Готские письменные памятники. Правила чтения

Российский Университет Дружбы Народов

Институт иностранных языков

Направление лингвистика

РЕФЕРАТ

по дисциплине: История изучения языка

на тему: Готские письменные памятники. Правила чтения

Выполнила студентка:

Бородина Вера Михайловна 

Группа: ЛВ-201

Преподаватель: Новиков А.Л.

                                                                                            Оценка:

г. Москва

2010г.

План

Введение …………………………………………………………………………3
1. Исторические сведения о готах, готском языке и письменности …………..7

2. Христианизация готов и их язык.

Готская графика и письменная традиция ......………………………………….11

3. Фонетическая система готского языка ……………………………………...15

  3.1. Готский консонантизм ………………………………………………15

3.2. Обозначение согласных на письме …………………………………16

3.3.Ударение и слогоделение ……………………………………………17

3.4. Диалектные фонетические различия ……………………………….18

4. Особенности грамматического строя ……………………………………….18

4.1.       Существительное ………………………………………………….21

4.2.       Прилагательное ……………………………………………………21

4.3.       Глагол. Именные и личные формы глагола ……………………..22

4.4.       Числительное ………………………………………………………25

4.5.       Местоимение ……………………………………………………….26

4.6.       Служебные слова …………………………………………………..27

Заключение ……………………………………………………………………...28

Библиография ………………………………….………………………………...34

Приложение …………………………………………………………………...…35

Введение

Готский язык – древнейший из письменно зафиксированных германских языков, который дает уникальный материал для изучения комплекса историко-лингвистических дисциплин, связанных с германском языком и остается важнейшим инструментом образования для филолога-германиста. Близость готского языка к общегерманской основе, его архаичность и единство письменной фиксации позволяют реконструировать прагерманские формы и прослеживать их изменения, получившие позднее развитие в различных ареалах. Изучение взаимоотношений готского и других древнегерманских языков позволяет правильно толковать сложные генетические связи этих языков, определять характер их развития и взаимовлияния после распада прагерманской общности.

Данные готского языка позволяют также точнее выявить становление важнейших общегерманских типологических и структурных особенностей на фоне индоевропейских языков, таких как, например, развитие дентального претерита, аналитических форм глагола, особой акцентной структуры слова, словообразовательных моделей, своеобразного словарного фонда и др.

Готский язык рано обособился от древнегерманского континуума  (языковое состояние т. н. «позднеобщегерманского», IV в. н. э.) и постепенно распространился вместе с носителями на территориях заселенных в основном негерманскими народами. Поэтому нередко он определяется исследователями как «колониальный язык». Публикация и изучение готских текстов начато в XVII веке. Исследование готских памятников, которые отразили самые первые попытки создания письменно – литературных форм у древнегерманских этносов, позволяет проследить типологию, тенденции становления отдельных германских литературных языков (значение христианской переводческой традиции, влияние латинского и древнегреческого языков и т. д.).

Материал готского языка доказывает необходимость изучения динамики и хронологии ареальных контактов древнегерманских языков, обусловивших общность их структурных признаков, например, западногерманской группы в отличие от северогерманской. Интересны также связи и контакты готского языка с языками других народов позднеантичной и раннесредневековой Европы (прибалтийского ареала, кельтскими, «народной латынью», романскими, славянскими) и его определенное значение для их развития.

Отечественное готоведение, как важнейший раздел германистики, связано в первую очередь с именами Ф.Ф.Фортунатова, одним из первых читавшего научный курс готского языка в Московском университете, основателя российской германистики Ф.А.Брауна, М.М.Гухман (автор первого фундаментального университетского пособия по готскому языку, 1958 г.), В.М.Жирмунского, Н.С.Чемоданова, И.А.Сизовой, Э.А.Макаева, Ю.С.Маслова, Ю.М.Трофимовой, В.Н.Топорова, О.А.Осиповой, Е.С.Кубряковой, И.А.Ершовой, Н.А.Ганиной, В.В.Климова и др.

Готский язык является отправным пунктом для сравнительно-исторического и историко-типологического индоевропейского и германского языкознания. К материалу готского языка закономерно обращаются исследователи в сфере древнегерманских языков, а также этимологии романских языков, лексикографы, филологи-медиевисты и историки.

Готский язык известен, прежде всего, по своей главной письменной фиксации – переводу Святого Писания (IV-VI вв.). Благодаря анализу этого материала сложились наши представления о фонетике и морфологии готского языка, лексика этого корпуса текстов отражена в этимологических словарях. Потому язык готского перевода Святого Писания справедливо определяется как «классический готский» (термин П. Скардильи) или «церковноготский». Однако наряду с этим существует обширная сфера данных, которая еще в XIX в. была предварительно определена как «Gothica minora» (труды Х. Ф. Массмана). Это рунические надписи, интерпретируемые как готские, малые готские тексты, возникшие в рамках церковной традиции, но не связанные с переводом или истолкованием Святого Писания, реликты готской апеллативной лексики и имена собственные, засвидетельствованные в различных средневековых памятниках, уникальный готский материал «Алкуиновой рукописи» и, наконец, крымско-готский словарь О. Г. де Бусбека.

  Целью настоящей работы является совокупное описание и исчерпывающее исследование всех известных готских языковых реликтов, включая корпус крымско-готских данных. Из указанной цели вытекают следующие теоретические задачи:

       1. Определение и обоснование основной терминологии, которая является новой для отечественной германистики.

      2.   Теоретическое осмысление корпуса исследуемых данных.

      3. Рассмотрение проблемы неаутентичной письменной фиксации и выведение  общих закономерностей влияния тех или иных языков (латынь, греческий язык, крымский диалект греческого языка и др.).

      4. Выяснение специфики исследования имен собственных как языковых единиц и обоснование принципов их интерпретации.

      5. Обсуждение проблемы реконструкции готской лексики на материале заимствований в другие языки.

Материалом исследования являются старшерунические надписи, традиционно интерпретируемые как готские (II-III – V вв. н.э.), малые готские тексты (готский календарь, готские подписи в латинских купчих грамотах, конец IV в. – вторая половина VI вв.), ряд вестготских топонимов Южной Франции и Испании,  готские листы «Алкуиновой рукописи» (конец VIII – начало IX в.), крымско-готский словарь О. Г. де Бусбека (единственная письменная фиксация крымско-готского языка, осуществленная фламандским дипломатом-гуманистом в 1560-1562 гг.).

Новизна работы определяется, прежде всего, тем, что единого исследования  готских языковых реликтов до сих пор не существовало ни в отечественной, ни в зарубежной германистике. Все работы, как классические, так и новейшие, имели своей целью описание отдельных участков этой обширной сферы. Благодаря этому стала возможной систематизация и совокупный анализ всего корпуса готских реликтов. Другое важное обстоятельство – значительный разрыв между зарубежной и отечественной наукой в этой области.

Актуальность исследования обусловлена растущим научным интересом к проблематике реликтовых языков. О необходимости создания общего свода восточногерманских реликтов говорил еще Ф. Вреде в конце XIX в. (ср. его труды 1886 г. о языке вандалов и 1891 г. о языке остготов в Италии), указывал на это и В. Н. Топоров в своей работе о результатах и перспективах исследования древнегерманских реликтов, связанных с Северным Причерноморьем (1983 г.), однако, как отмечалось выше, предшествующие исследования затрагивали разные – более или менее обширные – участки этой сферы. Можно видеть, что и данная обобщающая работа при широком охвате материала всё же ограничена сферой готских языковых реликтов, тогда как данные других реликтовых восточногерманских языков привлекаются в ней лишь в качестве сравнительного фона. Но предпочтение готского языка другим восточногерманским имеет свои основания.   

Ведь, как известно, готский язык считается самым архаичным из германских языков. При этом наши знания об этом языке основываются на переводе с греческого Нового Завета, осуществленного в конце IV века. Текст этот в большой степени калькирует греческий оригинал. Понятие архаизма, применительно к языку письменного памятника, подразумевает наличие в его грамматике таких черт, которые не сохранились ни в других языках того же семейства, ни в других памятниках, написанных на том же языке. С другой стороны, калькированность - отличительная особенность таких переводных текстов, авторы которых ставят своей целью сохранить в переводе как можно больше структурных и смысловых характеристик оригинала. Калькированность неизбежно влечет за собой определенное количество новообразований, буквально воспроизводящих на языке перевода структуру и смысл языковых знаков языка оригинала. Эти новообразования часто нарушают правила языка перевода (во фразеологии, синтаксисе, морфологии). Все это неизбежно несет новаторский характер, и - в теории - плохо сочетается с архаизмом.

Считается, что готский Новый Завет - дело рук одного лица (епископа Вульфилы), то нельзя не принимать во внимание обстоятельства жизни автора как исторического лица. Действительно, готский Новый Завет как литературное произведение, скорее всего, создавался под влиянием литературных и стилистических моделей того времени, в рамках которого жил и творил епископ Вульфила. Вульфила, подобно жившим на полтысячелетия позже славянским апостолам Кириллу и Мефодию, был человеком двойной культуры: он родился в «варварской» среде готов, но получил образование и сделал карьеру в Константинополе. Кроме того, Вульфила был арианином. В период молодости Вульфилы, когда он был рукоположен сначала в чтецы, а потом сразу в епископы, и послан на проповедь к готам, это религиозное движение пользовалось наибольшим влиянием в империи и при императорском дворе.

Следовательно, его культурные и литературные пристрастия, скорее всего полностью определялись его идеологической принадлежностью. А на вопрос, какова была культурная атмосфера в арианской среде, можно смело дать вполне определенный ответ: писатели и апологеты арианства отличались своим пристрастием к так называемому аттицизму.

1. Исторические сведения о готах, готском языке и письменности

Готский язык, в настоящее время мертвый, был языком одной из основных групп германских племен, обитавших к началу нашей эры по нижнему течение Вислы и в висленско-одерском междуречье, а впоследствии разделившихся и основавших варварские раннефеодальные королевства на территории западной части распавшейся Римской империи: остготское королевство в Италии (V-VI вв.) и вестготское королевство в Южной Галлии и на Пиренейском полуострове (V-VIII вв.).

Готы к началу нашей эры входили в крупную германскую племенную группировку т. н. вандилов (виндилов), к которой относились бургунды, вандалы, лугии, гепиды, ругии, герулы, скиры, варины, карины, вероятно также бастарны и певкины и др. Этнический состав, степень консолидации и объем этой группировки племен, которая объединялась именем готов, варьировались в различные периоды их истории. До Великого переселения народов в I – II вв. н. э. конгломерат этих близкородственных племен (этнически более близкими к готам были тайфалы) занимал восточную, периферийную часть Европы, заселенной германцами, поэтому их принято называть восточногерманскими племенами. Вероятно, что большинство предков восточногерманских племен жило до н. э. в Скандинавии, мигрировав оттуда «волнами» через острова Балтийского моря на континент.

Этногенез восточногерманских племен остается предметом дискуссии. Некоторые исследователи считают восточногерманские этносы продуктом смешения уже на континенте южногерманских (западногерманских) колонистов, перешедших через Одер, в местности, где обитали также кельты, и части скандинавов, пришедших туда из-за Балтийского моря. При этом колонисты-герминоны были поглощены преобладавшим скандинавским миграционным этносом как основой формирования новых восточногерманских племен. Начало этого сложного и длительного процесса условно датируется с VII в. до н. э.

Исконной прародиной готов до их переселения на континент является, по-видимому, Восточная Скандинавия. Но абсолютно достоверных данных о пребывании готов в Скандинавии нет. На рубеже н. э. они уже занимали важные территории (остров Готланд – Повисленье), через которые пролегал древний торговый путь из Рима в Скандинавию. О пребывании готов в Западной Прибалтике свидетельствует топоним Gothiskandza («готский берег»), от которого произошло название Гданьска (Gdańsk). Примечательно, что компонент gut - göt самоназвания готов gutþiuda («народ гутов», зафиксировано в VII в.) и gutans / gutani, встречается в восточно-скандинавских топонимах: остров Gotland (на местном языке Gutland), местности Vastergötland и Östergötland, река Göta-älv, город Göteborg и др.

В античных источниках начала н. э. (Плиний Старший, Птолемей, Тацит) они фигурируют под этнонимами Gutones, Gotones, Gotae, Gothi и, вероятно, были родственны древнескандинавским гаутам (гётам). Огласовка автоэтнонима с -о- утвердилась благодаря позднеантичным авторам.

Готы сыграли наиболее важную роль в экспансии восточных германцев, раньше многих других германцев вступивших в столкновение с римлянами на границах и на территории империи. Это ускорило распад у них первобытнообщинного строя. Только в течение III века н. э. готы участвовали более чем в двух десятков набегов на римские владения. Из всех древнегерманских племен готы характеризуются наиболее обширными и активными миграциями, что определило их дальнейшее этническое разделение на вестготов (также «западных готов», визиготов или тервингов – «лесных», от герм. terwa- «древесная смола») и остготов (также «восточных готов», остроготов или грейтунгов – «степных», от герм. greuto- «каменистая почва»). Этнонимы грейтунги и тервинги исчезают в IV веке.

Покинув примерно во второй половине II в. н. э. поэтапно территорию восточной Германии (нижнее течение р. Вислы), часть готов примерно в течение века продвигается к побережью Черного и Азовского морей (остготы). Другая часть готов (вестготы) обосновывается на Нижнем Дунае на границах Римской империи, первыми перейдя к оседлости. Условной границей, разделявшей в этот период ост- и вестготов был Днестр. В это время у готов уже сложилась королевская власть. Остготы оказались в окружении разноязычных племен оседлых земледельцев северного Причерноморья, объединение которых было связано с высокоразвитыми причерноморскими греческими городами-колониями восточно-римских провинций. Это способствовало тому, что оба готских этноса значительно не различались в своем развитии.

В конце IV в. н. э. вестготские племена, живущие на левобережье Дуная, теснимые с востока кочевниками, предпринимают попытки вторжения и закрепления на востоке территории Римской империи, покинув ее уже в начале V в. и устремившись в Центральную Европу. Позднее по этому «дунайскому пути» последовали остготы, могущественный полиэтнический племенной союз которых в Причерноморье под предводительством Эрманариха (ок. 375 г.) был разгромлен гуннами. Часть остготов к началу V в. оседает в римской провинции Паннония.

Важнейшим событием в истории остготов на рубеже VI в. является создание в завоеванной ими северной части Италии королевства Теодорика Великого (ок. 454 - 526 г.г.), который проводил политику христианизации остготов, сближения остготской и итало-римской знати. Культурно-политическим центром королевства был г. Равенна. При дворе Теодориха, который сам не был образован, разворачивалась и поощрялась деятельность таких крупных ученых как Кассиодор (автор несохранившейся «Истории готов», начальник королевской канцелярии и консул в Риме), Эннодий (поэт), Симмах (политик и историк), Боэций (философ и крупный сановник).

В Италии активизировались экономика и строительство. В годы расцвета остготское королевство включало помимо Италии остров Сицилию, приальпийские области, Далмацию и Прованс.

Характерной тенденцией миграции вестготов в этот период является их дальнейшее продвижение на юго-запад Европы. В Южной Галлии (центр – Тулуза), где соперниками вестготов стали франки, и на Пиренеях (центр – Толедо) последовательно возникают крупные варварские королевства вестготов, сохранявшие связи с остготским государством в Италии. Постоянные войны с римлянами, Византией и другими народами, конфессионально-культурная и этническая интеграция привели к падению всех этих готских государств и к ассимиляции готов другими этносами. В Италии, Испании и на Балканах готский язык исчезает достаточно рано. Дольше всего немногочисленные укрепленные остготские поселения сохранялись в Причерноморье (в основном в западной горной части Крыма, заселенной греками и подчиненной Византии, а также с V в. в Приазовье на Таманском полуострове), отрезанные в конце IV в. Продвижением по Причерноморью гуннов и других кочевников. Император Юстиниан I построил в Крыму для защиты их поселений (в основном сельских) укрепленную линию. Сведения о бесписьменном крымско-готском языке не имеют непосредственного характера и крайне скудны. Так, в числе путешественников на Восток, упоминающих о готах в западном Крыму, был фламандский монах В.Рубрук, который свидетельствует в 1253 г., что готы в Крыму в это время говорили на "германском наречии" (idioma Teutonicum). Еще в XVI веке германский дипломат Бусбек записал в беседе с крымским греком в Константинополе ок. 80 реликтовых крымско-готских слов.

Многие события, образы и сюжеты истории готов нашли отражение в мифологии, фольклоре и героическом эпосе германских и других европейских народов, в частности, в «Песне о Гильдебранте» (сказание о Теодорихе), в Старшей и Младшей Эдде, в «Песне о Нибелунгах» (сказания о Теодорихе и Эрманарихе), в сказаниях о Дитрихе Бернском (Теодорихе), в поэме о Видсиде, в «Вальдере» и «Деоре», а также в латинской поэме «Вальтарий», в славянской легенде о св. Константине (IX в.), в испанском эпосе, в «Слове о полку Игореве» и др.

2.      Христианизация готов и их язык. Готская графика и письменная традиция

Готы явились первым варварским народом Европы, познакомившимся с христианством (III в.) и принявшим его, а их язык впервые среди древнегерманских языков получил под воздействием этого письменную фиксацию. Распространение в начале лишь у части вестготов на Дунае («малых готов») христианской религии (в форме арианства) на рубеже IV в. н. э. стимулировало создание алфавита и развитие письменности, служившей для перевода канонических христианских текстов библии.

В дописьменный период основной языковой формой общения готов являлись племенные диалекты, о которых мы не имеем непосредственных данных. Традиционное членение готов на ост- и вестготскую ветви, по-видимому, базировалось на соответствующих территориально-диалектных различиях, оформившихся после перехода готов к относительной оседлости (III в. н. э.). Однако язык готской библии не отражает этих различий (за исключением некоторых вокалических изменений), т. к. он создан на остготской основе (остготская редакция V в. несохранившегося первоначального вестготского перевода).

У готов, как и у других варварских народов, оказавшихся в первую очередь под влиянием бурно развивавшейся Византии (армяне, копты, эфиопы, грузины, славяне), письменность появилась на греческой основе и была связана с задачами христианизации (перевод Библии) и богослужения, что предопределило ее нормированность и авторитет. Этот тип письменности оказался более единообразным, последовательным и фонографичным, чем стихийно развивавшиеся несовершенные письменности остальных германцев на латинской основе. Легендарный создатель готского алфавита – Ульфила опирался на греческую письменность и филологическую культуру своего времени, но был знаком и с руническим и с латинским письмом.

Готский алфавит состоял из 27 знаков, 2 из которых употреблялись только в числовом значении. Все буквы имели название в форме значимого слова, часто соответствовавшее названиям рун. Формы большинства букв заимствованы из греческого, лишь немногие фигуры (для обозначения /h/, /s/, /r/) имели латинское происхождение или же стали таковыми позже в остготской традиции. Влияние рунического письма проявилось в форме букв для обозначения /u/, /þ/, /w/ и /j/, а специальные графемы <Θ>=/hw/ и <υ>=/kw/ являлись возможной новацией Ульфилы (похожие на греческие). В целом, негреческого происхождения, по мнению исследователей, до 30% готских графем. Греческое влияние проявилось также в использовании сокращений и диграфов для обозначения /ŋ/, /ī/, /e/ и /o/, а также в том, то буквы имели цифровую значимость (от 1 до 10 и далее - десятков и сотен), соответствующую их месту в алфавите. Начертание большинства букв соответствовало традиционному греческому унциальному письму IV в. н. э., характеризующемуся круглыми ровными буквами.

Готский алфавит также сохраняет в основе греческий алфавитный ряд. В целом, вульфилианская графика адекватно передавала фонологические различия готского языка по принципу «1 графема = 1 фонема» во всех известных рукописях, орфография которых даже при наличии вариантов и описок, очень единообразна. Фонематический принцип готского алфавита имеет лишь небольшие исключения, обусловленные в частности фонетическими изменениями в языке IV – VI вв.

Как отмечалось, сведения о готском языке достаточно ограничены. Основные обнаруженные готские письменные памятники – фрагменты библейского перевода Ульфилы – сохранились в позднейших остготских рукописях V – VI вв. Это:

1) «Серебряный кодекс» (V - VI вв.), отрывки из четырех евангелий, 188 листов,

2) «Амброзианские кодексы», четыре рукописи фрагментов библии, 352 листа,

3) «Каролингский кодекс» (V в.), двуязычная латинско-готская рукопись, 4 листа отрывка библии,

4) «Гиссенский отрывок» (VI в.), 2 листа из латинско-готской рукописи евангелия от Луки,

Мелкие, еще более поздние памятники в основном небиблейского характера представлены:

а) фрагментом календаря (VII в.),

б) сводной «Алкуиновой рукописью» (IX – X вв.), содержащей два варианта готского алфавита (основа реконструкции готского алфавита в целом), готские словосочетания из евангельского текста,

в) готские глоссы к латинскому тексту арианского епископа Максимина (VI в.),

г) слова и имена к двум латинским папирусным купчим (сер. VI в.).

В Италии также обнаружены палимпсесты (очищенные пергаменты), где под средневековыми латинскими текстами обнаружены готские тексты, смытые как «арианские и еретические». Эти источники еще не вошли в научный обиход. Языковым материалом являются также готские имена, глоссы и слова, зафиксированные латинскими, греческими и старороманскими источниками.

Рунические готские памятники представлены лишь двумя уникальными надписями: на кольце из клада в Пьетроассе (Нижний Дунай, ок. 380 г.), которая примерно расшифровывается как gutoniowihailag («от готов священный») и на наконечнике копья из Ковеля (Полесье, ок. 230 г.), которая реконструируется как tilarids («нападающий»). По мнению некоторых ученых, именно у готов руническая письменность впервые среди германцев получила применение.

«Серебряный кодекс» представляет собой дорогой пурпурный пергамент с нанесенными на него серебряными и золотыми (инициалы) буквами и декором. Под влиянием византийцев готы овладели высокой техникой чернильного письма на пергаменте (ср. гот. meljan «писать, зарегистрировать, записать(-ся)»), которую затем поддерживали. Впервые «Серебряный кодекс» издан в 1665 году Фр.Юнием.

Важнейшие готские рукописи созданы в период расцвета королевства Теодориха в Италии и отражают длительную остготскую клерикально-письменную, переводческую и литургическую традиции (например, тексты разделены на отрывки для богослужебного чтения - laiktjons). Но даже в своей совокупности памятники готского языка не позволяют отчетливо судить о его историческом развитии.

3.      Фонетическая система готского языка

При передаче фонетической системы и письменной формы готского языка по сложившейся в германистике традиции используются соответствующие буквы латинского алфавита (с небольшими дополнениями), поскольку употребление своеобразной готской графики затруднило бы изучение. Фонологическая система готского языка относится к вокалическому типу, поскольку гласные составляют в ней более одной трети общего количества фонем. Она реконструируется на основе совокупности письменных свидетельств с большей вероятностью в отношении эпохи создания готской письменности (IV в.) с учетом изменений, произошедших в V–VI вв. Морфонологические явления в готском достаточно значительны.

3.1. Готский консонантизм

Готский консонантизм не претерпел значительных изменений по сравнению с общегерманским и сохранил его отличительные черты (в частности преобладание щелевых над смычными). Согласные готского языка классифицируются по трем основным признакам: способу образования, участию голоса и месту образования. По способу образования выделяется 2 класса согласных – шумные и сонорные. Учитывая место образования и участие голоса, можно представить систему готских согласных:

Глухие смычные: /p/, /t/, /k/, /kw/

Глухие щелевые: /f/, /þ/, /s/, /x/, /xw/

Шумные придыхательные гортанные щелевые: /h/, /hw/

Звонкие смычные: /b/, /d/, /g/

Звонкие щелевые: /ƀ/, /đ/, /ʒ/

Сонорные / носовые смычные: /m/, /n/, /ŋ/

Сонорные / плавные смычные: /r/, /l/

Полугласные: /j/, /w/

По месту образования согласные готского языка могут быть разделены на:

- губные: /p/, /b/, /m/

- губно-зубные: /f/, /ƀ/

- дентальные: /t/, /d/, /đ/, /þ/, /l/, /n/

- лабиальные: /w/

- лабиовелярные: /xw/, /hw/, /kw/

- заднеязычные: /g/, /ʒ/, /k/, /x/, /h/

- среднеязычные: /j/, /ŋ/

- боковые: /s/, /z/

- альвеолярные: /r/

3.2. Обозначение согласных на письме

1. Шумные

Глухие смычные /p/, /t/, /k/ обозначаются соответствующими буквами латинского алфавита. Так, /kw/ - смычный лабиовелярный звук, произносится как сочетание смычного /k/ и билабиального /w/ (английского) и обозначается на письме буквой <q>.

Глухие щелевые /f/, /s/ обозначаются соответствующими латинскими буквами. /þ/ произносятся как английский глухой [θ] и обозначается соответствующей рунической буквой.

Придыхательные гортанные звуки /h/ и /hw/ обозначаются соответственно буквами <h> и <ƕ> в начале слова: hailjan "лечить", ƕas "кто". Эти звуки были позиционными вариантами целевых фонем /x/ и /xw/.

Звонкие смычные /b/, /d/, /g/ и звонкие щелевые /ƀ/ (близкий английскому /v/), /đ/ (близкий английскому [ð]), и /ʒ/ (близкий южнорусскому фрикативному /γ/) обозначаются соответствующими латинскими буквами, но в разных позициях:

- буквы (графемы) <b>, <d>, <g> передают смычные /b/, /d/, /g/:

а) в начале слова - biudan "приказывать", diups "глубокий", giban "давать";

б) при удвоении: rabbei "учитель", iddja "шел", triggws "верный";

в) после согласного: lamb "ягненок", land "страна", fairguni "гора";

- буквы <b>, <d>, <g> передают щелевые /ƀ/, /đ/, /ʒ/ между гласными: giban "давать", bidjan "просить", managos "многие".

2. Сонорные

Носовые готские согласные /m/ и /n/ передаются на письме соответствующими латинскими буквами. Задненебный /ŋ/ был позиционным вариантом фонемы /n/ и встречался только в соседстве с задненебными смычными /g/, /k/. На письме этот вариант носового обозначается буквой <g> перед /k/: drigkan [driŋkan] "пить", или перед /g/: gaggan [gaŋan] "идти".

Плавные /r/ и /1/ на письме передаются соответствующими латинскими буквами. Полугласные /j/, /w/ могли чередоваться с гласными /i/, /u/. Они были, вероятно, согласными вариантами данных гласных фонем. Ср.: им. п., мн. ч. sunjus "сыновья", но род. п., мн. ч. suniwe "сыновей".

3.3.Ударение и слогоделение

Готские рукописи никак не отмечают ударные слоги, поэтому закономерности ударения были установлены реконструктивно. Ударение в готском языке динамическое и имело тенденцию к фиксации на корневой морфеме, т. е. на первом слоге в простых словах (независимо от количества слогов): tíuhan "тянуть", súnus "сын", skálkinodedun «служили» и на втором слоге в префиксальных образованьях: ga-qíman "приходить", faura-gággan "предшествовать". Однако в отглагольных существительных с приставочным элементом ударение переносится на первый слог: usstándan "воскресать", но ússtass "воскресение"; сравним также отыменные производные: líþus "член тела", úsliþa "больной" (т. е. неподвижный).

В сложных словах имелось главное и второстепенное ударение, а их распределение зависело от состава слова. Большинство сложных слов имели главное ударение на первом слоге, а второстепенное – на первом слоге второго компонента. Это касалось как сочетание двух именных основ (ср. árma-háirts «милосердный»), так и сочетание наречной основы + именная основа (ср. áfar-dágs «следующий день»).

Слогоделение в готском осуществляется по морфемному признаку: urruns "восход" (от *us-runs), а также по фонетическому (гласный в основе слога): ban-di "оковы", brun-jo "оружие" и т. п.

3.4. Диалектные фонетические различия

По мнению многих исследователей, для остготского наречия, в отличие от вестготского, было характерно сужение долгих гласных среднего подъема /ē/ > /ī/ и /ō/ > /ū/ в разных позициях, что отражается в колебаниях в написании в текстах библии некоторых слов (qens / qeins [kvins] «жена», auhtedun [ohteθun] / uhtedun «боялись», widowo / widuwo «вдова», faheþ /faheid [fahiθ] «радость»). Это отмечается также в крымско-готском говоре (mine < гот. mena «луна», goltz < гот. gulþ “золото” и др.). Однако датировка и обусловленность этого явления остаются спорными.

4.      Особенности грамматического строя.

Готский принадлежит к языкам с преобладанием элементов синтетического строя со многими архаичными чертами и некоторыми новообразованиями. Его морфологическая система отличается значительной разветвленностью, а отношения между словами выражаются их формами. Однако в виду ограниченности готского языкового (текстового) материала, его переводного характера (наличие кáлек) отдельные грамматические формы и структуры готского языка имеют уникальное употребление, не засвидетельствованы (неполные парадигмы), или реконструируются.

В готском языке представлены следующие лексико-грамматические разряды слов (части речи): знаменательные части речи (имена: существительные, прилагательные и числительные; местоимение; глагол; наречие) и служебные (предлоги; союзы; междометия).

Особенность готского проявляется в разнообразии структурных моделей слова – главной языковой единицы. Готский язык сохраняет архаичную трехморфемную структуру слова и обнаруживает тенденцию к образованию двуморфемной и одноморфемной структур, что неодинаково проявляется в различных частях речи, находя отражение в противопоставлении систем имени (существительное, прилагательное) и глагола.

Готские существительные имеют следующие структуры:

а) Трехморфемная: корень + основообразующий суффикс + окончание (cp. dag-a-m "дням", qin-о-m "женщинам", gast-i-m "гостям", hand-u-m "рукам"). Основообразующие суффиксы прослеживаются в готском лишь в отдельных словоизменительных формах, являясь по происхождению словообразовательным элементом с особой семантикой. Однако в готском они являются лишь показателями словоизменительных классов. Примечательно, что готский язык сохранил чередование гласной по аблауту в основообразующем суффиксе слабого склонения -in- /- an-: gum-in-s "мужа" род. п. ед. ч., но gum-an-e "мужей" род. п. мн. ч., также такое чередование наблюдается в послекорневом гласном различных падежных форм существительных сильного склонения: dagis "дня" (poд. п. ед. ч.) / dagans "дни" (вин.п. мн. ч.), sunau "сыну" (дат. п., ед. ч. ) / sunjus "сыновья" (им. п., ед. ч.), в то время как чередование второй ступени и «нулевой» ступени аблаута прослеживается у существительных корневых основ: broþar "брат" (им. п.ед. ч.) / broþr "брату" (ед. ч. дат. п.).

б) Двуморфемная структура: корень + окончание (ср. dag-s “день”, gast-s "гость", baurg-s "город"). Генетически некоторые окончания являются старым основообразующим суффиксом: gib-a, где а - основообразующий суффикс (а <*ō, ср. герм. *ʒebō "дар" или gibai "дару" < герм. *ʒebai, где *-a восходит к основообразующему суффиксу, в то время как -*i является падежным окончанием. Часть существительных исконно не имела основообразующего суффикса в своей структуре (т. н. корневое склонение, ср. baurg-s "город", man-s "мужчины" (род. п. ед. ч.).

в) Одноморфемная, т. н. "чистая основа" (ср. dag "день" вин. п. ед. ч., mann "мужчина" дат. п. ед. ч., broþr "брату" дат. п. ед. ч.). Данный тип представлен лишь в отдельных падежных формах существительных.

Готские прилагательные, поскольку их склонение строится по типу существительных, имеют аналогичные структурные модели (трехморфемная: blind-in-s "слепого", двуморфемная: blind-s "слепой", одноморфемная blind "слепое").

Отличительной особенностью структуры глагольных форм является то, что у них преобладает двуморфемный и одноморфемный состав:

а) двуморфемный тип: основа + личное окончание (nimi-s "ты берешь", nimais "ты взял бы");

б) одноморфемный тип: nam "брал", nimai "он взял бы".

Именные формы глагола, словоизменение которых строится по типу прилагательных, имеют трехморфемную структуру (причастие I nima-nd-s "берущий").

Особо следует отметить глаголы, у которых основа осложнена формообразующими элементами (показателями времени и наклонения – т. н. тематическими гласным). Основа настоящего времени всех сильных и слабых глаголов имеет тематический гласный, причем основы настоящего времени всех сильных и IV класса слабых глаголов имеют тематический гласный i / a, чередующийся по аблауту, который, однако, не является основообразующей морфемой (ср. [nim-i]-s "ты берешь", [nim-a]-m "мы берем", [fulln-i]-s "ты наполняешь”).

Лишь у небольшой группы сильных глаголов и слабых глаголов 1 класса в готском языке наблюдается четкая трехморфемная структура:

корень + основообразующий суффикс (с тематическим элементом) + окончание: haf-ji-s "ты поднимаешь", fraih-na-n "спрашивать", nas-ji-s "спасаешь".

Однако у слабых глаголов 1 класса трехморфемная структура не устойчива, поскольку в некоторых из них происходит стяжение: wandei-s < *wand-ji-s "поворачиваешь". Слабые глаголы II класса имеют трехморфемную структуру, в которой основообразующий суффикс не осложнен тематическим элементом: salb-ō-n "мазать", salb-ō-ma "мы мажем". У слабых глаголов III класса в трехморфемной структуре тематически не осложненный вариант в разных формах чередуется с тематически осложненным: hab-a-n "иметь" - hab-ai-da "я (он) имел".

4.1. Существительное

Готское существительное характеризуется наличием грамматических категорий рода, числа и падежа. Склонение готских существительных достаточно разветвленное и разделяется на типы в зависимости от словообразующего суффикса.

В соответствии с этим выделяются:

1) склонение существительных с основой на гласный;

2) склонение существительных с согласными основами; 

3) группа корневых существительных без словообразующего суффикса.

К одному и тому же типу склонения могли принадлежать имена существительные разных родов.

Падежная система имени в готском в основном четырехчленная (именительный, родительный, дательный и винительный), поскольку звательный падеж сохранился лишь в единственном числе отдельных типов склонения. При частой омонимии форм именительного и винительного падежа системы флексий отдельных классов имели значительные расхождения.

4.2. Прилагательное

Готское прилагательное также имело категории рода, числа и падежа, формальное выражение которых было взаимосвязано; кроме того, оно характеризовалось степенями сравнения. Склонение прилагательных подразделялось на два типа: сильное и слабое. Готские прилагательные и существительные сохраняли тесную связь в отношении формообразования, хотя их синтаксические функции в предложении были различны.

Парадигма сильного склонения имеет смешанный характер, включая как именные (в Им. и Р. п.), так и местоименные (в Д. п. и В. п.) формы, и сохраняет деление на классы склонения в зависимости от словообразующего суффикса. Оно обозначается также как местоименное и складывалось уже в общегерманский период. Слабое склонение обозначается иногда как именное.

Сильная форма употреблялась, если прилагательное: 1) являлось именной частью сказуемого при глаголах wisan ‘становиться’ и wairþan ‘становиться’; 2) выполняло функцию обособленного предикативного определения; 3) выполняло функцию определения и перед ним отсутствовало артиклеобразное указательное местоимение sa, þata, so; 4) употреблено как субстантивированная форма.

Слабая форма употреблялась, если: 1) прилагательное выступало в атрибутивной функции в сочетании с артиклеобразным местоимением; 2) оно субстантивировалось в сочетании с артиклеобразным словом; 3) имело место фразеологическое сочетание (часто при обращении: atta weiha ‘отец святой’; в сочетаниях, где прилагательное является постоянным эпитетом в религиозных понятиях: libans weiha ‘вечная жизнь’, balwein aiweinon ‘вечное мучение’).

Однако, в отношении использования слaбой или сильной форм в случае субстантивации твердых норм не существовало.

4.3. Глагол. Именные и личные формы глагола

У готского глагола выделялись две системы форм, различавшиеся морфологическими показателями и словоизменительными категориями - именные (неличные) и личные (спрягаемые) формы. Именные формы включали инфинитив, причастие первое и причастие второе.

Инфинитив – неопределенная, неизменяемая глагольная форма, не имевшая видовременных и залоговых противопоставлений. Он образовывался от основы настоящего времени посредством суффикса -n: nima-n "брать", hrainja-n «очищать».

Причастие I образовывалось от основы настоящего времени при помощи суффикса -nd-: ср. nim-a-nds "берущий" (nim - корень, а - соединительный гласный, -nd - суффикс причастия, -s - падежное окончание им. п. ед. ч. муж. род).

Причастие II имело два разных суффикса у сильных и слабых глаголов (у сильных -n-, у слабых –þ-): ср. num-а-n-s "взятый“ от сильного глагола niman "брать", balw-i-þ-s "мучимый" от слабого глагола balwjan "мучить“.

Личные глагольные формы выражали следующие морфологические категории:

1. Категория лица, передаваемая посредством личных окончаний; по этой причине личное местоимение не всегда сопровождает личную глагольную форму в готских текстах: amen auk qiþa izwis - "истинно говорю вам", qaþ izwis þatei ik im - "сказал (я) вам, что это я".

2. Категория числа выражалась теми же личными окончаниями что и лицо. В системе готского глагола различалось три числа: единственное, двойственное, множественное. Архаичные формы двойственного числа представлены только в первом и втором лице.

3. Категория времени была представлена двумя синтетическими временными формами: настоящим (презенсом) и прошедшим (претеритом).

Специальная форма будущего времени в готском, как и в других древних германских языках, отсутствовала. Значение будущего в основном, выражалось формой настоящего времени и контекстом, например: ik qimands gahailja ina - "я, придя, исцелю его". Нередко греческие формы будущего времени передавались в готских текстах описательно (парафразы) бивербальными конструкциями: wairþan + Part. I, duginnan / haban + Inf., что напоминает современные аналитические формы в германских языках.

4. Категория наклонения представлена формами изъявительного, повелительного, сослагательного наклонения (индикатив, императив, оптатив).

5. Категория залога в готском языке представлена оппозицией "действительный залог - медиопассив". Архаичные формы медиопассива имелись в готском только в настоящем времени и не фиксируются в других древнегерманских языках. В прошедшем времени значение пассивности передавалось сочетанием служебных глаголов wisan "быть" и wairþan "становиться" + причастие II (прообраз аналитических форы пассива в современном английском и немецком языках). В сочетаниях причастия II с формами глаголов wisan и wairþan носителем залогового значения было причастие; формы служебных глаголов вносили модификации преимущественно видовременного характера. В структурном отношении эти словосочетания представляли собой составное именное сказуемое, где причастие выполняло функцию предикатива и согласовалось в роде, числе и падеже подлежащим: личные формы глаголов wisan, wairþan выполняли связующую функцию.

6. Категория вида не являлась собственно морфологической категорией в готском языке. Оппозиция "совершенный - несовершенный вид" носила скорее лексический характер и выражалась противопоставлением глаголов, имеющих приставку "gа-" бесприставочным глаголам: gahailjan "исцелить" - hailjan "лечить", gagaggan "уходить" – gaggan "идти", gahausjan "услышать" - hausjan "слышать". Однако приставка ga- не была регулярным средством выражения совершенного вида, поскольку в ряде случаев она могла передавать и другие значения; совместности действия (qiman "приходить" - gaqiman "собираться"); взаимности действия (gawadjon "обручить", gasibjon "помириться").

7. Категория переходности и непереходности. В готском противопоставление "переходный глагол - непереходный глагол" имело лексический характер. Оно выражалось при помощи следующих словообразовательных средств:

а) образование переходных глаголов посредством суффикса –ja-, а непереходных - при помощи суффикса -nа: fulljan "наполнять" - fullnan "наполняться" от прилагательного fulls "полный";

б) образование переходных глаголов посредством аблаута от непереходных: переходный глагол со ступенью -а-, непереходный – со ступенью -i-: lagjan "класть" - ligan "лежать", dragkjan "поить" - drigkan "пить";

в) важным средством дифференциации переходных и непереходных глаголов являлось употребление возвратного местоимения sik. При этом переходный глагол без возвратного местоимения противопоставлялся непереходному глаголу с возвратным местоимением; laisjan "учить" – laisjan sik "учиться", ushafjan "поднимать"- ushafjan sik "возноситься".

Личные формы глагола имели следующие формальные средства выражения словоизменительных категорий:

1. Личные окончания

2. Суффиксы

3. Чередования гласных в корне

4. Редупликация (удвоение) начального согласного корня

5. Супплетивность, т. е. полное изменение корня.

Морфологические типы глаголов в готском, как и в других древнегерманских языках, выделяются в зависимости от способа образования временных форм и причастия II. Наиболее продуктивным морфологическими типами является сильные и слабые глаголы, отличающиеся способом образования претерита и причастия II. Претеритопрезентные и неправильные глаголы, отличающиеся индивидуальными особенностями, представляли собой численно и деривационно ограниченные группы.

4.4. Числительное

В готском языке представлены два разряда числительных - количественные и порядковые. Числительные имели морфологические категории рода и падежа. Образование количественных числительных отражало следы трех систем исчисления:

1) господствовавшей общеиндоевропейской десятичной, определявшей числительные от 1 до 100;

2) двенадцатеричной ближневосточной (вавилонской), косвенно влияющей на структуру числительных после 12 и от 70 до 100. Примечательно, что готский не имел простого слова при обозначении ‘100’;

3) т. н. пальцевой древнейшей системы, рефлексы которой отмечаются в ahtau ‘восемь’ < и.е. *oktau (форма двойственного числа), т. е. ‘по 4 пальца на двух руках’; ср. и.е. *оk- ‘острый’, греч. akis ‘кончик, острие’, лат. acus «игла».

Некоторые количественные числительные обозначены в текстах специальными значками, их языковая форма неизвестна и может быть только реконструирована.

В готском представлены также числительные с распределительным значением, образованные описательно: bi, ƕasuh, ƕarjizuh + количественное числительное (ср.: twans ƕansuh, bi twans ‘каждые двое’) с собирательным значением: bai, tweihnai ‘оба’, и обозначающие кратное множество с компонентом –falþ: fidurfalþ ‘четырехкратный’ (ср.: falþan ‘складывать’).

4.5. Местоимение

Среди лексико-грамматических групп готских местоимений выделяются следующие разряды: личные, возвратные, притяжательные, указательные, относительные, вопросительные и неопределенные. Личные и указательные местоимения отличаются от других групп суплетивностью, т.е. включением генетически различных корней в парадигму склонения.

В грамматическом плане личные местоимения 1-го и 2-го лица и возвратные местоимения обособлены от других групп:

1) они не различаются оп родам;

2) они имеют особую структуру падежных форм;

3) эти личные местоимения имеют не 2 числа, как все остальные местоимения, а три: единственное, двойственное и множественное.

Большинство местоимений объединены общим (т.н. местоименным) типом склонения, осуществленным по образцу парадигмы указательного местоимения. В падежную парадигму местоимений 1-го и 2-го лица включены как чистые основы (ср.: ik ‘я’, þu ‘ты’, uns ‘нам, нас’) так и основы, осложненные формативами - показателями падежа, отличными от формативов именного склонения (ср.: mein-a ‘мой’, mi-s ‘мне’, mi-k ‘меня’).

4.6.  Служебные слова

Предлоги в готском языке имеют четкую генетическую связь с наречиями, например, faur “впереди”, “до”, “при”, “у” функционирует как наречие и предлог, управляющий винительным падежом.

Двойственной функцией характеризовались также neƕa “вблизи”, “у”, fairra “вдали”, “далеко от”, in/inna “в”, “внутри”, hindar/hindana “позади”, “с той стороны” и т.д. Предложная система готского языка находится в стадии становления: предложное глагольное управление сменяется непредложным, семантика некоторых предлогов расплывчата. В предложной функции иногда выступают и наречия, например, utaþro/utana “извне”, сочетающиеся с родительным падежом имени.

Готские предлоги подразделяются на следующие группы в зависимости от характера управления:

– предлоги, управляющие дательным падежом;

– предлоги, управляющие винительным падежом;

– предлоги, управляющие дательным и винительным падежами;

– предлоги, управляющие родительным и дательным падежами;

– предлоги, управляющие родительным, дательным и винительным падежами.

Предлоги могли выступать также в функции префиксов глаголов и существительных.

Союзы в готском языке разделяются по синтаксической функции следующим образом:

а) сочинительные: jah “и”, “также”, aiþþau “или”, þai “или”, iþ/þau/aþþau, ak “но”, ak “однако”, nu “итак”, “поэтому”, þannuh “но”, þan “чем”;

б) подчинительные, закрепленные за определенными типами придаточных предложений:

– союзы jabai “если”, nibai/niba “если не” вводят придаточные условные;

– союзы swe “когда”, þan/þande “когда”, “до тех пор пока”, biþe, miþþanei “в то время как”, faurþizei “прежде чем”, unte, und, þand “до” вводят придаточные временные;

– союзы hauhjabai “хотя”, sweþauh “несмотря на” вводят придаточные уступительные;

– союзы swaei “таким образом”, swaswe “так как” вводят придаточные следствия;

в) союзы, выражающие как сочинительную, так и подчинительную связь: auk “также”, unte, allis, raihtis “так как”, “ибо”, “потому что”, swaswe “как и”, juþþe / jaþþe “или ... или”, “если ... или”.

Заключение

В заключение хочется еще раз обратить внимание, что словообразование в готском языке являлось важнейшим средством пополнения его словарного состава новыми словами. Оно в целом зависело от того к какой части речи принадлежат слова. Наиболее значительный пласт словообразовательных неологизмов составляла христианская лексика.

Синтаксис языка готских памятников (уровень предложения) испытал наиболее значительное влияние греческого оригинала, поэтому его характеристика относительна. Это влияние имело и глубинный характер на уровне текста.

Важнейшими средствами сочетания слов в предложения являлись использование форм слов посредством управления (наиболее характерно для глаголов) и согласования, характеризующих отношение их друг у друга, а также взаимоотнесенность нескольких слов и служебные слова. Меньшую синтаксическую роль играл порядок слов в предложении.

Готский язык в его «клерикальном варианте» отличается достаточно сложными синтаксическими построениями и высокоразвитой системой придаточных предложений, которые соединялись с главной частью с помощью развитой системы многозначных связующих средств: союзов, союзных наречий и местоимений, выражавших различные типы подчинительных связей.

Система подчинительных служебных слов отличалась значительной синнонимичностью и многозначностью единиц, т.е. союзы нередко не были связаны с определенным видом подчинительной связи.

Порядок слов в частях сложного предложения, как и в простом предложении, был свободным и не являлся маркером подчинительной связи. Дополнительным маркером типов придаточных предложений было употребление форм наклонения (индикатив – оптатив). Следует отметить, что на гипотаксис готских текстов библии наложил очень значительный отпечаток как язык греческого оригинала, так и стилевые клише канонической ‘возвышенной’ прозы. Это проявилось в наличии синтаксических калек, например, употребление причастия I вместо личной  формы глагола в функции сказуемого: ... ak lew gibandans izwis hoftuljos fram unsis ‘но даем вам повод для похвалы нами’, а также стилистических штампов христианской литературы (отмеченные выше абсолютные причастные конструкции в функции предикативных оборотов, абсолютные конструкции-зачины).

В целом, готский синтаксис определялся спецификой греческого первоисточника и переводческой установкой. Готский синтаксис библии испытал также определенное влияние стихометрии, типичной для канонических текстов и характеризовавшейся особой ритмикой, что отдаляло его от живой разговорной речи. Текст разделялся на специальные отрывки для богослужебного чтения («стихи»).

Синтаксис переводных клерикальных готских памятников имел подчеркнутый книжный, искусственно-сложный характер (цепочки придаточных предложений, косвенная речь) в подражание стилю греческой церковной прозы, модифицировался и упрощался в языке проповеди.

Несомненны также некоторые черты архаизации языка готской письменной традиции IV - VI вв. и богатая синонимия разных структурных образцов, выступавших в одной и той же синтаксической функции, что свидетельствовало о мастерстве и изобретательности переводчика.

Готские памятники, дающие значительный объем лексики, в силу своего преимущественно переводного характера и специфического содержания своеобразны и неоднородны в лексическом плане. Достаточно узкие хронологические рамки готской письменной традиции затрудняют рассмотрение полноты и динамики развития лексического состава этого языка в целом. Семантическое развитие лексики, синонимию и характер фразеологической системы готского языка также можно проследить лишь в ограниченном объеме.

Готская лексика, как и древнегерманская в целом, характеризуется наличием индоевропейского, германского слоев, заимствованиями и словами с неизвестной этимологией. Но соотношение и доля этих слоев и их состав в готском языке своеобразны.

Так, готский характеризуется как архаизмами, так и лексическими инновациями. Готские памятники нередко не обнаруживают общегерманских лексических изоглосс.

Немногочисленные готские архаизмы с индоевропейской этимологией имеют полные или близкие параллели в соседних негерманских языках, например, гот. þieƕo «гром» и русск. туча; гот. mims «мясо» и русск. мясо; гот. hoha «сук, ветвь» и русск. соха.

Интересно образование и употребление в готском этимологически разнородных компонентов из индоевропейского и германского синонимов. Например, обозначение природных водоемов: гот. saiws «озеро, море, болото» с общегерманскими параллелями, но без ясной индоевропейской этимологии, и гот. marei «море, озеро» с индоевропейской этимологией, а также «тавтологичную» лексему гот. marisaiws в том же значении. Вероятно, это явилось попыткой объяснения (уточнения) «чужого» слова через актуальное «свое». Некоторые из готских этимологически неясных лексем имеют явно звукоподражательное происхождение, например, гот. hrukjan «каркать, петь (о петухе)», гот. krusts «скрежет».

Готская лексика имеет выраженную жанрово-стилистическую окраску. Так, здесь встречается много слов и заимствований, обозначающих абстрактные новые для готов понятия греко-римской культуры, но часто не зафиксированы, как отмечалось, простейшие слова для обозначения основных повседневных понятий или бытовых реалий, например, «носа», «льда», «леса», «яйца», «утки», «бобра» и др., т. к. эти реалии в библейских контекстах не упомянуты. Необходимость обозначения чуждых реалий иногда вызывала изменения в значении, а после и в употреблении исконно германских слов, например, гот. fula «жеребенок», употреблено в переводе в значении «осленок» (на котором передвигался Христос) как более понятное.

Стилистическое расслоение лексики также значительно отличает тексты Евангелий от Посланий, которые отмечены обилием абстрактных существительных философско-религиозной сферы (ср. gahobains «воздержание», afgudei «безбожие») или отдельными специфичными словообразовательными гнездами (ср. gamains «общий» > gamainduþs «общность», gamainei «совместность», gamainja «участник»).

Состав и объем заимствований определялся спецификой историко-культурного развития готского языка, характером и потребностями его обширных контактов в разные эпохи и, как отмечалось, жанрово-стилевой спецификой библейских переводов. Наиболее интересны заимствования, отложившиеся только в готском языке.

Основными источниками заимствований для готского, как и для всех древнегерманских языков, были латынь и греческий. Примечательно, что до VII в. латынь оставалась официальным языком Византии, в орбите влияния которой долго находились готы. Впрочем, среди древнейших латинизмов сложно выделить специфически готские, или же ограниченные только готским языком (изолированные) единицы-локализмы (ср. гот. Lukarn < лат. lucerna «светильник», гот. aurali «платок», гот. faskja < лат. Fascia «саван», гот. speculatur «оруженосец»). В основном это немногие простые заимствования с конкретной семантикой типа гот. paurpura < лат. Purpura «пурпур», гот. aketis < лат. acetum «уксус», гот. kaisar < лат. Caesar «император», отмечаемые и в других древнегерманских языках. Латынь выступала и языком-посредником для кельтских заимствований, которые также не ограничены только готским языком (за исключением гот. Siponies «ученик» < кельт. *sekw- «следовать»).

Особенностью готского языка является бóльшее влияние греческого языка, непосредственное восприятие греческой церковной терминологии, реалий и имен эпохи христианизации, часто без участия латыни и нередко устным путем.

Немногие славянские заимствования изолированного характера представлены только в готском языке и относятся к периоду соседства готов и предков славян в Повисленье или в Причерноморье: гот. plat «кусок материи» < праслав. *plat, гот. plinsjan < праслав. *plęsati. Но для разряда т. н. «культурных слов», которые в древности прошли долгий путь через несколько европейских языков, в готском, как и в других древнегерманских языках, затруднительно выявить язык-источник. О контактах остготов и господствовавших до их прихода в Причерноморье скифско-сарматских племен (в частности аланов), находившихся на несколько более высокой стадии развития, нет точных лингвистических (лексических) данных.

Библиография

1. Блинов А.В. Готский язык. М., 2002.

2. Браун Ф. А. Разыскания в области гото-славянских отношений. СПб., 1899. С. 314-415.

3. Васильевский В. Г. Житие Иоанна Готского // Труды. Т. 2. Вып. 2. СПб., 1912. С. 364.

4. Гухман М.М. Готский язык. Изд.2 2007. 296 с.

5. Дубинин С.И., Бондаренко М.В., Тетеревёнков А.Е.. Готский язык: Учебное пособие / 2-е изд., доп. Самара: Изд-во «Самарский университет», 2006. – 148 с.

6. Лавров В. В. Готы и Боспор в III в. н. э. // Античный полис. СПб., 1995. С. 112-122.

7. Полевой П., Опыт сравнительного обозрения древнейших памятников народной поэзии германской и славянской. СПб., 1864.

8. Прокош Э. Сравнительная грамматика германских языков. Пер. с англ. М., 1954.

9. Смирницкий А.И., К вопросу о языке старших северных рунических надписей. Вестник МГУ, 1947, № 8, стр. 83.

10. Фролова Н. А. Вторжения варварских племен в города Северного Причерноморья по нумизматическим данным // СА. 1989. № 4. С. 200.

11. Хлебникова И.Б. Введение в германскую филологию и историю английского языка. М., 1996.

12. Чемоданов Н.С. Хрестоматия по истории немецкого языка. М ., 1953.

13. Шаров О. В. Культурно-исторические связи Восточной Европы и Северного Причерноморья в середине III-IV в. н. э. / СпбГУ. Дисс. канд. ист. наук. СПб., 1995. С. 189.

Приложение

                  "Отче наш" на готском языке

34