Социаология

       Содержание 
 

        Введение 

       Первая  социологическая кафедра была создана  в Петербургском психоневрологическом институте незадолго до октябрьской  революции 1917 г. на фоне разрешенных царскими властями социальных обследований (выдающаяся роль принадлежала земской статистике конца XIX – начала XX в.), поощряемых В.И. Лениным в первые годы советской власти, теоретическая социология начиная с 20-х годов надолго была втиснута в рамки марксистской идеологии. Советские обществоведы боролись с буржуазной социологией, утверждая единственное верное понимание социально-исторического процесса.

       В данной работе рассмотрены основные этапы развития отечественной социологии в период со второй половины XIX века – начало XX века, а также основные направления  и школы русской дореволюционной социологии.

       Глава I вводит читателя в интеллектуальную атмосферу российской социальной мысли конца XIX — начала XX вв. Это особая интеллектуально-нравственная среда, в которой формировалась российская интеллигенция, убежденная в своей миссии служения обществу, верности идеям истины и справедливости. Социология в России не могла формироваться иначе как область социального знания, долженствующего указать «верный путь» обществу. Ее институционализация в рамках марксизма, что является центральной темой главы, была противоречивой. Социология признавалась в качестве инобытия социальной философии марксизма — исторического материализма, но долго не признавалась как академическая (т.е. допускающая альтернативные подходы) область социального знания.

       Глава 2 посвящена историко-социологическим исследованиям в России, обращенным прежде всего к анализу различных теоретических направлений и школ в конце XIX — начале XX вв.

        1. Становление и  особенности Российской  социологии во  второй половине  XIX в. – начале XX в. 

       Отличительная черта российской социологии — ее исключительное влияние на общественную и политическую жизнь. История не знает другого такого подчинения человеческого сообщества теоретической схеме. Что же касается тематической программы и основных теоретических ориентации, то российская социология в полной мере наследует западную традицию просветительского милленаризма, соединяя ее с мистической верой в исключительность «русского пути».

       Эталон  социологического интеллектуального  этоса явлен в марксистской доктрине, получившей значительное распространение в ее либеральной и революционаристской версиях среди русской интеллигенции в конце XIX — начале XX в. К этому времени Россия уже имела более чем столетнюю традицию секулярной общественной мысли. В царствование Екатерины II был задуман и осуществлен грандиозный социальный эксперимент в духе Фенелона и Руссо по воспитанию «новой породы людей» в закрытых учебных заведениях. Разработка проектов социального переустройства России продолжалась и в царствование Павла I и Александра I.

       Возникновение «научного направления» в российской общественной мысли можно приблизительно датировать шестидесятыми годами XIX столетия. Тогда появились первые публикации по вопросам социологии, где развивалась преимущественно позитивистская программа. Открытие органического единства мира и натуралистический постулат о закономерном развитии общества произвели сильное впечатление на русскую демократическую интеллигенцию. Сотни социологических статей увидели свет на страницах общественно-политической периодики. Принятие социологической точки зрения, как правило, означало выражение интеллектуального протеста против архаичных социальных институтов. Можно сказать, что российская социология институционализировалась примерно тогда, когда И.С.Тургенев встретил в поезде молодого врача, который поразил его воображение как новый социальный тип «нигилиста». Так родился образ Базарова. Российская социология стала своеобразной рационализацией нигилизма, изначально посвятив себя критике несовершенного устройства общества и поиску социального идеала. Возвышение «социологического бога» произошло на фоне десакрализации общественной жизни и государства, публицистического активизма и появления «критически мыслящих личностей»¹.

       Возможно, рецепция позитивистских идей затронула  лишь поверхностный пласт русской  духовной жизни, в которой всегда был укоренен поиск предельных оснований истины, добра и справедливости. Идеология русской религиозно-мистической избранности была представлена в сочинениях славянофилов. В 1869 г. вышла знаменитая книга Н.Я.Данилевского «Россия и Европа», где была развернута идея пространственной и временной локализации культурно-исторических типов. Через пятьдесят лет эта идея получит новое рождение в шпенглеровском «Закате Европы». Мощную альтернативу позитивистскому идеалу социологии создавала религиозно-философская мысль (Ф.Ф.Голубинский, В.Н.Кудрявцев-Платонов). В.С.Соловьев предпринял оригинальную попытку реинтерпретировать контовское понятие «Grand Etre» в соборном ключе. Гегелевская школа в теории государства и права была представлена сочинениями «либерального консерватора» Б.Н.Чичерина. Позднее заметное место в русской общественной мысли занимала неокантианская методология (П.Б.Струве, Б.П.Кистяковский, П.И.-Новгородцев, С.Л.Франк). Однако право называться социологами принадлежало по преимуществу сторонникам «позитивной науки».

       Параллельно с теоретической социологией в дореволюционной России развивались социальные и статистические обследования, проводившиеся земствами – органами местного самоуправления. Земская статистика изучала имущественное положение и хозяйственную деятельность крестьян и фабрично-заводских рабочих, социальную структуру населения, жилищные условия, образование, санитарную культуру. К началу ХХ в. систематические обследования велись в семнадцати губерниях Российской империи. В некоторых регионах проводились сплошные переписи крестьянских хозяйств.

       В начале XX столетия в России были созданы первые социологические учреждения. Перспективная социальная программа разрабатывалась в Психоневрологическом институте в Петербурге. Основой программы стала идея В.М.Бехтерева о научном управлении поведением на основе рефлексологии (термин, эквивалентный «бихевиоризму»). В институте существовала кафедра социологии во главе с М.М.Ковалевским и Е.В. де Роберти, которые опубликовали несколько сборников «Новые идеи в социологии».

       Исключительную роль в российской социологии было суждено сыграть марксизму. Распространение марксизма было предуготовано прогрессистским настроем общественного сознания и верой в «естественные» закономерности. «Для взоров Маркса люди складываются в социологические группы, а группы эти чинно и закономерно образуют правильные геометрические фигуры, так, как будто, кроме этого мерного движения социологических элементов, в истории ничего не происходит, и это упразднение проблемы личности есть основная черта марксизма», — писал С.Н.Булгаков².

       Первые  попытки дать систематический синтез социологических концепций О.Конта, Г.Спенсера, К.Маркса принадлежат Н.К.Михайловскому  — основателю «субъективной школы» в русской социологии. Полемика между  представителями органического, психологического и материалистическо-экономического направлений совмещалась в России с доминирующим стремлением установить универсальные закономерности общественной эволюции, прогрессистским эсхатологизмом и критическим активизмом в широком диапазоне: от либерального реформаторства до политического террора. Во всяком случае, вера русской интеллигенции в научное переустройство общества стала существенной предпосылкой победы марксистского социологического мировоззрения. Д.Хеккер проницательно заметил в 1915 г., что русская социология являет собой теоретическое выражение динамическо-прогрессивных сил русского народа³.

       После революции 1917г. наряду с марксистским учением активно развивалась  социологическая мысль русских  либералов. Вышли книги К.М. Тахтарева, В.М. Хвостова, В.М. Бехтерева, П.А. Сорокина, С.Л. Франка, Л.П. Карсавина. «Русское социологическое общество имени М.М. Ковалевского», созданное в 1916 г., собиралось эпизодически, так же как и «Социологический институт», где читали лекции К.М. Тахтарев, Н.А. Гредескул, Н.И. Кареев, П.А. Сорокин и др.

       В 1922 г. стала формироваться система  идеологических и теоретических  институтов большевистской власти. Созданная при Наркомате просвещения «комиссия Ротштейна» атаковала «буржуазную профессуру», которая на протяжении 1920-х гг. вытеснялась из высших учебных заведений. С этого времени немарксисткой социологии  в России в явном виде не существовало. Некоторые интеллектуалы были высланы за границу, оставшиеся были репрессированы либо адаптировались к режиму. Социологическая тематика разрабатывалась в исследовательских и учебных учреждениях правящей партии, среди которых ведущую роль играли Институты красной профессуры.

        2. Основные направления и школы русской социологии в конце XIX - начале XX вв. 

       Возникновение и развитие социологии в России были связаны с крупными социально экономическими преобразованиями, в ходе которых вопрос о политической системе общества оказывал огромное воздействие на формирование  различных направлений в социологии, освоение западной литературы, выбор центральных исследовательских проблем, определял степень влияния социологии на умы просвещенной публики и взаимоотношения с государством.

       Накопление  собственного исторического опыта  развития науки подталкивало обществоведов  к постановке историко-социологических вопросов и вычленению последних в самостоятельную область социологического знания. Так, появление различных концепций социологии в конце XIX в. не только привело к определенному кризису и смене социальных и гносеологических парадигм, но и поставило задачу объяснения этого факта, проблему группировки школ и направлений, активизировало теоретическую работу по содержательному анализу категориального аппарата социологии и вычленению ее предметной области. В конце XIX – начале XX вв. на развитие российской социологии достаточно заметно влияли концепции известных западных социологов: О. Конта, Г. Спенсера, Л.Ф. Уорда, Г. Зиммеля, Э. Дюркгейма, Л.А. Кетле и ряда других. В то же время и российские социологи — П.Ф. Лилиенфельд, М.М. Ковалевский, Н.И. Кареев, Е;В. де Роберти — получили международную известность, в свою очередь, оказали определенное влияние на социологическую мысль Запада. Уже в начале XX в. в России начинает активно разрабатываться проблематика истории социологии.

       Социологическая мысль в России до 60-70-х гг. прошлого века развивалась, не будучи обособленной от развития социального знания в рамках других общественных наук. Многие элементы из области социологического миропонимания можно обнаружить в философии, истории, праве, экономике и др. Именно поэтому при изучении истории социологической мысли особое значение приобретает проблема вычленения, осмысления и истолкования социологических идей, которые существовали в неспецифических формах выражения. «На исходе 60-х годов, — писал позднее Н.И.Кареев, позитивизм и социология вошли в русский умственный обиход»⁴. Некоторые работы того периода - например, книга органициста А.И. Стронина «История и метод» — сегодня могут интересовать только узкий круг специалистов, другие же и ныне сохраняют свою актуальность, издаются на Западе, вызывая многочисленные дискуссии, как, скажем, работа Н.Я. Данилевского «Россия и Европа».

       Русская позитивистская социология в 70-90-х гг. XIX в. выступала в форме нескольких сосуществовавших направлений, опиравшихся на различные варианты натуралистического редукционизма (органицизм: П.Ф. Лилиенфельд, А.И. Стронин и др.; географический детерминизм: Л.И. Мечников и др.) либо герменевтического подхода (субъективная школа: П.Л. Лавров, Н.К. Михайловский, С.Н. Южаков, С.Н. Кривенко и др.), по-разному интерпретировавших задачи и природу социологического знания, роль науки в развитии общества.

       В дореволюционной России основные труды  известных западных социологов конца XIX – начала XX вв. были переведены и квалифицированно комментированы: Р. Вормс, А.Э. Шеффле, Г. Тард, Г. Зиммель, Л. Гумплович, Ф. Теннис, Э. Дюркгейм, В. Вундт, Ф.Г. Гиддингс, Л.Ф. Уорд, А. Фулье, М. Вебер, Г. Лебон и многие другие.

       Работы  О. Конта пользовались неизменным успехом. П.Л. Лавров, В.С. Соловьев, М.М. Ковалевский, Б.Н. Чичерин, Н.К. Михайловский, К.М. Тахтарев - вот далеко не полный перечень русских социологов, исследовавших его труды. Понятно, что цели исследований далеко не совпадали, а часто были диаметрально противоположны. Для одних критика О. Конта служила реабилитации умозрительной социальной философии и теологии; другие, напротив, стремились вычленить у О. Конта положения, ориентированные на научную разработку проблем социологии, ее связи с жизнью, старались дополнить и развить взгляды основоположника позитивизма, используя достижения современной науки, вместе с тем выясняли противоречия в его системе; третьи подчеркивали желание автора позитивной философии сгладить социальные антагонизмы, характерные для той эпохи, путем разумного сочетания Порядка (начала консервативного) и Прогресса (начала революционного и анархичного) и поэтому продолжали видеть в социологии науку, призванную согласовывать противоречия этих двух начал.