Понятие феноменологической социологии

Оглавление

Введение

Альфред Шюц (1899-1959) в течение своей жизни не был широко известным социологом. Только после смерти его работы привлекли интерес и внимание большого количества социологов. Научная, социологическая карьера Шюца была абсолютно необычной. Родившись в Вене, он получил академическое образование в Венском университете. Вскоре после его окончания начал работать в банке, и почти вся последующая жизненная карьера оказалась тесно связанной с его работой в качестве банкира. Эта деятельность, удовлетворяя его в экономическом и финансовом отношениях, не приносила глубокого внутреннего, смысложизненного удовлетворения, которое давали ему занятия феноменологической социологией. В 1932 г. он опубликовал на немецком языке свою наиболее важную работу "Феноменология социального мира", которая многие годы оставалась неизвестной широкому кругу социологов. Лишь спустя 35 лет, в 1967 г., уже после смерти социолога, она была переведена на английский язык и вызвала значительный спрос и интерес.1

В 1939 г. Шюц эмигрировал сначала во Францию (Париж), а затем в США, где делил свое время между работой консультантом ряда банков и преподаванием феноменологической социологии. Последним он стал заниматься лишь с 1943 г. в Нью-Йорке, где начал читать курс в Новой школе социальных исследований. Его "двойная" карьера продолжалась вплоть до 1956 г., когда он окончательно отошел от банковских забот и весь сосредоточился только на занятиях феноменологической социологией. Как видно, то, о чем он писал в своих работах - разделении научного знания и знания повседневной жизни, - нашло своеобразное отражение в его личной жизненной судьбе. В то время Новая школа социальных исследований считалась авангардистской, и внимание в ней к идеям Шюца не стало заметным явлением в ее деятельности. Зато отдельные студенты, в первую очередь П. Бергер и Т. Лукман, проявили к концепции своего педагога большой интерес, став его учениками и добившись значительных научных результатов в области феноменологической социологии. 2

Понятие феноменологической социологии.

 Феноменологическая социология  тесно связанна с символическим  интеракционизмом. Феноменологическую социологию   рассматривают как направление или даже совокупность подходов социологии 20 века. В качестве самого общего ее определения можно принять предлагаемую Л.Г. Иониным характеристику феноменологической социологии как теоретико-методологического направления в современной социологии, рассматривающего общество в виде явления, созданного и постоянно воссоздаваемого в духовном взаимодействии индивидов.

 В литературе возникновение  феноменологической социологии  часто связывают со стремлением  противостоять, с одной стороны, натурализму, позитивизму, структурному  функционализму, с другой — эмпиризму. Однако для появления и установления  феноменологической социологии  были и иные, не менее важные  причины, находившиеся в логике  развития социологической науки  в целом.

 Они состояли в необходимости  изучения социального мира как  повседневного жизненного мира  индивида, чувствующего, переживающего, стремящегося к чему-либо человека. В этом случае социальный мир  как объект социологического  изучения превращался в мир  феноменальный, мир субъективного  опыта. Он становился тем жизненным  миром, в котором действия людей  имеют субъективный смысл и  зависят от объектов, на них  воздействующих. Этот жизненный  феноменальный мир субъективного  опыта и должен был стать  объектом самого пристального  внимания феноменологической социологии.

 Сторонники феноменологической  социологии исходят из того, что  внешний, окружающий людей мир  результат их деятельности, творение  их сознания. Не отрицая объективности этого мира социологи полагают, что он становится значимым для людей только тогда, когда они его воспринимают и когда он из внешнего, объективного становится для индивидов внутренним, субъективным. При этом воспринимают люди, как правило, не сам мир, а его явления (феномены).

 Задачей феноменологической  социологии в таком случае  видят в том, чтобы выяснить, обнаружить, понять, познать, как, каким образом  люди организуют   воспринимаемый  мир (его феномены, явления) в своем  сознании и как воплощают свое  знание мира в повседневных  действиях, т.е. в обыденной жизни. Поэтому не случайно одной  из важных отраслей социологической  науки, тесно связанной с ее  феноменологическим направлением, является социология знания (о  чем дальше пойдет особый разговор). Соответстенно, представителей феноменологической социологии интересует не столько объективный мир социальных явлений и процессов и различия внутри него, сколько то, как этот мир и его различные структуры воспринимаются обычными людьми в их повседневной жизни. Поэтому можно с полным правом говорить о гом, что сторонники феноменологической социологии стремятся теоретически осмыслить социальный мир в его человеческом, духовном бытии.3

Повседневная социальная реальность и жизненный мир как предмет феноменологической социологии

Рассмотрим ключевые положения феноменологической социологии А. Шюца. Его взгляды базировались на идеях У. Джемса, М. Вебера, Дж. Мида, а еще, как было закреплено выше, Э. Гуссерля и М. Шелера. Социолог осуждал позитивизм за неверное рассудок природы социальных явлений, которую его представители приравнивали к природе естественных, т.е. природных, явлений. Главное различие, по Шюцу, состояло в том, что природные явления не имеют внутреннего значения, тогда как социальные явления его имеют. А значение это придает социальным явлениям интерпретирующая активность человека. Отсюда — центральные понятия его феноменологической социологии: жизненный мир, будничный   мир (повседневность), социальный мир. Все вышеназванные понятия тождественны. В целом это мир, заполненный смыслом, который придают ему люди в повседневной жизни. Задача социологии — изучать не действительность мира, а те смыслы и значения, которые люди придают его объектам. По существу, мы видим тут определенную разновидность понимающей социологии.4

 Близость Шюца идеям Вебера состоит и в том, что он употребляет понятие конструктов. В концепции австрийского социолога рассматриваются «конструкты первого порядка» (повседневные типы) и «конструкты второго порядка» (объективные научные понятия). Вторые соединены с первыми генетически и отображают их. Но обычно социолог имеет дело с конструктами второго порядка, т.е. с научными понятиями, и через них приобретает познание о повседневном мире. Таким образом Шюц пробовал определить связь между абстрактными научными понятиями и жизненным миром, миром повседневной деятельности и знания. Здесь главное заключалось в том, чтобы понять процесс становления объективности социальных феноменов на базе субъективного опыта индивидов.5

 Люди, считал социолог, живут в целом ряде миров (мир  эксперимента, мир науки, мир религиозной  веры, мир душевного заболевания, мир художественной фантазии  и т.д.). Каждый из них есть  совокупность данных эксперимента, которая характеризуется определенным  «когнитивным стилем». Когнитивный  стиль — это трудное образование, показывающее специфическую форму  вовлеченности личности в активную  деятельность. Австрийский социолог  считает, что изучение главных  принципов, в согласовании с которыми  человек в повседневной жизни  организует собственный опыт  и опыт социального мира, является  главной задачей методологии  общественных наук.6

 Для австрийского социолога  как для феноменолога главное — это не сами объекты, а их смысл, созданный деятельностью нашего разума. Самый значимый вывод феноменологической социологии Шюца — это анализ свойств ежедневного мышления и повседневное, которую он рассматривал как одну из сфер человеческого опыта, характеризующуюся особенной формой восприятия и осмысления мира.

 Следовательно, ключевой  задачей социологии является  приобретение «организованного  знания социальной действительности», открытие общих принципов организации  социальной жизни. С данной целью  Шюц определяет критерии социальной жизни, предназначенные для оптимизации взаимопонимания людей (к примеру, правило «взаимозаменяемости точек зрения»: «если я поменяюсь местами с иным человеком, то буду принимать ту же самую часть мира в той же перспективе, что и он»).7

 В соответствии с  научными убеждениями люди воспринимают  разные объекты как феномены (явления) на основании пяти чувств, присущих  человеку. Однако обнаружение формы, цвета, звука и т.д. объекта позволяет  сказать нам о нем не так  много, как хотелось бы. Для того  чтобы объект стал для людей  весомым, они обязаны перейти  от чувственного опыта по отношению  к нему к его логическому  упорядочению и определению. Этот  переход осуществляется поначалу  в сознании единичного индивида, а потом, что еще наиболее принципиально, во взаимодействии между индивидами (происходит переход от субъективности  к интерсубъективности).

 Здесь получает смысл  особенное понимание того, что  такое человеческое действие. Если  в рамках почти всех теоретических  подходов действие выступает  как отношение к внешним объектам  и иным людям, то в феноменологической  социологии оно рассматривается  как действие сознания на чувственный  опыт с целью получения знания. Другими словами, действие есть  внутренний процесс осознания  — как личного, так и группового, коллективного. В этом состоит  сущность феноменологической социологии. В то же время необходимо   иметь в виду, что необыкновенную  роль в ней играет знание, без  него упорядочение чувственного  восприятия мира человеком нереально. Поскольку чувственное восприятие  — компонент повседневной жизни, постольку ключевую роль в  феноменологической социологии  играет повседневное знание.

 Шюц исходит из того, что мир, в котором живут люди, — это мир объектов с наиболее или наименее определенными свойствами. Каждый из данных объектов связан с предыдущим опытом обыденного сознания людей, живущих в собственном повседневном бытии среди себе подобных. Человеческий мир — это и мир природы, и мир культурных объектов и социальных институтов. Люди движутся к тому, чтобы наладить с ним взаимоотношения и воспринимают его как не субъективный, а интерсубъективный мир. Последний и есть социальная действительность. Задача же социологии состоит в том, чтобы получить о нем упорядоченное знание, а еще раскрыть смысл, который лежит в основе этого знания.

 Интерсубъективный мир, по Шюцу, — это совместный для всех людей мир, актуально данный или потенциально доступный любому на основе интеркоммуникации и языка. Социолог именует этот мир «высшей реальностью», потому что, с какой бы иной реальностью ни имел дело человек, как бы далеко он ни удалялся от повседневной реальности, в конечном счете он всегда в нее возвращается. В этом значении она является первичной и высшей по отношению к иным реальностям.8

Повседневное знание и его социализация как проблема феноменологической социологии

 В своей будничной  жизни, заявляет Шюц, люди имеют обыденное познание о самых разных сферах социального мира, в котором живут. Конечно, это знание может быть фрагментарным (хотя и не обязательно), непоследовательным, но сто достаточно, чтобы наладить отношения с людьми, культурными объектами, социальными институтами. Происходит это потому, что с самого начала мир является не элементарно интерсубъективным, а выступает как мир значений, многие из которых люди в состоянии узнавать. Любой человек воспринимается нами как такой же, что и мы. Это касается в первую очередь его наблюдаемого, очевидного поведения. Мы, как правило, знаем, что делает другой человек, из-за он это делает, отчего делает именно так, а не по-другому в данное время и в данных обстоятельствах. Это значит, что мы воспринимаем действия такого человека с точки зрения его мотивов и целей.9

 Каждый член общества  формирует запас того, что Шюц называет знанием здравого смысла. Это знание делят и другие члены общества, что позволяет им нормально жить и общаться. Именно такое знание более значимо для решения практических задач повседневной жизни. Однако знание здравого смысла не является раз и навсегда данным, оно постоянно изменяется в процессе взаимодействия, интеракции. Так происходит потому, что любой человек по-своему интерпретирует мир. В предоставленной интерпретации есть значения, которые понятны иным, и это способствует тому, чтобы каждый имел необходимый запас знания здравого смысла, чтобы воспринимать действия других и видеть в них что-то новое, изменяющееся.

 На характер знания  здравого смысла накладывает  след биографическая ситуация  индивида. В течение жизни она  постоянно меняется. Биографическая  ситуация содействует накоплению  знаний о мире, так как она  есть не что иное, как сознательный  опыт человека. Задача социолога  состоит в том, чтобы его увидеть  и закрепить.10

 Здесь появляется основной  вопрос: как это сделать? По мнению  Щюца, делать это нужно не на индивидуально-личностном уровне, а в процессе взаимодействия людей в рамках их интерсубъективного мира. Причем огромную роль при этом играет принадлежность человека к собственной «домашней» группе, как именует ее социолог. Это узкая социальная группа, в рамках которой создается социокультурный мир данного человека. Поскольку человек из одной общественной группы наблюдает мир несколько по другому, чем человек из другой, нужно понимать, что приход в эту заключительную всегда чреват для появляющегося в ней возникновением проблемных ситуаций — с учетом наличия у членов данной группы различающихся шкал измерения значений и социальных объектов.

 Интерсубъективный нрав повседневного знания ставит, как считает австрийский социолог, дилемму его социализации. Шюц называет три аспекта этой проблемы: а) взаимность перспектив, или структурная социализация знания; б) социальное возникновение знания, или его генетическая социализация; в) социальное распределение знания.

 Взаимность перспектив  рассматривается как их взаимозаменяемость, находящая отображение во взаимозаменяемости  точек зрения: если я поменяюсь  местами с иным человеком, то  буду принимать ту же самую  часть мира в той же перспективе, что и он. Следовательно, структурная  социализация знания, т.е. его изучение  и освоение как социального  опыта, осуществляется благодаря сравнительно одинаковому восприятию данных знаний, как мной, так и другими людьми.

 Рассматривая второй  аспект социализации повседневного  знания — его социальное возникновение, Шюц отмечает, что только небольшая часть знания о мире и о людях рождается в собственном   опыте. Большая его часть передается родителями, товарищами, преподавателями и, стало быть, имеет социальное происхождение. В этом процессе в качестве средства, механизма выступает словарь и синтаксис повседневного языка. Диалект обыденности, считает социолог, — это по преимуществу язык имен, вещей и событий.