Политические модернизации Российского общества, исторический опыт и перспективы

Что касается первого вопроса о причине выбора темы, то ответ на него достаточно прост и состоит в том, что наши рассуждения и декларации, начиная с деклараций знаковых фигур российской политики, в частности, первых лиц государства, ограничиваются, к сожалению, общими констатациями о целесообразности модернизации и ее основных направлениях. При колоссальном обилии материала фактически ничего не говорится о том, готовы ли наше общество и государство в их различных составляющих к модернизации, стремятся ли они к ней и, если стремятся, то к какой именно и что конкретно надо сделать этим различным частям и субъектам, чтобы модернизацию осуществить.

Не говорится также ничего о том, каковы субъекты модернизации, в каком они состоянии, готовы ли они модернизировать страну, как они собираются это делать и т.д. Было бы крайне важно узнать от архитекторов, что надо сделать, если общество, государство и другие субъекты не готовы и не стремятся к модернизации, чтобы они все-таки ее восприняли как жизненно важную, т.е. императивную потребность, чтобы активно включились в нее и стремились ее осуществить.

На следующий субъект – государственный аппарат – также мало надежды. Хотя бы потому, что малоэффективный и насквозь коррумпированный. Более того, давно замечено, что бюрократия – государство в государстве, которое в определенных условиях может быть мощным инструментом политической элиты в проведении ее политики, а в других условиях – не только ее тормозом, но и преградой, а то и могильщиком. И дело не только в том, в какой степени государственная бюрократия заинтересована в проведении преобразований и модернизации в особенности. К слову сказать, ни одна бюрократия, ни в одной стране никогда объективно не заинтересована в радикальных переменах, т.е. в основательной модернизации. Она, наоборот, заинтересована в сохранении статус-кво, которое для нее и щит и броня. Бюрократия работает по действующим законам, подзаконным актам, инструкциям, регламентам, а реформы и тем более модернизация, строящаяся на радикальных преобразованиях, уничтожают привычную для нее среду обитания. Поэтому государственная бюрократия и модернизация – естественные и объективные антагонисты. При устойчивой политической системе бюрократия обретает именно ту среду обитания и ту твердую почву под ногами, которые являются для нее наиболее комфортными, и в которых она может объективно быть эффективной. Трансформирующаяся система для нее первый враг.

Поскольку нам до устойчивой системы далеко, постольку возникает сложный, если не сказать судьбоносный вопрос: что делать с нашей более чем миллионной армией чиновников? Надо ведь, чтобы она была союзницей модернизации, ее проводником, но никак не противником. Оставляю вопрос открытым, так как тема «Государственная бюрократия и модернизация» – отдельная большая и многоаспектная тема, требующая специального рассмотрения. Тем не менее, сошлюсь на одну статью, автором которой является известный российский политолог Вячеслав Никонов, не так давно ставший деканом факультета государственного управления МГУ им. М.В. Ломоносова. В ней немало интересных констатаций и идей. Основной пафос размышлений Никонова состоит в том, что российскую систему подготовки кадров государственного управления «необходимо максимально модернизировать, приблизив к той модели, которая давно существует в наиболее развитых странах и доказала свою способность производить на свет состоявшихся руководителей государств, госорганов, большого бизнеса» .

В общем для того чтобы быть инструментом модернизации, российская бюрократия сама должна быть модернизирована. На как – вот вопрос. Определенная надежда в этой связи возлагается, как мне представляется, на реформу системы МВД, на превращение милиции в полицию.

У этого эксперимента, надо полагать, будет и продолжение, касающееся других силовых структур.

Переходя к следующему субъекту модернизации – политической элите, отмечу лишь, во-первых, то, что теме формирования адекватной новым потребностям России элиты посвящено уже немало различных трудов-монографий, научных статей и диссертаций .

Специального обсуждения заслуживает и тема «Партии и партийная система современной России и их роль в модернизации страны». Наша нынешняя ситуация с этими субъектами модернизации такова, что в лучшем случае они могут быть инструментами модернизации, хотя в развитых странах Запада именно партии и в целом партийная система и через свои программы и через конкретную деятельность в период нахождения у власти являются генераторами и двигателями модернизации политической и экономической систем и общества в целом.

Нашим ведущим четырем партиям, представленным в Госдуме – Единой России, Справедливой России, КПРФ и ЛДПР – до этого еще очень далеко. Именно партийная система, воспринимая импульсы, идущие от общества, должна задавать тон в инновационном обновлении общественной и государственной жизни.

Чтобы это могло у нас состояться, роль партий и партийной системы должна радикальным образом поменяться. Из служанок вертикали власти и прежде всего президентской администрации они должны превратиться в самостоятельные субъекты политической жизни. До этого, повторяю, еще очень далеко.

Переходя к причинам выбора темы статьи о субъектах политической модернизации, хочу отметить прежде всего, что такая модернизация, на мой взгляд, не менее (если не более) важна, чем, например, технологическая или любая другая, а ее субъекты также не менее важны, чем технологии или инвестиции, поскольку именно политические субъекты формируют инновационные мотивации и среду, которые двигают разнообразные процессы в обществе и государстве. И именно это должно побуждать аналитиков и экспертов заниматься этим ключевым вопросом, чтобы уяснить в каком состоянии находятся субъекты политической модернизации и как они ею занимаются. В этом, очевидно, и состоит роль различных обществоведческих наук, чтобы дополнять и восполнять то, что недодумывают власть предержащие.

Каковы же те структуры, которых я причисляю к субъектам политической модернизации? Это прежде всего руководство страны и особенно первые лица государства – президент В.В. Путин,  и премьер-министр Д.А.Медведев, образующие так называемый тандем; это – Федеральное собрание, это – партия «Единая Россия» и ее руководство, это – высшая административно-политическая элита и государственный аппарат, т.е. в общем и целом это те структуры, которые составляют костяк нашей власти, планируют, организуют и направляют внутреннюю и внешнюю политику страны.

Почему важно определить, как эти субъекты настроены на модернизацию, как они ее себе представляют и как мыслят ее реализовать? Это важно потому, что именно от направляющей и организующей воли этих субъектов зависит не только тот путь, по которому будет двигаться страна не один год, но и цена и конечный результат усилий многих десятков миллионов людей. К сказанному следует добавить, что исторического времени у России сейчас значительно меньше, чем при предыдущих модернизациях, когда соперников, которые опережали Россию и которых надо было догонять, было меньше, и они располагались только в Европе + США. Теперь они есть и на Востоке. И это не только Япония, но и Китай, да и другие страны.

2.5 . Наиболее существенное об императивности модернизации и ее объективных препятствиях и противниках

Императивность системной модернизации и для нашего общества, и для государства складывается, на мой взгляд, из двух составляющих: внутренней и внешней.

Что касается первой составляющей, то заключается она в том, что в ХХ веке наше общество достигло такого уровня развития, который будет настойчиво побуждать его стремиться к лучшим мировым стандартам жизни. Та часть общества, которая наиболее амбициозна, мобильна, достаточно образована и не боится поиска лучшей доли в дальнем зарубежье, легко и без особого сожаления покидает Россию, чтобы реализовать свои планы и амбиции вдали от нее, найти эту долю там и поскорее. Таковых, как мы знаем, уже не одна сотня тысяч и очень мало надежды, что в скором будущем процесс миграции иссякнет или обернется вспять.

Та же часть нашего населения, которая по разным причинам остается дома, не будет бесконечно терпеть то огромнейшее социальное расслоение, которое образовалось в России за последние 20 лет. Диапазон в этом расслоении, по оценкам многих специалистов, составляет от 15 до 20 раз (кое-кто считает, что оно доходит до 40 раз), что представляет собой явную угрозу для социальной стабильности и порождает не просто недовольство населения, и устойчивые революционные настроения.

Много лет исследующий эту проблему директор Института экономики РАН, член-корреспондент РАН Руслан Гринберг говорит, что «экономическая чехарда разделила страну на части: 90% населения живут по принципу «спасайся, кто может», а остальные 10% живут в свое удовольствие, распределяя гигантские денежные потоки – бывшие закрома Родины. Этот анархо-феодальный капитализм стал очередным препятствием в развитии России. В эйфории обожествления рынка забыли, что есть целые сферы жизни, которые в странах с цивилизованной рыночной экономикой давно планируется и регулируется. Прежде всего это нужно для социального спокойствия. Там давно поняли: чтобы хорошо жилось сильным мира сего, их менее удачливые соотечественники тоже должны нормально себя ощущать (пусть и жить от зарплаты до зарплаты, но иметь возможность ездить в отпуск, рожать детей, получать образование, достойную медпомощь – в общем, быть благополучным средним классом). Правящей элите будет спокойно, только если середнячков будет не менее двух третей населения. Так это ИМ надо, чтобы НАМ жилось лучше, чем сейчас» .

Дополняя и развивая мысль Р. Гринберга о благополучном среднем классе, отмечу, что наличие такого класса у нас, как и повсюду в мире, абсолютно необходимо не только для сохранения социальной стабильности, но и потому, что именно благополучный средний класс является самым массовым потребителем новой продукции и тем самым именно он – основной стимулятор инноваций и в конечном счете прогресса. Отсюда следует, что средний класс – главный катализатор модернизации. В западных странах его можно считать также субъектом модернизации. Без такого среднего класса у нашей модернизации незавидная перспектива, а точнее – никакая.

В этом контексте хотелось бы обратить внимание читателя на одно комплексное исследование, проведенное Институтом социологии РАН в марте – апреле 2010 года и опубликованное издательством «Весь мир» под названием «Готово ли российское общество к модернизации?» . Исследование охватило 1750 респондентов в возрасте от 18 лет и старше, жителей всех типов поселений и территориально-экономических районов России, представлявших основные социально-профессиональные группы населения. «В центре внимания авторов … понимание населением России сути и смысла модернизации, характер запроса российских граждан на модель социально-экономического развития страны, связь между модернизацией и развитием российской демократии, оценка этапа социо-культурной модернизации, на котором находится Россия, движущие силы российской модернизации и т.д.».

Переходя ко второй составляющей императивности нашей модернизации – внешней, отмечу прежде всего то, что она заключается в как можно более скором преодолении того отставания, которое давно образовалось и продолжает увеличиваться между Россией и наиболее развитыми странами мира и которое все больше превращается для нас в реальную угрозу . И не только военную. В связи с этой угрозой у меня есть настоятельная потребность изложить свою точку зрения о гонке вооружений и объективной необходимости участия в ней России.

Но прежде замечу, что не надо представлять дело таким образом (как это видят некоторые наши известные аналитики), что впервые в истории у России нет врагов . У государства с такой территорией и такими богатствами, с убывающим населением и больной экономикой, всегда будут не только недоброжелатели и завистники, но и враги. Особенно среди сильных соседей, у которых недостает ни территории, ни ресурсов для удовлетворения своих быстро растущих потребностей.

Из вышесказанного, между прочим, однозначно вытекает не только то, что модернизация для России – это абсолютный императив, но и то, что, как и в предыдущие века, ей жизненно необходимо всегда держать порох не только сухим, но и в современном состоянии. Иначе говоря, наши вооруженные силы и обороноспособность должны быть на уровне мировых стандартов. И те 20 триллионов рублей, которые запланировано потратить на перевооружение армии к 2020 году, как раз и должны решить эту задачу. Подозреваю, что та новая (космическая) гонка вооружений, в которую мир втягивается главным образом по инициативе Китая и от которой нам никак не удастся уклониться, как это было, например, с СОИ при президенте США Рональде Рейгане в конце 1980-х годов, заставит нас еще больше раскошелиться на военные нужды и тогда уж точно даже 200 долларов за баррель нефти нас не спасет. Отсюда вытекает, что новая гонка вооружений, в которую мы неизбежно и по объективным причинам должны будем участвовать, вполне может поставить жирный крест на нашей модернизации. Беда еще и в том, что гонка вооружений – объективный и вечный процесс и уйти от него еще никому не удавалось. Минимизировать ущерб от него в состоянии лишь те страны, в которых наиболее развиты технологии двойного назначения, у которых многочисленное население и небольшая территория относительно этого населения, а также те страны, которые объединяются в крупные военно-политические союзы и таким образом раскладывают затраты на военные нужды на население тех стран, которые в них входят.

На тему перманентной гонки вооружений мало кто обращает внимания , но она всегда висит над Россией, как дамоклов меч, и от нее мы никак не можем уклониться. Поэтому наш ОПК всегда был государством в государстве, и поэтому мы никогда ничего не жалели, чтобы защититься страны от внешней угрозы. Для этого мы обделяли и всегда будем вынуждены обделять и ущемлять другие секторы экономики и жизни, в том числе социальные. Вы спросите: «А разве у других стран нет такой же проблемы? И если есть, то как они умудряются успешно решать и одно, и другое?» Отвечу так: «Конечно, есть, но стоит она не так остро, как у нас. Потому что территории не такие огромные, потому что кооперируются с другими, чтобы военные расходы на душу населения были меньше (НАТО – весьма наглядная иллюстрация), потому что технологии более развиты и к тому же они, как правило, двойного назначения и активно используются в гражданских отраслях промышленности, потому что они экономнее и лучше используют свои ресурсы и т.д.». Коротко говоря, ставя задачу модернизации, мы не должны забывать, что есть тот камень на шее, или, если хотите, оковы, гири на ногах, от которых мы не можем освободиться, но которые нам сильно мешают двигаться и модернизироваться.

При этом нельзя забывать и о том, что кроме так сказать естественной природы гонки вооружений, в ней всегда есть и искусственная составляющая, специально создаваемая противниками. Навязывая гонку другим, «передовики» всегда тешат себя мыслью, что противник в силу различных причин надорвется, не сдюжит и в конце концов потерпит фиаско. Так было в гонке США и СССР или, иначе говоря, Запада и Востока, так, на мой взгляд, происходит и сейчас. И это, несмотря на то, что Россия уже давно перестала быть социалистической.

Чтобы убедиться в правомерности такого утверждения, достаточно внимательно ознакомиться с данными такого авторитетного в области военных расходов, как Стокгольмский институт исследований проблем мира (SIPRI), который уже много лет ежегодно публикует свои доклады . Приведу лишь несколько цифр из доклада этого Института о военных расходах в мире в 2010 г. По данным SIPRI, абсолютным чемпионом в гонке вооружений остаются США: 43% общего военных расходов в мире, или 698 млрд дол. в 2010 г. из 1,6 трлн дол. Это в 6 раз больше, чем у Китая (119 млрд дол.) и без малого в 12 раз больше, чем у России. Тем не менее, по оборонному бюджету наша страна занимает 5-е место в мире после США, КНР, Великобритании и Франции.

Учитывая, что к уровню 2001 г. они увеличились на 82%, а к уровню1980 г., самой низшей точке, – на 186% и учитывая также общее состояние нашей экономики, нетрудно представить себе, каким бременем военные расходы ложатся на общество и государство