Политический портрет Й. Фишера

    После долгого перерыва следствие об обстоятельствах, при которых пострадал Вебер, было возобновлено. Так что "моллис" остается как бы бомбой замедленного действия. Но вся история яростных дебатов о том, является ли Фишер внутренне по-прежнему антигосударственником, сторонником насилия, которому нельзя доверять, как и всем другим участникам демонстраций, антивоенных блокад и "соприкосновений" с полицией три десятилетия тому назад, все больше напоминает политическую шизофрению. Ее подоплека очевидна, и Герхард Шредер, беря своего вице-канцлера под защиту, прямо сказал в бундестаге, что те, кто искусственно поднял шумиху о прошлом целого поколения, хотят не понять его, а приговаривать, а также перечеркнуть политическую карьеру Фишера, хотя это им не удастся.

    А что дипломатия?

    Сам министр жаловался, что он не может  воспринимать спокойно развернутую против него кампанию, намекал, что частично выбит из привычной рабочей колеи. Но теперь ожесточенный январский "наезд" на него явно отбит выступлениями в суде и в бундестаге. Фишеру уже не надо особенно тратить нервы, хотя те же круги упорно продолжают "копать" его прошлое, вытаскивать якобы дополнительные порочащие детали и свидетельства на страницы газет, и МИДу приходится вновь публиковать опровержения домыслов.

    Но  самочувствие самочувствием, а надвигающиеся  международные дела не терпят отлагательства, будь то отношения с новой американской администрацией, палестино-израильский конфликт, развитие в Евросоюзе и многое другое. Не в последнюю очередь и отношения с Москвой, куда главе германского МИДа предстоит, насколько известно, рабочая поездка во второй декаде февраля.

    В целом внутриполитическая свара  вокруг его прошлого нисколько не повредила его международному реноме, хотя за ней, понятно, следили во многих столицах. Два года деятельности Йошки  Фишера во главе германской дипломатии доказали его немалые способности во внешнеполитической сфере. Однако не все ему далось. Став министром иностранных дел, Фишер, помнится, попытался эдаким кавалерийским наскоком поднять вопрос об отказе НАТО от применения первыми ядерного оружия, но, получив отповедь Вашингтона, вынужденно умолк на эту тему. Не все его взгляды и инициативы нашли место в решениях Евросоюза. Не получила также признания высказанная им идея обязать членов Совета Безопасности ООН обосновывать свое вето.

    Однако  главные испытания для Фишера как международного политика выпали в связи с событиями в Косово. Анализируя его деятельность, консервативная "Франкфуртер альгемайне" напомнила, что "Фишер, будучи министром иностранных дел от "зеленых", даже вел войну - войну против суверенного государства при международно-правовом обосновании, которое расценивается по меньшей мере спорно". Конечно, будучи членом НАТО, Германия не могла сойти с линии Вашингтона. Но факт остается фактом, что Фишер активно поддержал жестокие натовские бомбежки Югославии и вынудил согласиться на это свою партию, которая всегда была до того принципиальной противницей войны вообще, а новой германской причастности к применению военной силы в особенности. Правда, потом на фоне бесперспективности этой акции ему же пришлось срочно напрягать усилия в поисках ее прекращения. Но он и сейчас полагает, что эта война была всецело оправданной, как, впрочем, и почти все остальное в его министерской деятельности.

    Конечно, на государственном посту Йошка  Фишер уже обрел большой опыт. Но очевидно еще кое-что. Во фракции "зеленых" поговаривают о его бьющей через край самоуверенности. Рассказывают также о том, что он не прочь дать собеседникам понять, что именно он и есть настоящий политталант, а выступления перед коллегами по партии порой превращает в лекции, из которых явствует, что опять-таки он, как писала одна из газет, "владеет самой большой ложкой на внешнеполитических обедах".

    Кто знает, может быть, это отразилось и в той недипломатично чрезмерной критике Фишером российской антитерористической операции в Чечне. Вкупе с ангажированностью в истории с войной в Косово это не лучшим образом сказалось на двусторонних отношениях. Примечательно, что Фишер не появлялся в российской столице целый год. А достигнутое преодоление охлаждения между Берлином и Москвой, как и "новое начало" в российско-германском партнерстве, связано с другими именами.

    Возможно, сказалось и что-то еще. В том  самом прошлом, которое вдруг  вновь было вытащено на всеобщее обозрение, Йошка Фишер никогда не стремился  побывать в Советском Союзе. Причем в отличие от многих былых западногерманских "левых", включая Герхарда Шредера в бытность его лидером "Молодых социалистов". В то время Фишер довольно регулярно ездил на Ближний Восток, однажды добрался до Варшавы. А в Москву попал впервые, только став министром иностранных дел. Не исключено, что душа у него действительно больше лежит к проблемам, скажем, разрастающегося Евросоюза, которыми он усиленно занимался последний год, или тех же Балкан, а к российским делам не испытывает личного влечения. Но хочется надеяться, что это не навсегда. А впрочем, исходя из реальной значимости российско-германских отношений, можно хорошо содействовать их развитию и чисто по долгу службы. Вероятно, так оно и будет, когда Йошка Фишер вскоре вновь посетит российскую столицу, в частности для подготовки апрельских государственных консультаций в Санкт-Петербурге с участием лидеров России и Германии.

    В самой же Германии Йошка Фишер  намерен осуществить реформу  дипведомства, перестроив его внутреннюю организацию, актуализировав задачи и улучшив шансы служебного продвижения молодежи. Пока что он остается одним из самых популярных политиков своей страны, и более 70% ее опрошенных граждан высказываются за то, чтобы он независимо от турбулентного прошлого продолжал возглавлять германский внешнеполитический фронт. В Берлине считается, что замены ему просто нет, если не ставить под удар всю красно-зеленую коалицию. И если, конечно, не сдетонирует еще какая-нибудь штучка вроде "моллис".