Буддизм в контексте Индийской культуры

популярным среди мирян, которым Махаяна открывала пути к спасению», обещая помощь сострадательных бодхисаттв.

Совершенно иной была в Махаяне трактовка образа основателя учения Будды и самого понятия «Будда». Если в Хинаяне Будда считался реальным историческим лицом, указывающим верующим пути и способы «спасения», то в Махаяне он рассматривался как всевышнее абсолютное существо, как первооснова всего микрокосмоса, приобретая тем самым особое метафизическое и религиозное содержание. Каждое живое существо, учили махаянисты, потенциально может стать Буддой, потому что в нем содержится определенная частица сущности Будды42. Это состояние Будды наполняет все существующее и выступает в «трех телах», которые являются тремя сторонами единого Будды: дхармакая («тело дхармы») — космическое про-явление, самбхогакая («тело блаженства») — божественное про-явление среди сверхъестественных существ, нирманакая (тело преобразования»), или рупакая (сгело облика»), когда Будда проявляется в облике человека. Махаянисты признавали существование нескольких будд, в том числе и Гаутамы. Своим проявлением, считали они, в трех телах» Будда спасает всех в космическом, божественном и земном мирах.

В Махаяне будды и бодхисаттвы становятся объектом почитания. Особое значение приобретают ритуал и обрядность. В буддийском искусстве появляется изображение Будды в облике высшего существа.

Поскольку достижение нирваны, согласно Махаяне, происходит с помощью бодхисаттв, то верующие старались добиться их расположения, делая богатые подношения. В первые века нашей эры буддийские монастыри превратились в круп-ных собственников, которым дари — последователи буддизма и другие богатые донаторы дарили земли, давали большие денежные суммы, различные ценности.

   Своеобразным было  и макаянское учение о нирване, трактовавшееся в различных махаянских  школах по-разному, но в целом  в отличие от хинаянистов она  рассматривалась здесь не как  погашение реальности и уход  от нее, а как сама реальность. В Махаяне получило разработку  учение о парамитах; считалось, что  с их помощью верующие могут достигнуть духовного совершенства. Основных парамит насчитывалось тесть: щедрость, добродетельное поведение, терпимость, духовная энергия, созерцание и интуиция, позволяющая познать мысль о высшем просветлении. Каждая из парамит рассматривалась как ступень в достижении высшей мудрости (праджня). Таким образом, основы учения Хинаяны и Махаяны значительно отличались друг от друга, и некоторые буддологи даже рассматривают Махаяну как доктрину, совершенно отличную от Хинаяны. Другие же считают Махаяну дальнейшим развитием хинаянских взглядов.

Глава III. Упадок буддизма

3.1. Свидетельства китайских паломников

   Об угасании буддизма  в отдельных частях Индии свидетельствуют  записи, оставленные учеными-паломниками  из Китая, такими, как Фа Сянь, Сон Юань, Сюань Цзан и И  Цзин.43

Фа Сянь, путешествуя по долинам реки Ганги в первой четверти 5-го века н.э., в целом находит буддизм в процветающем состоянии в большинстве областей, которые он посетил, за исключением таких мест, как Канаудж, Капилавасту , Рамаграма , Вайшали  и Гая. В Канаудже было всего два монастыря Хинаяны. В Капилавасту не было «ни правителя, ни людей», а «словно запустение, и только священники да несколько десятков семей». В Рамаграме был всего один монастырь, тогда как в Вайшали он нашел одну только вихару44  в «Великом лесу». Город Шравасти также находился в разрушенном состоянии и его население было ничтожно малым.45

Продолжающееся уменьшение численности буддийского населения засвидетельствовано и в записях, оставленных последователями Фа Сяня. Более всего привлекает внимание то, что буддизм, похоже, уступил дорогу индуизму в тех местах, которые являлись для него оплотом с самых ранних дней существования. Так, город Вайшали хотя и не находился еще в руинах во времена Сюань Цзана, однако все буддийские сооружения, числом несколько сотен, за исключением трех или четырех, были разрушены и покинуты, монахов же было совсем немного. С другой стороны, храмов, посвященных божествам, там было несколько десятков, помимо этого беспорядочно существовали различные направления индуизма, на подъеме  находились джайны ветви дигамбара.46

В Канаудже, где в первом десятилетии 5-го века н.э. Фа Сянь видел два монастыря Малой Колесницы, Сон Юнь и Тао Шэн (518-521 гг. н.э.) не нашли ни монахов, ни монахинь, хотя храмов там было множество. Возможно, упадок буддизма был вызван вторжением гуннов  и разрушительными последствиями этого вторжения. Но даже Канаудж, который являлся одним из ключевых городов первой половины 7-го века н.э., был, по свидетельству паломников, заселен по анти-буддийски настроенными брахманами и почитателями различных божеств, а число храмов там превосходило число вихар.

В Удьяне , – или Уддияне, что в долине Сват, – которая когда-то могла бы гордиться своими 1400 монастырями и 18000 монахами, в 7-ом веке н.э. из них остались очень немногие, учение же понималось монахами весьма плохо.

Более того, они были теперь приверженцами магических обрядов по изгнанию духов. Прискорбная картина открылась Сюань Цзану в Гандхаре : тысячи монастырей лежали в руинах, совершенно безлюдные, тогда как примерно в сотне храмов пребывало множество еретиков.47

Были заброшены также и монастыри в княжествах Такшашила , Симхапура  и У Ла Ши. В упадке находился буддизм в Кашмире. По поводу Кашмира Сюань Цзан замечает: «В настоящее время это княжество не так предано Вере, мысли же их единственно только о храмах еретиков». Тем не менее, в некоторых частях Кашмира буддизм все еще процветал , и Сюань Цзан решил, что стоит заняться его изучением и принять участие в тамошних ученых спорах. В Синдхе же , где хотя и было много буддистов, – более 10000 человек , а также сотни монастырей, – это были, по большей части, «никчемные люди», «как правило, праздные, потворствующие своим слабостям и не знающие ни в чем воздержания».48

В Стханишваре , области, родной для дома Харшей , было только 3 монастыря в противовес примерно сотне храмов, посвященных различным божествам . В Матхуре  было расположено 20 монастырей, столько же, сколько и во время Фа Сяня. Но если при Фа Сяне в этих монастырях обитали 3000 монахов , то во времена Сюань Цзана их количество снизилось до 2000. В Шругхме  в противовес 100 храмам, посвященным божествам, было пять монастырей, причем многие прихожане были не буддийской веры; в Матипуре  было 10 монастырей и 50 храмов, посвященных божествам; в Брахмапуре  – 5 монастырей против 10 храмов, посвященных божествам; в Говишане  – 2 монастыря против 30 храмов, посвященных божествам; в Ахиччхатре  и Капитхе  шиваиты пашупати превосходили числом буддистов. В Аямукхе  было пять монастырей в противовес 10 храмам, посвященным божествам, тогда как в Праяге  было всего лишь 2 монастыря против 100 храмов, посвященных божествам. В Каусамби  было около 10 монастырей, «но все они буквально лежали в руинах», тогда как храмов, посвященных божествам, было более пятидесяти; в Висакхе  также число буддистов и их священных построек не превосходило число «еретиков» и их храмов. В Шравасти  большинство монастырей находилось в разрушенном состоянии, и последователей буддизма там было всего несколько человек, количество же приверженцев небуддийских учений было более значительным, под их управлением находилось 100 храмов, посвященных божествам. В Варанаси  было 30 монастырей и 3000 монахов, однако число храмов, посвященных

божествам, превышало 100, число же верующих при этих храмах превосходило десять тысяч человек, в основном это были шиваиты.49

 Все эти подсчеты  позволяют предположить, что имел  место набирающей силу упадок  буддийского учения, если сравнивать  его с учениями индуизма. Похоже, что последний повсеместно достигает  преуспевания за счет первого.

И только в Магадхе, особенно в пределах Наланды , буддизм, казалось, все еще оставался одновременно значительным и действующим религиозным течением и по-прежнему высоко держал свое знамя, являясь выдающимся учреждением самовоспитания и высокой учености. Эти земли в древности были населены людьми, которые «ценили ученость и с почтением относились к буддизму. Там было свыше пятидесяти буддийских монастырей и более десяти тысяч священнослужителей, по большей части приверженцев системы Махаяны»50. Вполне разумно полагать, что в Магадхе учение все еще сохраняло свою силу главным образом благодаря влиянию Великой вихары в Наланде, которая, вероятно, была в то время наиболее выдающимся и лучше всего обустроенным международным центром буддийской культуры.51

Хотя обычно полагают, что дольше всего буддизм сохранялся именно на востоке Индии, – вплоть до 13-го века н.э., – все же, записи этой эпохи указывают на то, что условия, в которых находился буддизм в 7-м веке н.э. в восточной части страны, были более чем незавидные.52

Знаменитым центром морской торговли, а также и буддизма, был город Тамралипти  или Тамлук , в провинции Бенгал. Однако и здесь среди приверженцев буддизма происходит ощутимый упадок, который явно прослеживается из того, что количество монастырей во времена Фа Сяня было равно 24, уменьшившись до 10 при Сюань Цзане, тогда как И Цзин упоминает всего только об одной или двух значительных монастырских обителях в Тамралипти . В Пундравардхане было 100 храмов, посвященных божествам, против 20 монастырских обителей; в Саматате  – 100 храмов, посвященных божествам, против 30 монастырей; в Карнасуварне – то же самое,50 храмов, посвященных божествам, против 10 монастырей . Люди в Камарупе  не были последователями учения Будды; во времена приезда Сюань Цзана, там не было ни буддийских храмов, ни монастырей.

   Штат Орисса, по-видимому, был процветающим центром буддизма, однако примыкающая к нему  область Коньйодх , или Конгодх , расположенная вокруг озера Чилка, была лишена следов присутствия там учения. В Калинге  было некоторое тколичество «учеников школы Стхавира, придерживавшихся воззрений Махаяны, и десять относящихся к этой школе монастырей, против многочисленных приверженцев еретических течений и 100 храмов, посвященных божествам. Наиболее же всего процветал джайнизм».53

   На юге буддизм, похоже, терял твердую почву под  ногами еще до подъема движений  шиваизма и джайнизма. Большинство  монастырей в Дханьякатаке  было  покинуто, тогда как храмы, посвященные  божествам, превосходили числом  сотню, принимая у себя тысячи  последователей. Сходным образом  и в стране Чола  «буддийские  монастыри лежали в руинах», и  только в нескольких сохранившихся  было немного монахов, однако  их (монастыри) превосходили числом  несколько десятков храмов, посвященных  божествам, также многочисленны  были ниргрантхи. На земле дравидов  влияние джайнов направления  дигамбара было несколько слабее, чем буддизма. В Малакуте  на  южной оконечности (вероятно, это  территория штатов Траванкор  и Кочин), были «остатки старых  монастырей», число же монахов  было очень малым в сравнении  с числом джайнов и представителей  других религиозных течений.54

То же самое явление упадка обнаруживается и в западной Индии. В Качче, Сурате Удджайне и Махешварапуре , – повсюду не буддисты превосходили числом буддистов, тогда как в Гурджаре буддизм практически полностью исчез. В Читторе, который находился в провинции Раджапутана , большинство людей было не буддистами. По поводу упадка буддизма в Синдхе  уже было упомянуто выше.55

Не только Сюань Цзан, но и И Цзин тоже подводит нас к заключению, что «учение Будды день ото дня становится все менее распространенным в мире». Он просит людей стать более внимательными, но тщетно: уже и при нем положение буддизма все более ухудшалось. Его записи, свидетельствующие об этом ухудшении, полны неподдельного сожаления: «Когда я сопоставляю то, что повидал в дни своей молодости с тем, что вижу сегодня, на склоне лет, то теперь всё совсем по-другому, и нам выпало быть тому свидетелями, и нужно надеяться, что все мы будем более внимательными в будущем»56.

Однако, как показывает история буддизма в Индии после 7-го века н.э., буддисты не стали «более внимательными», и надеждам И Цзина не суждено было сбыться, поскольку учение Шакьямуни  продолжило дальнейшее угасание вплоть до полного своего исчезновения из Индии. То, что было «совсем по-другому» явилось ничем иным, как состоянием упадка буддизма в седьмом веке н.э.

Некоторые современные авторы обнаруживают признаки упадка буддизма, возводя его к седьмому века н.э. Так, П.Ч. Багчи придерживался мнения, что упадок буддизма «начался с седьмого века н.э.», и «внутреннее вырождение веры становится явственным с 7-го века н.э» . Подобным же образом и Р.Ч. Митра исходя, вероятно, более всего из свидетельства китайских путешественников, пишет об упадке буддизма в Индии, возводя его к седьмому веку н.э. И все же представляется, что упадок буддизма в Индии начался существенно раньше; на самом деле это был уже давно идущий процесс, медленный, но непрерывный, истоки которого, уходят, похоже еще на несколько веков в прошлое. Поэтому неразумно было бы определять какой-то конкретный момент времени в качестве начала упадка. С другой стороны, можно было бы проследить процесс упадка, начиная с гораздо более раннего периода истории буддизма. В данной работе предлагается обозначить этот ранний этап упадка; кроме того, здесь представлено подробное исследование процесса упадка в течение выбранного периода времени57.

В связи с этим интересно отметить одну поразительную особенность, касающуюся буддийской традиции, а именно, наличие в ней пророчеств, касающихся того, как долго просуществует учение Будды. В контексте исторического исследования, посвященного упадку буддизма, едва ли возможно переоценить уместность и значимость рассмотрения этой стороны буддийской традиции, сохраненной в древних и средневековых индийских, сингальских, тибетских и китайских источниках, относящихся как к Махаяне, так и к Хинаяне. Начать хотя бы с предания, сохранившегося, собственно, в Палийском каноне. Сказано, что из-за принятия в монашескую общину женщин Будда предрек сокращение времени жизни учения на пять столетий: «Ананда, если бы женщины не получили разрешения оставлять дом и вступать на путь бездомности, следуя учению и дисциплине, провозглашенным Татахагатой, то тогда, Ананда, подлинное учение сохранялось бы неискаженным тысячу лет. Но поскольку, Ананда, женщины получили разрешение оставлять дом и вступать на путь бездомности, следуя учению и дисциплине, провозглашенным Татахагатой, то постольку, Ананда, подлинное учение не сохранится столько времени, лишь пять сотен лет теперь будет сохраняться подлинное учение».58