Музейное дело в России

     В 1852 г. заканчивается строительство (по проекту Лео Кленца) здания Нового Эрмитажа. Являясь частью дворцового комплекса, оно было задумано как  первый в России доступный для  посетителей историко-художественный музей. Здание строилось для музейных целей, что было предусмотрено в планировке залов и галерей для размещения коллекций, реставрационных мастерских, в заказах на оборудование (специальные витрины, горки, шкафы для хранения и экспонирования предметов). Большое внимание было уделено освещению залов. Однако принцип организации музейной среды оставался неизменным — по-прежнему экспонат включался в среду, родственную ему по эпохе.

     Новый этап в музейном строительстве обусловлен социально-экономическими преобразованиями в России в 60—70-е годы XIX в., общественным движением, интересом широкого круга населения к истории страны и социальной проблематике. Начиная с 70-х годов XIX в. Россия пережила своего рода музейный бум. Во многих губернских и уездных городах открываются музеи широкого профиля, доступные для посещения всеми слоями населения, берущие на себя образовательные функции. Большую роль в их создании сыграли земства, университеты и научные общества. Это определило стремление к научному комплектованию и экспонированию музейных предметов и наложило отпечаток на подход к строительству музейных зданий.

     Нередко в качестве обязательных компонентов  в здание кроме экспозиционных и  фондовых помещений включаются доступные  для посетителей библиотеки, помещения  для работы разного рода кружков  и обществ, публичных лекций и дискуссий. Наиболее адекватное выражение новая концепция музейного здания нашла в построенных в Москве зданиях Исторического и Политехнического музеев.

     Исторический  музей, построенный по проекту В. О. Шервуда и А. А. Семенова, был  открыт в 1883 г. Внешний облик здания, с одной стороны, характерен для господствующего эклектического стиля и апеллирует к формам и декору древнерусской архитектуры. С другой – он определяется положением музея на Красной площади в непосредственной близости от Кремля и Покровского собора. Сложная композиция здания, представляющего в плане квадрат с четырьмя башнями, расчлененный тремя внутренними дворами, находит отражение и во внутренней планировке пространства. Экспозиционные залы первого и второго этажей при доминирующей кольцевой анфиладной планировке имеют несколько параллельных залов. Смысловой нагрузкой и информативной функцией наделяются высота и размеры залов, форма перекрытий и оконных проемов, элементы архитектурного декора и орнаментика. Ориентация на научность, отличающая музейный подход второй половины XIX в., заставила включить в экспозицию наряду с подлинными вещественными и документальными памятниками еще один тип экспонатов, ранее неизвестный, - макеты, слепки, схемы, копии архитектурных сооружений или их фрагментов, скульптуры, мозаики, - создавая интегральную музейную среду, проникнутую духом эпохи и ощущением причастности к ней.

     Другим  крупным музеем был Политехнический  музей, построенный в 1874 – 1877 гг., в  эпоху бурного развития капитализма  в России, в неонациональных традициях. Музей кроме экспозиций имел несколько больших аудиторий, кабинетов и лабораторий, демонстрационные залы и библиотеку и был предназначен для распространения знаний научного и технического характера и пропаганды достижений отечественной промышленности.

     Стремясь  создать экспозицию музея, доступную  массе посетителей, устроители предусматривали  экскурсионный метод осмотра  экспозиции, что и определило архитектурно-планировочное  решение внутреннего пространства.

     В России музеи имеют многовековую историю. В источниках 12–17 вв. содержатся многочисленные сведения о хранении исторических и художественных ценностей в соборах и монастырях во Владимире, Киеве, Новгороде. К 15–17 вв. относится формирование собрания Оружейной палаты и хранилища памятников Патриаршей ризницы в Москве. Известны также коллекции 16–17 вв., принадлежавшие Ивану IV, Б. Годунову, Ф. С. Милославскому, А. С. Матвееву, В. В. Голицыну. В 1719 открылся первый русский публичный М. — Кунсткамера в Петербурге, в основе которой лежали коллекции Петра I. С переходом Кунсткамеры в ведение Академии наук М. превратился в крупное научное учреждение. В течение 2-й половины 18—19 вв. возникли первые местные М. в Иркутске (1782), Барнауле (1827), Оренбурге (1831), Астрахани (1836); коллекции Артиллерийского исторического М. (1756) и Эрмитажа (1764) в Петербурге; собрания, непосредственно связанные с производством (модель-камеры, натуральные кабинеты Вольного экономического общества, превратившиеся в начале 19 в. в М.); создавались историко-археологические М. в Николаеве (1806), Одессе (1825), Петербурге (Румянцевский М., 1831) и др.

     Особенно  быстро музейная сеть росла с середины 19 в. Музеи возникали при статистических комитетах, земствах, учёных архивных комиссиях, научных обществах, университетах. Развитие сельского хозяйства и промышленности вызвало появление Сельскохозяйственного музея в Петербурге (1859), Политехнического музея в Москве (1872), кустарных отделов в местных музеев. Рост национального самосознания, развитие искусства, науки нашли отражение в создании Третьяковской галереи (1856), Российского исторического музея (1872), Русского музея (1898) и др. Всего к октябрю 1917 функционировало свыше 150 музеев (без войсковых, церковно-археологических). Многие музейные ценности находились в частных собраниях, малодоступных даже для учёных и специалистов. Ведомственная разобщённость, отсутствие единого музейного законодательства, разнобой в научно-методической области тормозили развитие музейного дела.

     В конце XIX — начале XX в. строится целый ряд музейных зданий. Большинство из них отвечали сложившемуся типу музейного здания и, хотя по внешним архитектурным нормам различны, находятся в орбите эклектизма, имитируя древнерусскую, античную, древнеегипетскую, мавританскую и другую архитектуру, заимствуя формы и декор у стилей предыдущих эпох. Наиболее интересные здания музеев истории края были построены в Иркутске и Красноярске.

2. Музейное дело  в России 

     В дореволюционной России понятия  особо ценных музейных объектов (ОЦМО) не существовало. В процессе осознания культурной ценности предметов, принадлежности их к культурному наследию можно выделить несколько исторических этапов. Первый из них связан с выделением особой ценности произведений искусства и исторических реликвий по религиозно-мистическим основаниям и помещением их в церкви, соборы, монастыри и их ризницы. Другими основаниями выделения предметов служили их материальная ценность, принадлежность к княжескому, затем царскому обиходу. Княжеские сокровищницы существовали в Киеве, Суздале, Владимире, Новгороде, Твери, Пскове. В 14-15 вв. главной сокровищницей становится Московский Кремль. Основу ее составили символы власти: шапка Мономаха, держава, скипетр, дорогое оружие, подарки и пр. Собранные вещи должны были ошеломлять подданных и заграничных послов. Осмотр этих вещей вошел в ритуал московского двора. Для сокровищницы были построены специальные помещения, предусматривалась эвакуация наиболее ценных предметов. Так, в 1572 г., во время татарского набега, вещи были вывезены в Новгород на 450 санях. В 1605-1612 гг. Московский Кремль и его сокровищница были разграблены поляками, но позднее восстановлены Романовыми.

     На  следующем этапе возникают музейные учреждения. Первые музеи в России появились по инициативе Петра I и  Екатерины II. И в дальнейшем государство, императорский дом, правительство создавали или материально поддерживали начинания, наиболее ценные с точки зрения науки, искусства, престижа. Развитие точных наук, природоведения приводит к возникновению научных коллекций и музеев. Критерий научной значимости прочно закрепляется в оценке ценности предметов и объектов. Возникают значительные коллекции произведений искусства и первые художественные музеи (Эрмитаж), однако складывающиеся музеи имели в своей основе коллекции замкнутого характера, предназначенные для узкого круга людей.

     Новый этап музейного строительства, отражающий перемены в общественном сознании по отношению к культурному наследию, начался в России (как и в  Европе) в 19-м в. под влиянием Великой  Французской революции и просветительства, провозгласивших общественную принадлежность музеев. Возникает новый тип музейного собрания, ценность которого определяется не столько научно-художественным значением, сколько моральным и символическим, как выражение общности и могущества человеческой культуры. Создаются публичные музеи, владельцы частных собраний передают их в народное пользование.

     В России это проявилось особенно ярко в пореформенное время, характеризующееся  развитием экономики, углублением  процесса национального самосознания, демократизацией общества и деятельностью общественности с ее идеалами просветительства. Выросло количество музеев, их профильное разнообразие, что отражало распространение понятия культурного наследия на все более широкий круг объектов, включающий произведения современного искусства, ценности мемориального характера (музеи А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова) и др. Особую роль в этих процессах играли уже существующие музеи, развернувшие активную просветительную работу; музейные и общественные деятели, коллекционеры, постоянно расширявшие понятие ценности объектов культуры и способствовавшие складыванию в обществе более широкого и глубокого понимания культурного наследия. Деятельность П. М. Третьякова, Щукиных, Морозовых, Н. М. Мартьянова, В. И. Гошкевича и многих других основателей новых российских музеев позволяет говорить о широком размахе и действенности их усилий.

     Осознание того, что памятники искусства  и старины, хранящиеся в музеях и  составляющие достояние всего народа, требуют государственной заботы и охраны, произошло в России примерно в начале 20-го в.

     Это положение относилось ко всем музеям, независимо от ведомственного подчинения, в особенности к богатейшим музеям дворцового ведомства, чьи сокровища  изначально являлись собственностью царской  фамилии. Но и по отношению к другим музеям государство проводило политику протекционизма, выделяло им материальные средства, пополняло их бюджет, хотя и в недостаточном объеме. Утвердившиеся к этому времени критерии оценки музейных коллекций (научная значимость, ценность предметов с точки зрения искусства, старины, мемориальной принадлежности, возможности использовать в просветительных целях, идеологическое воздействие на посетителя и пр.) определялись путем экспертных оценок специалистов, работавших в музейном деле.

     Следующий этап истории музеев России начался  в 1917 г., когда культурные ценности были объявлены достоянием народа, для  руководства процессом их сохранения и использования были созданы  специальные органы в центре и  на местах. Именно первые годы советской власти дают наиболее интересные прецеденты выделения особо ценных объектов в культуре. Это были годы, результирующие предыдущий период и заложившие основы будущего развития. Поэтому так важно извлечь уроки этих лет.

     Деятельность  первых организаций по руководству музейным делом и охраной памятников базировалась на трех основных позициях: отношение к музейным ценностям как национальному достоянию; демократизация музейного дела как необходимое условие его развития; неприкосновенность коллекций музеев. Эти принципы, выработанные в дореволюционный период, на первых порах воплощались в жизнь. Среди форм работы первых государственных органов основными были: выдача охранных грамот на коллекции и музеи; прием коллекций на хранение; обследование имений, усадеб, дворцов, помещений государственных учреждений с целью выявления особо ценных предметов и коллекций. Был подготовлен список усадеб, которые необходимо взять под охрану. В нем перечислены впервые особо ценные, по мнению музейных деятелей, объекты: пушкинские места (Михайловское, Тригорское, Петровское, Ярополец, Полотняный завод) и дворцовые ансамбли (Архангельское, Марьино, Отрада и др.). Уже 30 октября (12 ноября) 1917 г. был объявлен музеем Зимний дворец, в 1918 г. были открыты в качестве музеев дворцы Петергофа, Гатчины, Царского Села. Все предложения по музеефикации объектов вносились в органы государственной власти представителями дореволюционной художественной интеллигенции, музейными деятелями, привлеченными к сотрудничеству в музейных органах, и отражали стремление научных и художественных кругов общественности спасти как можно больше. В первой «Инструкции об охране, учете и регистрации памятников старины и искусства вне Петрограда» подчеркивалось, что «деятель на ниве народного просвещения вообще работает не столько для текущего дня, сколько для будущего, и поэтому более чем кто-либо другой должен стремиться сохранить все культурное богатство народа, хотя бы оно могло быть вполне использовано только в будущем». Основной формой охраны ценностей стало объявление их государственной собственностью и превращение их в музеи, предусматривался учет и контроль частных коллекций. Процесс национализации культурных ценностей в России был неодномоментным, проходил постепенно, в результате издания целого ряда декретов и постановлений.

     Первоначально собственность государства, в том числе и на историко-культурные памятники, складывалась как результат национализации на основе Декрета о земле, провозгласившего конфискацию помещичьих, удельных, монастырских и церковных земель со всем их инвентарем, усадебными постройками и всеми принадлежностями. Именно поэтому первый список музейных органов и касался усадеб и имений, которые по Декрету о земле национализировались первыми, а их культурным ценностям угрожала опасность быть утраченными. В 1918 г. принят ряд декретов, в соответствии с которыми были созданы законодательные основы для конфискации Наркомпросом дворцов и особняков, представлявших научную и культурную ценность.

     Национализации  подлежали, в первую очередь, самые  выдающиеся произведения и коллекции. В условиях революции и гражданской войны это часто являлось единственной гарантией сохранения культурных ценностей. Первым национализированным музеем явилась Третьяковская галерея. В 1918-1920 гг. были изданы специальные декреты о национализации коллекций С. И. Щукина, И. А. Морозова, дома Л. Н. Толстого в Москве и др. Сам факт национализации того или иного собрания означал признание государством исключительной научной, исторической или художественной ценности данной коллекции и принятия на себя ответственности за сохранность национализированного. Поэтому коллекционеры и музейная общественность в эти годы шли на такое сотрудничество с государством, продолжая работать в создаваемых на базе их коллекций музеях (И. С. Остроухов, деятели Толстовского общества, о. П. Флоренский, работавший в музейной комиссии Троице-Сергиевской Лавры и др.).

     Создание  в системе Наркомпроса специального органа, централизующего всю работу по музейному делу, явилось воплощением  замысла дореволюционных музейных деятелей, составлявших наряду с представителями  художественной и научной интеллигенцией кадры работников этого подразделения. В качестве эмиссаров Наркомпроса они выезжали на места для осмотра имений и коллекций, выделения ценностей, которые необходимо поместить в музеи. При этом очередность отбора объектов для национализации, отбора культурных ценностей для организации музеев определялась путем экспертных оценок специалистов, а также угрозой утраты и разрушения их в условиях гражданской войны. Был создан специальный Государственный музейный фонд - организация Наркомпроса, в хранилища которой помещались вывозимые ценности.

     Существование в центре и на местах государственных  органов, в которых работали специалисты, было лишь одним из условий сохранения культурного наследия страны. Необходимо было законодательство, юридически закрепляющее отношение к памятникам истории и культуры как ценностям, обеспечивающее их юридическую охрану. Впервые в истории России такие законы были приняты в 1918 г.: «О запрещении вывоза за границу предметов искусства и старины» и «О регистрации, приеме на учет и охранении памятников искусства и старины, находящихся во владении частных лиц, обществ и учреждений». В них заложены основы государственной охраны историко-культурного наследия как национального достояния с помощью права, юридических норм.