Методология социологического познания М.Вебера

  Введение

  Пожалуй, одним из наиболее значимых трудов немецкого социолога и социального  философа Макса Вебера является его  учение о типах господства, из которого вытекает его теория рациональной бюрократии.

  Считается, что в наше время, по крайней мере, в нашей стране бюрократический аппарат управления особенно сильно развит. Такое сильное его развитие началось во времена Советского Союза, и с тех пор штаб управления начал неимоверно разрастаться. Бюрократия сильно укрепилась за время своего существования, постоянно происходит разрастание бюрократического аппарата, что усложняет жизнь обычным людям.

  Целью данной контрольной работы является изучение теории рациональной бюрократии, предложенной Максом Вебером, и её анализ. Для этого необходимо решить следующие задачи: во-первых, изучить работы М.Вебера по данной теме, во-вторых, провести анализ теории социального действия и теории рационализации Вебера, в-третьих, рассмотреть бюрократию как один из типов господства и провести сравнительный анализ различных теорий бюрократии. Объектом рассмотрения являются работы М.Вебера. Предмет данной контрольной работы – феномен бюрократии в концепции Вебера. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

   1. Методология социологического  познания Макса  Вебера

  1.1 Теория «социального действия» как центральная категория веберовской социологии.

  Макс  Вебер - основоположник «понимающей» социологии и теории социального действия, применивший  ее принципы к экономической истории, к исследованию политической власти, религии, права. Главной идеей веберовской  социологии является обоснование возможности рационального максимального поведения, проявляющегося во всех сферах человеческих взаимоотношений. Эта мысль Вебера нашла свое дальнейшее развитие в различных социологических школах Запада, что вылилось в своеобразный «веберовский ренессанс».

  Методологические  принципы веберовской социологии тесно  связаны с другими теоретическими системами, характерными для обществознания прошлого века – позитивизмом Конта  и Дюркгейма, социологией марксизма.

  Особо отмечается влияние баденской школы неокантианства, прежде всего воззрений одного из ее основоположников Г. Риккерта, согласно которым взаимосвязь бытия и сознания строится на основе определенного отношения субъекта к ценности. Как и Риккерт, Вебер разграничивает отношение к ценности и оценку, из чего следует, что наука должна быть свободна от оценочных суждений субъективного толка. Но это не означает, что ученый должен отказаться от собственных пристрастий; просто они не должны вторгаться в научные разработки. В отличие от Риккерта, рассматривающего ценности и их иерархию как нечто надысторическое, Вебер полагает, что ценность детерминирована характером исторической эпохи, определяющей общую линию прогресса человеческой цивилизации. Иными словами, ценности, по 
Веберу, выражают общие установки своего времени и, стало быть, историчны, относительны. Они в концепции Вебера своеобразно преломляются в категориях идеального типа, которые составляют квинтэссенцию его методологии социальных наук и используются как инструмент понимания явлений человеческого общества, поведения его членов. Идеальный тип – это «интерес эпохи», выраженный в виде теоретической конструкции. Таким образом, идеальный тип не извлекается из эмпирической реальности, а конструируется как теоретическая схема. В этом смысле Вебер называет идеальный тип 
«утопией». Чем резче и однозначные сконструированы идеальные типы, чем они, следовательно, в этом смысле более чужды миру, тем лучше они выполняют своё назначение – как в терминологическом и классификационном, так и в эвристическом отношении.

  Итак, по Веберу, социолог «должен соотнести  анализируемый материал с экономическими, эстетическими, моральными ценностям, исходя из того, что служило ценностями для людей, являющихся объектом исследования». Чтобы уяснить действительные причинные связи явлений в обществе и дать осмысленное толкование человеческому поведению, необходимо сконструировать недействительное – извлекаемые из эмпирической реальности идеально – типические конструкции, которые выражают то, что характерно для многих общественных явлений. При этом Вебер рассматривает идеальный тип не как цель познания, а как средство, позволяющее раскрыть «общие правила событий».

  Согласно  Веберу, идеальный тип как методологическое средство позволяет: 
. во-первых, сконструировать явление или человеческое действие, как если бы оно имело место в идеальных условиях; 
. во-вторых, рассмотреть это явление или действие независимо от локальных условий.

  Предполагается, что если будут выполнены идеальные  условия, то в любой стране действие будет совершаться именно таким образом. То есть мыслительное образование нереального, идеально – типического – прием, позволяющий понять, как действительно протекало то или иное историческое событие. Идеальный тип, по Веберу, позволяет трактовать историю и социологию как два направления научного интереса, а не как две разные дисциплины. Это оригинальная точка зрения, исходя из которой, по мнению ученого, чтобы выявить историческую причинность, необходимо для начала выстроить идеально – типическую конструкцию исторического события, а затем сопоставить нереальный, мысленный ход событий с их реальным развитием. 
Через конструирование идеально – типического исследователь перестает быть простым статистом исторических фактов и обретает возможность понять, насколько сильным было влияние обстоятельств общего порядка, какова роль воздействия случайности или личности в данный момент истории.

  Чтобы показать, как применяется понятие  идеального типа у Вебера, необходимо проанализировать это понятие с  содержательной точки зрения. Для  этого необходимо ввести ещё одну категорию социологии Вебера – категорию понимания. Необходимость понимания предмета своего исследования, согласно 
Веберу, отличает социологию от естественных наук.

  Социология, по Веберу, является «понимающей», поскольку  «изучает поведение личности, вкладывающей в свои действия определенный смысл». 
«Действие человека обретает характер социального действия, если в нём присутствуют два момента: субъективная мотивация индивида и ориентация на другого (других)». Понимающие мотивации, «субъективно подразумеваемого смысла» и отнесение его к поведению других людей – необходимые моменты собственно социологического исследования, отмечает Вебер, приводя для иллюстрации своих соображений пример человека, рубящего дрова. Так, можно рассматривать рубку дров лишь как физический факт – наблюдатель понимает не рубщика, а то, что дрова рубятся. Можно рассматривать рубщика как обладающее сознанием живое существо, интерпретируя его движения. Возможен и такой вариант, когда центром внимания становится субъективно переживаемый индивидом смысл действия, т.е. задаются вопросы: «Действует ли этот человек согласно разработанному плану? Каков этот план? Каковы его мотивы? В каком контексте значений воспринимаются эти действия им самим?» Именно этот тип 
«понимания», основанный на постулате существования индивида совместно с другими индивидами в системе конкретных координат ценностей, служит основой реальных социальных взаимодействий в жизненном мире.

  С принципом «понимания» связана  одна из центральных методологических категорий веберовской социологии – категория социального действия. Судить о том, насколько она важна для Вебера можно по тому, что он определяет социологию как науку, «изучающую социальное действие».

  Вот как Вебер определяет социальное действие. «Действием» следует … называть человеческое поведение (безразлично, внешнее или внутреннее деяние, недеяние и или претерпевание), если и поскольку действующий или действующие связывают с ним некоторый субъективный смысл. «Но «социальным действием» следует называть такое, которое по своему смыслу, подразумеваемому действующим или действующими, отнесено к поведению других и этим ориентировано в своём протекании». Исходя из этого, «нельзя считать действие социальным, если оно является чисто подражательным, когда индивид действует, как атом толпы, или когда он ориентируется на какое – либо природное явление» (не является, например, действие социальным, когда множество людей раскрывают зонты во время дождя).

  И ещё одно важное замечание, которое  делает Вебер: употребляя понятие «государство», «сообщество», «семья» и т.д., нельзя забывать, что эти институты не являются реально субъектами социального действия. Поэтому нельзя понять «действие» народа или государства, хотя вполне можно понять действие их составляющих индивидов. «Такие понятия, как «государство», 
«сообщество», «феодализм» и т.п., - пишет он, - в социологическом понимании означают… категории определенных видов совместной деятельности людей, и задача социологии заключается в том, чтобы свести их к «понятному» поведению… участвующих в этой деятельности отдельных людей».

  Таким образом, социальное действие, по Веберу, предполагает два момента: субъективную мотивацию индивида или группы, без  которой вообще нельзя говорить о  действии, и ориентацию на другого (других), которую Вебер называет ещё и «ожиданием» и без которой действие не может рассматриваться как социальное.

  Категория социального действия, требующая  исходить из понимания мотивов отдельного индивида, есть тот решающий пункт, в котором социологический подход Вебера отличается от социологии Э. Дюркгейма. Вводя понятие социального действия, Вебер по существу даёт свою трактовку социального факта, полемически направленную против той, которая была предложена Дюркгеймом. В противоположность Дюркгейму Вебер считает, что ни общество в целом, ни те или иные формы коллективности не должны, если подходить к вопросу строго научно, рассматриваться в качестве субъектов действия: таковыми могут быть только отдельные индивиды. Коллективы, согласно Веберу, социология может рассматривать как производные от составляющих их индивидов; они представляют собой не самостоятельные реальности, как у Дюркгейма, а, скорее, способы организации действий отдельных индивидов. Нельзя не отметить, что в своём «методологическом индивидуализме» Веберу трудно быть последовательным; у него возникает ряд затруднений, когда он пытается применить категорию социального действия, особенно при анализе традиционного общества.

  Итак, понимание мотивации, «субъективно подразумеваемого смысла» - необходимый момент социологического исследования. Что же, однако, представляет собой «понимание», коль скоро Вебер не отождествляет его с той трактовкой понимания, какую предлагает психология?

  Психологическое понимание чужих душевных состояний  является, по 
Веберу, лишь подсобным, а не главным средством для историка и социолога. К нему можно прибегать лишь в том случае, если действие, подлежащее объяснению, не может быть понято по его смыслу. «При объяснении иррациональных моментов действия понимающая психология, действительно, может оказать несомненно важную услугу. Но это, - подчёркивает он, - ничего не меняет в методологических принципах».

  Каковы  же эти методологические принципы? «Непосредственно наиболее понятным по своей смысловой структуре является действие, ориентированное субъективно строго рационально в соответствии со средствами, которые считаются однозначно адекватными для достижения однозначных и ясно осознаваемых целей».

  По  мнению Вебера социология должна ориентироваться  на действие индивида или группы индивидов. При этом наиболее «понятным» является действие осмысленное, т.е. направленное к достижению ясно сознаваемой самим действующим индивидом целей и использующее для достижения этих целей средства, признаваемые за адекватные самим действующим индивидом. Сознание действующего индивида оказывается, таким образом, необходимым для того, чтобы изучаемое действие выступало в качестве социальной реальности. 
Описанный тип действия Вебер называет целерациональным. Для понимания целерационального действия, согласно Веберу, нет надобности прибегать к психологии.

  Целерациональное  действие – это идеальный случай. Всего же Вебер выделяет четыре вида деятельности, ориентируясь на возможное  реальное поведение людей в жизни: целерациональное, ценностно-рациональное, аффектное и традиционное. Обратимся к самому Веберу: cоциальное действие, подобно всякому действию, может быть определено: 
1) целерационально, то есть через ожидание определенного поведения предметов внешнего мира и других людей и при использовании этого ожидания как «условий» или как «средства» для рационально направленных и регулируемых целей (критерием рациональности является успех); 
2) ценностно – рационально, то есть в сознательную веру в этическую, эстетическую, религиозную или какую – либо иначе понимаемую безусловную собственную ценность (самоценность) определенного поведения, взятого просто как таковое и независимо от успеха; 
3) аффективно, особенно эмоционально – через актуальные аффекты и чувства; 
4) традиционно, то есть через привычку

  Строго  говоря, лишь первые два типа действия полностью относятся к социальным, ибо имеют дело с осознанным смыслом. Так, говоря о ранних типах общества, социолог отмечает, что в них преобладали традиционные и аффективные действия, а в индустриальном обществе – целе- и ценностно- рациональные с тенденцией доминирования первого.

  1.2. Теория рационализации.

  Понятие «рационализация» являлось основным понятием анализа современного капитализма, предложенного Максом Вебером, обозначая  множество взаимосвязанных процессов, в ходе которых каждый аспект человеческого действия становится предметом расчёта, измерения и контроля.

  Согласно  Веберу, рационализация предполагает следующее: 1) в области экономической  организации - организацию производства на основе бюрократии и калькуляцию  прибыли посредством систематических бухгалтерских процедур; 
2) в религии – развитие теологии интеллектуальной стратой, исчезновение магии и замену роли религиозных таинств личной ответственностью; 3) в области права – вытеснение практики выработки законов на основании произвольного прецедентного права практикой дедуктивного правового мышления на основании универсальных законов; 4) в политике – уход в прошлое традиционных норм легитимности и замену харизматического лидерства партийной машиной; 5) в области морали – больший акцент на дисциплине и воспитании; 6) в науке – снижение роли индивидуального новаторства при развитии практики коллективных исследований, координируемых экспериментов и при определении политики в области науки государством; 7) в обществе в целом – распространение бюрократии, государственного контроля и администрирования. Таким образом, понятие рационализации являлось частью веберовской концепции капиталистического общества как «железной клетки», внутри которой индивид, лишённый религиозного смысла и нравственных ценностей, во всё большей степени подчиняется надзору со стороны правительства и бюрократической регуляции. Подобно понятию отчуждения 
Карла Маркса рационализация предполагает отделение индивида от общины, семьи и церкви и его подчинение правовой, политической и экономической регуляции на производстве, в образовании и в жизни государства.

  Вебер не случайно расположил четыре описанных  им типа социального действия в порядке  возрастания рациональности; такой  порядок является не просто методологическим приемом, удобным для объяснения: Вебер убежден, что рационализация социального действия – это тенденция самого исторического процесса. И хотя этот процесс протекает не без «помех» и «отклонений», европейская история последних столетий и «вовлечение» других, неевропейских цивилизаций на путь индустриализации, проложенный Западом, свидетельствуют, по Веберу, что рационализация есть всемирно-исторический процесс. «Одной из существенных компонент «рационализации» действия является замена внутренней приверженности привычным нравам и обычаям планомерным приспособлением к соображениям интереса. Конечно, этот процесс не исчерпывает понятия 
«рационализация» действия, так как последняя может протекать, кроме того, позитивно – в направлении сознательной ценностной рационализации – и негативно – не только за счет разрушения нравов, но также и за счет вытеснения аффективного действия и, наконец, за счет вытеснения также и ценностно-рационального поведения в пользу чисто целерационального, при котором уже не верят в ценности».