Искусство и мораль

      Человеческое действие может быть хорошим или дурным,это и составляет его внутреннюю моральную ценность. Но это понятие моральной ценности не имеет ничего общего с понятием эстетической или артистической ценности. Художественная ценность относится к произведению, моральная ценность относится к человеку. Грехи человека могут послужить сюжетом или материалом для произведения искусства, а искусство может сообщить им эстетическую красоту; без этого не было быроманистов. Вот как искусство извлекает пользу из всего, даже из греха. Оно действует, как прилично одному из богов: не думает ни о чем, кроме своей славы. Искусство имеет в виду благо произведения, а не благо человека. На этом любили настаивать древние в своих углубленных сопоставлениях искусства и морали. Первая ответственность художника - ответственность перед своим произведением. Искусство остается искусством со своими собственными задачами, которые решаются специфическими для искусства средствами. Произведения искусства такого рода обладают качеством целостности и указывают на некоторую предельную реальность, которую называют жизнью. Значимость этого понятия состоит в том, что оно указывает на несводимость задачи человека к прилежному исполнению задаваемых извне моральных предписаний. Жизнь как “непросчитываемая” реальность требует от человека творчества в мыслях и поступках, а искусство, раскрывающее эту реальность, исходит из представления о человеке как о существе прежде всего творческом. Собственно в этом и состоит моральный урок искусства, не озабоченного внушением моральных истин.

      Мораль не есть “наше всё” - не есть “всё” любой человеческой жизни. В моральных нормах выразилось стремление сохранить общество, общественный порядок от человека: от некоторых его нежелательных и опасных возможностей. Христианские добродетели не являются формирующими, оценочными, они лишь дают определенное направление эмоциональной возбудимости. Сложно представить мораль без кодекса. Но не все, что присутствует в реально действующих кодексах поведения, связано с моралью, и не все, что можно обнаружить в морали, выразимо языком кодексов. И именно там, где уже нет и не может быть кодекса, разворачивается подлинный простор для одаренности, таланта и даже гениальности.

      Для художника важна жизнь как некое постоянное осмысленное переживание ее. Он создает и переживает красоту, через которую открывается миру и открывает мир для себя. Такое биение пульса жизни с неизбежностью открывают для истинного художника две сопряженные ценности - любовь и творчество. Первая - как состояние открытости, настроенности на мир, на Другого. Вторая - как способ ее воплощения. Любовь никогда не относится к Другому с позиций оценивания, только как к ценности. Творчество и любовь и порождают мир поступковхудожника, уникальный мир его ценностных ориентиров, мир ответственной свободы. Настоящие творцы выходят за рамки противопоставления искусства и морали, переживая их единение в жизненном беспокойстве, творчестве, любви.

      Мораль  не может ничего сказать нам о том, что есть причина и благо произведения, - о красоте. В то же время человеческая жизнь не может обойтись без этой самой красоты и без этого интеллектуального творческого начала, где последнее слово  принадлежитискусству. Искусство же реализует себя в самом средоточии человеческой жизни, нужд и целей, где последнее слово принадлежит морали.  Иначе говоря, если искусство имораль образуют два автономных мира, каждый из которых суверенен в пределах своей сферы, они все же не могут взаимно игнорировать друг друга, так какчеловек присутствует в обоих этих мирах одновременно как интеллектуальный творец и как моральный действователь, субъект актов, в которых решается его судьба.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение.

      Искусство и моральтесносвязанныдругсдругоми постоянно взаимодействуют. Однако соединять можно то, что отличается одно от другого. Ведь те области, которые неразличимы между собою, не могут и объединяться. Противопоставление художественного творчества и деятельности практического разума человека утверждает принципиальную разницу между искусством и моралью. Мораль - это ведь только правила и практика добродетельной жизни. Но искусство вовсе не таково. Оно и не практика, и не практический разум, а значит, и не добродетельная жизнь. Но это не только не мешает ему объединяться с моралью, а это объединение и этот синтез даже и полезены, и необходимы для человека. Требование свободы художественного творчества от бюрократического контроля и идеологического диктата не имеет ничего общего с ложным тезисом о “внеморальной природе искусства”, эстетика и этика не могут быть безнаказанно разделены. Искусство, как говорил Гегель, есть эстетически преобразованный “нравственный дух”. Демократизация искусства означает не свободу от морали, но свободу от бюрократических препон. Только в условиях истинной либеральной демократии искусство может в действительности достичь не только эстетических, но и этических высот.

      Другими словами, искусство хотя и отлично  от морали, но оно связано с ней  непосредственно. Это видно, по крайней мере, на лучших произведениях искусства.

В. Г Белинский, Д. И. Писарев, Н. А. Добролюбов, Л. Н. Толстой, Ф. М. Достоевский видели в искусстве прежде всего средство морального воздействия и нравственного сближения людей. 
 
 
 
 
 
 
 
 

ЛИТЕРАТУРА: 

1. Дробницкий О. Г. Понятие морали: историко-критический очерк.- М.: Наука, 1974. – 387 с. 

2. Киселева Т.  Г., Красильников Ю. Д. Основы  социально-культурной деятельности: Учеб.пособие.- М.: МГУК, 1995.- 134 с. 

3. Лихачев Д. Культура как целостная среда // Новый мир.- 1994.-  8.- С. 3-8. 

4. Маритен Ж. Ответственность художника//Самосознание европейской культуры ХХ века.- М.: Наука, 1991.- 192 С. 

5. Мильнер-Иринин Я. А. Этика, или Принципы истинной человечности.- М.: Наука, 1999.- 520 с. 

6. Седакова О. Морализм искусства, или О зле посредственности // Искусство кино.– 1998.– № 4.- С. 69-75