Зрелища преследовали вполне определенную цель – дать мыслям толпы определенную направленность в пользу существующего режима. Это достигалось великолепием и роскошью празднеств, зрелищ и построек, воздействовавших на воображение и фантазию народных масс.

     Исследования  различных сторон римского образа жизни  обнаруживают в нем некую универсальную  тенденцию. Оказывается, принципы дизайна  в области художественного конструирования, категории теоретической мысли  и отложившийся в народном сознании образ социальной действительности обнаруживают в Древнем Риме определенную изоморфность. Их объединяет общее представление об изменчивой поверхности бытия, облекающей его постоянную основу – полупонятие – полуобраз, который, однако, имел бесспорные основания в объективной действительности и реализовался в ней. Это то, что можно назвать внутренней формой культуры. 
Диалектика внешне-преходящего и внутренне-пребывающего вытекала из самого объективного характера римской жизни.  
 

2.5 Мораль 

     Вспомним: античный мир «состоял из в сущности бедных наций», и его основная форма, а именно, город-государство, или полис, соответствовала весьма ограниченному уровню общественного богатства. Значительное историческое развитие не могло вместиться в такую общественную форму, разлагало ее, ввергало периодически в жесточайшие кризисы, порождало войны, вызывало к жизни чудеса патриотизма или злодейства, самоотверженность и алчность, подвиги и преступления. Но ограниченность производительных сил общества и соответствовавший им характер полиса определялись самой природой античного мира, его местом в истории человечества, и потому полис вечно погибал и вечно возрождался с теми же неизменными свойствами.

     Легионер, отшагавший тысячи миль, повидавший десятки  городов и стран, награбивший  кучу золота, добивался от полководца одного и того же – демобилизоваться пока жив, получить надел, осесть на землю, влиться в местную общину, зажить так, как жили прадеды. И какие бы разные страны ни покоряла армия императоров, демобилизованные ветераны основывали свои города всегда те же, в Африке или в Бретани, с теми же магистралями – север-юг и восток-запад, с тем же форумом, храмом и базиликой у их скрещения, с той же системой управления, копировавшей единый для всех, неподвластный временам эталон – систему управления города Рима. За мельканием жизненных перемен действительно ощущались глубинные и неподвижные пласты бытия.

     Понятно, что, хотя Рим превратился из небольшого города-государства в гигантскую империю, его народ сохранил старые церемонии и обычаи почти неизменными. В свете этого не вызывает удивления то массовое раздражение, которое вызвала эпатирующая демонстрация богатства, заключенная в использовании некоторыми римлянами лек-тик (носилок). Оно коренится не столько в политике или идеологии, сколько в тех сокровенных, но непререкаемо живых слоях общественного сознания, где вековой и на поверхности изжитый исторический опыт народа отлился в формы повседневного поведения, в безотчетные вкусы и антипатии, в традиции быта.

     В конце республики и в I в. н.э. в Риме обращались фантастические суммы денег. Император Вителлий за год «проел» 900 млн. сестерциев, временщик Нерона и Клавдиев Вибий Крисп был богаче императора Августа. Деньги были главной жизненной ценностью. Но общее представление о нравственном и должном по-прежнему коренилось в натурально-общинных формах жизни, и денежное богатство было желанным, но в то же время и каким-то нечистым, постыдным. Жена Августа Ливия сама пряла шерсть в атрии императорского дворца, принцессы проводили законы против роскоши, Веспасиан экономил по грошу, Плиний славил древнюю бережливость, и восемь сирийцев-лектикариев, из которых каждый должен был стоить не меньше полумиллиона сестерциев, оскорбляли заложенные в незапамятные времена, но понятные каждому представления о приличном и допустимом.

     Дело  не только в богатстве. Свободнорожденный  римский гражданин проводил большую  часть своего времени в толпе, заполнившей Форум, базилики, термы, собравшейся в амфитеатре или  цирке, сбежавшейся на религиозную  церемонию, разместившейся за столами во время коллективной трапезы. Такое пребывание в толпе не было внешним и вынужденным неудобством, напротив, оно ощущалось как ценность, как источник острой коллективной положительной эмоции, ибо гальванизировало чувство общинной солидарности и равенства, почти уже исчезнувшие из реальных общественных отношений, оскорбляемое ежедневно и ежечасно, но гнездившееся в самом корне римской жизни, упорно не исчезавшее и тем более властно требовавшее компен-саторного удовлетворения. Сухой и злобный Катан Старший таял душой во время коллективных трапез религиозной коллегии; Август, дабы повысить свою популярность, возродил собрания, церемонии и совместные трапезы жителей городских кварталов; сельский культ «доброй межи», объединявший на несколько дней января, в перерыве между полевыми трудами, соседей, рабов и хозяев, выстоял и сохранился на протяжении всей ранней империи; цирковые игры и массовые зрелища рассматривались как часть народного дела и регулировались должностными лицами.

     Попытки выделиться из толпы и встать над ней оскорбляли это архаическое и непреходящее чувство римского, полисного, гражданского равенства, ассоциировалось с нравами восточных деспотий. Ненависть Ювенала, Марциала, их соотечественников и современников к выскочкам, богачам, гордецам, плывущим в открытых лектиках над головами сограждан, взирая на них «с высоты своих мягких подушек», росла отсюда. 
Повседневная жизненная необходимость ощущалась как предосудительная, как противоречащая смутной, нарушаемой, но вездесущей и внятной норме – «нравам предков», и это постоянное сопоставление данного непосредственно зримого, повседневного бытия с отдаленной, но непреложной парадигмой древних санкций и ограничений, добродетелей и запретов составляет одну из самых ярких и специфических черт римской культуры.

     Жизнь и развитие, соотнесенные с архаической  нормой, предлагали либо постоянное ее нарушение и потому несли в  себе нечто кризисное и аморальное, либо требовали внешнего соответствия ей вопреки естественному ходу событий  самой действительности и потому содержали нечто хитрое и лицемерное. Это была лишь универсальная тенденция, объясняющая многое и в римской истории, и в римской культуре. 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение 

     В конце V в. Древний Рим как мировая  империя перестал существовать, однако его культурное наследие не погибло. Сегодня оно является существенным ингредиентом Западной культуры. Римское культурное наследие придало форму и было воплощено в мышлении, языках и учреждениях Западного мира. Определенное влияние древнеримской культуры просматривается как в классической архитектуре общественных зданий, так и в научной номенклатуре, сконструированной из корней латинского языка; многие ее элементы трудно вычленить, настолько прочно они вошли в плоть и кровь повседневной культуры, искусства и литературы.

     Мы  уже не говорим о принципах  классического римского права, которое  лежит в основании правовых систем многих западных государств и католической церкви, построенной на основе римской  административной системы.

       Так или иначе, искусство Древнего Рима оставило человечеству громадное наследие, значимость которого трудно переоценить. Великий организатор и создатель современных норм цивилизованной жизни, Древний Рим решительно преобразил культурный облик огромной части мира. Только за это он достоин непреходящей славы и памяти потомков. Кроме того, искусство римского времени оставило множество замечательных памятников в самых разных областях, начиная от произведений архитектуры и кончая стеклянными сосудами. Каждый древнеримский памятник воплощает спрессованную временем и доведённую до логического конца традицию. Он несёт информацию о вере и ритуалах, смысле жизни и творческих навыках народа, которому он принадлежал, месте, какое занимал этот народ в грандиозной империи. Римское государство очень сложно. Ему единственному выпала миссия прощания с тысячелетним миром язычества и сотворения тех принципов, которые легли в основу христианского искусства Нового времени. 

Библиографический список 

1 Герман Н.Ю. Очерки культуры Древнего Рима / Н.Ю. Герман. – М. : АСТ, 2000. – 314 с.

2 Гиро П. Частная и общественная жизнь римлян / Поль Гиро. – М. : Гардарики, 2005. – 310 с.

3 Голубцов Е.С. Культура Древнего Рима / Е.С. Голубцов. – М. : АСТ, 1996. – 526 с.

4 Дмитриева Н.А. Краткая история искусств / Н.А. Дмитриева. – М. : Просвещение, 2005. – 689 с.

5 Ерасов Б.С. Культура, религия и цивилизация на Востоке : Очерки общей теории. – М. : Просвещение, 1990. – 458 с.

6 Кебе Г.С. Древний Рим – история и современность. – М. : Просвещение, 1986. – 347 с.

7 Кнабе Г.С. Быт и история в античности / Г.С. Кнабе. – М.: Наука, 1988. – 418 с.

8 Коптев А.В. Античное гражданское общество / А.В. Коптев. – М. : Академия, 2000. – 318 с.

9 Кузицин  В.И. История Древнего Рима / В.И. Кузицин. – М.: Владос, 2008. – 514 с.

10 Левит С. Культурология. XX век : Энциклопедия / С. Левит. – М. : Русское слово, 2006. – 455 с.

11 Парандовский Я. Мифология / Я. Парандовский. – М. : ПРИОР, 2001. – 457 с.

12 Троянский И.М. История античной литературы / И.М. Троянский. – СПб. : Нева, 2007. – 680 с.

13 Трухит И.П. Политика и политики «золотого века» Римской республики / И.П. Трухит. – М. : Наука, 1986. – 389 с.

14 Штаерман Е.М. Социальные основы религии Древнего Рима / Е.М. Штаерман. – М. : Академия, 1997. – 340 с.