Социальная структура российского общества

     Тенденция образования "среднего класса" не снимает воссоздания в нашем  обществе традиционной классовой структуры  при переплетении государственной  и капиталистической собственности  и чем дальше, тем со все более очевидным противостоянием труда и капитала, а одновременно глубокой социально-функциональной дифференциацией власти и труда.

     Так или иначе очевидно паразитическое утверждение частной собственности  на орудия и средства производства, способствовавшее подрыву многих отраслей экономики страны и за короткий срок разделившее народ на противоположные, действительно антагонистические классы - нанимателей и нанимаемых, имущих и обездоленных.

     Если  в 1990 году в частном секторе было занято не более 7% занятых в экономике, то в 1997 году здесь сосредоточилась уже половина рабочих и специалистов, в последующие годы этот рост продолжался. В 2000 году в государственном секторе было занято 24,4 миллиона человек, в частном - 27,9 миллиона.

     Произошла весьма своеобразная социальная "революция". Обычно революция претендует на то, чтобы "те, кто был ничем, стал всем". В данном случае должностная номенклатура - наиболее удачливые из тех, кто был почти "всем", стали ими уже окончательно и безгранично. Не случайно, партийно-государственный аппарат, как считает Р.В. Рывкина, "инициировал перестройку", когда для этого уже в 80-е годы открылись возможности [13]. Те, кто в недавнем прошлом находились на партийно-хозяйственных или общественно-командных высотах, поднялись еще выше, а главное прибрели новое качество - стали собственниками-капиталистами, получив тем самым легальную возможность закрепить свои господствующие позиции в обществе и обеспечить себя и свою родню, наследников "до седьмого колена" вдруг обретенной собственностью, в том числе на средства производства. По выражению В.И. Ильина, в результате этих перемен произошла "маркетизация аппарата" и создана была благоприятная почва для его "сращивания с теневой экономикой".

     Государственные предприятия в новой системе, если не считать некоторых относительно доходных за рубежом преимущественно сырьевых отраслей (в первую очередь, по добыче нефти), в большинстве своем оказались в плачевном состоянии. Их, не считаясь с инфляцией, государство стало плохо финансировать, не компенсировалась и часто с большими задержками выплачивалась зарплата. В частном секторе оплата, хотя нередко отставала от прежних доперестроечных норм, все же была значительно выше, чем в государственном, и выплачивалась намного аккуратнее.

     Естественно, в частном секторе как более  доходном, сосредоточивалось относительно больше мужчин и молодежи, а специалисты  высокой квалификации, особенно пожилого возраста, потеряли свое былое преимущество. Главным для них теперь оставался  ущербный государственный источник дохода. Такое развитие экономики было явно болезненно для страны в целом, хотя бы потому, что частная собственность в первую очередь утверждалась в прибыльных потребительских отраслях за счет многих производственных отраслей. Неслучайно, валовое производство в промышленности за 90-е годы резко сократилось. Сильно пострадало и сельское хозяйство, свободное теперь "от организации", а главное от снабжения техникой, удобрениями и в значительной мере лишенное заказов, вынужденное конкурировать с западными импортерами.

     В итоге наблюдалось заметное обнищание  широких слоев населения.

     В России в целом "многократно усилилась  социальная и культурная поляризация "верхов" и "низов": "Зона бедности" с конца 80-х годов расширилась  с 18% до 40-50%. Особенно страдали от низких заработков люди, работающие в сфере культуры, образования, науки, которые оставались только на государственном обеспечении. В плохом положении оказались многие отрасли промышленности, которые не выдерживали непривычных рыночных отношений. Преимущества не производственного, а потребительского сектора в экономике сказались на отраслевой и социально-профессиональной структуре населения. В частном секторе резко возросло население, занятое в торговле и сфере обслуживания, где государственный сектор был сведен к минимуму и сохранялся в основном в промышленности, отчасти на транспорте и по существу монополизировал сферу культуры, где соответственно преобладала нищенская оплата труда.

     Перемены  отразились на социально-профессиональной структуре населения. Число рабочих, занятых в производственных отраслях, заметно уменьшилось, что отразилось на поколенческой структуре. В новом  поколении вырос удельный вес  руководителей, которые были часто связаны с капиталом, и группа обслуживающего персонала, зафиксированного в категориях умственного труда невысокой квалификации. Принципиальные перемены в социальной структуре, естественно, органически связаны с имущественным положением и доходами социальных групп трансформированного общества.

     Социально-экономические  причины отчасти понятны. По официальным  данным в Российской Федерации не менее 1/3 населения живет ниже прожиточного минимума. Это чаще всего малоквалифицированное  и престарелое население. В стране 1/4 часть населения пенсионеры, подавляющее большинство которых остро нуждается. Но они не могут быть причиной и субъектом социального взрыва.

     Более проблематичны - социальные, во многом социально-политические причины. В прошлом для активных групп населения они в известной мере снимались массовым сознанием открытых возможностей социальной мобильности на всех общественных уровнях, доступностью высоких социальных позиций в обществе, "народностью элиты", действительно сформированной не из кастовых привилегированных групп, а из самых широких слоев населения.

     С развитием частной собственности  существенно меняется механизм социальных перемещений. "Свернувшаяся" экономика  все меньше предъявляет спрос  на рабочую силу. Поэтому впервые  за всю "послеоктябрьскую" историю именно в последние пост-перестроечные годы массовая социальная мобильность стала сужаться.

     Заметно стали сказываться на трудоустройстве  и карьере возрастные различия. Но даже в молодежных группах интенсивность  мобильности несколько сократилась.

     С социальной точки зрения важно отметить принципиальные различия сегодня в  социальной мобильности в государственном  и частном секторах народного  хозяйства. Обнаружились безусловные  преимущества в частном секторе, поскольку здесь делали ставку на более дееспособные молодые и активные группы. Особенно высокой мобильностью отличаются предприниматели.

     Рабочий класс теперь не синоним людей, занятых  физическим трудом. Скорее это те, кто  в базовом слое - рабочие, крестьяне  и массовая интеллигенция - принадлежат  к армии наемного труда. Такая трансформация классов неизбежна, когда меняются индустриальные основы производства и расширяется интегрированный тип рабоче-инже-нерного труда, имеющего много социально общего с занятиями массовой интеллигенции. Весь наемный труд, включающий массовую интеллигенцию - источник неразделенной прибавочной стоимости. Они объективно противостоят классу нанимателей-капиталистов и сросшимся с ним государственных "попечителей".

2. Социальная структура современного российского общества

     Социальная структура современного российского общества является следствием болезненной экономической структурной перестройки, затяжного переходного периода. По характеру социальной структуры можно проследить такие показатели как: уровень и качество жизни, профессиональную ориентацию, экономические приоритеты, основные ценностные установки. Поскольку в России мы наблюдаем ухудшение всей совокупности этих показателей, постольку можно с определенной долей уверенности утверждать о деформированной социальной структуре.

     Современное общество – это, прежде всего, профессионально  стратифицированное общество. Разработанные  методики построения стратификационных  срезов основываются на тесной зависимости  трёх основных базовых элементов: образование > профессия > доход. Составляются многомерные, многофакторные стратификационные срезы, где профессиональные группы ранжированы в иерархическом порядке по принципу высших, средних и низших классов. В зависимости от принадлежности к тому или иному классу (страте), занимается более высокое или более низкое положение в обществе, которое определяется родом занятий, уровнем дохода, качеством и продолжительностью образования. Принципиально важным является то, что реальностью стабильного, благополучного общества является наличие нормалей иерархического социального ранжирования. Это выражается, прежде всего, в том, что если высший класс составляет грамотная, высококомпетентная, экономически независимая общественная элита, то низший класс – это группа лиц, не имеющих профессионального образования, связанная по роду занятий с малоквалифицированным трудом, вследствие чего имеющих довольно низкие доходы. Существенным признаком достаточно развитой социальной структуры является значительная доля среднего слоя или среднего класса, что является обязательным условием баланса социальных интересов и общественных предпочтений.

     Что мы имеем в России? Отечественные  реалии таковы, что осуществление  иерархического ранжирования по современным  общепринятым методикам практически  невозможно. Можно лишь представить простую сумму одномерных стратификационных срезов по доходам, по уровню образования, по профессиям, которые не сводимы в единую матрицу.

     То  обстоятельство, что в высших и  средних слоях наряду с достойными представителями общественной элиты  могут оказаться «случайные» люди (торговцы, обслуживающий персонал крупных фирм и банков, и просто лица, чей капитал, как правило, неизвестного происхождения), а в низших классах, соответственно, такие категории как: научные работники, учителя, врачи, работники культуры, имеющие качественное образование, но очень низкие доходы, и есть наглядное свидетельство смещения экономических и общекультурных приоритетов в российском обществе от стандартных нормалей, когда взаимосвязь образования, профессии и дохода является обязательным основанием. Существенным отличием социальной структуры современного российского общества является и положение со средним классом. Речь идёт не только об отсутствии среднего класса, но и тех условий, которые способствовали бы его формированию и развитию.

     Начиная с 1992 года в России при значительном снижении реальных доходов населения  резко возросла дифференциация между  богатыми и бедными. Разрыв между 10% очень богатых людей и 10% очень  бедных людей по официальной статистике составляет 15-20 раз, а по независимым источникам - 65 раз, при том, что в экономически развитых странах в среднем этот разрыв не превышает 7-9 раз.

     Тем не менее, оптимистическим фактором можно считать сохранение традиционных российских ориентаций. По социологическим  опросам большинство россиян полагают, что хороший доход должен быть прежде всего результатом качественного профессионального образования и престижной интересной работы. Все другие пути респондентами, как правило, отвергались. Положительной тенденцией можно считать и то, что многие стремятся получить не одну, а две и более профессий, что не только улучшает их материальное положение, но и повышает их социальную мобильность в обществе.

     В итоге можно сказать, что с  исчезновением негативных тенденций  экономики переходного периода по мере ускорения структурных изменений в общественном разделении труда постепенно исчезают препятствия для формирования адекватной российскому потенциалу социальной структуры.

3. Социологические исследования структуры Российского общества на современном этапе

     В 90-е годы в Российском обществе начинают развиваться трансформационные  процессы: экономическая реформа, плюрализация форм собственности, демократизация, что  повлекло за собой возникновение  новых социальных общностей, изменение  положения традиционных классово-групповых общностей, их границ, количественных и качественных характеристик, возникновение маргинальных и пограничных слоев. Переход от советского к более демократическому обществу рассматривается как процесс становления гражданского общества – демократического, рыночного, правового. Оно, с одной стороны, является полем, на котором развертывается борьба разнонаправленных частных и групповых интересов, субъектами которых выступают различные слои и общности, а с другой, - активным фактором этого процесса.

     В эти годы большинство исследователей социальной структуры в России изменили парадигму исследований. Произошел переход от марксистской парадигмы к теории социальной стратификации. Под социально-стратификационной структурой общества понимается многомерное, иерархически организованное социальное пространство, в котором социальные группы и слои различаются между собой степенью обладания собственностью, властью и статусом. Основными критериями расслоения рассматриваются экономический, профессиональный, властный, а также степень адаптации к трансформационным процессам.