Внимание и установка «Концепция Д.Н. Узнадзе»

Мы можем заключить, что установка  – это не частный психический феномен в ряду других таких же феноменов, а нечто целостное, характеризующее, так сказать, личностное состояние субъекта. Кроме обычных психических фактов, кроме отдельных сознательных психических переживаний, следует допустить, несомненно, и наличие того или иного модуса состояния субъекта этих переживаний, той или иной установки его как личности. Само собой разумеется, что целостное состояние не отражается в сознании субъекта в виде его отдельных самостоятельных переживаний, – оно играет свою роль, определяя работу субъекта в направлении активности, приводящей его к удовлетворению своих потребностей. Оно, это состояние, субъекта, как целого, не может переживаться им в виде ряда отдельных содержаний, характеризующих ситуацию, в которой протекает его активность. Установка не может быть отдельным актом сознания субъекта, она лишь модус его состояния, как целого. Поэтому совершенно естественно считать, что, если что у нас протекает действительно бессознательно, так это в первую очередь, конечно, наша установка. Мы видим, что бессознательное действительно существует у нас, но это бессознательное ни что иное, как установка субъекта. Следовательно, считает Узнадзе, понятие бессознательного перестает быть отныне лишь отрицательным понятием (по мнению Узнадзе это имеет место в учении Фрейда), оно приобретает целиком положительное значение и должно быть разрабатываемо в науке на основе обычных методов исследования.

Результаты опытов, проведенных в школе Узнадзе, ясно свидетельствуют о том, что неосознаваемая психическая деятельность скрытым образом "соучаствует" как предпосылка и регулирующий фактор в становлении любой формы активности сознания .

Концепция установки Д.Н. Узнадзе тем и обогащает анализ поведения, что установка как переменная считается промежуточной именно в смысле специфического уровня и формы отражения реальной действительности. Концепция Д. Узнадзе исходит из постулата, лежащего в основе трехчленной схемы анализа деятельности, согласно которой всякое поведение, как бы и где бы оно ни возникло, определяется воздействием окружающей действительности не непосредственно, а, прежде всего, опосредованно, через целостное отражение этой последней в субъекте деятельности. Выстраивается цепочка: стимул – установка – реакция. Реакции индивида наряду с действующими стимулами определяются также промежуточной переменной – установкой, понимаемой как конституирующий фактор внутренняя психической организация индивида – расположенной между стимулом и реакцией.

Установка – понятие единицы целостно-личностного измерения, к которому сводится действующий субъект в каждый дискретный момент его активности.  В каждый дискретный момент деятельности индивида избирательно-направленные процессы его восприятия, памяти, воображения, решения задачи и т.д., проявляя определенную внутреннюю связность и последовательность, выступают как процессы, управляемые единой промежуточной переменной – готовностью к определенной форме реагирования – установкой, т.е. выступают как процессы, протекающие в определенной целостной форме психической организации.

осуществлении деятельности, в них возникают дезорганизация и конфликты

Установка – фактор, всегда исходно ориентированный негэнтропически, т.е. чтобы минимализировалась вероятность возникновения "беспрорядка" как в отношениях между человекоми миром, так и в душевной жизни самого человека. Можно привести много примеров того, что "закономерные изменения установок – это одновременные изменения обуславливаемых установками значений... преобразования значимости для субъекта тех или иных аспектов окружающего мира"

В ответах личности, например, на возникновение неблагоприятных для нее обстоятельств улавливаются закономерности "психологической защиты" как разнообразные формы специфической перестройки личностных установок, изменяющие значимость для субъекта ("личностный смысл") того, что его окружает. В теории Узнадзе особую важность имеют понятия “потребность” и “ситуация”. Эти понятия рассматриваются как образующие факторы установки. Потребность и ситуация как предпосылки установки предшествуют ей в логическом смысле, а не реально, во времени. Уже сам факт нахождения живого существа в той или иной среде в силу его биологической сущности непременно предполагает наличие постоянной связи, взаимодействия индивида со средой.

  Это взаимодействие в конкретных условиях преобразует индивида в субъекта определенного поведения, т.е. формирует соответствующую установку, а это значит, что, с одной стороны, среда преобразуется, структурируется (как в физическом, так и в психологическом смысле) в виде ситуации (что-то выделяется, четко воспринимается, приобретает большее значение для субъекта, что-то оттесняется, искажается, не воспринимается и т.д., а в целом, среда, в зависимости от конкретного состояния субъекта, наделяется определенным смыслом); с другой стороны, одновременно со структуризацией внешней среды происходит структурирование внутренней, психической сферы (актуализируются определенные потребности, те или иные психические содержания, активируются определенные психические функции, когнитивные и диспозиционные образования и т.д.)

Другими словами, так же как и установка определяется внешними и внутренними факторами, сами эти факторы не существуют сами по себе, а выделяются на основе взаимодействия внутренних и внешних детерминант одновременно в самом процессе формирования установки.

2.Установка и человек Д.Н.Узнадце

Психология, в первую очередь, интересуется специально человеком. Поэтому возникает естественный вопрос: что является специфичным для человека? Какое изменение, возникающее в процессе развития, делает понятным факт различия поведения человека и животных? На этом вопросе более подробно остановимся ниже. Здесь же будет достаточно обсудить его в принципиальном плане. В конечном счете, в основе поведения человека, как и поведения животных, лежит потребность. Это — неоспоримый факт, который всегда надо иметь в виду, и в этом смысле между животным и человеком нет никакой разницы.

Тем не менее в действительности между ними все же существует большое различие. Дело в том, что природа и круг потребностей животных, обусловленные биологическими особенностями живого организма, определены раз и навсегда. Совершенно иную картину дают потребности человека. Человек — существо историческое, и его потребности вследствие развития социальных взаимоотношений находятся в процессе непрерывного созидания. В результате изменяются не только старые потребности, но и непрерывно возникают все новые и новые, подобные которым в животном мире найти невозможно. Человек является носителем несравненно более многообразных потребностей, чем животные.[5.c.367]

Для уяснения особенностей человеческого поведения это обстоятельство имеет решающее значение. С того момента, когда у живого существа появляются многообразные потребности, зависящие скорее от его исторического развития, чем от биологических особенностей, его взаимодействие со средой в корне меняется. В самом деле, у животного в каждый данный момент имеется одна господствующая потребность; других, препятствующих ей, потребностей у него нет. Поэтому его взаимоотношения с действительностью упорядочены этой одной потребностью, в основе его поведения лежит импульс удовлетворения только этой потребности. Отсюда понятно, что в ситуации активной потребности у животного возникает установка на совершенно определенные действия, которой ничто не мешает тотчас же реализоваться в виде соответствующего поведения.

Однако допустим, что у живого существа имеются многообразные потребности. Не только возможно, но и вполне естественно, что в некоторых случаях эти потребности могут основательно противоречить друг другу, и удовлетворение одной из них может идти вразрез с другой. Например, наряду с обычными биологическими потребностями у человека имеются моральные и эстетические потребности. Эти потребности нередко противоречат друг другу. И вполне возможно, что импульс актуальной биологической потребности побуждает нас к поведению, противоречащему нашим моральным потребностям: например, голодный человек легко мог бы удовлетворить свою потребность, позволив себе украсть или силой присвоить еду своего товарища.

Однако предположим, что такое поведение совершенно не согласуется с его моральной потребностью. Каково следствие подобного положения вещей? Конечно же, голодный человек не подчинится импульсу присвоения чужой еды, отказавшись в данной ситуации от попытки удовлетворения своей потребности. Иными словами, на почве голода и данной ситуации, то есть возможности присвоения еды другого, у субъекта возникает установка на определенное поведение — присвоение чужой пищи. Но прежде чем эта установка реализуется в поведении, параллельно возникает другая потребность — моральная, которая тормозит процесс реализации установки в деятельности. Следовательно, поведение начинается не тотчас же, как только возникнет отмеченная установка, то есть установка переходит в действие отнюдь не непосредственно. Нет! Установка субъекта находит свою реализацию иным образом. Вместо того чтобы проявиться в деятельности субъекта, вызвать определенные поведенческие акты, она прокладывает путь в его сознание и там находит свою реализацию. Вместо того чтобы обратиться к реальному акту присвоения чужой еды, субъект пока удовольствуется представлением картины этого акта. Данная установка реализуется не в самом поведении, а в воображении этого поведения, то есть в психическом эквиваленте реального поведения. Само собою разумеется, что не имей субъект способности воображения, будь он лишен сознания, его установка должна была бы немедленно проявиться в виде поведения, а импульс каждой актуальной потребности — тотчас же вызвать соответствующую деятельность. В результате усложнения и развития потребностей у человека сформировалось довольно развитое сознание. А это позволяет субъекту реализовать установку, возникшую на основе ситуации актуальной потребности, в виде не реального, а воображаемого поведения и тем самым освободиться от рабства актуальной установки.

Но если это так, что же тогда определяет поведение субъекта? Правда, субъект уже не подчиняется установке, возникшей на основе актуальной ситуации, зато картина соответствующего этой установке поведения возникает в его сознании! Данная картина представляет собой осознание этого поведения; она показывает субъекту, насколько приемлемо для него реальное осуществление данного поведения. В зависимости от этого, то есть исходя из осознания значимости возможной деятельности, у субъекта возникает установка на определенное поведение.

Следовательно, специфическая особенность человека, существенно отличающая его от животных, заключается в том, что ведущую роль в его жизни выполняет сознание. Человек, в отличие от животных, не подчиняется установке, возникшей на почве актуальной ситуации. Он заранее осознает свое поведение, обращаясь к тому или иному акту лишь в зависимости от результата этого осознания. Одним словом, установку животного создает ситуация актуального импульса, тогда как в основе установки, определяющей поведение человека, лежит воображаемая ситуация.

3. Понятие фиксированной  установки

Исходя из всего того, что было сказано выше об установке, понятно, что данное понятие безусловно должно иметь основное значение в психологии. Мы знаем, что в процессе взаимодействия со средой у человека или любого живого существа в первую очередь возникает установка. Это означает, что в этом взаимодействии прежде всего происходит изменение субъекта как единого целого, причем это изменение соответствует объективной ситуации. Что же касается его переживаний и действий, то все это, будучи переживаниями и действиями таким образом измененного, имеющего такую установку субъекта, может быть только вторичными, возникшими непосредственно на фоне этой установки явлениями. Понятно, что действие установки в нормальных условиях совершенно не бросается в глаза; более того, оно вообще протекает незаметно, поскольку лежит в основе нормального, целесообразного протекания жизни.

Однако бывают случаи, когда положение меняется, и установка становится источником ошибки и нецелесообразного поведения. В таком случае мы, разумеется, уже обращаем на нее особое внимание; когда в психологической литературе говорят об установке, то чаще всего, если не всегда, подразумевают именно такие случаи действия установки. Это, конечно, неправильно. В данном случае имеем дело лишь с одной, частной формой установки, которая, правда, играет большую роль в нашей жизни, но никоим образом не исчерпывает весь объем данного понятия. Какова же эта форма установки?

Допустим, что в условиях определенной ситуации у меня возникла некая установка, выполнившая свою роль, дав поведению соответствующее направление. Но что с ней происходит после этого? Исчезает ли она совершенно бесследно, будто никогда и не существовала, или как-то все же продолжает существовать, сохраняя способность вновь воздействовать на поведение? Коль скоро установка является модификацией субъекта как единого целого, то очевидно, что после исполнения своей роли она должна тотчас же уступить свое место другой установке, то есть должна исчезнуть. Но это не означает, что она должна прекратить свое существование окончательно и полностью. Наоборот, когда субъект попадает в ту же ситуацию, соответствующая установка у него должна возникнуть гораздо легче, чем если бы он находился в условиях совершенно новой ситуации, требующей создания принципиально новой установки. С уверенностью можно сказать, что однажды созданная установка не теряется, она сохраняется у субъекта в виде готовности к повторной актуализации в случае повторения соответствующих условий.

Разумеется, готовность не всегда бывает одинаковой. Она, безусловно, зависит от прочности установки, сохранившейся у субъекта в виде этой готовности. Но от чего зависит сама эта прочность? Бесспорно одно: чем чаще возникает одна и та же установка, тем прочнее она становится, приобретая все большую степень готовности к актуализации. Прочность установки определяется повторением.

Помимо этого бывают случаи, когда то или иное событие, та или иная ситуация производит на субъекта особенно сильное впечатление. В этом случае у субъекта возникает чрезвычайно прочная установка, характеризующаяся особенно сильной готовностью к актуализации. После этого достаточно воздействия пусть даже всего лишь схожего явления или ситуации, чтобы у субъекта тотчас же проявилась та же установка, организующая его соответствующее поведение.

Таким образом, вследствие частого повторения или большого личностного веса определенная установка может стать настолько легко возбудимой, настолько привычной, что легко актуализируется даже в случае воздействия несоответствующего раздражителя, препятствуя тем самым проявлению адекватной установки. Такую установку можно назвать фиксированной установкой.

4.Установка в патологических  случаях

     Если установка действительно выполняет столь важную роль в протекании нашего поведения или переживаний, если при взаимодействии с объективной реальностью действительно именно она изменяется в первую очередь, определяя особенности переживания или поведения, то очевидно, что ее изучение в патологических случаях имеет совершенно особое значение. Дело в том, что в патологических случаях мы встречаемся с ярко выраженными формами разнообразных отклонений и деформации поведения. Поэтому думается, что если наше положение о значении установки правомерно, то в патологических случаях должны иметь место столь же различные формы действия установок.

         Патологические особенности наиболее ярко должны проявиться в действии фиксированной установки. Ведь известно, что для болезненной психики особенно характерно явление различного рода фиксаций. И действительно, в результате экспериментальных исследований можно считать окончательно установленным, что действие фиксированной установки в патологических случаях в общем довольно своеобразно и настолько специфично при различных заболеваниях, что дает возможность их довольно глубокой дифференциации на основе особенностей проявления фиксированной установки.

В первую очередь нужно отметить следующее, что процесс затухания установки — хотя бы теоретически — включает в себя шесть различных ступеней, или фаз. Однако практически у отдельных нормальных людей эти фазы в полном объеме не встречаются; они, как правило, уплотняются, объединяясь, по сути, в три или четыре фазы.