Структурная модель психологического консультирования семьи

III. Редуцирование шума, фиксирование на  правилах разговора, высвобождение содержания из посланий, касающихся взаимоотношений.

      1. Каждому члену семьи предлагается отбирать себе человека, которому он говорит, ориентировать его на себя и требовать, чтобы этот человек отвечал.

      2. Психолог берет на себя роль  переводчика в этих разговорах, становится «расшифровывающим центром» для коммуникации, при этом он центрирован на коммуникации, а не на личностном содержании послания (просто помогает понять одному человеку то, что говорил другой, не критикует, не комментирует, не внушает).

      3. Психолог следит, чтобы содержательные послания и послания, касающиеся отношений, были более отличимы друг от друга, акцентуирует внимание на содержании. Примером того, как акцент на отношениях может уводить в сторону от содержания послания, может служить следующая фраза, прозвучавшая на одной из сессий работы с семьей: « Я не могу слышать тебя, потому что ты всегда кричишь на меня, и в результате я перестаю слушать».

      4. Психолог останавливает прерывания, которые разрезают коммуникацию между членами семьи. Указывает на необходимость ждать, пока другой член семьи закончит свои мысли и получит на них ответ.

      5. Он фокусируется на диалоге  вокруг одной темы и помогает довести ее до некоторого уровня законченности.

      6. Психолог побуждает к вербальной  коммуникации тех, кто привык выражать свою коммуникацию через разрушительную активность.

      7. Из содержания послания психолог  выделяет то, что полезно для говорящего и слушающего, и делает акцент на этом. Например, из монолога матери, касающегося плохой учебы ребенка, психолог для ребенка делает акцент на заботе матери о нем, а для матери подчеркивает ее интерес к учебным делам сына. Это позволяет участникам ситуации расширить понимание реальности и искать более эффективные приспособления для овладения трудными ситуациями.

      8. Смена доминирующих, интерпретирующих  тем в <&-мье на более близкие к эффективному функционированию. Например, тема воровства сменяется темой заботы.

      9. Психолог помогает делать узкие  наборы категорий более дифференцированными. Например, термин «восстающие на родителей дети» можно конкретизировать как «не умеющие себя контролировать дети». Ярлык «контролирующая мама» можно сменить на «сверхобремененная и беспомощная мама». Это может направить мысль членов семьи на то, что мама по сути не хочет контролировать своих детей, она хочет получить от них помощь в принятии ими контроля над своим поведением.

Вмешательства, которые меняют границы  и иерархию

внутри  неблагополучных  семей

      I. Физическое отделение супругов от детей, поочередное стимулирование супругов сначала играть роль супругов, а потом родителей. Это делается для того, чтобы установить четкие границы между супружеской и родительской субсистемами.

      II. Демонстрация возможности различных ролевых позиций взрослого в качестве родителя (контроль) и в качестве благожелательного старшего сиблинга, что делает границы между родительской и детской субсистемами более проницаемыми. Переходя из одной субсистемы в другую, психолог меняет роли, чем демонстрирует гибкость ролевого поведения.

      III. Модификация традиционных для семьи путей взаимодействия:

      1. Психолог может обратиться к  молчащему члену семьи и тем  самым возвысить его во внутрисемейной  иерархии.

      2. Психолог может активно прервать  способ взаимодействия, говоря, например, супруге, чтобы она перестала главенствовать. Этим он бросает вызов традиционным для данной семьи путям взаимодействия.

      3. Психолог может вызвать к жизни диалог между отцом и сыном для того, чтобы обойти регулирующую деятельность матери. Это относится к ситуации, когда мать чувствует, что если отец и сын разовьют язык кооперативной коммуникации, то она окажется изолированной и покинутой. В ситуации же разделен-ности отца и сына, конфликтных отношений между ними она ощущает себя нужной, полезной, желанной и для одного, и для другого. Диалог между отцом и сыном в данной ситуации:

1) «осаживает»  материнское функционирование и  возрождает генетическую систему поддержания семейной структуры;

      2) способствует возрождению эффективной  коммуникации между отцом и  сыном;

3) способствует возрождению коммуникации жены с мужем именно как с мужем, а не как с опекаемым.

      4. Психолог делает более тесными  позиции двоих, между которыми  ранее была вражда вследствие  «треугольных» отношений.

      5. Психолог делает слабого (семейного  «козла отпущения») еще слабее и просит другого оказать ему помощь.

Работа  с доминирующими  аффектами в неблагополучных  семьях

      I. Встраивание в доминирующий аффект семьи и преувеличение его. Например, психолог копирует доминантное, агрессивное поведение матери и расширяет эту модель поведения настолько, что женщина начинает сама критиковать подобного рода поведение.

      II. Психолог бросает вызов аффекту. Психолог говорит членам семьи о недопустимости подобного рода поведения и побуждает их к другому. При этом он показывает отрицательную роль данного аффекта для семьи.

      III. Психолог сокращает одни аффекты и усиливает другие. Например, сокращает проявления агрессии и усиливает внимание к проявлениям любви:

      1. Членам семьи, вовлеченным в  постоянные соревновательные взаимодействия, ставится задача провести 5 мин, видя только позитивное друг в друге, и затем указать трудности, которые они переживали, выполняя это простое упражнение. Это должно служить цели осознания ими узости их традиционного аффективного взаимодействия и повысить их потребность изменить его.

      2. Психолог удаляет некоторых членов  семьи из группы, в которой  ведется работа, так как роли, которые они выполняют, мешают появлению новых настроений или аффективных взаимодействий.

      3. Психолог может ввести в подгруппу,  с которой он работает, новых членов семьи или внесемейные фигуры, чьи роли могут быть решающими для развития в семье других настроений.

      4. Переформулирование туманно выраженного  аффекта в ином ключе. Например, фразу « Я желаю тебе научиться давать сдачи, так как я не всегда боюсь избить тебя до такой степени, что это будет иметь серьезные последствия» психолог может обозначить как заботу. Он может сделать ее центральным моментом для дальнейшего анализа - направить сиблингов на поиск других случаев, когда девушка, произнесшая эту фразу, проявляла заботу о своей сестре. То, что в прошлом казалось просто хорошо знакомыми инцидентами силовых взаимодействий, благодаря постановке во главу угла аффективного кластера опыта «заботы» создает новые, отличные от прошлого способы оценки и восприятия событий. Таким образом, психолог расширяет аффективный ряд.

      5. Психолог становится моделью,  демонстрирующей желаемый аффект. Например:

1) замедляет  темп своей речи;

2) делает  тон своего голоса более мягким;

3) демонстрирует мимикой, жестами, например, подавленность, что помогает удерживать членов семьи от проникновения других стереотипных последовательностей касательно силовых операций.

IV. Психолог вмешивается  и перестраивает  структуру аффективной насыщенности тех или иных событий (организует аффективные приоритеты). Например, родители, легко обходясь со случаем детского хронического воровства, способны прийти в величайшее расстройство из-за того, что ребенок не подвинулся, когда его попросили. Это ситуация, когда аффективные приоритеты родителей не соответствуют происходящему. Бывают ситуации, когда аффективные приоритеты в семье вообще отсутствуют. Например, сломан водопроводный кран или рука ребенка - у родителей одна реакция.

V. Психолог внимателен по отношению к любым проявлениям в направлении роста семьи в плане конструктивных образцов аффективного поведения. Например, однажды девушка, на которую в семье все нападали, в очередной раз опоздала на сессию. На этот раз ее опоздание было встречено тишиной. Психолог придал этой тишине статус перемены. Необходимо проявлять внимание к возможным изменениям аффекта на протяжении длительного времени, так как аффекты быстро не меняются.

Методика  детриангуляции Карла  Джонсона

      Методика  используется для профилактики родительско-юно-шеских конфликтов на почве девиантного поведения ребенка, в основе которых лежит вовлечение ребенка в деструктивные взаимоотношения между родителями. Имеется в виду ситуация семейного треугольника, когда один из родителей (чаще всего мать) имеет сильное желание спорить с другим (отцом), но не может себе этого позволить вследствие отсутствия такового в непосредственной близости (развод) или из-за страха, что открытый конфликт разрушит семью. Ребенок, особенно если он внешне напоминает другого родителя, может стать удобной мишенью для упреков, которые по сути адресованы не ему, а другому родителю.

      Мы  не раз наблюдали парадоксальную ситуацию рассуждений матери подобного типа о том, что ребенок порочен по своей природе, на генетическом уровне, что он (девушка или юноша) весь пошел в своего порочного отца. Такие матери чуть ли не с младенчества склонны отмечать у своих детей хитрость, подлость, коварство, повышенный интерес ко всему, что связано с алкоголем или интимными отношениями. По сути эти качества чаще всего лишь приписываются детям, им же ничего другого не остается, как развивать модель поведения, предписанную воспитывающей матерью, оправдывать ее ожидания. Несмотря на свою уверенность в биологической природе порочности ребенка, в его неисправимости, подобного рода родители упорно считают своим долгом бороться с этой порочностью своими воспитательными воздействиями: «Я сделаю все, чтобы его (или ее) спасти, хотя я уверена, что это невозможно - гены изменить нельзя».

      Если  супруги в данном случае не развелись, они предпочитают как можно меньше времени проводить вместе, внешне же отношения могут выглядеть как вполне благополучные. Например, может использоваться следующая формула: «У моего супруга очень ответственная работа, которой он вынужден уделять много времени. Я стараюсь облегчить ему жизнь и не утруждать его заботами относительно домашнего хозяйства и воспитания ребенка. Отношения у нас хорошие - у нас фактически не бывает конфликтов». На практике же отсутствие конфликтов может означать отсутствие общения как такового. Это важно, так как в контексте психологии семья - это прежде всего общение. Супруг, не найдя в первые годы брака близости в отношениях с женой, может действительно компенсировать это «уходом с головой в работу». Он может также на стороне найти себе женщину для духовного общения (что не всегда сопровождается половой близостью). Супруга, как уже было сказано, переключается на «воспитание» ребенка. Как правило, это люди, боящиеся разногласий, не знающие, что в таких случаях следует предпринимать, имеющие привычку уходить от обсуждения спорных вопросов, делать вид, что их вообще не существует.

      На  первых этапах работы с подобного  рода семьями К. Джонсон ставил перед собой цель, чтобы активно воспитывающий родитель (чаще всего супруга) полностью прекратил заниматься воспитательной деятельностью и переключился на какую-либЪ другую деятельность. Все воспитательные функции передавались периферийному родителю - чаще всего отцу. В этих условиях родительско-юношеский конфликт и девиантное поведение ребенка чаще всего сходили на нет. Но одновременно возникали другие серьезные проблемы, связанные с тем, что всплывали латентные, «затопленные» разногласия между супругами.

      Очень редко по поводу этих новых проблем  супруги были склонны обращаться к психологу за помощью. Чаще всего следствием было обострение отношений и развод. Порой неожиданно накануне разрыва у сына или дочери наблюдалась экстраординарная вспышка девиантного поведения, и это спасало семью. Мать вновь переключалась на «воспитание», отец вновь оттеснялся на периферию семейной жизни.

      Для того чтобы предотвратить эти  негативные последствия, К. Джонсон  разработал новый вариант методики, который обучал родителей конструктивно вести себя в ситуации разногласий. Это делалось для того, чтобы родители смогли, наконец, разрешить свои внутренние конфликты конструктивно и в плоскости внешней.

      Методика  состоит из трех этапов: