Тема детства и образы детей в творчестве Чарльза Диккенса

3. Обзор произведений.

  3.1 «Оливер Твист»

Этот роман открыл в творчестве Диккенса серию романов, которые, используя известные слова Максима Горького, можно определить как «историю молодого человека». Ребенок, брошенный на произвол судьбы нерадивыми или попавшими в тяжелые обстоятельства родителями, преследуемый родственниками, которые незаконно хотят воспользоваться его наследством, выбирается из «бездны нищеты и тьмы» к покою и свету – такова структура, намеченная и испробованная в «Оливере Твисте».

Зло в «Оливере Твисте» имеет двойную природу: это общественное зло, выраженное в «работных домах», где содержатся обездоленные дети; но Диккенс изображает зло, объяснить которое ни писатель, ни читатель не могут, оно олицетворяется в конкретном герое, который ставит себе за цель уничтожить Оливера. Образ Оливера идеальный, его характер не изменяется на протяжении романа, он не подвергается влиянию обстоятельств, даже находясь среди мошенников. Диккенс в определенной мере льстил «хорошему обществу»,  убеждая своих читателей в том, что «порода» в конце концов скажется и душа у юного Оливера просто напросто не лежит к воровству, потому что он джентльмен от рождения.

Важным композиционным элементом в романе является мотив «тайны», который придает повествованию сенсационный, детективно-драматический элемент. Это позволяло автору держать свою аудиторию в неослабленном напряжении и привлекать его внимание к произведению. «Тайна», во всяком случае в том виде, как ее понимал Диккенс в пору создания своих ранних произведений, – еще одно свидетельство связи Диккенса с романтической традицией. Но, с другой стороны, «тайна» отражала в сознании Диккенса-реалиста действительно существующее положение вещей в английском обществе. Об этой стороне «тайны» интересно писал В. Г. Белинский: «Завязка, старая и избитая в английских романах; но в Англии, земле аристократизма и майоратства, такая завязка имеет свое значение, ибо вытекает из самого устройства английского общества, следовательно, имеет своей почвой действительность. Притом же Диккенс умеет пользоваться этой истасканною завязкой, как человек с огромным поэтическим талантом».

3.2 Николас Никлби

В следующих романах тема детства углубляется. Диккенс сознает связь между характером героя и обстоятельствами, в которых он действует. Почти все романы Диккенса имеют счастливый конец, что автору часто ставили в укор и при жизнь, а особенно после смерти. Но «счастливые концы» – это одна из черт философии писателя. Он считал, что литература имеет сильное воспитательное значение, влияет на сознание и что счастливый конец утверждает оптимизм, радость жизни, гармонию, дает надежду, что человек некогда не будет одинокая. Но как писатель-реалист Диккенс видел, что в жизни «счастливые концы» бывают не всегда, он изменяет свое отношение и к проблеме материальной награды героя, показывая, что достижение определенного материального уровня не обеспечивает человеку счастья.

В «Николасе Никльби», следующей истории молодого человека, автор особое внимание обратил на нравственное уродство Ральфа Никльби и его приспешника Сквирза. Они одержимы злобой и ненавистью, и эти разрушительные страсти лишь частично поддаются объяснению такими рациональными мотивами, как, например, эгоизм или жажда накопительства. Добро же олицетворяют те, кто вне зависимости от своего происхождения и положения на социальной лестнице воплощают моральную форму: Николас Никльби, его сестра, братья Чирибль, буржуа со значимой для Диккенса, излучающей тепло и радость фамилией, преданный им клерк Тим Линкинуотер, несчастный, но отзывчивый и справедливый Ногз, бедная художница мисс Ла Криви и убогий Смайк. «Николас Никльби» подробно знакомит нас с реформаторством Диккенса, той стороной его деятельности, которую сам он считал своим высочайшим писательским долгом. В предисловии к роману Диккенс писал о «чудовищной запущенности просвещения в Англии» и «безразличии к нему как к средству воспитания плохих и хороших граждан» со стороны государства. Изображение школы Дотбойс-Холл и порядков, установленных там семейством Сквирзов, – превосходный образец публицистики Диккенса. Здесь Диккенс немело прибегает к пафосу, патетике, дидактике, надеясь таким образом воздействовать на читателя, пробудить его гражданскую совесть. «Николас Никльби» наглядно представляет и важную для творчества Диккенса художественную проблему второстепенных характеров. Если задаться вопросом, какие персонажи запоминаются в «Николасе Никльби», то это будут отнюдь не главные герои – бесцветные Николас Никльби или Кэт, но второстепенные – великолепная в своем комизме миссис Никльби с ее нескончаемыми бессвязными речами, директор захолустного театра мистер Крамльс, снобы средней руки чета Уититерли. В этих характерах Диккенс выделяет одну ведущую черту и обыгрывает ее в комедийно-сатирическом ключе.

3.4 «Дэвид  Копперфилд»

 Первый и единственный опыт Диккенса в жанре автобиографического романа, художественно воссозданная биография писателя с детства до 1836 г., т. е. до того, как он стал знаменитым писателем. Сказочный элемент, когда сирота, как по волшебству, по воле удивительного стечения обстоятельств получал состояние, на которое он никак не мог рассчитывать, и тем самым обретал материальное благополучие и душевный покой, изгнан из «Дэвида Копперфилда». Напротив, история и испытания, выпавшие на его долю, носят «реальный» характер. Сказка и чудесное совпадение в судьбах если и не осмеиваются, то во всяком случае развенчиваются у нас на глазах. Осиротев, Дэвид попадает к доброй тетушке – «фее» Бетси. Но феей она кажется только маленькому Давиду, когда же он повзрослеет, то увидит, что тетушка Бетси – суетящаяся старая дева. В «Дэвиде Копперфилде» четкие границы между лагерем добра и зла стерты: добро и зло связаны друг с другом бесчисленными нитями. Объективно получается, что сила добра: Дэвид, Дора, семейство Пегготти, Микобер, мистер Спенлоу и, наконец, даже Агнес – нередко переступают эту неясную и не очерченную для внешнего взора границу. А внутренний взор, умение различать добро и зло, в этом романе не удается героям a priori – они зарабатывают его долгим и тяжким трудом на дороге жизни.  Герой этого произведения, в отличие от Оливера Твиста, проходит длинный путь духовного развития. У пути есть свои этапы. Одним из них становится преодоление самообмана – «больших надежд», – в котором, не подозревая о его губительности, живут даже самые светлые герои Диккенса. С ложным пониманием сути своих поступков, а следовательно, и собственного «я» живет мистер Спенлоу, беззастенчиво эксплуатирующий Джоркинза, прикрывающий свое нежелание выдать Дору за Дэвида этическими соображениями, тогда как на самом деле ему нужен богатый жених, который сможет погасить его долги. В неменьшем самообмане живет и сам Дэвид. Он духовно слеп по отношению к Агнес: не желая замечать ее любовь, он постоянно ранит чувства своей детской подруги, когда делает ее поверенной в своей любви к Доре. Несчастливое детство, сиротство, поиски родных людей изменяют характер Девида, дают ему жизненный опыт. Этот роман имеет автобиографические черты и отбивает не только развитие героя, а и пути, которыми шел сам автор. В этом романе граница между злом и добром не такая четкая: героев тяжело поделить на сугубо положительных и сугубо отрицательных, для автора важно, в первую очередь, как духовно обогащается герой. Во многих своих романах Диккенс использует прием смерти персонажей, которая помогает решить немало конфликтов. В «Девиде Копперфилде» этот прием имеет совсем другое содержание: смерть не решает конфликт, а становится для героя тяжелым испытанием, из которого он приобретает жизненный опыт. Тема детства в творчестве Диккенса раскрывает гуманистическое направление таланта писателя, утверждает добро и справедливость, осуждает равнодушие общества в отношении к детям.

3.5 Лавка  древностей.

 Говоря о романах о детях Диккенса невозможно не упомянуть «Лавку древностей». Успех книги, рассказывающей о судьбе маленькой Нэлл, «крохотной хрупкой девочки бесконечно милого нрава», ее бегстве от злодея, карлика Квилпа, преследующего ее и ее деда, выжившего из ума картежника, и, наконец, о ее смерти, и в Англии, и в Соединенных Штатах был фантастичен. Смерть ребенка, явление чрезвычайно распространенное в XIX веке, – была близкой темой, способной вызвать глубокое и искреннее сострадание, на которое и рассчитывал Диккенс, когда, вопреки многочисленным просьбам «не убивать Нэлл», закончил роман смертью девочки. И, хоть сегодня сложно не заметить слабостей книги (слишком много «готики» и странностей), но эта книга до сих пор любима читателями и популярна. Дело в том, что её нельзя воспринимать лишь на реалистическом уровне. Это сказка, а сказка, с ее сознательной, узаконенной жанром символикой и условностью, переводит повествование в аллегорический план. Если кратко сформулировать, о чем же эта книга, то она о поединке добра (Нэлл) и зла (Квилп) и о смерти, вернее, о том благотворном, очищающем и возвышающем воздействии смерти чистого существа, ребенка, символа добра, на окружающих. Тема по сути своей христианская, весьма созвучная Достоевскому. Недаром, работая над «Униженными и оскорбленными», Достоевский настаивает на существовании людей типа Нэлл, которые должны утверждать феноменальный, духовный аспект жизни. Образ Нэлл и вся проблематика «Лавки древностей» позволяют осмыслить специфику христианства у Диккенса. Христианство Диккенс понимал широко, не столько в ортодоксальном религиозном аспекте, сколько как часть широкой гуманистическо-воспитательной программы исправления людей через воспитание добрых чувств. Смерть в «Лавке древностей» воспринимается не только как конец, но и как начало жизни. Причем не потусторонней, но здешней – на земле, среди живых, которые стали лучше, прикоснувшись к страданию и пройдя испытание добром.

4. Образы детей

4.1 Оливер  Твист

Герой одноименного романа Чарльза Диккенса, в котором автор впервые обратился к вопросу взаимодействия маленькой личности и окружающей его социально среды. Оливер - не наблюдатель жизни, он ее непосредственный участник, познающий и голод, и боль унижений, и одиночество, он - жертва несправедливости существующих порядков. Несмотря на бедственное положение, прохождение через притоны нищеты, знакомство с жизнью воров и преступников, Оливер Твист не теряет своей сути и сохраняет силы отстоять свое достоинство.

С рождения маленького Оливера судьба со всей беспощадностью преподносит ему отведенную роль сироты, одного из детей «не обремененных ни излишком пищи, ни излишком одежды». Дети в приходском доме умирают от голода, побоев или превращаются в забитые жалкие существа. Но Оливер трогателен не как бесправная, сломленная жизнью жертва, живущая в безысходности и от того даже не пытающаяся верить в лучшее будущее, а как неисправимый оптимист. Он смеет верить в то, что существует правда, ждет добра и справедливости от жестокого мира, хотя отлично знает все плохое, что в нем есть. Он полон наивной веры в сочувствие: «Все меня ненавидят. О сэр, пожалуйста, не сердитесь на меня!», хотя взрослые, от которых он этого ждет, давно утратили детскую непосредственность, которую Диккенс пытается разбудить в читателях на примере Оливера.

Именно непосредственность является основной чертой Оливера Твиста, которую он сохраняет на протяжении всего произведения. Он остается ребенком и попадая в ученики к гробовщику, и попав в воровскую шайку. Самые мрачные стороны жизни не смогли лишить его чистоты и детской наивности. По мнению некоторых критиков, Диккенс вводит образ Оливера в роман как символ человеческой души вод воздействием внешних черт. Символ этот служит для пробуждения в читатели чувства сострадания и ненависти к безжалостной системе, нищете и невежеству.

4.2 Дэвид  Копперфилд

Так же как и Оливер Твист, проходит тяжелые жизненные испытания, которые, однако, не заставили его разочароваться в жизни. «Дэвид Копперфилд», полный автобиографичных моментов и отражений печальных и безрадостных событий жизни самого Диккенса, это не только взгляд в прошлое, но и роман о формировании молодого человека, который вступил в жизнь и нашел в ней свое месте.

Изнурительная борьба с будничностью не согнула и не сломила Дэвида, все это провоцировало приступы отчаяния, но в конечном счете послужило незаменимым опытом. Все перенесенная героем - любимая Диккенсом тема одиночества, духовной неприкаянности и неразделенных романтических порывов.

Финал его истории идилличен, но духовные конфликты, зародившиеся в детский период испытаний, остаются неразрешенными. Особо мучает героя тот их них, который сопряжен с поиском оправдания жизни, заставляющей так часто встречаться с несправедливостью, людской черствость и ненаказуемостью цинизма.

Дети-герои ранних произведений Диккенса отличались крайней бесплотностью и пассивностью, проявляющейся в следовании чужой воле, которые являлись показателем детской наивности. Поль также наивен, но проницателен, его образ открыл новые горизонты в творчестве Диккенса. Поль имеет яркую индивидуальность, через призму которой рассматривается окружающий его мир. Его устами глаголет истина, когда Поль одной фразой развенчивает золотого идолу, которому поклоняется его отец, непростительно с сточки зрения общественной системы естественно он выражает мисс Пипчин свое желание уйти, свое детское ощущение неправильности происходящего. «Это не мой дом. Это очень гадкий дом», - по-детски говорит Поль о  губительных для него школе и интернате, педантичность взрослых которого противопоставляются требующейся ему как ребенку заботе и ласке. Ребенка в нем видит лишь сестра Флоренс и старый Глеб, отец же смотрит на него с экономической точки зрения, воспринимая только как наследника и продолжателя его дела, хотя для Поля деньги жестокие, а сам он слаб и болезненнен, совсем не абстрактный наследник, каким видит его отец.

4.3 Поль

Совсем не таков как Твист, в любой ситуации остающийся ребенком, он «устал, очень одинок, ему очень грустно». Диккенс подчеркивает, что детскость Поля не вечна, и скоро он утратил живость и стал «еще более старым, странным и сосредоточенным» .

Поля Домби в романе называют «маленький чудом», в этом романе Диккенс уделил много внимания детальному проникновению во внутренний мир ребенка, который размышляет о природе, сестре, диких птицах над морем - мыслях, мало подходящих для Наследника, которого в нем видит отец. Поль - просто маленький Поль. Диккенс показывает его не частью фирмы «Домби и сын», а простым ребенком, кажущимся слегка чудаковатым оттого, что находится не на своем месте.

В этом романе автор показывает трагическую судьбу ребенка в буржуазном мире, не слаживая ее счастливыми концовками. Образ Поля глубок и трагичен, хотя и занимает не так много места в романе.

Заключение.

Данная работа подтверждает, что категория детства является ключевой в мировосприятии английского писателя XIX века Ч.Диккенса, и это доказывают многочисленные герои его романов. Детство в сознании английского классика не просто ранний период человеческой жизни, а счастливая пора, воспоминания о которой скрашивают тяготы жизни и облегчают старость.

Но все же счастливый ребенок – нечасто появляющийся образ на страницах его романов, так как писатель-реалист старается следовать своему творческому принципу - правдиво изображать жизнь и этим способствовать ее улучшению.

Список литературы:

1. Диккенс Ч. Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим – СПб, Азбука, Азбука-Аттикус, 2013. – 928 с.
2. Диккенс Ч. Приключения Оливера Твиста – СПб, Азбука, Азбука-Аттикус, 2013. – 512 с.
3. Диккенс Ч. Жизнь и приключения Николаса Никлби – СПб, Азбука, Азбука-Аттикус, 2013. – 524 с.
4. Диккенс Ч. Лавка древностей – СПб, Азбука, Азбука-Аттикус, 2014. – 608 с.
5. Диккенс Ч. Домби и сын – М, АСТ, Астрель, 2014. – 1024 с.
6. Ивашева, В. В. Творчество Ч.Диккенса: Дис.докт. фил. наук – М., 1954. - 470 с.
7. Тугушева М.П. Чарльз Диккенс: Очерк жизни и творчества. – М.: Детская литература, 1979. – 208 с.
8. Уилсон Э. Мир Чарльза Диккенса – М.: Прогресс. 1975. – 319 с.
9. Цвейг А.Диккенс//Тайна Чарльза Диккенса. М.:Книжная палата, 1990.С.243-263.
10. Честертон, Г. К. Чарльз Диккенс – М.: Радуга, 1982. – 205 с.
11. Гениева, Е. Ю. Тайна Чарльза Диккенса. Библиографические разыскания. – М.: Книжная палата, 1990. С. 9-62.