Этнографическое прогнозирование и проектирование

 Важная черта этнического самосознания русских – социальность, тесно связанная с традиционным «общинным» мироощущением и означающим потребность в социальном оценивании, одобрении, определении соответствия общепринятым образцам поведения. Повышенное чувство солидарности в противовес разобщинности собственного народа русские обнаруживают у чеченцев, прочих этносов Кавказа, евреев.

 Следует  заметить, что люди со средним  образованием, высказывая стереотипные  суждения, продемонстрировали большую  эмоциональность.

 Негативно воспринимается «чуждый нам образ жизни, порнография, разбой», однако с конкретными народами или государствами это не связывается, за исключением США.⁴ 

 Весьма  любопытной представляется студенческая  оценка положения наций в стране. Только 4,5% разделяют мнение, что народы РФ «равны во всем», тогда как 40% полагают, что они «политически равноправны, но до их культурного равенства еще далеко», 45% настаивают на том, что русские имеют привилегии в большинстве регионов РФ, татары – в Татарстане и т.д.

 Русские и нерусские, горожане и сельчане преимущественно единодушны в том, что их дальнейшая судьба не зависит от национальной принадлежности; абсолютное большинство отстаивают федеративное устройство государства: практически все студенты одобряют или относятся нейтрально к межнациональным странам.

 Русские  студенты судят о национальности  человека по религиозному признаку  в 6 раз меньше, чем нерусские.  А выходцы из этнически смешанных  семей вообще предпочитают не  обуславливать ее религиозными  или культурными мерками. Зато 20% из них указывают на территориальную и государственную принадлежность как единственно конституирующим этнический фактор. Нерусские и те, кто воспитан в смешанной семье всего резче отстоют друг от друга на оси «национально-социальное».

Понимания этнических стереотипов русских и в определениях ими «своих» и «чужих» смешаны исторические, психологические, политические, экономические и религиозные мотивировки. Развернувшиеся в стране глобальные трансформационные процессы, повлекшие за собой кризис этносоциальной идентичности, и породили русскую этноцентристскую специфику. Ее главная особенность – слабая связь политической ориентации (демократической, коммунистической и нейтральной) с выражениями этноцентрических стереотипов. Этнические стереотипы, как ауто-совокупные представления о народе, к которому принадлежит данный индивид, так и гетеро-расхожие мнения о других этносах, выражены достаточно спокойно, не окрашены яркими эмоциональными реакциями. Этноцентризм не выступает как доминанта личностных размышлений или эмоций, не говоря уже о поведенческих реакциях. Даже тема возможного распада России отнюдь не воспринимается как катастрофа. Реакции опрошенных отличает скорее апатия. Они явно не осознают свою гражданскую роль. Подобное относится и к политически нейтральным, и к пассивным, и к ангажированным гражданам. У большинства россиян этнический аутостереотип более конкретен с содержательной точки зрения по сравнению с гетеростереотипами, в которых выделяется преимущественно эмоциональный аспект. Есть существенные отличия в этностереотипах разных поколений. Свой этнос предстает перед опрошенными менее однородным, чем прочие. У них наблюдается стертая форма этнических стереотипов, в которых значительное место уделено традиционным архетипическим чертам русских независимо от времени и политического строя. Этнические стереотипы во многом определяются «культурными» детерминантами. Быть русским для многих означает воспитанность в традициях русской культуры, которая определяет степень близости с другими нациями. Одновременно существенное значение по-прежнему имеет социальная и идеологическая составляющие. Негативно воспринимается «чуждый нам образ жизни, порнография, разбой», однако с конкретными народами или государствами это не связывается, за исключением США.

Личностный  уровень анализа этнического  самосознания выявил такие детерминанты идентичности, которые нередко ускользают из поля зрения исследователей, показав, что ее кризис выражается в ощущении смятения, аполитичности. Партикуляризованное массовое сознание, пришедшее на смену «имперскому» духу, вызвало перемену приоритетных ценностей в пользу индивидуальных, прагматических начал семейного благополучия, покоя и порядка, которые вытеснили на его периферию ценности общенациональные, гуманистические, связанные как с проблемой выживания собственного народа, так и всего человечества в целом. 

Язык  всегда был определяющим признаком  существования человека. Трудно представить  себе, как разъединённые племена, народности и нации находили бы взаимопонимание, если бы не было между ними языка общения. Благодаря тому, что находились люди, которые знали не один, а несколько языков, они как бы скрепляли разъединившееся человечество, являлись связующим звеном между его разными частями.

Существовали  и ныне существуют десятки многонациональных государств. И всегда в таких государствах решался вопрос, как быть с языком общения населяющих такие государства народов. В разные времена этот вопрос решался по-разному. Чаще всего в прошлые века язык колонизаторов или доминирующей нации бывал обязательным для всех в данном государстве. В многонациональном Советском государстве Владимир Ленин поставил вопрос несколько по-иному. Он был противником того, чтобы насаждать государственный – русский – язык в обязательном порядке. Кому русский язык действительно нужен, тот выучит его в силу хозяйственной необходимости. Этот принцип определённое время политически обосновывался в нашей стране.

Поскольку Россия является многонациональной  страной, то объективно она оказывается под влиянием процессов «этнического ренессанса», столь характерного для целого ряда регионов планеты в конце XX столетия. Как показывает практика, рост этнического самосознания часто оказывается сопряженным с конфликтами, имеющими во многих случаях форму насилия и кровопролития. Понятно, что каждый такой случай имеет свою историю и по-своему уникален. Тем не менее, можно с уверенностью говорить, по крайней мере, об одном из фундаментальных источников, вызывающих серьезные межэтнические конфликты.

Что же представляет собой нерусское население России? 36% нерусских принадлежит к народам из других республик бывшего СССР (украинцы, белорусы, армяне, азербайджанцы и т.д.), либо из стран дальнего зарубежья (немцы, греки, поляки и т.д.). Для них проблема государственного суверенитета не стоит. Еще около 1/3 нерусских (28,5%) живут вне пределов своих национальных образований и, следовательно, не проявляют императивного устремления к суверенитету. Остается немногим более 1/3 (35,5%) нерусских, живущих в своих национальных образованиях и реально

претендующих  на суверенитет. Но они составляют всего-навсего 6,6% населения России. Именно такая доля людей нерусской национальности проживает в национально-территориальных образованиях (Татарстан, Башкортостан, Чечня, Саха, Мордовия и т.д.). В любой западноевропейской стране с требованиями государственного суверенитета такой малой части населения, скорее всего, никто бы считаться не стал и кончилось бы это элементарным силовым подавлением, как это делает в настоящее время Великобритания в Ольстере или Испания в Стране басков. Кстати, в США проживает 5 млн., считающих себя немцами (в РФ — 500 тыс.), но суверенитета никто не требует.

Таким образом, сложившаяся у нас ситуация весьма отличается от западных образцов. Но есть соблазн пойти по западному пути. Есть даже попытки это сделать. Но делать этого нельзя. И не только потому, что наш российский менталитет не позволяет не считаться с чаяниями других народов. Это было бы чревато серьезными последствиями, жестокими конфликтами и даже войнами. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2. Прогнозы этнографического развития в России 

В Академии наук Татарстана в Центре этнографического мониторинга Института истории  был подготовлен демографический  прогноз о состоянии татарской  нации к 2025 году. Это уникальный проект, который был реализован небольшим коллективом. В этом прогнозе оценены многие параметры, по которым вычисляются демографические процессы, происходящие в современном мире. Были применены математические методы, но были учтены также социологические данные и данные демографических исследований, проведенных в Татарстане относительно смертности, рождаемости, результатов смешанных браков, миграционных процессов, и вот в итоге удалось получить средний срочный прогноз о движении татарского населения в России. Татарское население в России в 2002 году составляло 5,5 млн. чел. Это основная масса татар мира. Есть оценки о том, что татар в мире насчитывается около 8 млн. чел., большая часть их проживает в России. Данный прогноз фактически отражает демографический процесс основной массы татар. Средний срочный прогноз удалось сделать в трех вариантах (минимальный, максимальный и средний), я считаю, что средний вариант наиболее достоверен и показывает, что численность татар за этот период будет очень медленно возрастать. Даже по среднему варианту можно ожидать уменьшение татар на 0,5 млн. чел. Это объясняется как состоянием социальной ситуации в РФ так и демографическими причинами. У татар до сих пор остается высока смертность, рождаемость имеет тенденцию на понижение, несмотря на так называемые нацпроекты. Ученые считают, что высокую рождаемость ожидать не приходится, так как татары уже фактически перешли к малодетной семье. Малодетная семья особенно характерна для городского населения, а сейчас свыше 70% татар проживают в городах. Видно, что в дальнейшем вот эта масса городского населения будет увеличиваться за счет сокращения сельского населения. Поэтому больших перспектив в плане роста численности татар в России нет. Кроме того, нужно учитывать отрицательное влияние снижающихся миграционных процессов. У татар значительный миграционный потенциал имеется в Средней Азии. Оттуда уже большое число татар выехало в Россию. В других странах СНГ хотя и не огромное, но значительное число татар. Но в последние годы наблюдается снижение миграционных потоков в связи с улучшением жизни, скажем, в Казахстане. И татары, скажем, из Узбекистана стремятся попасть не в Россию, а по большей части в Казахстан – такая тенденция наблюдается. К 2016 году, мы полагаем, миграционные процессы будут оказывать очень малое влияние на демографические процессы. Фактически приток татар в Россию сильно замедлится. 

Другой  важный вывод можно сделать о  том, что сильное влияние на демографические  процессы оказывают смешанные браки. Сейчас свыше одной трети детей рождается в смешанных браках. Смешанные браки широко распространены, сейчас татарско-русские смешанные браки составляют одну четвертую часть. Авторы демографического процесса считают, что к 2025 году доля смешанных браков может возрасти до 30%, но если, конечно, не усилится влияние религиозного фактора, что вполне возможно, потому что с усилением религии в современной жизни смешанные браки могут в долевом отношении снизиться. Такие процессы наблюдались в 90-х годах, сейчас этот процесс немного замедлился, но не исключено, что это будет важный фактор, который повлияет на текущий процесс. Любопытен результат нашего исследования: предполагается, что в дальнейшем татары все больше и больше будут сосредотачиваться в крупных городах-миллионниках, это говорит о том, что татары будут переживать глобальный процесс урбанизации, и это, несомненно, будет влиять на все процессы, которые происходят в татарском обществе. В этой ситуации, конечно, очень трудно сохранить национальную самобытность, язык, поэтому некоторые из разработчиков этого прогноза высказывают пессимистические прогнозы относительно того, что постепенно в России будет складываться российская нация, т.е. татары будут терять свои национальные черты, в чем я лично совсем не уверен, потому что есть другой путь, когда у татар будут усиливаться религиозное сознание и национальное самосознание, если выработается сильная идентичность, то татарам ассимиляция ни в такой степени угрожает.

Конфликт  на Кавказе приведет к переселению  в Россию сотен тысяч славян, грузин, армян, чеченцев и т.д. Они селятся прежде всего в прилегающих к горным республикам областях России и в крупных российских городах, создавая тем самым потенциально взрывоопасную ситуацию.

Поэтому, если «тихий» рост влияния поволжских мусульман хоть и чреват потенциальными конфликтами, но скорее всего усилит российскую элиту в ее консолидационной политике, то повышение температуры в кавказском котле способно в лучшем случае поглотить всю энергию России на его «остужение».⁵

   Сегодня в отношении перспектив национально-государственного устройства России нет единого мнения. Вырисовываются три позиции: 

Первая  позиция предлагает отдавать приоритет основным нациям и народам, определившим название республики. Этого мнения придерживаются определенные силы, стремящиеся свести проблему обновления Российской Федерации лишь к проблеме самоопределения республик — субъектов Федерации, игнорируя волю других многочисленных народов России. Особенно не завидно положение народов, не имеющих своего государственного образования. Безусловно, это приводит к перекосу в вопросах самоопределения. Сепаратистские тенденции в Чечне, Татарстане, Башкирии, Туве, Якутии и др. настолько обострились, что впору уже, наверное, задуматься и принять какое-то решение — действенное и эффективное, а не декларативное. 

Вторая  позиция — сохранить устоявшееся. Ее сторонники находятся в рамках традиционной концепции унитарного государства, но если раньше, хотя и формально, в Конституции СССР было защищено право на самостоятельность, то теперь Конституция Российской Федерации позитивно не предусмотрела право на выход из состава Федерации. 

Третья  позиция — ныне наиболее целесообразная и приемлемая, с нашей точки зрения, — это разумный реформизм. Сегодня во всех документах всех партий и движений видно желание улучшить межнациональные отношения, сделать их справедливыми, но при этом не меняя сути национально-государственного устройства России, оставляя ту же иерархию: республики, автономные образования и т. д.

Перемены  и реформы в Российской Федерации последнего десятилетия обусловили глубокие как позитивные, так и негативные последствия. Непо­средственное влияние на сложные процессы в межнациональных отношениях оказывает ряд объективно складывающихся тенденций и противоречий между: 

стремлением каждого народа к самоопределению, самоутверждению и объективными процессами интеграции общества в целом; 

возрастающей  самостоятельностью субъектов Федерации  и объективной потребностью сохранения и упрочения общероссийской государственности  в интересах всех народов; 

тяготением  к национально-культурной самобытности и исторически сложившейся культурной и языковой общностью народов  России. 

Названные противоречия и ряд других негативных факторов способствуют возникновению  и усилению межнациональной напряженности и конфлик­тов в ряде регионов страны. 

Обратимся к прогнозу уменьшения численности  народностей России: 

Первый  кандидат здесь мордва, чей «резерв» составляет сегодня всего-то 27 тыс., — народ, неуклонно снижающий  свою абсолютную численность с 30-х  гг. XX века (переписи 1939 г. — 1,38, 1959 г. — 1,21, 1970 г. — 1,18, 1979 г. — 1,11, 1989 г. — 1,07; прогноз на 1999 г. — 1,027 млн. чел.).  

В группе риска находятся и российские белорусы, имеющие отрицательные  показатели прироста (4,5% за рассматриваемое  десятилетие) при «запасе» в 150 тыс. Другое дело, что на статистику может сильно повлиять развитие ситуации в самой Беларуси, но пока не понятно ни то, что придет на смену «советскому» режиму Лукашенко, ни то, каким миграционным поведением откликнется на это событие население республики.