Интермедиальные связи стихотворений Б.Л. Пастернака "Рождественская звезда" и "Магдалина" с произведениями изобразительного искусства

Второй принцип, сходный с принципом построения иконы, - это взгляд на событие "с точки зрения вечности" (20), чему способствуют и узнаваемость знаков, блоков, из которых складываются евангельские образы Пастернака, и особая временная организация текстов. Принцип использования готовых блоков в самом чистом виде применяется в двух "Магдалинах", где происходит контаминация живописно-апокрифического образа покаяния Магдалины с собственно евангельским эпизодом Вифанского помазания (Мф 26:6-13; Мк 14:3-9; Лк 7:36-48; Ин 12:2-7) и в один ряд выстраиваются восходящие к разным источникам символы раскаяния, полного отказа от суетного прошлого и одновременно символы преданности и оплакивания: и разбитый сосуд, и миро, и слезы, пролитые на ноги Иисуса, вытирание их "волосами головы своей" (Лк 7:38, 44), и сброшенные с шеи ("с горла") бусы -  

Я жизнь свою, дойдя до края, 

Как алавастровый сосуд 

Перед тобою  разбиваю. ("Магдалина 1") 

Особенности пространственно-временной  организации стихов также отсылают к иконописи. Так, в древнерусской иконе "...суть Распятия раскрывается лишь в совокупности событий, ему предшествующих и идущих вслед за ним" (21). Обратимся к изображению Распятия во второй "Магдалине". В стихотворении глаголы-сказуемые, стоящие в форме будущего времени ("Завтра упадет завеса в храме, Мы в кружок собъемся в стороне, И земля качнется под ногами..." и далее) в контексте приобретают значение действия или уже совершившегося, или повторяющегося неоднократно, происходящего всегда. В первой "Магдалине" форма настоящего времени ("к телу рвусь") выражает значение будущего, а такая конкретная деталь в контексте, как "креста четырехгранный брус", создает эффект уже виденного. 

В заключение скажем несколько слов о том, что дает учет интермедиальных связей рассматриваемых  стихотворений для понимания образной структуры всего романа "Доктор Живаго". Коснемся следующего аспекта. Общепринятым является представление о параллельности образов прозаических глав романа образам стихотворной главы, а следовательно, и образам Евангелия (22). Так, общепризнана христоподобность Юрия Живаго, проводятся и другие параллели. С нашей точки зрения, параллели эти действительно существуют, но они не однозначны: разные персонажи могут восходить к одному и тому же архетипу в том или ином проявлении, черте характера, даже в определенной ситуации (23). 

Безусловно, параллелью Магдалине является Лара, но не только она. Достаточно обратиться к описанию отчаяния Марины после смерти Юрия Андреевича: "Марина уцепилась за тело и ее нельзя было оторвать от него, чтобы перенести покойника в комнату, прибранную и освобожденную от лишней мебели, и положить в доставленный гроб " (24) То есть перед нами ситуация Положения во гроб, и Марина ведет себя в ней так же, как Магдалина в соответствующих живописных сюжетах. ("И чувств лишаясь, к телу рвусь, Тебя готовя к погребенью" - "Магдалина 1"). Заметим также, что поведение Марины в указанном эпизоде напоминает реакцию Тони на смерть Анны Ивановны. Вспомним преданность Тони и Марины Юрию Андреевичу (особенно чисто интуитивную преданность Марины), чтобы убедиться в правомерности и таких параллелей. 

Приведем еще  пример. Такая деталь, как доха - этим словом названа в "Рождественской звезде" одежда пастухов - помогает прояснить символическую роль такого таинственного персонажа прозаической части, как Евграф Живаго: "Перед ним стоял подросток лет восемнадцати в негнущейся оленьей дохе, мехом наружу, как носят в Сибири..." (25). Вспомним, что Евграф преклоняется перед братом. В символическом смысле его можно уподобить пастухам, но не только:он пришел с Востока (из Сибири), в его внешности настойчиво подчеркиваются азиатские черты, он постоянно приносит дары - как волхвы, но не "золото, ладан и смирну" (Мф 2:11), а продукты питания, чем больше напоминает пастухов, но не евангельских, а с западноевропейских картин, особенно испанской школы (Эль Греко, Майно и др.). Таким образом, этот персонаж одновременно уподоблен пастухам и волхвам. 

Образы прозаической части романа варьируются, обнаруживая  неожиданное сходство с формулой-архетипом, которая дана в "евангельских" стихах, включенных в контекст мирового изобразительного искусства.

Примечания 

Баевский В.С. Темы и вариации об историко-культурном контексте поэзии Б.Л.Пастернака //Вопросы  литературы.- 1987.-№10.- С.30-59;Баевский В.С. Лирика Пастернака в историко-культурном контексте //Изв. АН СССР Сер.литер. и яз.- 1988.- С.130-141; Баевский В.С. Пушкин и Пастернак (К постановке проблемы) //Изв. АН СССР Сер.литер. и яз.- 1988.- С."№!-";№.  

Иванов Вяч.Вс. Колыхающийся занавес. Из заметок о Пастернаке и изобразительном искусстве //Мир Пастернака.- М., 1989.- С.55-59.  

Левина Т. "Страдательное  богатство". Пастернак и русская  живопись 1910-х - начала 1940-х гг. //Литературное обозрение.- 1990.- №2.-С.84-89.  

де Симпличо Д. Б.Пастернак и живопись //Мир Пастернака.- М., 1989.- С.46-54.  

Смирнов И.П. Роман  тайн "Доктор Живаго".- М.: Новое  литературное обозрение, 1996.  

Альфонсов В.Н. Поэзия Бориса Пастернака.- Л.:Сов.писатель, 1990.  

Пастернак Е.Б. Борис  Пастернак //Мир Пастернака.- М., 1989.- С.5-12.  

Bodin P/A/ Nine Poems from Doktor Zivago. A study of Christian Motifs in Boris Pasternak s Poetry.- Stockholm, 1976.  

Суханова И.А. Интертекстуальные связи в романе Б.Л.Пастернака "Доктор Живаго". Автореф. Дисс. ...канд.филол.наук.- Ярославль, 1998.  

Под интермедиальной  связью понимается связь поэтического или прозаического текста с произведениями смежного искусства, например, изобразительного искусства или музыки. Такие связи, как правило, выявляются с помощью  литературоведческого или в широком смысле искусствоведческого анализа, тем не менее, на наш взгляд, отдельные интермедиальные связи значимы и для собственно языкового уровня текста, прежде всего, для системы его номинаций, и, таким образом, могут учитываться в процессе лингвистического анализа.  
 

Пастернак Б.Л. Доктор Живаго.- М.:Сов.писатель, 1989.- С.55.  

Доктор Живаго, указ. Изд., с.91.  

См. Барская Н.А. Сюжеты и образы древнерусской живописи.- М.:П, 1993.- С.63-69; Косцова А.С. Сюжеты древнерусских  икон.- СПб., 1992.- С.152-153; Языкова И.К. Богословие иконы.- М., 1995.- С.31, 95.  

Стихотворения цитируются по изданию, указанному в  примеч. 10.  

Искусствовед  М.Н.Соколов в книге "Бытовые  образы в западноевропейской живописи XY-XVII веков. Реальность и символика" /М.:Изобр.искусство, 1994/ говорит о популярности сюжета "Поклонение пастырей", в котором поселяне становятся "полноправными членами центрального религиозного события": "В знаменитом атларе Портинари Гуго ван дер Гуса /1471-1475, Флоренция, галерея Уффици/ охваченные страстным, с трогательной наивностью выражающимся духовным порывом, поселяне демонстративно представлены первыми, самыми искренними и верными свидетелями чуда..." /С.192/.  

"Наконец,  в одной из композиций круга  Йоахима Патинира / "Пейзаж с  пастухами", 1520-е, Антверпен, собрание де Розе/ поселяне фигурируют уже в качестве главных персонажей религиозной сцены. Они молятся придорожной иконе приглядевшись к конной процессии на заднем плане справа, мы с удивлением угадываем в ней шествие волхвов со свитой..." Там же, с.194. Репродукция помещена на той же странице.  

См. Аверинцев  С.С. Мария Магдалина //Мифы народов  мира, т.".-М., 1988.-С.117-118.  

Языкова И.К. Богословие иконы.- М., 1995.- С.30.  

Там же, с.31, 195.  

Там же, с.31.  

Барская Н.А. Сюжеты и образы древнерусской живописи.- М., 1993.-С.99.  

Кондаков И.В. Роман "Доктор Живаго" в свете  традиций русской культуры //Изв. АН СССР Сер.литер. и яз.- 1990.-№6.-С.527-540; Смирнов  И.П. Порождение интертекста. Элементы интертекстуального анализа с примерами  из творчества Б.Л.Пастернака.- СПб, 1995; Смирнов И.П. Роман тайн "Доктор Живаго".- М., 1996; Фатеева Н.А. Семантические преобразования в поэзии и прозе одного автора и в системе поэтического языка //Очерки истории языка русской поэзии ХХ века. Образные средства поэтического языка и их трансформация.- М.:Наука, 1995.- С.178-259.  

На наш взгляд, вывод И.П.Смирнова о дробном характере  аллюзии в "Докторе Живаго" /Роман тайн "Доктор Живаго".- М., 1996/, следует распространить и на параллелизм образов романа.  

Доктор Живаго, указ.изд., с.477.  

Там же, с.194.