Содержание 

ВВЕДЕНИЕ

    Мы  живем во время третьей волны демократизации, начало которой датируется 1974 г., когда в Португалии произошла «революция гвоздик» и салазаровская диктатура пала. По определению С.Хантингтона волна демократизации – «это группа переходов от недемократических режимов к демократическим, происходящих в определенный период времени, количество которых значительно превышает количество переходов в противоположном направлении в данный период». Эти демократические «приливы», как известно из истории, сменялись авторитарными «отливами», связанными с крушением демократии и возрождением диктатур.

    История знает три волны демократизации. Первая волна началась в 1828 г. и продолжалась до 1926 г., за это время в 29 странах расширились избирательные права, развилась партийная система, усилилась ответственность правительства перед парламентами. Авторитарный «отлив» (1922–1942 гг.) ознаменовался становлением фашизма в Италии и Германии. Вторая волна демократизации проходила в 1943–1962гг. после победы союзников во второй мировой войне. З6 стран встало на путь демократии: из них Западная Германия, Италия, Япония, Австрия –  насильно; Греция, Бразилия, Перу и ряд других стран – самостоятельно, а такие страны как Индия, Шри-Ланка, Филиппины, будучи бывшими колониями – при поддержке своих метрополий. Второй авторитарный «отлив» произошел в странах Латинской Америки в 1958–1975 гг. И, наконец, третья волна демократизации продолжается и по сей день. В неё включены страны Латинской Америки, восточной Европы, бывшие социалистические республики, Азия и Африка.

    Причины столь глобального явления С.Хантингтон видит в следующем: кризис легитимности диктаторских режимов, экономический рост в 60-е гг. ХХ в., изменения в доктрине католической церкви 60-е гг., перемены в политике ведущих мировых политических сил (США, Европейское Сообщество, СССР), демонстрационный эффект опыта стран, уже осуществивших переход к демократии.

    От  предшествующих демократических волн современную отличают некоторые  особенности, и, прежде всего, гораздо более широкий, почти глобальный масштаб; в отличие от перехода, начавшегося после второй мировой войны и длившегося вплоть до второй половины 60-х годов,  нынешний переход возник не в связи и не в результате военного поражения каких-либо авторитарных режимов, он в целом происходит и в гораздо более благоприятном международном контексте, в условиях, когда демократия стала своего рода «духом времени».

    Но  что случается, когда страны застывают  в промежуточном состоянии? Когда  существующей строй нельзя назвать  ни авторитарным, ни демократическим? Это и предстоит выяснить.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ГЛАВА 1

ОТ  АВТОРИТАРИЗМА К  ДЕМОКРАТИИ

1. ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ ТРАНЗИТ

    Основными источниками легитимности диктаторских режимов служили мобилизирующая идеология и национализм. Тоталитарная идеология являлась опорой правящих элит в странах мировой системы социализма и в ряде стран социалистической ориентации в «третьем мире». Как известно, Сталин объяснял необходимость ускоренной индустриализации угрозой извне. Такая аргументация соответствовала «оборонному сознанию» народа, сложившемуся веками, и архетипу культуры традиционного общества, привыкшего искать врага. Национализм стал инструмент поддержки авторитарной политики модернизации в развивающихся страна, правящие элиты которых избрали курс на создание рыночной экономики. Во второй половине ХХ в. Стало понятно, что коммунистическая идеология – главное препятствие на пути экономического роста в социалистических странах. Неспособность правящей элиты удовлетворить первостепенные социально-экономические потребности населения привела к полной делегитимации режимов. В попытке удержать власть, правительство идет на уступки, выражающиеся в либерализации режима: ослабление цензуры в СМИ, несколько большую «свободу рук» независимых рабочих организаций, восстановления ряда индивидуальных юридических гарантий, освобождении большинства политических заключенных, возвращение политэмигрантов, терпимость в отношении оппозиции. В рамках правящей элиты может произойти раскол, и выделиться «консервативное» и «реформаторское» крыло, в рядах оппозиции – сторонники «умеренной» и «радикальной» линии. Балансируя между «консерваторами» и «радикалами», сторонники «мягкого авторитаризма», как правило, стремятся к проведению политики постепенных, последовательных преобразований. Однако продвижение по этому пути неизбежно приводит к нарастающему сопротивлению реформам со стороны «консерваторов» и в то же время к настойчивым требованиям «радикалов» ускорить проведение этих реформ. В этих условиях завершение этапа либерализации в основном зависит от способности «реформаторов» в правящем блоке и «умеренных» в оппозиции, ограничив влияние «консерваторов» и «радикалов», заключить соглашение по поводу принятия сторонами демократических норм и правил политической игры¹.

    Этот  процесс может затянуться из-за слабости оппозиции или повернуть назад к авторитаризму в связи с чрезмерной радикализации оппозиции, которая толкает правящую элиту на репрессивные контрдействия.

    Проведение  относительно свободных выборов  под контролем сверху означает начало процесса непосредственного установления демократии. От того, какой характер носит избирательный закон, какие «правила игры» закрепляет, зависит и лицо партийной системы.

    Еще одна проблема заключается в выборе модели демократии. Так, сильный парламент, но слабая власть с той или иной степенью вероятности продуцирует риск паралича государственных институтов, а, следовательно, ведет к хаосу и росту диктаторских настроений. Поэтому важна процедура разработки и принятия Конституции. Оптимальным вариантом представляется достижение консенсуса, между разработчиками этого документа, определяющего основные правила игры. При этом весьма полезно привлечь к этому дискурсу максимально большое количество акторов, что бы гарантировать широкий спектр защиты интересов.

    Д.Растоу делит период становления демократии на четыре фазы²:

1. предварительное условие Отправной точкой служит наличие национального единства – большинство граждан недолжно иметь сомнений или делать мысленных оговорок относительно того, к какому политическому сообществу они принадлежат. Границы государства должны быть устойчивыми, а состав граждан постоянен
2. подготовительная фаза Раскол на сторонников и противников демократии, демократически ориентированная элита встает в оппозицию правящему режиму. Отличительной чертой перехода к демократии является поляризация, а отнюдь не плюрализм. Главное, что бы общество все-таки имело в сознании идею национального единства, иначе не избежать расовых конфликтов, сецессии и геноцида.
3. фаза принятия решения Это период введения избирательного права, становления конкурентных выборов и партийной системы. Сила сосредоточена в руках элиты, которая определяет основные тенденции развития демократии.
4. фаза привыкания Происходит закрепление достигнутых демократических завоеваний за счет распространения в обществе культуры диалога и компромисса, плюрализма мнений.

    Существуют  так же и другие варианты дифференциации переходного периода: фазы либерализации, как преодоление делегитимации; демократизации (становление основных демократических институтов) и консолидации, которая предполагает, что политические элиты и значительная часть общества воспринимают сложившиеся демократические институты как приемлемые и не имеющие легитимных альтернатив и готовы придерживаться правил конкурентной политической игры. 

    Не  стоит выпускать из виду ряд проблем, решение которых является одним из условий успешного завершения демократического перехода. Это проблема перехода, контекстуальная и системная проблемы. Проблема перехода заключается в «дилемме палача», когда не понятно, что делать с бывшими диктаторами и «проблеме преторианизма» -  как оградить военных от вмешательства в политику и служение военных структур на благо гражданского общества. Контекстуальная проблема включает в себя низкий уровень экономического развития, социально-демократическое неравенство, большой внешний долг, терроризм, этнические конфликты и др. Изменения, происходящие в массовой политической культуре, экономические потрясения, слабая ускоренность усвоения и признания демократических ценностей политической элитой и массой – все это круг системных проблем.

    Становление консенсусной культуры функционирования политических институтов и широкое доверие к ним со стороны общества свидетельствует о том, что демократический переход завершен и возвращение к диктатуре уже не возможно. Однако как показывает опыт стран третьей демократической волны, попытка осуществления демократического перехода может привести и к смешанным, полудемократическим, неконсолидированным демократическим режимам. Дело в том, что возможности либерализации диктаторского режима, консолидации демократии во многом связаны с особенностью тех исходных позиций, с которых в каждой отдельно взятой стране начинается демократический переход.   
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ГЛАВА 2

ДОГОНЯЮЩАЯ  МОДЕРНИЗАЦИЯ

2.1 ДОГОНЯЮЩАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ

    В теории модернизации существуют три «эшелона модернизации».  К первому эшелону относят страны Западной Европы, Северной Америки, Австралию, в них модернизация проходила органично, основные процессы шли «снизу». Движущими силами модернизации были буржуазия, городские средние слои, массовые движения. В странах второго эшелона, к которым причисляют Россию, Турцию, некоторые страны восточной Европы, Латинской Америки основным источником модернизации был ответ элиты на «вызов запада»; влияние Запада стимулировало модернизацию и капиталистическое развитие. Главным инициатором модернизации в этом случае было государство, которое насильственно внедряло заимствованные инновации среди своих граждан. К странам третьего эшелона относят остальные страны, включая большинство стран Азии и Африки, часть стран Латинской Америки, в которых модернизация начиналась через систему колониализма; в них еще не успели сложиться предпосылки капитализма.

    Для описания процессов модернизации во втором эшелоне, когда страны, пытаясь  преодолеть свою отсталость от ведущих государств Западной Европы, стремятся сделать рывок в своем развитии, используется концепция «догоняющей модернизации». В первую очередь, догоняющая модернизация понималась как форсированная модернизация хозяйства, стратегическая роль в которой отводилась государству. К началу 1990-х годов «маятник» концепций модернизации отклонился далеко вправо: этатисты оказались потеснены сторонниками экономического либерализма. На смену парадигме государства – «локомотива» устойчивого развития пришла неолиберальная идеология рынка – всеобщего регулятора экономических и политических процессов. Но правомерно ли вообще трактовать демократию в духе экономического детерминизма? Для демократии важны не экономическое развитие и достижение благосостояния как таковые, а создание в их результате предпосылок формирования массового среднего класса в качестве ее социальной базы. По подсчетам С.Липсета 74% стран с низким уровнем экономики имеют авторитарные режимы, 24% - полудемократические, и только Индия является единственной странной из беднейших и наименее развитых со вполне устойчивыми демократическими порядками. Все это показывает, что прямой зависимости между демократизацией и уровнем экономического развития нет. Демократизация не является непосредственным продуктом экономической модернизации и может быть начата и в экономически неразвитых обществах, хотя более высокая стадия развития дает больше шансов для сохранения демократии.

    К числу структурных предпосылок  описываемого идеального типа процесса демократизации относят и наличие в обществе культурных условий, прежде всего распространенности тех ценностей и установок, которые ассоциируются с гражданской культурой

    Речь  идет о межличностном доверии, поддержке демократических институтов, признании индивидуальных прав и свобод, политической терпимости, чувстве индивидуальной политической “эффективности”, политическом участии, а также о некоторых, по преимуществу протестантских (и отчасти католических), религиозных традициях.

    Так, по словам Р.Даля, “возникновение и живучесть демократического правления среди группы людей определенным образом зависит от их убеждений” Р.Инглхарт выражается еще более определенно: “Эволюция и выживаемость массовой демократии предполагают появление некоторых поддерживающих ее привычек и ориентаций среди широкой общественности”.