Современные западные культурологи, обращаясь к  наследию Хайдеггера, усматривают в  нем предтечу различных умонастроений. С одной стороны, такие исследователи, как А. Димер, Х. Сколимовски, видят в творчестве немецкого философа мощную культурпессиместическую струю. Ведь именно Хайдеггер показал, что техника не просто конструирует «технический мир», в котором она победоносна и универсальна. Нет, она подчиняет своему диктату едва ли не все пространство бытия. Присущая ей логика проникает в социальное и человеческое измерение истории. Ее инструментальный разум поражает все сознание эпохи. Таким образом, Хайдеггер резко порвал с традицией европейской философии техники, которая акцентировала свое внимание на непосредственных, очевидных достояниях прогресса. Он показал, что последствия вторжения техники в социальную жизнь многообразны и в отдаленной перспективе даже трудно предсказуемы. Технологическая предопределенность едва ли не фатальна для человека в том смысле, что содержит в себе некую непререкаемую заданность мышления, поведения, сознания.

    Вместе  с тем в широком мировоззренческом  подходе к технике у Хайдеггера обнаруживается и другая, позитивная тенденция. Техника оказывается не просто средством достижения конкретной цели, инструментом решения прагматических заданий. Она предстает универсальной ценностью вселенского масштаба. По своему статусу техника может быть сопоставлена разве что с тем, какую роль играет в европейской культуре  истина.  Сферу открытости   Хайдеггер оценивает как греческую

«алетейю», т.е. истину, этимологически трактуя ее как  «несокрытость».

    Техника у Хайдеггера — важнейший способ обнаружения глубинных свойств бытия. Она позволяет выявить то, что сокрыто в нем, должно быть угадано, представлено в подлинном, неискаженном лике. Через сущность техники человек говорит с бытием, слышит его зов. Но импульс может быть угадан неверно, ибо техника провоцирует человека на ложное самораскрытие. Работы немецкого философа направлены на то, чтобы раскрыть истинную сущность техники и ее предназначение.

    По  мнению Хайдеггера, бытие невозможно без человеческого существования. Человек преображает вещи, переводя их из состояния «наличности» в состояние  «сподручности». Последнее можно рассматривать как истинный способ бытия вещей. Техника вырастает из природного материала, но входит в экзистенциальную структуру бытия человека, который обладает способностью объективировать свои замыслы. Таким образом человек обнаруживает истину.

    «Главная  опасность, по Хайдеггеру, — отмечает Г.М. Тавризян, — не в технике, не в «технизации жизни»: нет никакой  демонии техники, но есть опасность  непонимания ее сущности. Важнейшая  задача сейчас, полагает Хайдеггер, это  найти технике «внетехническое обоснование», определить ее истинную перспективу в истории человеческой культуры, поскольку существующие «техницистские» концепции Хайдеггер рассматривает как слепую дань сегодняшнему высокому уровню развития техники и фетишистского отношения к ней».⁸

    Хайдеггер отмечает, что слово techne означало не только деятельность ремесленника, умение, мастерство, но и искусство вообще. Стало быть, существенное в технике — не делание, не манипулирование, а обнаружение. Техника, по мнению Хайдеггера, уходит корнями вглубь, в сферу истины. Эти идейно-ценностные установки немецкий философ аргументировано развивает в небольшом докладе «Поворот».  Он  был  сделан  Хайдеггером  в

1949 г.  и впервые опубликован в 1962 г. Немецкий философ отвергает представление о том, что техника есть средство в руках человека. Напротив, именно человек «выдан» технике, как она сложилась на Западе. И в этом истоки опасности, которая подстерегает человека.⁹

4. Техника покоится  на деятельности  рассудка

    В начале XXI в. мы острее осознаем, что живем в период, который еще сто лет назад сравнивали с закатом античного мира, в затем все глубже стали ощущать его громадное значение как для Европы и западной культуры, так и для всего мира. Это век техники со всеми ее последствиями, которые, по-видимому, не оставят ничего из того, что на протяжении тысячелетий человек обрел в области символики, труда, жизни, мышления.

    Немецкий  философ К. Ясперс определил технику  как совокупность действий знающего человека, направленных на господство его над природой. Цель ее — придать жизни человека такой облик, который позволил бы ему снять с себя бремя нужды и обрести нужную ему форму окружающей среды. Как природа меняет свой облик под воздействием техники, так и обратное действие на человека оказывает его техническая деятельность, т.е. характер его труда, организация труда и его воздействие на среду меняет его самого — все это составляет основной фактор исторического развития.

    С помощью современной техники, считает  Ясперс, связь человека с природой проявляется по-новому. Вместе с необычайно усилившимся господством человека над природой возникает угроза того, что природа, в свою очередь, в неведомой ранее степени подчинит себе человека. Под влиянием действующего в технических условиях человека природа становится его маленьким тираном. Появляется реальная опасность того, что человек задохнется в своей «второй природе», которую он создает с помощью все новых средств.

    Техника радикально изменила повседневную жизнь  человека в окружающей его среде, насильственно переместила трудовой процесс и общество в иную сферу, где массовое производство превратило его существование в действие некоего технического механизма, а всю планету — в единую фабрику. Тем самым происходит отрыв человека от его природных основ.

    По  мнению Ясперса, эпоха преобразований имеет прежде всего разрушительный характер. Техника стала сегодня едва ли главной проблемой для понимания нашего времени. Внедрение современной техники во все жизненные сферы и последствия этого для всех сторон существования человека не могут быть переоценены. Не понимая этого и используя в мышлении привычные исторические штампы, люди неправомерно связывают в своем последовательном развитии прошлое с настоящим.

    Рассматривая  технику с точки зрения ее сущности, Ясперс уточняет, что техника как средство человеческого существования возникает тогда, когда для достижения главной цели вводятся промежуточные цели. Непосредственная деятельность, подобно дыханию, движению, принятию пищи, еще не называется техникой. Например, о технике дыхания говорят лишь в том случае, если процессы дыхания совершаются неверно и для их нормализации становится необходимым совершать преднамеренные действия.

    Техника, по Ясперсу, связана с господством  рассудка и возрастанием власти. Техника  покоится на деятельности рассудка, на исчислении в сочетании с предвидением возможностей и с догадками. Техника оперирует механизмами, превращает свои данные в количества и отношения. Она является частью общего умения рационализации как таковой.

    Разъясняя свое определение техники как власти, Ясперс подчеркивает, что техника — это умение, методы которого являются внешними по отношению к власти; умения же есть способность делать и обладать, а не созидать и предоставлять возможность расти. Применяя силу природы против силы природы, техника господствует над природой посредством самой природы. Это господство основано на знании. Не случайно говорят: знание — это власть.

    Власть  над природой обретает смысл лишь при наличии целей, поставленных человеком, таких как облегчение жизни, сокращение каждодневных усилий, затрачиваемых на создание  условия  физического  су-

ществования, увеличения досуга и удобств. Смысл техники состоит в освобождении человека как животного существа от подчинения природе с ее бедствиями, опасностями и ограничениями. Поэтому принцип техники заключается, по Ясперсу, в целенаправленном манипулировании природными материалами и выявленными силами для того, чтобы придать назначению человека определенную направленность. «Технический человек» не принимает преднайденное таким, как оно есть. Он рассматривает вещи под углом зрения их ценности для реализации человеческих целей и пытается приблизить формы вещей к особенностям этих целей.

    Однако, смысл техники не только в этом. Создание орудий труда подчинено  идее некоего единства, а именно единства в рамках постоянно расширяющегося при всей своей замкнутости преобразования человеком окружающей среды. Животное находит уде данную среду, с которой оно, не сознавая того, неразрывно связано. Человек, пребывая в этой связи, выводит создаваемую им самим среду за границы такой связи, в беспредельность. Жизнь в среде, отчасти созданной им самим, является признаком самой сущности человека. Он ощущает себя в созданной им среде вследствие освобождения не только от нужды, но и от воздействия на него красоты, соразмерности и формы им сотворенного. Он утверждает свою реальность по мере того, как расширяет свою среду.

    Ясперс  выделяет два вида техники: технику, производящую энергию, и технику, производящую продукты. Например, рабочую силу человек получает с помощью прирученных им животных, ветряных и водяных мельниц. Техника, производящая продукты, делает возможным такие занятия, как прядение, ткачество, гончарное, строительное дело, а также применение медицинских средств лечения.¹⁰

    Один из видных культурологов — Ф. Дессауэр показал, что техника не только создает средства для достижения ранее поставленной цели, но и сама приводит к таким открытиям, результаты которых вначале никем не  осозна-

ются. Так  обстояло дело, например, с музыкальными инструментами и книгопечатанием. В этом случае создание техники становится своего рода ключом, открывающим такие сферы деятельности человека, которые расширяют возможности его природы и ведут к новым открытиям.

    К. Ясперс дал интересное обоснование  великого исторического перелома в развитии техники. Техника в смысле умения применять орудия труда существует с тех пор, как живут люди. На основе знания простых физических законов, она издавна действовала в области ремесла, применения оружия, при использовании колеса, лопаты, плуга, лодки, силы животных, паруса и огня. Мы обнаруживаем ее во все времена, доступные нашей исторической памяти. В великих культурах древности, отмечал философ, особенно в западном мире, высокоразвитая техника позволила перевозить огромные тяжести, воздвигать здания, строить дороги и корабли, конструировать осадные и оборонительные машины. Запад двинулся по пути технического развития.¹¹

    И все же эта техника оставалась в рамках того, что было сравнительно посильно человеку, доступное его обозрению. То, что делалось, производилось мускульной силой человека, огня с привлечением силы животных, силы натяжения, огня, ветра и воды, не выходило за пределы естественной среды человека. Все серьезные изменения начались с конца XVIII в. Неверно, что  в развитии техники не было скачка. Тогда произошел именно скачок, охвативший техническую сторону человеческой жизни в целом. После того как веками делались попытки в этом направлении, в мечтах людей сформировалось техницистское, технократическое направление для которого — сначала медленно и фрагментарно — создавались научные предпосылки, а в XIX в. была осуществлена их реализация, превзошедшая все пылкие мечты.

    Прежде  всего были созданы машины, автоматически  производящие продукты потребления. То, что раньше делал ремесленник, теперь делает ма-

шина. Она  прядет, ткет, пилит, строгает, отжимает, отливает, производит предмет целиком. С точки зрения культурологии, небезынтересно открытие первого парового двигателя (1776), что стало поворотным пунктом в истории техники. Вслед за ним появился универсальный двигатель — электромотор.

    Технизация, считает Ясперс, распространяется все  шире — от подчинения природы до подчинения всей жизни человека: бюрократическое  управление и политика, даже игры и  развлечения, которые проводятся в русле привычных форм жизни, но уже не как выражение внутреннего импульса, а как диктат техники. Человек не знает, что делать со своим досугом, если его свободное время не заполняется технически организованной деятельностью, разве что он склонен, отдыхая просто предаваться грезам.

    Жизнь человека в качестве машины, как  полагает Ясперс, легче всего характеризовать  в сопоставлении с прежней  жизнью. Человек лишается корней, теряет почву и родину, для того чтобы  обрести место у машины. Причем даже предоставленный ему дом и садовый участок уподобляются машинам, они преходящи, взаимозаменяемы. Исчезает дом, прочно и надолго вписанный в ландшафт, как в старину. Поверхность земного шара на наших глазах превращается в машинный плацдарм.

    Более того, сам человек, по мысли Ясперса, становится одним из видов сырья, подлежащего целенаправленной обработке. Традиция в той мере, в какой в ней коренятся абсолютные требования, уничтожается, а люди в массе своей уподобляются песчинкам и, будучи лишены корней, именно поэтому могут быть использованы наилучшим образом. В концепции Ясперса содержатся весьма важные в мировоззренческом отношении соображения о сущности техники, о характере труда, об усиливающейся технизации окружающей среды, о демоническом характере техники. Эти мысли получили дальнейшее развитие в трудах современных социальных критиков.¹²

5. Рационализация мира

    Своеобразный  критический вариант культурологического  постижения техники находим у французского культуролога Жака Эллюля, который придает термину «техника» широкий мировоззренческий смысл. Он имеет в виду не просто машины и механизмы, машинную технику, ту или иную процедуру для достижения цели. Эллюль определяет ее как совокупность методов, рационально обработанных и имеющих абсолютную эффективность в любой области человеческой деятельности. Таким образом, французский исследователь пытается проследить связь техники с рационализмом, с абстрактным мышлением, современным знанием. Сущность техники, по его мнению, кроется не в ней самой (в этом отношении он развивает хайдеггеровскую концепцию). На этом основании он проводит различия между техникой и машиной. Он подчеркивает, что техника как социальное явление порождена машиной, но было бы неверно отождествлять их. Машина не является сущностью техники, ибо последняя представляет собой качественно новую ценность.