Социальные факторы, влияющие на распространение ВИЧ

2) не удастся организовать обследование на антитела к ВИЧ как раз тех контингентов, которые поражены ВИЧ из-за того, что они, несомненно, станут активно избегать обследования, зная о его последствиях;

3) изоляция «выявленных» инфицированных  приведет к тому, что остальное население не будет применять мер предосторожности из-за ложной уверенности, что все ВИЧ инфицированные обнаружены и изолированы.

Несомненно, возможно и активное сопротивление изоляции со стороны ВИЧ инфицированных. Был случай, когда гражданин Кубы, у которого диагноз ВИЧ-инфекции был поставлен в России, вместо возвращения на свою родину в «санаторий», отбыл в неизвестном для нас направлении (вероятно, в западном). При большом количестве ВИЧ инфицированных контролировать такие случаи достаточно трудно.

Возражения экономического плана следующие: 1) слишком дорого будет стоить быстрое и повторное обследование всего населения; 2) слишком дорого обойдется обществу многолетняя изоляция зараженных ВИЧ, которым, несомненно, надо создать более приемлемые условия жизни, чем наказанным преступникам. Опыт Кубы показывает, что эти затраты достаточно высоки даже для страны с небольшим населением и малым числом зараженных ВИЧ.

Иногда высказывается идея, что изолировать необходимо только тех инфицированных, которые заразились вследствие безнравственного поведения. Но можно возразить: правильно ли изолировать их для того, чтобы оставшиеся могли спокойно заниматься тем, за что ВИЧ инфицированные дважды наказаны?

Еще одна мера изоляционного плана – недопущение ВИЧ- инфицированных в общие стационары, ради которой в России проводится в ряде мест тотальное обследование всех лиц, поступающих в стационары. Предполагается, что таким образом можно предотвратить перенос ВИЧ, обусловленный нарушениями правил использования медицинского инструментария от ВИЧ инфицированных к другим пациентам или медицинскому персоналу. Очевидно, предполагается, что ВИЧ инфицированные всегда должны получать медицинскую помощь в специализированных стационарах. Сомнительность этой программы, кроме дискриминации ВИЧ инфицированных и ограничения их прав в доступности медицинской помощи, заключается в том, что во многих случаях госпитализация проводится по экстренным показаниям, когда результаты обследования становятся известны в лучшем случае через несколько дней после госпитализации, а, следовательно, программа не достигает поставленной цели. Опыт показывает, что пациенты в большинстве случаев госпитализируются после сдачи крови на анализ «на СПИД», а не после получения ответа. Таким образом, обследование пациентов на наличие антител к ВИЧ в России стало чисто формальной процедурой.

Близкая к изоляции инфицированных идея заложена во введении в ряде стран сурового уголовного наказания за заражение или даже попытку заражения ВИЧ-инфекцией. Мы называем ее близкой потому, что и в данном случае предполагается запретить зараженному половые контакты или же изолировать его не сразу по выявлении, а в том случае, если он станет вести образ жизни, угрожающий заражением окружающим.

Угроза уголовного наказания за распространение ВИЧ кажется не более, а скорее менее эффективной, чем угроза уголовного наказания за воровство и другие преступления.

В качестве изоляционной меры может рассматриваться и отстранение ВИЧ инфицированных от донорства.

В ряде стран мира практикуется методика самоустранения от непосредственного донорства лиц, имевших риск инфицирования ВИЧ. Донорам предлагается указывать в анкете, что их кровь предназначена только для технического использования, в случае, если у них были факторы риска.

Самостоятельной проблемой, которая широко обсуждалась в США после обнаружения случая довольно вероятного заражения пациентов от стоматолога, является вопрос об отстранении от работы инфицированных ВИЧ лиц, осуществляющих парентеральные вмешательства в медицинских учреждениях. Противоэпидемическая эффективность этого мероприятия нигде и никем не изучалась. Основная сложность связана с тем, что отстранение от занятия хирургией означает резкое падение заработка, поэтому хирурги вполне заинтересованно резко выступают против этого мероприятия.

Наконец, в странах Европы, где на занятие проституцией выдается разрешение (она официально признана профессиональной деятельностью), предпринимались попытки перевода инфицированных проституток на другую работу: в стриптизеры, продавцами в порномагазины и т.п. Проблема, однако, в том, чтобы отстраненный от привычного источника дохода работник не занимался проституцией «в свободное от основной работы время».

По этой причине не следует считать «легализацию» проституции, сопровождаемую регулярными обследованиями на антитела к ВИЧ, достаточно эффективной мерой профилактики. Наряду с официально зарегистрированной, всегда существует и нелегальная проституция.

По-видимому, проблема заложена и в особенностях методики обучения, в их соответствии особенностям группы, к которой принадлежит обучаемый ВИЧ инфицированный, и его индивидуальным особенностям и личным обстоятельствам.

Несомненным достижением в предупреждении распространения ВИЧ стал комплекс мероприятий, направленных на предупреждение передачи ВИЧ при переливании крови и пересадке органов и тканей.

К числу наиболее эффективных мероприятий относится уничтожение или утилизация контаминированной ВИЧ донорской крови и других донорских материалов после исследования их на наличие антител к ВИЧ.

Очень большое значение имеет стремление к соблюдению принципа «один донор – один реципиент», которое было предпочтительным в России. Однако этот метод входит в противоречие с современными технологиями производства препаратов, изготовляемых из крови, которые часто тем дешевле, чем больше «порций» донорской крови используется в производстве данной партии препарата.

Наконец, бесспорно, самым доступным методом, снижающим риск передачи контаминированной ВИЧ крови, в которой по тем или иным причинам могли быть обнаружены маркеры ВИЧ-инфекции, является снижение количества переливаний крови до необходимого минимума. Как мы отмечали ранее, заражение ВИЧ часто происходит в тех случаях, когда переливание крови вовсе не было необходимым методом терапии.

Более сложную проблему представляет вопрос о предупреждении передачи ВИЧ от инфицированных пациентов персоналу, проводящему парентеральные вмешательства, и от инфицированного персонала – пациентам.

В нашем обществе привилось скептическое отношение к возможности изменить поведение людей методами обучения. Однако можно привести немало примеров последних лет, когда СМИ и отдельным пропагандистам удавалось в короткое время привить большей части населении России совершенно нелепые представления, например, о том, что болезни можно лечить по телевизору, не говоря уже о политических идеях. Проблема, таким образом, заключается в том, чтобы информация распространялась адекватными и разнообразными способами, была достаточной по объему, длительности, повторяемости, а результаты должны постоянно оцениваться и корректироваться. Если бы вопросам профилактики ВИЧ-инфекции в СМИ уделялось столько же внимания, сколько экстрасенсам, проблема была бы давно решена.

Однако ведущую роль в предупреждении распространения ВИЧ играет обучение безопасному половому поведению.

Основные направления обучения индивидуальным методам профилактики ВИЧ-инфекции, несомненно, заключают в себе не требование изменения полового поведения, а объяснение, что  существуют его альтернативные варианты.

В «чистом» виде, т.е. теоретически, существует две модели безопасного поведения: либо ограничение числа половых партнеров до минимума, либо пользование презервативами и другими приемами, снижающими риск заражения независимо от числа партнеров. В реальности, конечно, необходимо достигнуть того, чтобы отдельные личности умели пользоваться обоими подходами в зависимости от их личных обстоятельств: воспитания, культурных традиций, возраста, сексуальных потребностей, семейного положения, личных привязанностей, религиозных убеждений и т.п.

Это не исключает известных противоречий, возникающих, например, между религиозной традицией и необходимостью обеспечения населения подобной информацией. Так, католическая и православная церкви не одобряют ни внебрачные половые связи, ни пользование презервативом. Конечно, при строгом следовании этой традиции нет необходимости обучаться пользованию презервативами или другими способами «менее опасного секса». В то же время уже в ранней христианской литературе, в Евангелии, нетрудно обнаружить указания на то, что проституция (при последующем раскаянии, разумеется), может быть прощена, т.е. допускается. Мусульманская традиция в ряде толкований разрешает пользование презервативом, но только в браке. В то же время мусульманская традиция допускает многоженство и развод. В некоторых странах допускается кратковременный, на несколько дней или часов, брак, являющийся, на самом деле, прикрытием проституции.

Нельзя не считаться с мнением тех «консервативных» деятелей, которые высказывают опасения, что, рассказывая молодежи о пользовании презервативом, и других видах «менее опасного секса» преподаватели тем самым наталкивают слушателей на мысль о самой возможности относительно безопасных добрачных и внебрачных половых отношений и т.п., т.е. развращают их. Более того, некоторые склонны думать, что угроза заражения венерическими болезнями и ВИЧ, а также нежелательной беременности по сути дела должна отвращать людей от неправильного поведения.

Очевидно, решение этого противоречия заключается в самой форме обучения методам предупреждения заражения, которая должна в необходимой мере соответствовать местным традициям и принятым религиозным установкам. По-видимому, во всех сообществах есть группа людей, по тем или иным причинам не придерживающихся традиционных ограничений, как бы разумны они не были. Именно на эту часть населения должно быть направлено обучение методам «менее опасного полового поведения».

Однако, несмотря на очевидное соответствие религиозных рекомендаций целям предупреждения заражения ВИЧ, достижение практических результатов в этом направлении представляется весьма сложным. Подобные рекомендации, за исключением использования презервативов и других способов менее опасного секса, в форме жестких установок столетиями внедрялись основными церквями и религиозными движениями мира и при том, к сожалению, без особенного успеха. Иногда появление ВИЧ-инфекции трактуется как еще одно доказательство того, что «неправильное» поведение наказывается уже в этой жизни.

В настоящее время строгая регламентация половых отношений со стороны общества или государства сохраняется лишь в некоторых мусульманских странах, в остальных странах она поддерживается религиозной традицией. Например, в Иране супружеская неверность может повлечь за собой суровое наказание вплоть до смертной казни в случае, если оба участника связи состоят в браке, и телесные наказания и тюремное заключение, если в браке состоит только один из участников преступления. Менее сурово преследуют добрачные половые отношения, но и они, безусловно, пресекаются.

Эффективность подобных мероприятий в плане профилактики СПИД не изучалась, однако несомненно, что определенную роль в предупреждении распространения ВИЧ из-за сокращения числа половых партнеров они играют, о чем свидетельствует низкий уровень заболеваемости ВИЧ-инфекцией в Иране.

Определенное влияние подобные ограничения, вероятно, оказывают и на течение эпидемического процесса ВИЧ-инфекции и в Китае. Кроме того, в Китае государственная политика ограничения рождаемости, включающая в себя как элемент распространение практики использования презервативов, не может не оказывать воздействия на процессы распространения ВИЧ.

Низкий уровень распространенности ВИЧ в России был до известной степени связан с тем, что вплоть до 90-х годов в СССР общество было ориентировано на моногамные отношения, осуждение добрачных и внебрачных половых связей, половых связей с иностранцами, активное преследование проституции, гомосексуализма, употребления наркотиков. Эти элементы государственной политики, хотя может быть, и не смогли искоренить эти явления, но, несомненно, ограничивали их влияние на распространение ВИЧ. Так, преследование гомосексуалистов приводило к тому, что им труднее было находить новых и расставаться со старыми партнерами, поэтому даже в Москве, где проживала достаточно большая популяция гомосексуалистов, среднее количество партнеров у них даже в 80-е годы было значительно ниже, чем в США и Западной Европе. То же касается подпольной практики употребления наркотиков, приводившей к ограничению и стабильности круга партнеров по их употреблению.

Не вызывает сомнения, что различные социальные, возрастные и т.п. группы населения нуждаются в различном уровне знаний и навыков, необходимых для предупреждения распространения ВИЧ и индивидуальной защиты от заражения. Понятно, например, что такая информация должна дифференцироваться по возрастному принципу.

Кроме того, среди населения можно выделить немало групп, нуждающихся в дополнительном информировании или же в специальных путях распространения информации. Так, медицинские работники нуждаются в приобретении навыков предупреждения парентеральной передачи ВИЧ, мигранты, из-за языкового и культурного барьеров, – в разработке адаптированных для них программ, слепые и глухие – в специфической информации.

Просветительная работа строится обычно на трех уровнях: обучение через СМИ, групповое обучение, чаще направленное на «целевые» группы населения, и, наконец, индивидуальное – консультирование.

Распространение видеофильмов, брошюр и другой литературы более подробно знакомит население с проблемой.