Социаология

       На  рубеже XIX и XX вв. русская социология вступает в новый этап своего развития, связанный с качественным скачком в развитии капитализма, углублением кризиса феодально-монархического строя, совпавшего с неурожаями, что сопровождалось голодом, выходом на политическую арену рабочего класса, развитием марксизма в России и одновременной активизацией буржуазно-либерального движения. На этом этапе продолжали свою деятельность представители классического позитивизма в социологии, но формировалась и антипозитивистская ориентация, прежде всего неокантианство, которое представляли А.С. Лаппо-Данилевс-кий, М.И. Туган-Барановский, П.Б. Струве, Б.А. Кистяковский, В.М. Хвостов, П.И. Новгородцев, Л.И. Петражицкий и др.; своеобразным манифестом этой группы стал сборник статей «Проблемы идеализма».

       Под влиянием критики классический позитивизм эволюционировал в направлении неопозитивизма: его видные представители — П.А. Сорокин, А.С. Звоницкая, К.М. Тахтарев, Г.П. Зеленый и др. — делали ставку преимущественно на эмпирические исследования и сциентизм.

       В конце XIX — начале XX вв. на развитие русской социологии начинают оказывать влияние марксистская литература и дискуссии марксистов с народниками. Особое место в тот период занимали работы Г.В. Плеханова, В.И. Ленина, имевшие решающее значение в последующем развитии России. Их влияние в той или иной мере испытали на себе (в случае с «легальным марксизмом» — весьма значительное) представители и других течений в социологии. Более того, развитие неопозитивистских и анти позитивистских, идеалистических течений в тот период нельзя правильно понять и оценить, не учитывая того, что оно выступало в качестве антитезы марксизму или как процесс высвобождения из-под его влияния.

       К началу XX века наблюдалось бурное оживление социологической мысли и как результат — размежевание позиций: марксизм; классический позитивизм; «критический позитивизм» легальных марксистов; антипозитивизм, опирающийся преимущественно на неокантианство; неопозитивизм — все эти направления интенсивно развивались, ведя непрекращавшуюся теоретическую полемику друг с другом. Для многих видных социологов той эпохи были характерны неустойчивость их методологических принципов и смена теоретической ориентации.

       В печати возобновились острые дискуссии  по вопросу о природе и сущности социального познания и его методе, о соотношении идеала и действительности. Интенсивно обсуждался и вопрос об основных закономерностях и механизмах функционирования и развития общества, о движущих силах этого развития, социальной структуре и ее динамике, о причинах экономической отсталости России и путях социального прогресса страны, о социальных целях и исторических возможностях основных классов, о государстве и личности, хозяйстве и праве, роли экономических и нравственных факторов и т.д.

       Следует также подчеркнуть, что, постоянно воюя между собой (толерантность никогда не была присуща русской интеллигенции) по многочисленным социальным и теоретико-методологическим вопросам, многие социологи были единодушны в конфронтации с марксизмом по всем направлениям. Особенно остро эта полемика развернулась после революции 1905-1907 гг. Сборник «Вехи» наиболее откровенно выразил изменение взглядов на марксизм его недавних своеобразных приверженцев (С.Н. Булгакова, П.Б. Струве, Н.А. Бердяева и др.). Кроме того, в начале XX в. проводились социальные обследования, на базе которых начинали формироваться и определенные направления прикладных наук. Этому во многом способствовала хорошая постановка экономической и социальной (особенно в земствах) статистики. Расширение эмпирических исследований прослеживалось достаточно отчетливо, хотя нельзя сказать, чтобы в их осуществлении наблюдалась какая-то система. По подсчетам В.М. Зверева, отчеты об эмпирических исследованиях занимали в 1900-1909 гг. не менее 1/8 всех социологических публикаций в журналах, в дальнейшем количество их увеличилось до 1/4.

       Тем не менее, накопление опыта таких исследований в различных областях обществознания побуждало к разработке методологических его основ. Свой вклад в этом направлении внесли многие обществоведы разных политических и мировоззренческих ориентации: представители субъективной школы (П.Л. Лавров, Н.К. Михайловский и др.), русские марксисты (Г.В. Плеханов, В.И. Ленин), неокантианцы и неопозитивисты (П.И. Новгородцев, Е.В. Тарле, П.А. Сорокин).

       Наличие определенной традиции историко-философской  критики позволило уже с первых шагов становления отечественной социологии использовать периодическую печать не только в информационно-ознакомительных, но и более серьезных, историко-критических и аналитических целях.

       Кареев  Николай Иванович (1850—1931 гг.) В русской печати появлялись серьезные монографии - систематизированные обзоры состояния социологии тех лет и ее истории. Одна из первых попыток теоретического осмысления истории социологии и ее методологических проблем принадлежит Н.И.Карееву в работе «Введение в изучение социологии» (1897). Ее сокращенный вариант «Основные направления социологии и ее современное состояние» был опубликован в сборнике «Введение в изучение социальных наук» (1903). Н.И. Кареев исходил из объективно сложившегося в России многообразия различных концепций социологии и пытался выявить, что их объединяло. Одну из основных причин разногласий он видел во внутренних противоречиях теории О. Конта, которые и привели к различным ее интерпретациям. Тем самым Н.И. Кареев поднял историко-социологическую проблему бытия идеи (теории) во времени, ее связи с общим развитием знания.

       Первоначально в своей классификации он использовал  уже сложившиеся в русской историко-социологической литературе обозначения направлений: органическое, биологическое, социально-психологическое, экономико-материалистическое. Далее Н.И. Кареев предложил собственную концепцию истории социологии, в основу которой положил то, что сегодня мы назвали бы исследовательской парадигмой. Он ввел типологию, которой историки социологии пользовались длительное время: марксистская и немарксистская социология; в последней выделил позитивизм и антипозитивизм, а в рамках позитивизма - натурализм и психологизм. Разрабатывая периодизацию истории отечественной социологии, Н.И. Кареев фиксировал три эпохи: конец 60-х - середина 90-х гг. XIX в.; с середины 90-х гг. до 1917 г.; после 1917 г. Первый этап он характеризовал господством субъективной школы, ее борьбой с натуралистическим редукционизмом и появлением марксистской школы. Второй этап определялся борьбой марксистского и немарксистского направлений в социологии, сопровождавшейся нарастанием интеграционных тенденций в последней. Для третьего периода характерны господство марксистской социологии и возможность сближения психологизма и экономизма. Н.И. Кареев, в сущности, положил начало «историко-критическому обозрению» социологических учений.

       Его работы интересны не только систематизацией  и периодизацией истории социологии. Н.И. Кареев выявил различия между социологическими школами в понимании проблемы взаимоотношения общества и личности, в интерпретации практических задач социологии. В дальнейшем это было осмыслено (Т. Кун) как смена исследовательских парадигм в социологической науке. Касаясь проблемы институционализации социологии, он одновременно рассматривал и национальную специфику ее развития и называл две причины, обусловливающие эту специфику: а) наличие в каждой стране своих философских и научных традиций и б) различия в общественных отношениях.

       Н.И. Кареев настаивал на необходимости систематических обзоров по социологии для содействия интеграции в теории и методологии и выработки более основательных представлений об обществе, т.е. для создания общепризнанной теории общества. Этой же цели, по его мнению, могут служить сотрудничество и разносторонние контакты социологов разных стран.

       Ковалевский Максим Максимович (1851-1916 гг.). В историко-социологических исследованиях М.М. Ковалевского («Современные социологи», 1905; «Очерк развития социологических учений», 1906; «Современные французские социологи», 1913 и др.) интересны не столько проблемы классификации и периодизации развития социологических направлений, сколько рассмотрение методологических проблем, вызвавших кризис социологии и оказавших влияние на ее дальнейшую эволюцию. В отличие от ряда критиков, увидевших в кризисе принципиальную невозможность науки об обществе, он подчеркивал, что увлечение однофакторным подходом позволило, во-первых, обратить внимание на социальные проблемы, которые ранее недостаточно учитывались социологами, и, во-вторых, установить предельные границы влияния того или иного фактора. Сам же Ковалевский был приверженцем плюралистического подхода, подчеркивая «равноправие» всех факторов и условий. Необходим не один «прожектор», а множество, чтобы «снопы света» взаимно пересекались⁵. Другим важным методологическим требованием для М.М. Ковалевского было рассмотрение разных концепций в контексте современного развития науки. С этих позиций он анализировал взгляды О.Конта, Г.Спенсера, Л.Уорда, психологическое и экономическое направления, а также новые для того времени редукционистские подходы — антропосоциологические и географические.

       Хвостов Вениамин Михайлович (1868-1920 гг.). Одной из последних историко-социологических работ предреволюционного периода стал первый том «Социологии» В.М. Хвостова с характерным подзаголовком «Исторический очерк учений об обществе» (М., 1917) [171], явившийся результатом его многолетних исследований. В книге дан обзор различных учений об обществе бт античности и до конца XIX -начала XX вв. (Н.И.Кареев начинал с О.Конта). Правда, В.М.Хвостов именно О.Конта считал основоположником социологии. Новейшую социологию (XIX—XX вв.) он классифицировал по двум основаниям - редукционизм и/или предметная направленность: механическая, географическая, этнографическая, биологическая, психологическая, экономическая, этическая школы. Марксистскую социологию он рассматривал как одну из школ позитивистско-редукционистской ориентации.

       В.М.Хвостов  скромно ограничивал задачи истории  социологии, полагая, что она должна служить своеобразной познавательной прелюдией для собственно социологических исследований. Даже в накаленной, «неакадемической» атмосфере кануна революции эта книга не осталась незамеченной не только в русской, но и в зарубежной литературе. «Другого исследования подобного рода не имеется», — гласили отзывы⁶.

       Главной слабостью современной ему социологии В.М. Хвостов считал то, что она не располагала для своих обобщений достаточным фактическим фундаментом. Преодолеть эту слабость, считал он, можно путем развития эмпирической ориентации.

       Сорокин Питирим Александрович (1889-1968 гг.). Многие годы в мировой социологии классической считалась его работа «Современные социологические теории» (1928), переведенная на 11 языков. П.А.Сорокин анализировал основные социологические школы, сложившиеся в XIX в., и их судьбы в XX в. Он выделил следующие школы и направления.

• Механическая школа (социальная механика, социальная физика, социальная энергетика, математическая социология В.Парето).
• Синтетическая и географическая школы Ф. Ле Пле.
• Географическая школа.
• Биологическая школа (биоорганическая ветвь, расизм, социал-дарвинизм).
• Биосоциальная (демографическая) школа.
• Биопсихологическая школа (инстинктивистская социология).
• Социологическая школа (неопозитивистская ветвь, Э.Дюркгейм, Л.Гумплович, формальная социология, экономическая интерпретация истории, К.Маркс).
• Психологическая школа (бихевиоризм, инстинктивизм, интроспекционизм).
• Психосоциологическая школа (различные интерпретации социальных явлений в терминах культуры, религии, права и т.д.; экспериментальные исследования и др.).

       В ряде работ П.А.Сорокин дал широкую  картину развития социологии в России. После высылки из страны в Америке он опубликовал статьи о состоянии русской социологии, достижения которой связывал с деятельностью четырех важнейших социологических направлений: субъективного (Н.К. Михайловский, П.Л. Лавров, Н.И. Кареев, В.М. Чернов, С.Н. Южаков); марксистского (Г.В. Плеханов, В.И. Ленин, П.Б. Струве, М.И. Туган-Барановский и др.); историко-экономического (М.М. Ковалевский и др.); юридического (Н.М. Коркунов, Б.Н. Чичерин, Б.А. Кистяковский и др.). Некоторых авторов он не относил к каким-либо направлениям: Н.А. Энгельгардта, Н.Я. Данилевского, К.Н. Леонтьева, Е.В. де Роберти, П.Ф. Лилиенфельда, П.А. Кропоткина, Л.И. Мечникова и др. Конечно, эта классификация не была вполне строгой, но отражала расстановку конкурирующих идей в отечественной социологии того времени.

       Реакция социологического сообщества США на «труд жизни» Сорокина оказался крайне неоднозначной и в целом не в пользу автора. Как пишет американский биограф Сорокина Б. Джонстон, исследования Сорокина в области креативного альтуризма и претензии на создание плана социального возрождения в сочетании с пророческим стилем полемики вывели его на периферию дисциплины, жадно стремившейся стать точной наукой⁷, и в итоге он оказался в интеллектуальной изоляции.

       В начале XX в. в России появился ряд работ, анализировавших вклад в социологию отдельных российских социологов. Это в значительной мере способствовало ее популяризации в кругах широкой общественности. По существу, к 20-м гг. XX столетия история социологии складывается как самостоятельная дисциплина, и соответствующие разделы включаются в учебную литературу в виде историко-социологических введений, а также при изложении тех или иных частных вопросов.

        Заключение 

       История социологии является составной частью теории социологического знания, ибо исследует процесс становления и развития науки. В данной работе основное внимание сконцентрировано на истории теоретической  социологии дореволюционного периода, поскольку история эмпирических исследований в силу своей обширности и многообразности, представляет достаточно самостоятельную проблему.

       Как и социология в целом, история  социологии в России вбирала в  себя идеи из общественной мысли вообще и социальной философии, в частности. На первых порах историки дисциплины осуществляли функции отбора и критики различных элементов, из которых складывалась сама дисциплина, а также функцию популяризации и ознакомления общественности с целями и задачами новой науки.