”. Конечно, пока - до принятия предлагаемых законодательных мер - заявляемые от имени общественного мнения требования можно рассматривать как необязательный совет или даже как частное мнение. Однако пренебрежение приговорами общественного мнения, тем более действия вразрез с ним не может привести ни к чему иному, кроме как к нарастанию у общественности недовольства властями, несогласию с проводимой политикой, а это лишает даже легитимные власти общественной поддержки, что может привести на ближайших выборах к замене сил, стоящих у власти.

СМИ являются посредником между властью и обществом. Пресса должна формировать общественное мнение, информировать  людей, быть  социально ответственными. Однако в настоящее время нередко СМИ не формируют общественное мнение, а манипулируют им, влияют на него, трансформируют его, что является доказательством властной природы журналистики.  Иногда издания делают это практически открыто, но чаще всего — применяют скрытые механизмы давления. В этом контексте, метафора «четвертая власть» вполне правомерна. Ведь, как известно, спрос рождает предложение: еще А.С. Пушкин писал А. Бенкендорфу, что "общее мнение имеет нужду быть управляемым".