Роль мифов в культуре

     Итак, целая эпоха духовной жизни человечества, формирование и расцвет древних  цивилизаций была царством мифа, созданного воображением человека. Воображение  – великий дар природы, драгоценное качество людей, их творческая энергия. Оно создало “Илиаду” и “Рамаяну”, “Эпос о Гильгамеше” и “Энеиду”. Оно создало Парфенон и величественные египетские пирамиды, ибо, до того как строители своими руками возвели их и сделали фактом реальности, они уже жили в мечте, в воображении архитектора.

     Мифология древнего мира – великая сокровищница созданий человеческого гения. 

2. Критерии  в культуре, в теории предопределения Августина Блаженного

     Аврелий Августин (лат. Aurelius Augustinus; 354—430) — епископ Гиппонский, философ, влиятельнейший проповедник, христианский богослов и политик. Святой католической и православных церквей (при этом в православии обычно именуется с эпитетом блаженный — Блаженный Августин, что, однако, является лишь наименованием конкретного святого, а не более низким ликом, чем святость, как понимается этот термин в католицизме). Один из Отцов Церкви, основатель августинизма. Родоначальник христианской философии истории.

     На христианскую философию большое влияние оказало учение Августина о божественной благодати в ее отношении к воле человека и о божественном предопределении. Суть этого учения в следующем.

     Первые  люди до грехопадения обладали свободной  волей — свободой от внешней (в том числе сверхъестественной) причинности и способностью выбирать между добром и злом. Ограничивающим фактором в их свободе выступал нравственный закон — чувство долга перед Богом.

     После грехопадения люди лишились свободной  воли, стали рабами своих желаний  и уже не могли не грешить. Искупительная жертва Иисуса Христа помогла людям вновь обратить свой взор к Богу. Он показал своей смертью пример послушания Отцу, повиновения Его воле («Не моя воля, но твоя да будет» Лк.). Иисус искупил грех Адама, приняв волю Отца, как свою собственную.

     Каждый человек, следующий заветам Иисуса и принимающий волю Бога как свою собственную, спасает свою душу и допускается в Небесное царство.

     Предопределение (лат. praedeterminatio) — один из труднейших пунктов религиозной философии, связанный с вопросом о божественных свойствах, о природе и происхождении зла и об отношении благодати к свободе.

     Люди  способны творить благо лишь с  помощью благодати, которая несоизмерима с заслугами и дается тому, кто  избран и предопределен к спасению. Однако люди — существа нравственно-свободные и могут сознательно предпочитать зло добру.

     Можно подумать, будто бы есть предопределение  ко злу со стороны Бога, — так как все существующее окончательным образом зависит от всемогущей воли всеведущего Божества. Это значит, что упорство во зле и происходящая отсюда гибель этих существ, есть произведение той же божественной воли, предопределяющей одних к добру и спасению, других — ко злу и гибели.

     Эту идею абсолютного предопределения  и развивал Августин, правда в его  учении имелись различные смягчающие оговорки. Вопрос о предопределении был решен догматически: мы не можем знать всего во что верим («Уверуй, чтобы уразуметь» — кредо Августина).

     Подобно всем монотеистам Августин Блаженный называет Бога Всемогущим, Всезнающим и Всеблагим. Исходя из определения, Бог абсолютно точно знает все, что касается наших поступков в будущем, таким образом, проблема заключается в том, определяет ли Божественное предвидение наши будущие действия или нет. Используя «диалектический метод», который является «сократическим методом», и некоторые другие философские роиемы, Августин пытался доказать существование свободной воли, а затем анализировал проблему совместимости свободной воли и Божественного предвидения. Отвечая на вопрос теологов-фаталистов «Почему мы не можем достигнуть своих желаний в отношении будущего, если у нас есть свободная воля?», он бы сказал, что мы желаем быть счастливыми в будущем, но не становимся таковыми, потому что наш успех в осуществлении наших желаний зависит от факторов, полностью находящихся вне нашего контроля. Другими словами, всегда могут существовать внешние ограничения, которые мешают нам достичь желаемого.

     Таким образом, по мнению Августина, мы не можем  говорить о свободе действий, а  только о свободе воли. Когда мы используем концепцию «быть в нашей власти», мы имеем в виду ничто иное, как «быть способным осуществить, то, что желаем». Существует очень мало вещей, которые находятся в нашей власти, и личная воля – одна из них, потому что в момент, когда мы желаем что-то сделать, «воля» присутствует, и мы обнаруживаем ее у себя. Это некий психологический аргумент, доказывающий его утверждение о свободе воли; В дополнение к своему утверждению Августин использовал также лингвистический анализ. Высказывания «Мы желаем не по своей воле» и «То, что мы желаем, заведомо определено/неизбежно» далеки от истины. Ибо если мы выражаем нашу волю в силу неизбежности, то есть ли необходимость говорить о «волеизъявлении»?

     Когда мы говорим, «мы хотим сделать  что-то», то мы прямо заявляем, что  у нас имеется такое качество, как «воля». Августин обратил внимание на логическую ошибку в поступке «мы желаем» в качестве «физического действия» и «проявления нашей воли». Здесь абсолютно отличается от «наша воля» от «духовного действия». Даже если мы не достигаем желаемого, мы не можем сказать, что лишены способности желать. Мы можем только думать о том, что «мы хотим», но в действительности мы не достигаем того, что желаем, ибо наш успех в достижении своих желаний зависит не только от нашей воли, но и от других факторов, совершенно не подчиняющихся нашему контролю. Наша воля сама по себе будет оставаться нашей до тех пор, пока она остается в нашей власти, таким образом «нет необходимости отрицать, что Бог обладает предвидением будущего, но наша воля при этом остается при нас». Другими словами, Божественное предвидение будущего не определяет нашу волю. Несмотря на все эти аргументы, Августин сделал следующее заключение: «Мы будем проявлять свою волю в будущем, потому что Он обладает предвидением того, что мы будем это делать». Как нам представляется, согласно его аргументам было бы более логично сделать следующую формулировку: «Он обладает предвидением того, что мы будем проявлять свою волю в будущем, потому что мы хотим мы хотим это делать», потому что мы будем выражать свои желания в будущем в соответствии со своей волей. В этом случае Божественное предвидение следует за нашей волей или согласуется с ней, но Его предвидение не является основанием для нашего выбора». Однако в своем заключении Августин утверждает противоположное, а именно, что наша воля определяется Божественным предвидением и ничем иным.

     В заключение следует сказать, что  мы, люди, можем выбирать тот или  иной образ действия из множества  различных альтернатив. Как учил епископ и философ Августин, Божественное предвидение не лишает нас способности выражать нашу волю, а свобода воли не противоречит Божественному предвидению. В действительности авраамические религии обязательно поддерживают идею совместимости Божественного предвидения и человеческой свободной воли. Потому что не будь у нас свободной воли, другими словами, если бы мы действовали вынужденно, то почему бы Бог судил нас? Это было бы бессмысленным. Более того, Его предвидение подтверждает нашу волю, потому что Его неизменное предвидение зависит от нашей воли или согласуется с нашей волей в будущем, таким образом, не существует несовместимости между Божественным предвидением и нашей свободной волей. 
 
 

3. Отличия ионической, дорической и коринфской колонн

     Греческая архитектура развивалась на основе решений храмовых сооружений, возводимых первоначально из дерева, а затем из камня.

     Стоечно-балочная конструктивная схема зданий, (включающая колонны и антаблементы, поддерживаемые колоннами части архитектурного ордера, состоящие из архитрава или  балки, фриза и карниза) становится основой для принятия системы отдельных архитектурных элементов. Основными при этом являются подножье (крепида), колонны и стены, антаблементы и кровля с треугольным фронтоном.

     Система выявления конструкции сооружения в определенной художественной форме называется ордером. В Греции использовались дорический, ионический и коринфский ордера. Объемно-планировочное решение здания одинаково для каждого ордера, а различие их определяется формой колонн и антаблементов, пропорциями и архитектурными деталями.

     Дорический  ордер отличается простотой и  строгостью решения, массивностью составляющих его элементов, размеры которых  и соотношение между ними определяются единой мерой, модулем, равным радиусу  колонны у ее основания.

     С накоплением опыта строительства увеличивались расстояния между колоннами, уменьшались сечения колонн, высота антаблемента и масса сооружений.

     Дорический  храм возводился на трехступенчатом  ленточном фундаменте — крепиде, ступени которого не были приспособлены  для хождения людей, а их высота определялась общими размерами сооружаемого объекта. На крепиде устанавливались каннелюрованные колонны (без базы), имевшие незначительное утолщение к верху (энтазис), и поверх них — трехчастотные капители (гипотрахелий, эхин и абака). Высота колонны имела 11 модульных размеров.

     Колонна была важнейшей частью ордера, так  как она являлась основной несущей  частью (рисунок 1). Колонна дорического  ордера опиралась непосредственно  на стилобат; ее пропорции в архаический  период были обычно приземистыми и мощными (высота равна 4 — 6 нижним диаметрам). Дорическая колонна состояла из ствола, заканчивавшегося вверху капителью. Ствол был прорезан рядом продольных желобов — каннелюр; они шли вдоль всего ствола колонны и игрой света и тени подчеркивали ее объемность, а также усиливали общий вертикальный строй всей колоннады. Колонны дорического ордера не были геометрически точными цилиндрами. Кроме общего сужения кверху они имели на высоте одной трети некоторое равномерное утолщение — энтазис, — хорошо заметное на силуэте колонны. Энтазис, подобно напряженным мышцам живого существа, создавал ощущение упругого усилия, с которым колонны несли антаблемент. Дорическая капитель была очень проста; она состояла из эхина — круглой каменной подушки, и абаки — невысокой каменной плиты, на которую ложилось давление антаблемента.

     Дорический  антаблемент включал: архитрав, фриз, состоящий из триглифов и метон, и несущий выступающий карниз. Двускатная крыша имела небольшой  уклон. На треугольном фронтоне размещались  скульптуры. Цвет подчеркивал работу конструкций сооружений — тектонику.

     Дорические  мастера особенно настойчиво разрабатывали  задачи создания монументального героического искусства; их заслуга заключалась  прежде всего в правдивой передаче человеческого тела и его пропорций.

     Примерами сохранившихся дорических построек являются храмы Посейдона в Пестуме (на юге Италии), Гефеста в Афинах и величественный Парфенон на афинском Акрополе. Ионический ордер отличается от дорического большей легкостью. Колонны менее массивны, имеют базу, ствол и капитель с волютами и не увязаны с ритмом фриза. Вместо фриза часто выполнялся пояс с барельефом. 

     Рисунок 1

     Дорический  ордер, по мнению греков, воплощал идею мужественности, то есть гармонию силы и торжественной строгости. Ионический ордер, наоборот, был легок, строен и наряден; когда в ионическом ордере колонны заменялись кариатидами, то не случайно ставились именно изящные и нарядные женские фигуры.

     Ионический  ордер преобладал в Малой Азии, где постройки с его использованием достигали больших размеров. Например, храм Артемиды в Эфесе имел длину 126 м и высоту колонн 18 м.

     Колонна ионического ордера (Рисунок 2) легка и стройна, она выше и тоньше по своим пропорциям, чем дорическая колонна, ее высота равна 8 — 10 нижним диаметрам. Ионическая колонна имела базу, из которой она словно вырастала кверху. Каннелюры, в дорической колонне сходившиеся под углом, в ионической колонне разделены плоскими срезами граней. От этого количество вертикальных линий как бы удваивалось, что сообщало колонне особенную легкость. Благодаря тому что желобки в ионической колонне были врезаны глубже, игра света и тени на ней была богаче и живописнее.

Рисунок 2

     Капитель  ионического ордера имела эхин, образующий два изящных завитка — волюты. Из-за волют капители угловых колонн требовали сложного разрешения. Архитрав ионического ордера был разделен по горизонтали на три полосы, отчего он казался более легким. Фриз шел сплошной лентой вдоль всего антаблемента. Карниз был богато декоративно обработан.