Отцом и матерью ребенка
считались лица, записанные родителями
в книге записей рождений. При
отсутствии записи о родителях, ее неправильности
или неполноте можно было доказывать
отцовство и материнство в
судебном порядке. При отсутствии признания
ребенка со стороны отца забеременевшая
и не Состоящая в браке женщина
не позднее чем за три месяца до
разрешения от бремени могла подать
заявление в местный отдел
записей актов гражданского состояния,
указывая время зачатия, имя и
место жительства отца. Такое же
заявление могло быть подано и
состоящей в браке женщиной, если
зачатый ею ребенок происходит не
от "зарегистрированного ее мужа".
О поступившем заявлении отдел
записи актов гражданского состояния
извещал лицо, названное в заявлении
отцом. Ему предоставлялась возможность
в двухнедельный срок со дня получения
такого извещения "возбудить судебный
спор против матери о неправильности ее
заявления". В противном случае считалось,
что мужчина признает ребенка своим. Если
возникал спор, то суд, убедившись, что
"по естественному ходу вещей" именно
он является отцом ребенка, выносил определение
о признании его отцом, постановлял одновременно
об участии его в расходах, связанных с
беременностью, родами, рождением и содержанием
ребенка. Если же суд устанавливал, что
лицо, названное отцом ребенка, хотя и
было в близких отношениях с матерью ребенка,
но "одновременно с другими лицами",
То суд выносил постановление о привлечении
последних в качестве ответчиков и возлагал
на всех них "обязанность участвовать"
в необходимых расходах (ст. 144). Дети, чьи
родители состояли в зарегистрированном
браке, 1-могли носить фамилию своих родителей.
При отсутствии брака они вправе были
носить фамилию отца, матери или соединенную
их фамилию. Родительские права предоставлялись
родителям в отношении детей мужского
пола до 18 лет, женского пола — до 16 лет.
Согласно ст. 153, "родительские права
осуществляются исключительно в интересах
детей, и при неправомерном их осуществлении
суду предоставляется право лишить родителей
этих прав". Причем лишение родительских
прав не освобождало родителей от издержек
по содержанию детей. Родителям предоставлялось
также право отдавать детей на воспитание
и обучение. И наконец, семейный кодекс
возлагал защиту прав детей — как личных,
так и имущественных — на родителей, которые
являлись представителями детей "на
суде и вне суда" без назначения их опекунами
или попечителями. Дети не имели права
на имущество родителей, равно как и родители
не имели права на имущество детей (ст.
160). Но родители обязаны были доставлять
несовершеннолетним, нетрудоспособным
и нуждающимся совершеннолетним детям
пропитание и содержание. Подобного рода
обязанность прекращалась, если дети находились
на общественном или государственном
иждивении. Размер содержания определялся
в зависимости от материального положения
родителей. Однако сумма, затрачиваемая
каждым из них, не могла быть меньше половины
прожиточного минимума. При отсутствии
соглашения между родителями относительно
выплаты содержания на ребенка вопрос
решался судом. При этом суд принимал во
внимание как средства и трудоспособность
обоих родителей, так и невозможность
для трудоспособной матери иметь заработок
по причине необходимости ухода за детьми
или в связи с беременностью.
Опека устанавливалась над
несовершеннолетними и над душевнобольными.
К первым относились не достигшие 18-летнего
возраста лица мужского пола и не достигшие
16 лет лица : женского пола, если они
не находились на попечении своих
родителей. По специальному постановлению
отдела социального обеспечения
несовершеннолетние, с их на то согласия,
могли быть признаны совершеннолетними.
Функции по опеке и попечительству
в те годы осуществляли органы опеки
и попечительства либо сами, либо через
опекунов и попечителей. Органами опеки
и попечительства были отделы социального
обеспечения. В их обязанности, кроме
организации "общих мер" попечения
над малолетними и дефективными,
входило учреждение, осуществление
и снятие опек, назначение, увольнение
опекунов и попечителей и общий
надзор за их деятельностью. Опекуны, согласно
ст. 188, охраняли все личные и имущественные
интересы подопечных, являясь их законными
представителями, а попечители назначались
для совершения отдельных сделок
или уполномочивались на управление
имуществом вообще. О необходимости
учреждения опеки над детьми, не
находящимися на попечении родителей,
должностные лица и учреждения, которым
об этом становилось известно, а
также близкие ребенку лица должны
были информировать отдел социального
обеспечения по месту жительства
несовершеннолетнего. О назначении
опеки производилась публикация
в местном органе периодической
печати.
Опекун назначался в недельный
срок с момента, когда отделу социального
обеспечения становилось известно
о необходимости установления опеки.
Опекун мог быть назначен как над
одним лицом, так и над целой
группой лиц. Опекунами назначались
совершеннолетние, способные выполнять
эту должность (ст. 207). Не могли быть
опекунами лица:
- сами состоящие под опекой;
- лишенные по суду гражданских прав (доброго имени, общественного доверия, семейных и имущественных прав);
- интересы которых находятся в противоречии с интересами подопечного и в особенности те, которые находятся с ним во враждебных отношениях.
При назначении опекуна предпочтение
оказывалось лицу, выбранному тем, кто
подлежал опеке (если он не душевнобольной
и достиг 14-летнего возраста), его
матерью или отцом, а при отсутствии
такого лица — близкому родственнику.
От принятия опеки мог отказаться:
тот, кому исполнилось 60 лет;
тот, кто вследствие телесного
недостатка мог бы лишь с трудом
исполнять должность опекуна; тот,
кто уже осуществлял родительские
права в отношении более чем
четырех детей;
тот, кто уже осуществлял
хотя бы одну индивидуальную или коллективную
опеку.
Не заявивший в недельный
срок о своем отказе от принятия
на себя опекунских обязанностей считался
их принявшим. К обязанностям опекуна
семейный кодекс относил защиту личных
и имущественных интересов подопечного,
его воспитание и подготовку к полезной
деятельности и др. И выполнял он эти обязанности
безвозмездно. Однако опекун (попечитель)
вправе был получить из имущества подопечных
возмещение всех понесенных им затрат
на их воспитание, образование и лечение,
если эти затраты не превышали доходов
подопечного.
Таким образом, семейный кодекс
1918 г. существенно отличался от ранее действовавшего
семейного законодательства Российской
Империи. Он полностью отступал от складывавшихся
веками предписаний, тесно связанных с
церковью, которая с давних времен была
"управомочена" ведать делами семейными.
В их числе прежде всего уход от принципа
сословности, господствовавшего при регулировании
государством семейных отношений. Несомненным
шагом вперед была ликвидация института
родительской власти, попытка, правда,
еще очень слабая, посмотреть на ребенка
как на равноправного обладателя лишь
ему принадлежащих в семье прав. Но семейное
законодательство — как плод многовековой
правовой культуры, как сумма накопленного
веками опыта — не могло стать сразу во
всем новым. Поэтому и здесь в какой-то
мере имелась преемственность, например
по вопросам, связанным с защитой родительских
прав, разрешением споров о детях, взысканием
средств на содержание нуждающихся и нетрудоспособных
членов семьи. То же можно сказать об опеке
(попечительстве) над несовершеннолетними,
к помощи которой на Руси прибегали еще
со времен "Русской Правды". И конечно,
в момент создания этого кодекса его содержание
казалось исчерпывающим. Тем не менее
его пробелы, недостатки становились все
более очевидными, а потому довольно скоро
возникла проблема их устранения.
Кодекс законов
о браке, семье и опеке РСФСР
«В целях урегулирования правовых
отношений, вытекающих из брака, семьи
и опеки на основе нового революционного
быта, для обеспечения интересов матери
и особенно детей и уравнения супругов
в имущественном отношении и в отношении
воспитания детей" ВЦИК своим постановлением
от 19 ноября 1926 г. утвердил и ввел в действие
с 1 января 1927 г. новый — второй по счету
Кодекс законов о браке, семье и опеке".
От прежнего этот кодекс
отличался большим объемом в
связи с расширением ранее
действовавших правовых норм и введением
новых. Разделу о браке предшествовали
общие положения, которые остались
неизменными ("только зарегистрированный
брак порождает права и обязанности
супругов"), но вместе с тем появилось
положение, определяющее цели регистрации
брака — в интересах государственных
и общественных, ради охраны личных
и имущественных прав и интересов
супругов и детей. Причем регистрация
брака рассматривалась как бесспорное
доказательство наличия брака, а
документы, удостоверяющие факт совершения
брака по религиозным обрядам, как
правило, никакого юридического значения
не имели. Но лица, состоящие в брачных
отношениях, не зарегистрированных в
установленном порядке, были вправе
во всякое время оформить свои отношения
путем регистрации с указанием
срока фактической совместной жизни.
Брачный возраст по кодексу 1927 г.
был одинаковым для мужчин и женщин
— 18 лет. Но для женщины он мог
быть снижен — не больше чем на один
год. Что касается безусловных запретов
к браку, то они остались прежними.
То же можно сказать относительно
личных прав супругов. Коренная ломка
сложившихся веками семейных традиций,
в числе которых были и освященные
церковью, сказалась на положении
женщины в семье. Особенно там, где
она, будучи религиозной, не оформляла
свой брак в установленном государством
порядке. Немалое значение в ухудшении
ее положения сыграла "легкость"
почти протокольного оформления
брака, его прекращения разводом,
а также внедрявшаяся в сознание
самых широких масс населения ложно
понимаемая свобода в «личной жизни».
Вот почему, стремясь защитить женщину,
почему-либо не оформившую в органах записи
актов гражданского состояния свой брак,
семейный кодекс узаконил понятие "незарегистрированный
брак". Согласно ст. 11, правила, определяющие
имущественные права супругов, распространялись
и на имущество лиц, фактически состоящих
в брачных отношениях, "хотя бы и не
зарегистрированных, если эти лица взаимно
признают друг друга супругами или же
если брачные отношения между ними установлены
судом по признакам фактической обстановки
жизни". Простота прекращения брака
путем его расторжения отразилась в ст.
18, где было сказано: "При жизни супругов
брак может быть прекращен как по обоюдному
согласию супругов, так и по одностороннему
желанию кого-либо из них". Права и обязанности
лиц, состоящих в родстве, были регламентированы
в специальном разделе кодекса, озаглавленном
"О взаимоотношениях детей, родителей
и других лиц, состоящих в родстве".
Постепенно шаг за шагом осуществлялся
переход от элементарного установления
отцовства (по заявлению матери в административные
органы) к более оправданной с правовой
точки зрения процедуре, обращением в
суд с соответствующими документами. К
состоящим в родстве лицам, обладающим
правами и обязанностями, кодекс 1927 г.
относил прежде всего родителей. Но теперь
их права осуществлялись исключительно
в интересах детей (ст. 33). Это послужило
одной из причин переноса центра тяжести
на обязанности родителей (заботиться
о воспитании, подготовлении к общественно
полезной деятельности, содержать своих
детей, защищать их интересы). Скромному
же перечню родительских прав (требовать
возврата ребенка, отдавать на воспитание
и обучение) принадлежало второе место.
Семейный кодекс 1927 г. сохранял в принципе
прежними правила относительно осуществления
родительских прав и обязанностей. Но
о лишении родительских прав по суду упоминалось
как бы вскользь, тогда как отобранию ребенка
у родителей (как по суду, так и органами
опеки и попечительства) уделялось значительно
больше внимания. Видимо, действительность
больше нуждалась в менее сложных способах
защиты нарушенных прав ребенка.
Примечательно также, что
этот кодекс оставлял мало места для
правил, регулирующих алиментные отношения.
Так, согласно ст. 48, размер выдаваемого
родителями на ребенка содержания определялся
в зависимости от их материального
положения. Отсутствие в семейном кодексе
1918 г. института усыновления тогда
объясняли двумя основными причинами.
Во-первых, стремлением предотвратить
всякую возможность эксплуатации труда
несовершеннолетних детей под видом
усыновления, во-вторых, отменой наследования.
Но уже скоро стало ясно, что
препятствовать усыновлению как
традиционному, проверенному временем
способу устройства ребенка в
семью бессмысленно. Тем более
что в 20-е годы число детей, оставшихся
без родителей, постоянно росло.
Поэтому 1 марта 1926 г. появился Декрет ВЦИК
и СНК РСФСР "Об изменении Кодекса
законов об Актах гражданского состояния,
Брачном, Семейном и Опекунском праве",
которым Кодекс 1918 г. дополнялся главой,
предусматривающей усыновление.
Но регламентировалось оно
крайне скупо. Кодекс 1927 г., с одной
стороны, фиксировал общепринятые положения
(усыновление несовершеннолетних исключительно
в их интересах, тождество отношений,
возникающих в результате усыновления,
с отношениями родственников
по происхождению, и т.п.), а с другой
— сосредоточивал внимание на перечне
лиц, которые усыновителями быть
не могли. Усыновление производилось
постановлением органов опеки и
попечительства, а его отмена — либо органами
опеки и попечительства, либо судом. По-прежнему
в семейном кодексе много места отводилось
опеке и попечительству, которые устанавливались
"для защиты личности недееспособного,
его законных прав и интересов, а равно
для охраны имущества в случаях, законом
предусмотренных" (ст. 68). При этом родители
и усыновители признавались опекунами
или попечителями без специального назначения.
В общих положениях, касающихся опеки
и попечительства, уточнялось, когда устанавливается
опека, а когда попечительство, специально
предусматривались правила выбора (отбора)
того и другого, подчеркивалось, что опека
и попечительство осуществляются безвозмездно.
Как и раньше, опекуна (попечителя) назначали
из лиц, близких подопечному или выделенных
для этого общественной организацией,
а при отсутствии таковых — из иных лиц.
Новым в кодексе 1927 г. было четкое обозначение,
кто не может стать опекуном:
- лица, прибегающие к наемному труду с целью увеличения прибыли;
- лица, живущие на нетрудовой доход, как то: проценты с капитала, доходы с предприятий, поступления от имущества и т.п.;
- частные торговцы, торговые и коммерческие посредники;
- монахи и духовные служители церквей и религиозных культов;
- служащие и агенты бывшей полиции, особого корпуса жандармов и охранных отделений, а также члены царствовавшего в России дома.