Социологический портрет современной Российской молодёжи

общих проявлениях, классифицировать и типизировать случаи

экстремистского поведения. Не менее важным является и установление связи

между политико-экономическим состоянием общества и ростом экстремизма в

молодежной среде.

 

Однако попытаемся взглянуть на данную проблему с иной стороны. По

некоторым данным можно предположить, что взрыв молодежного экстремизма

обусловлен происходящей ныне коренной ломкой стереотипов поведения,

складывавшихся веками и освященных культурой.

Говоря о стереотипах поведения, следует учитывать два типа культуры: народную, основанную на обычае, родословную от традиционной культуры античности и пронизанную христианским мировоззрением.

 

В качестве субъекта 'познания в ритуальной культуре выступает  род. В

классической европейской  культуре субъектом познания становится человек,

выделившийся из рода. Следовательно, классическая европейская культура

связана с развитием  индивидуального сознания и дает множество образцов

поведения, разрабатывая весь спектр его возможностей по отношению  к

норме. В качестве инструмента  индивидуального познания, адекватного

реальности, используется прежде всего язык.

 

Ритуальная культура зиждется на причинно-следственных связях с жизнью и

представляет собой  как бы вплетенную в реальность канву, служащую

основой коллективного  познания.

 

Классическая европейская  культура во многом опосредует процесс,

кульминацией которого становится новая картина мира, выработанная наукой

нашего времени.

 

Смена культурных эпох влечет за собой четкую смену стереотипов  и норм

поведения. Наиболее болезненными оказываются пограничные области, когда

старые стереотипы уже не отражают изменившейся реальности, но еще

продолжают существовать в жизни старшего поколения и  навязываются

молодым традиционной системой воспитания и образования.

 

Тотальный кризис конца XIX—начала XX в., горячей точкой которого стала

Россия, естественным образом был связан с тем, что классическая

европейская культура исчерпала  свои функции так же, как в свое время

исчерпала их культура ритуальная. Общество оказалось на пороге

существования, не связанного нормой, а, следовательно, и законом.

 

Не случайным является временной разрыв между рождением нового эпоса,

фиксирующего позицию  человека в потоке жизни, и появлением на свет -

целого поколения людей, вынужденных познавать жизнь  заново и изнутри,

рассчитывая лишь на самих  себя и свое целостное восприятие мира.

 

Если иметь в виду поколение в целом, можно предположить, что в истории

развивающейся личности постепенно шла  отработка все новых и новых

признаков, психических свойств  и качеств интеллекта. Именно с  этим

процессом был связан, по-видимому, и нараставший конфликт «отцов» и

«детей», характерный  для эпохи господства классической европейской

культуры.

 

В конце XIX—начале XX в. на фоне всеобщего кризиса сформировалась

программа смены основного  системообразующего признака личности:

стремление к стабильности, фиксированности положения, уступило место

движению, изменению, т. е. устойчивой динамической целостности

мироощущения.

 

Эта программа и оказалась  реализованной в поколении современных  молодых

людей, лозунг которых «Перемен! Мы ждем перемен!» с особой силой

прозвучал в конце 80-х  годов.

 

Изменилось и качество конфликта «отцов» и «детей». В нынешней ситуации

молодежь хорошо ощущает  несоответствие навязываемых ей культурных

стереотипов и норм поведения— жизни, а вместе с этим отказывается

понимать и принимать  всю традиционную культуру.

 

Постоянно возникают  моменты неадекватного, с нашей  точки зрения,

поведения молодежи не только в экстремальных, ситуациях.

 

Наблюдения показывают, что процесс социализации молодых  людей идет по

двум основным направлениям и прямо зависит от развитости чувства целого,

от крепости духа.

 

У молодежи, воспитанной  в традиционной культуре, основной конфликт

разворачивается на ментальном уровне, между осознаваемой ею реальностью

и культурными стереотипами восприятия и осмысления мира. Поведение здесь

вторично. При необходимом  и достаточном развитии чувства  целого люди

этого типа легче соотносят  свое поведение с осмысленной  целостной

картиной мира.

 

Для молодежи, растущей, в основном, вне классической европейской

культуры, наиболее существен  конфликт на поведенческом уровне. Люди

этого типа познают жизнь  опытным путем, абсолютизируя собственный  опыт и

признавая лишь тех, с  действиями которых входят в резонанс (эффект

узнавания). Врожденные способности обусловливают у них высокую скорость

постижения жизни и  наработки навыков ориентирования в постоянно

меняющемся потоке событий. Резкое неприятие чуждой формы поведения

слишком часто толкает  этих молодых людей на преступление, так как этика

нового поколения еще не сформирована, чувство меры не выработано и нормы

не установлены.

 

В современной системе  воспитания и образования в большинстве  случаев не

осознается факт качественного  изменения объекта педагогических усилий.

Более того, оставаясь  по сути неизменной, система эта становится

поставщиком типичных ситуаций, способствующих экстремистскому поведению

молодежи. Практически  создаются дополнительные условия  для постоянного

возобновления экстремистского  комплекса. Почти единственным противовесом

служат некоторые меры для экстренных случаев, вроде телефона доверия.

 

В то же время на наших  глазах на протяжении одного поколения

сверхактивно развивается  антипедагогика, представленная во множестве

направлений: от рок культуры, порнографии и насилия до банд неофашистов.

 

Воздействуя сразу на несколько каналов восприятия с  резким превышением

допустимых норм, явления  антикультуры быстро подавляют в  молодом

человеке естественную защитную реакцию, благодаря чему ловко

производится подмена  реальной целостности крепко сработанным суррогатом.

 

Возможность и легкость такой подмены объясняются не только детской

неразвитостью чувства  целого у молодежи, но и чрезвычайной сложностью

духовной ситуации.

 

Вероятно это и стало  причиной возникновения и широкого распространения

так называемой «субкультуры»

 

 

3 Молодёжная  субкультура

 

Под культурой понимаются убеждения, ценности и выразительные  средства,

которые являются общими для какой-то группы людей и служат для

упорядочения опыта  и регулирования поведения членов этой группы.

Воспроизводство и передача культуры последующим поколениям лежат  в

основе процесса социализации—усвоения  ценностей, верований, норм, правил

и идеалов предшествующих поколений.

 

Система норм и ценностей, отличающих группу от большинства обществ,

называется субкультурной. Она формируется под влиянием таких факторов,

как возраст, этническое происхождение, религия, социальная группа или

местожительство. Ценности субкультуры не означают отказа от национальной

культуры, принятой большинством, они обнаруживают лишь некоторые

отклонения от нее. Однако большинство, как правило, относится  к

субкультуре с неодобрением или недоверием.

 

Иногда группа активно  вырабатывает нормы или ценности, которые явно

противоречат господствующей культуре, ее содержанию и формам. На основе

таких норм и ценностей  формируется контркультура. Известный  пример

контркультуры— хиппи 60-х годов или «система» в  России 80-х годов.

 

Элементы как субкультуры, так и контркультуры обнаруживаются в культуре

современной молодежи в  России.

 

Под молодежной субкультурой понимается культура определенного молодого

поколения, обладающего  общностью стиля жизни, поведения, групповых норм,

ценностей и стереотипов.

 

Ее определяющей характеристикой  в России является феномен субъективной

«размытости», неопределенности, отчуждения от основных нормативных

ценностей (ценностей  большинства).

 

Так, у немалого числа  молодых людей отсутствует четко  выраженная

личностная самоидентификация.

Социальное отчуждение проявляется чаще всего в апатии, безразличии к

политической жизни общества, образно говоря, в позиции «стороннего

наблюдателя». На уровне самоидентификации проявление каких-либо

определенных политических установок минимально. Вместе с тем

эмоциональность, легковерность  и психологическая неустойчивость молодых

людей умело используются политическими элитами в борьбе за власть.

 

Существует мнение, что  аполитичность молодежи закономерный результат

чрезмерной идеологизации  воспитания прошлых лет, а активная

политизированность граничит с социологией. Вряд ли можно согласиться с

подобной позицией: если в стабильном обществе приоритеты частной  жизни

закономерны и естественны, то в ситуации системного кризиса  социальная

индифферентность молодых  чревата необратимыми последствиями  для будущего

страны.

 

Усугубляется и межгенерационное отчуждение, включающее широкий спектр

неприятия—от разрушения внутрисемейных контактов (по критериям

взаимопонимания и взаимного  доверия) до противопоставления «нас» (как

ценностного, так и  деятельностного) всем предшествующим, «советским»

поколениям.

 

Особенно явственно  это противопоставление прослеживается на уровне

собственно культурных (в узком смысле) стереотипов молодежи: есть «наша»

мода, «наша» музыка, «наше» общение, а есть—«папино», которое

предлагается институциональными средствами гуманитарной социализации. И

здесь обнаруживается третий (наряду с социальным и межгенерационным)

аспект отчуждения молодежной субкультуры—культурное отчуждение.

 

Именно на этом уровне субкультура молодого поколения  приобретает

заметные контркультурные  элементы: досуг, особенно юношеством,

воспринимается как  основная сфера жизнедеятельности, и от

удовлетворенности им зависит  общая удовлетворенность жизнью молодого

человека. Общее образование  для школьника и профессиональное для

студента как бы отходят  на другой план перед реализацией  экономических

(«зарабатывать деньги»)  и досуговых («интересно провести свободное

время») потребностей.

 

Наряду с коммуникативной (общение с друзьями) досуг выполняет  в основном

рекреативную функцию (около одной трети старшеклассников отмечают, что

их любимое занятие  на досуге—«ничего неделание»).

Ценности национальной культуры, как классической, так и народной,

вытесняются схематизированными стереотипами—образцами массовой культуры, ориентированными на внедрение ценностей «американского образа жизни» в его примитивном и облегченном воспроизведении.

 

Любимыми героями и в определенной степени образцами для подражания

становятся, по данным опросов, героини так называемых «мыльных опер»

(для девушек) и видеотриллеров  типа Терминатор (для юношей).

 

Потребительство проявляется  как в социокультурном, так и  в эвристических

аспектах. Эти тенденция  присутствует в культурной самореализации

учащейся молодежи, что  косвенно обусловлено и самим  потоком

преобладающей культурной информации (ценности массовой культуры),

способствующей фоновому восприятию и поверхностному закреплению ее в

сознании.

 

Выбор тех или иных культурных ценностей чаще всего  связан с групповыми

стереотипами достаточно жесткого характера (не согласные с  ними легко

попадают в разряд «отверженных»), а также с престижной иерархией

ценностей в неформальной группе общения.

 

Групповые стереотипы и  престижная иерархия ценностей обусловлены  половой

принадлежностью, уровнем  образования, местожительством и, однако в любом случае суть их одна: культурный конформизм в рамках неформальной группы общения и неприятие других ценностей и стереотипов, от более мягкого в среде

студенческой молодежи до более агрессивного в среде  учащихся средней

школы. Крайним направлением этой тенденции молодежной субкультуры

являются так называемые «команды» с жесткой регламентацией ролей и

статусов их членов.

 

Досуговая самореализация молодежи осуществляется вне учреждений культуры и относительно заметно обусловлена воздействием одного лишь телевидения—наиболее влиятельногоТинституционального источника не только эстетического, но и в целом социализирующего воздействия. Народная культура (традиции, обычаи, фольклор и т. п.) большинством молодых людей воспринимается как

анахронизм. Попытки внесения этнокультурного содержания в процесс

социализации в большинстве  случаев ограничиваются приобщением к

православию, между тем  как народные традиции, безусловно, не

ограничиваются одними лишь религиозными ценностями. Кроме  того,

этнокультурная самоидентификация  состоит а прежде всего в формировании

положительных чувств в  отношении к истории, традициям своего народа.

 

Возникновение такой, а  не иной, с указанными особенностями  молодежной