Естественные человеческие чувства,не искаженные современной жизнью в прозе А.Куприна

Так почему все-таки свой исторический роман Пушкин назвал «Капитанская дочка»? Мне кажется, что это название очень точно отражает его суть. В центре произведения Пушкина — рассказ о преданной и искренней любви. Ради нее Гринев отправляется в захваченную мятежниками крепость, а Маша Миронова отважно едет во дворец императрицы, чтобы просить за своего любимого. Она смогла отстоять свое право на счастье, спасти Гринева и добиться справедливости. И хотя в романе много героев, истинной героиней становится Мария Ивановна Миронова - робкая и несмелая девушка, которая в решительные моменты жизни смогла стать смелой и мужественной. Из застенчивой «трусихи», которая боится звука выстрелов, она вырастает в решительного человека, сумевшего доказать невиновность Гринева и отстоять свое право на счастье. Она истинная героиня романа. Поэтому, мне кажется, название произведения Пушкина отражает его суть — оно о капитанской дочке Маше Мироновой. 

3.«Капитанская дочка» - роман или повесть

Сам Пушкин, направив сначала первую часть «Капитанской дочки» (конец сентября 1836 года), а потом и весь ее текст (октябрь 1836-го) цензору П.А. Корсакову, неизменно называет свое произведение романом. Но первый же отклик на только что напечатанную в «Современнике» «Капитанскую дочку», принадлежащий В.Ф. Одоевскому, зафиксировал, что приятель Пушкина воспринимает это произведение как повесть. 

  Так и пошло. Белинский всякий раз называет «Капитанскую дочку» повестью, а первый пушкинский биограф П.В. Анненков — романом. Для Чернышевского пушкинское произведение — повесть, для А.М. Скабичевского — роман. Автор первого капитального труда о «Капитанской дочке» Н.И. Черняев уверенно называет ее романом, а современник Черняева, известный литературовед Ю.И. Айхенвальд, — повестью. М. Горький убежден, что Пушкин написал исторический роман, а В.Б. Шкловский — что повесть. Те же жанровые разночтения мы встретим и в трудах советских литературоведов. Так что совсем неудивительным окажется тот факт, что в двух изданиях «Капитанской дочки», вышедших в серии «Литературные памятники», пушкинское произведение названо романом, а комментарий М.И. Гиллельсона и И.Б. Мушиной, называется «Повесть А.С. Пушкина “Капитанская дочка’”». 

  Кто же прав? 

  «Среднюю эпическую форму чаще всего называют повестью. В древней литературе термин “повесть” имел более широкий смысл, обозначая вообще повествование. Повестью называют также “хронику” — произведение, представляющее собой изложение событий в хронологическом порядке. В начале XIX века термин “повесть” соответствовал тому, что теперь называют рассказом. Повесть (как средняя эпическая форма) отличается от рассказа тем, что дает ряд эпизодов, объединенных вокруг основного персонажа, составляющих уже период его жизни. Это уже иной тип жизненного процесса. В связи с этим повесть больше по объему, в нее входит более широкий круг персонажей; завязку, развязку, кульминацию образуют уже более развитые события; персонажи, взаимодействующие с основным, более широко обрисованы. Примером повести может служить “Капитанская дочка” Пушкина, композиционно образующая ряд эпизодов из жизни Гринева, составляющих определенный период его жизни». 

   «Пушкин писал: “Под словом “роман” разумеем историческую эпоху, развитую в вымышленном повествовании”, подчеркивая тем самым эту синтетичность большой эпической формы и то, что в ней изображается именно сложный жизненный процесс — эпоха»”. Но разве в повествовании «Капитанской дочки» не развита историческая эпоха? Разве само это повествование не вымышлено? Выходит, что Л.И. Тимофеев сначала уверенно назвал «Капитанскую дочку» повестью, а потом опосредствованно — через пушкинское определение жанра — романом!    Вспомним пушкинское толкование романа, которое цитировал Л.И. Тимофеев. Дословно оно звучит так: «В наше время под словом роман разумеем историческую эпоху, развитую в вымышленном повествовании». И сравним его с тем, что пишет о романе М.М. Бахтин: «Изображение прошлого в романе вовсе не предполагает модернизации этого прошлого. Напротив, подлинно объективное изображение прошлого как прошлого возможно только в романе. Современность с ее новым опытом остается в самой форме видения, в глубине, остроте, широте и живости этого видения…»  

  Иными словами, великий наш теоретик полностью подтвердил величайшего нашего практика: «новый опыт» современного взгляда на прошлое и есть вымысел художника, есть субъективное отношение творца к прошлому (в более широком смысле — ко времени, к эпохе), к известным и оттого не искажаемым историческим фактам. 

  Стало быть, правильней называть «Капитанскую дочку» романом? Можно и повестью. Но только если учитывать, что повесть — это романное образование пусть и небольшой — «средней», как называют ее исследователи, формы.  

 Важен в конечном счете  не размер, а количество сюжетных  линий, развитых в повествовании. Если таких линий несколько, мы имеем дело с романом или (не будем ломать привычного, устоявшегося, но, по-моему, нелепого представления о связи жанра литературной вещи с ее объемом) с повестью — маленьким романом. Если одна, — перед нами рассказ или новелла.  

  А сколько сюжетных линий в «Капитанской дочке»? Кажется, впервые Н.Н. Страхов стал настаивать на одной только линии, на которую нанизан весь сюжет произведения Пушкина: «”Капитанская дочка” есть рассказ о том, как Петр Гринев женился на дочери капитана Миронова». Заглавие статьи Г.П. Макогоненко «Исторический роман о народной войне» свидетельствует о другой — и тоже только одной! — сюжетной линии. Наконец, В.Г. Маранцман называет «Капитанскую дочку» «повестью о пугачевском мятеже».

4.Роль эпиграфов в повести

Характер эпиграфов к «Капитанской дочке» весьма знаменателен. Пушкин любил снабжать свои повести и романы эпиграфами, но ни в одном из его прежних произведений нет эпиграфа, взятого из фольклора. Все эпиграфы заимствованы в основном из литературных источников, при некоторых даны ссылки на частные письма, на светскую болтовню. Очень много эпиграфов приводится на иностранных языках, в основном на французском. Из семнадцати эпиграфов, данных к «Капитанской дочке», десять, т. е. большая часть, заимствованы из народного творчества. Это не только окружает повесть Пушкина особой атмосферой народности, но и вполне соответствует ее содержанию. Фольклорные эпиграфы представлены в повести через народные песни или пословицы.

Некоторыми эпиграфами Пушкин стремился подчеркнуть эпоху, о которой идет повествование. Для наиболее верного художественного воссоздания изображаемой эпохи Пушкин наряду с историческими документами использует те произведения художественной литературы XVIII века, в которых в большей или меньшей степени отразилась жизнь того времени. Специфически-литературная атмосфера XVIII века сообщается Пушкиным повести посредством эпиграфов к отдельным главам, взятых из комедий Княжнина, Фонвизина, Хераскова.

Есть эпиграфы, которые носят явно сатирический характер. Например, перед главой «Поединок» дана цитата из Княжнина: «Ин изволь, и стань же в позитуру. Посмотришь, проколю как я твою фигуру!» Этот эпиграф с легким оттенком юмора сводит на нет всю драматичность предстоящей дуэли между Гриневым и Швабриным, а Пушкин как бы посмеивается над юношеской несдержанностью своего героя.

Большинство эпиграфов помогают раскрытию характеров героев повести. В мягких юмористических тонах показаны образы капитана Миронова и его жены Василисы Егоровны. К главе, в которой они впервые предстают перед читателем, дан эпиграф из «Недоросля»: «Старинные люди, мой батюшка».

При помощи эпиграфов очень тонко оттеняется характер Маши Мироновой. К главам, в которых тема Маши развертывается с наибольшей силой, даны эпиграфы, взятые из народных песен, пословиц, любовной лирики поэтов XVIII века.

Очень своеобразны эпиграфы, данные к главам о Пугачеве. Вот один из них, взятый из произведений Сумарокова: «В ту пору лев был сыт, хоть с роду он свиреп». Этот эпиграф не только дает полное представление о характере Пугачева, но также помогает понять, в каком настроении он находится на момент повествования.

Безусловно, особое внимание стоит уделить эпиграфу, данному ко всей повести: «Береги честь смолоду». Этот эпиграф становится камертоном, на который настраивается все повествование. В нем заключены основная идея и смысл всей повести, та главная мысль, которую хотел донести до читателей Пушкин. Каждый герой повести проходит через испытания, которые и показывают, насколько они дорожат своей честью, через что могут переступить в жизни, а через что нет.

Стоит также отметить, что каждый эпиграф как бы предваряет то действие, о котором будет рассказываться в главе. Все они настраивают читателя на события или героя, описываемые в главе, задают определенную тональность последующему повествованию. Например, к главе «Крепость» дан эпиграф из солдатской песни: «Мы в фортеции живем, хлеб едим и воду пьем», и становится понятно, что рассказ пойдет о жизни крепости и ее обитателях. Глава «Пугачевщина» начинается эпиграфом: «Вы, ребятушки, послушайте, что мы, старые старики, будем сказывать». Этот эпиграф настраивает читателя на предстоящее знакомство с неким историческим фактом, рассказанным по свидетельству очевидцев. К главе «Сирота» дан эпиграф: «Как у нашей у яблоньки ни верхушки нет, ни отросточек».

Таким образом, каждый эпиграф к повести «Капитанская дочка» несет на себе смысловую нагрузку, благодаря которой можно не только почувствовать время, о котором идет повествование, но также разобраться в характерах героев и лучше понять замысел Пушкина.

5.Вымышленные герои:

Гринёв Пётр Андреевич

Гринёв Пётр Андреевич (Петруша)-главный герой Капитанской дочки Пушкина, провинциальный русский дворянин, от чьего имени ведётся повествование. С большей разносторонностью и широтой нарисован Пушкиным образ Гринева-сына. Если в лице Гринева-отца перед нами с самого начала предстает человек с уже вполне сложившимся и окончательно установившимся характером, то характер молодого, шестнадцатилетнего юноши, Петра Андреевича Гринева, замечательно показан Пушкиным в его движении, развитии.

Поначалу Петруша - беспечный и легкомысленный помещичий сынок, бездельник-недоросль, мечтающий о легкой, исполненной всяческих удовольствий жизни столичного гвардейского офицера. Все эти черты его характера наглядно выступают в эпизоде встречи в Симбирске с гусарским офицером Зуриным и в обращении, в связи с этим, с преданным ему не за страх, а за совесть Савельичем. Подражая взрослым, он грубо и несправедливо ставит Савельича на «подобающее», как это ему кажется, место крепостного слуги, раба. «Я твой господин, а ты мой слуга… советую не умничать и делать то, что тебе приказывают»,- говорит он Савельичу. Но в этом же эпизоде сказываются и хорошие стороны натуры молодого Гринева. Он кричит на Савельича и в то же время сознает, что кругом неправ и ему глубоко «жаль бедного старика». Через некоторое время он просит у него прощения.

В Петруше Гриневе как бы соединились доброе, любящее сердце его матери с большой внутренней честностью, прямотой, смелостью - качества, которые мы уже видели в его отце и которые последний еще более укрепил в нем своим твердым прощальным напутствием: «Служи верно, кому присягнешь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду». Присущая Петруше доброта проявилась и в щедром подарке вожатому заячьего тулупа - случай, который неожиданно сыгран такую решающую роль во всей его дальнейшей судьбе,-и в острой жалости к несчастному, зверски изуродованному царским «правосудием» башкирцу. Его доброта проявилась и во многом другом; например, в том, как он бросился на выручку захваченному в плен Савельичу. Глубина натуры Петруши Гринева сказалась в том большом и чистом чувстве, которое возникло в нем на всю жизнь к Маше Мироновой,- чувстве, ради которого он готов был пойти на любую опасность, на любую жертву.

Всем своим поведением в Белогорской крепости и позднее Петр Андреевич Гринев доказал свою верность заветам отца, не изменил тому, что считал своим долгом и своей честью, как бы ни было самое понятие чести и долга определено и ограничено его классовыми, дворянскими предрассудками. Хорошие черты и задатки, свойственные натуре Петру Гринева, окрепли, закалились и окончательно восторжествовали под действием той суровой жизненной школы, и которую отдал его отец, послав вместо Петербурга и гвардии на глухую степную окраину. Здесь под влиянием больших исторических событий, грандиозного крестьянского восстания сообщилось его душе «сильное и благое потрясение». Эти же события, участником которых он стал, не позволили ему, по его собственным словам, после испытанных больших личных огорчений - отказа отца дать разрешение на брак с Машей Мироновой - пасть духом и опуститься.

Вследствие своих дворянских понятий Петр Гринев не только не смог перейти на сторону крестьянского восстания, но и отнесся к нему резко отрицательно и даже, считая это своим воинским долгом и выполнением заветов отца, активно боролся с ним. Но тем замечательнее несомненное и большое сочувствие Гринева к главе восстания Пугачеву, сочувствие, которое было вызвано не только признательностью за все то, что Пугачев для него сделал, но и прямой, непосредственной симпатией к этому сильному, смелому, незаурядному человеку из народа.

Алексей Иванович Швабрин

Является полной противоположностью честному и прямому Гринёву. Верный своему методу «поэта действительности» художника-реалиста, Пушкин не лишает Швабрина известных положительных черт. Он образован, умен, наблюдателен, остер на язык, интересный собеседник. Но ради своих личных целей Швабрин готов совершить любой бесчестный поступок. При знакомстве Швабрина с Гриневым обращает на себя внимание то, что Алексей относится к обитателям крепости с презрением и высокомерием. Швабрин сближается с Гриневым для того, чтобы увидеть, наконец, человеческое лицо. Однако не только высокомерием определяется характер этого героя. Автор характеризует Швабрина как циничного пустого человека, способного оболгать девушку только из-за того, что она отказала ему во взаимности. Швабрин совершает ряд подлых поступков, которые характеризуют его как низкого человека, способного на измену, трусость, предательство. Гринев и Швабрин устраивают дуэль из-за дочери коменданта, и, воспользовавшись невнимательностью Гринева, Швабрин ранит его. Список дальнейших поступков Алексея венчают сцены штурма и взятия Белогорской крепости. Поняв, что осады плохо укрепленной крепости не выдержать, Швабрин переходит на сторону Пугачева. Когда же лжеимператор учиняет суд, сидя на крыльце комендантского дома, Швабрин оказывается уже среди старшин мятежников. Для того чтобы сохранить свою жизнь, Швабрин пресмыкается перед Пугачевым. По правде говоря, участь Алексея незавидна: он обречен вечно оставаться чужим среди своих, своим среди чужих. Вероятно, Швабрин попросту попытался позабыть о таких важнейших для российского офицера понятиях, как долг перед отечеством, честь верность данной присяге. Вот один из примеров поведения предателя: Швабрин упал на колени... В эту минуту презрение заглушило во мне все чувства ненависти и гнева. C омерзением глядел я на дворянина, валяющегося в ногах беглого казака. Истязаниями и голодом Швабрин пытался принудить Машу стать его женой. Этот эпизод разрешается благополучно благодаря вмешательству самого Пугачева. Алексей Швабрин остается одним из наиболее ярких образов предателя.  

Мария Миронова: