Автор работы: Пользователь скрыл имя, 26 Сентября 2011 в 09:54, реферат
В 1798 г. в Башкортостане была введена кантонная система управления, просуществовавшая до 1866 г. Царские власти опасались новых восстаний башкир, поэтому они искали пути их предотвращения. Выдвигались различные проекты в этом отношении. Было даже предложение о раздаче башкир как крепостных крестьян дворянам. Предпочтение было отдано проекту, учитывавшему пограничное положение Башкортостана и превращению края в плацдарм для проведения активной политики в Казахстане и Средней Азии. Он предусматривал перевод башкир в военное сословие, установление жесткого режима и использование боевой энергии башкир для охраны юго-восточной границы империи и участия во внешних войнах России.
Башкиры и мишари привлекались к работе по благоустройству Оренбурга, Уфы, Уральска и других городов. В Оренбурге они производили ремонт и строительство административных и культовых зданий, подвозили строительные материалы, работали на известковом и кирпичном заводах, заготавливали сено для казенных лошадей, ухаживали за садами и парками. Ими были построены в Оренбурге городской водопровод, казармы (1838 г), генерал-губернаторский дом (1840 г) и другие здания.
В 30-х гг. по всей Башкирии проводился сбор денег на сооружение в Оренбурге Караван-Сарая - гостиницы для приезжающих башкир. Башкирские рабочие команды принимали непосредственное участие в возведении этого замечательного архитектурного ансамбля, построенного в 1846 г. по проекту известного зодчего А.П. Брюллова. Но Караван-Сарай сразу же был занят под канцелярию Башкиро-мещерякского войска, а затем генерал-губернатором. Башкирские и мишарские команды трудились на пашнях Оренбургского училища лесоводства и земледелия, девичьего училища, кадетского корпуса и фельдшерской школы при Оренбургском военном госпитале. Они работали в войсковом хозяйстве: на конном и пчелином заводах, на заготовке золы для производства шадри-ка на поташных заводах. В 1851-1860 гг. башкирами было заготовлено для лошадей генерал-губернатора 10 374 стога сена по 8 возов каждый. Из них по прямому назначению было употреблено лишь 590 стогов, а остальное сено пошло на продажу. Вырученные деньги в сумме 97 тыс. руб. поступили в распоряжение губернатора.
О тяжести рабочей службы для башкир и мишарей в середине XIX в. можно судить по следующим данным: только в 1850 г. по нарядам генерал-губернатора они поставили для выполнения натуральных повинностей, в том числе на казенную работу 35 тыс. человек и 311013 лошадей. По замечанию генерал-губернатора А.А. Катенина, башкиры были превращены «в рабочую силу всего Оренбургского края».
Губернская администрация беспощадно эксплуатировала даровую рабочую силу башкирских и мишарских команд. Рабочая служба «как по обязанности, так и по издержкам на снаряжение была всегда самая трудная и дорогая» - писал генерал-губернатор Перовский. Занятые на казенных работах получали ничтожную плату: пеший - 9,5 коп., конный - 12,5 коп. серебром в день. В транспортных командах ежегодно погибало до 1000 лошадей, и эта убыль казной не возмещалась. Безлошадный башкир добирался до дома пешком, «питаясь мирским подаянием», так как с довольствия члены «рабочих» команд снимались сразу же по прибытии их в Орскую крепость.
Были и другие повинности, которые башкиры и мишари несли, наряду с тептярями и другими крестьянами. На содержание полицейских, судебных и административных органов, школ, больниц и пожарной охраны они платили земские сборы, раскладываемые губернскими гражданскими властями без участия башкирского войскового начальства. В 1856 г. земские сборы в Оренбургской губернии составляли 44,7 коп., Пермской-21, Вятской-28,5 коп. серебром с души м. п. В 1857 г. башкиры, мишари и тептяри трех губерний были обложены земскими сборами на сумму 256 872 руб. серебром. Их платили рядовые служащие, ибо должностные лица и представители мусульманского духовенства освобождались от земских сборов.
На башкирах и мишарях лежала дорожная повинность. В 1817-1818 гг. с них взыскивали по 25 коп. с мужской души на ремонт и содержание почтовых и торговых дорог, мостов. Для ремонта дорог и мостов дважды в год направлялись команды из расчета по 1 человеку от десяти жителей.
Весьма обременительной была подводная повинность. Для этой цели в том же 1853 г. башкирами и мишарями было выставлено 453 068 лошадей и 260 659 проводников. Продолжала существовать почтовая гоньба между крепостями Оренбургской линии, которая обходилась башкирам и мишарям в 80-100 тыс. рублей в год. Именным указом от 2 апреля 1834 г. почтовая гоньба была заменена 80-копеечным почтовым сбором с души. Ежегодный сбор составлял 180 тыс. руб. ассигнациями.
До 40-х гг. башкиры несли квартирную повинность. Она лежала главным образом на жителях прилинейных деревень. Башкиры строили на свои средства лазареты, конюшни, предоставляли пастбища для лошадей расквартированных команд.
В 1842 г. освобожденные от воинской службы кантоны были обложены специальным денежным сбором из расчета по 3 руб. серебром с каждого человека призывного возраста и по 1 руб. с отставных и малолеток. Впоследствии налог был уравнен: с каждого человека взималось по 1 руб.30 коп. серебром. В 1852 г. эти сборы были объединены с почтовыми сборами. Сумма объединенного денежного сбора в 1854 г. составила 405 157 руб. Из них на 45 почт расходовалась третья часть. Остальные деньги шли на содержание канцелярии командующего войском, устройство постов и лагерей на Оренбургской линии, строительство дорог между кантонами, различные надобности башкирских должностных лиц. Лишь 10 тыс. руб. выделялось на обучение башкирских детей в разных учебных заведениях.
На этом не исчерпывались поборы с населения. Согласно именному указу от 10 апреля 1832 г., одна треть денег, выручаемых за проданные или отданные в аренду земли, должна была вноситься башкирами-вотчинниками в общественный капитал. К 1845 г. таким путем было собрано 93 тыс. руб. серебром.
До 1834 г. с башкир и мишарей взимались по 4-6 коп. с души на содержание писарей и на канцелярские расходы кантонных чиновников. Производились единовременные сборы, связанные, например, с составлением и оформлением ревизских сказок. На наем переписчиков и на гербовую бумагу башкирами и мишарями только в 1859 г. было израсходовано 25 тыс. руб. серебром684. Сборы денег на гербовую бумагу при подаче прошений и на оплату различного рода штрафа также служили компонентами фискального гнета. Цена листа гербовой бумаги достигала 3 руб. Количество различных прошений, оформленных на такой бумаге, из года в год росло. Так, в 1854 г. к кантонным начальникам поступило 50 713 прошений, а командующему войском - 60 484685.
Особо следует сказать о сборах на запасные хлебные магазины. В соответствии с именным указом от 14 апреля 1822 г. и положением Кабинета министров от 7 августа 1823 г. башкиры и мишари обязаны были платить налог по 25 коп. с души в особый денежный фонд для создания запасов продовольствия на случай неурожая. С 1834 г. налог взимался хлебом по получетверику (14 л) ржи и пшеницы, 2 гарнца (7 л) овса или ячменя и деньгами по 10 коп. Продовольственные сборы продолжались до тех пор, пока запасы не составили по полторы четверти зерна и 1 руб.60 коп. на душу населения. Из-за слабого развития земледелия башкиры южных кантонов не могли выполнять эту натуральную повинность. Поэтому в 1837 году для них взнос хлебом заменили денежным сбором по 1 руб. с души. Сбор производился до получения суммы в 20 руб. ассигнациями (5 руб.71 коп. серебром) на душу населения. До конца 1854 г. с башкир южных кантонов было собрано 653 362 руб. В связи с перекрытием определенной указом нормы дальнейший сбор денег прекратился.
В период кантонного управления от различных денежных сборов с населения образовался башкирский войсковой капитал в сумме 3 млн. руб. серебром. Он расходовался на правительственные мероприятия, мало отвечающие нуждам трудовых масс башкирского народа, а с упразднением кантонов в 1865 г. перешел в собственность казны.
Многочисленные
повинности, военно-полицейские методы
управления, жесткий регламент быта
связывали общественно-
При кантонной реформе 1798 г. уральские казаки составили 2 кантона, оренбургские - 5 кантонов: 1-й (исетские казаки), 2-й (чебаркульские); 3-й (уфимские), 4-й (оренбургские), 5-й (самарские). Ставропольские крещенные калмыки вошли в отдельный кантон. Кроме того, в 1807 г. был сформирован оренбургский казачий тысячный полк, несший гарнизонную службу в Оренбурге.
Во главе Оренбургского казачьего войска находился атаман, который подчинялся генерал-губернатору. При атамане была войсковая канцелярия. По вопросам, не связанным с военной службой, казаки подчинялись местным органам гражданской власти.
Оренбургские казаки привлекались к охране юго-восточных границ империи, участвовали в войнах и походах, несли полицейскую службу в столичных городах, приволжских и уральских губерниях, использовались для подавления народных волнений и восстаний в различных губерниях страны и Казахстане. Срок службы и порядок ее прохождения не был регламентирован, казаки служили почти всю жизнь, получая отставку лишь по болезням и старости. В 1803 г. казачьи офицерские чины были приравнены к армейским: войсковой полковник - майору, есаул - ротмистру, сотник - поручику, хорунжий - корнету.
В 1840 г. правительство приняло «Положение об оренбургском казачьем войске», которое предусмотрело увеличение территории и численности войска, изменения в военно-административном устройстве, управлении и во всей жизни казачества. В состав оренбургского казачества были включены белопахотные и отставные солдаты, солдатские малолетки, Ставропольское калмыцкое войско, нижние чины четырех Оренбургских линейных батальонов с семьями, государственные крестьяне, башкиры, татары и мишари, живущие на войсковых землях. Войско почти полностью включало Троицкий и Верхнеуральский уезды, а также значительную часть Челябинского, Орского и Оренбургского уездов. Войсковые земли представляли собой сплошную территорию, площадью более 7,5 млн. десятин688. Все население, живущее на этих землях и вновь прибывающее из других районов губернии, обращалось в казачье сословие.
Укрепляя
гарнизоны прежней Оренбургской
пограничной линии и
За 60 лет численный состав оренбургского казачества возрос в несколько раз. Если в 1798 г. в войске числилось 10 тыс. служащих казаков, то в 1861 г. их стало 39 502. Все население войска теперь составляло 222 тыс. душ обоего пола689. По количеству населения Оренбургское казачье войско занимало четвертое место среди 12 казачьих войск страны.
В соответствии с «Положением» 1840 г. казачьи кантоны были упразднены и вместо них образованы 10 полковых округов. Каждый округ состоял из 2500 казачьих семей и формировал полк численностью в 870 чел. В связи с ростом казачьего населения в 1861 г. Оренбургское войско могло выставить 12 конных полков, 6 пеших батальонов, 3 конные батареи. Главной повинностью казаков оставалась военная служба, срок которой был ограничен 30 годами. Оренбургское казачье войско было выведено из подчинения губернским гражданским властям. Им по-прежнему командовал атаман, подчиненный генерал-губернатору. Свои функции атаман осуществлял через войсковое дежурство, войсковое правление, полковых командиров и станичные правления. Среди казаков насаждались солдатская муштра, жесткий военный режим, распространившийся на все стороны их жизни.
Итак, этой реорганизацией правительство превратило Оренбургское казачье войско в замкнутое военно-феодальное сословие, призванное служить оплотом абсолютизма на юго-восточной окраине империи. Таким образом, введением кантонной системы управления царское правительство достигло поставленных целей. Оно установило военно-полицейский режим в крае, добилось тем самым утверждения «духа покорности и повиновения» в самых беспокойных обществах – башкирском, мишарском и казацком, сумело использовать их силы для охраны юго-восточных рубежей империи и участия во всех войнах царской России, а также дальнейшего укрепления своей власти во всем Урало-Поволжье. Все это свидетельствовало о том, что новая система управления являлась важным средством продолжения феодально-колониальной политики русского царизма в крае в целом, относительно коренного населения в первую очередь башкир.