Смертность в Москве

2.Тенденции и особенности смертности населения Москвы. 

Москва  далеко не всегда была лидером российской смертности; в период, когда началось устойчивое снижение продолжительности жизни в России (середина — конец 1960-х годов) столица занимала достаточно средние позиции в стране, особенно для женщин: так, в 1971 г. ожидаемая продолжительность жизни москвичей составляла 66,0–74,3 года, в России в среднем 63,4–74,1 года.

Сравнение с городским населением страны делало позиции столицы еще более скромными. Более того, на протяжении всего периода вплоть до начала реформ 1990-х годов смертность населения Москвы демонстрировала достаточно негативные тенденции практически во всех возрастах, кроме, пожалуй, младенческой смертности. Сопоставление московских и российских тенденций смертности стабильного советского периода (1971–1989 гг.)свидетельствует: если в 1971–1989 гг. смертность российского на-

селения снизилась соответственно на 2,4% и 1,8%, то смертность

москвичей выросла на 8%, москвичек — на 2,4%, т.е. столичные

тенденции были явно хуже российских.

В постсоветский  период ситуация диаметрально изменилась: смертность московского населения снизилась на 8,5% и 11,5%, российского — выросла на 29,8% в мужской и 17,2% в женской популяции. Эти соотношения не являются следствием конъюнктурных сдвигов, обусловленных переписью населения: даже если судить по результатам 1989–2002 гг., то рост московской смертности составил 11,8% и 1,1% против 28,9% и 18,7% в Рос-

сии соответственно. Таким образом, можно констатировать, что Москва уже вышла из кризиса 1990-х годов, и ситуация в ней складывается принципиально лучше, чем в стране в целом. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2.1Динамика и причины снижения смертности среди детей, подростков и пожилых людей. 

В результате отмеченных сдвигов к 2004 г. причины младенческой смертности практически полностью определяются двумя основными классами: болезнями перинатального периода и врожденными аномалиями. Причем, поскольку прогресс в сокращении смертности от врожденных аномалий минимален, то их роль в формировании младенческой смертности заметно возросла (с 25,6% до 35,6% за 1989–2004 г. у мальчиков и с 28,2 до 34,5% у девочек), существенно догнав вклад болезней перинатального

периода. Таким образом, Москва вплотную приблизилась к структуре младенческой смертности цивилизованных стран с выходом на первое место врожденных аномалий и минимизацией смертности от предотвратимых при современном уровне здравоохранения причин. Если оценивать сложившуюся в Москве к 2004 г. Структуру причин младенческой смертности на фоне среднероссийской, то оказывается, что от всех основных причин смерти, преимущественно экзогенного характера, смертность детей до года в Москве

существенно ниже: от болезней органов дыхания — втрое; от инфекций — в 2,5 и 10 раз соответственно для мальчиков и девочек; от травм и отравлений — в 3 и 4 раза, соответственно10; от болезней органов пищеварения дети в Москве в 2004 г. не умирали. И лишь от врожденных аномалий смертность в Москве оказывается выше, чем в среднем по стране. Основной прогресс в сокращении детской смертности в Москве был связан со злокачественными новообразованиями (снижение на две трети у мальчиков и более чем вдвое у девочек), врожденными аномалиями (почти в 1,5 раза у мальчиков и вдвое — у девочек) и болезнями нервной системы, которые еще 15 лет назад занимали четвертое место в структуре причин смерти (снижение более чем в 5 раз для мальчиков и в 3,5 раза для девочек) т.е. с теми причинами, которые требуют существенных инвестиций в здравоохранение, новые медицинские технологии и собственно лечебную помощь. В сравнении с общероссийской ситуацией структура причин детской смертности в Москве отличается двояким образом. В отношении всех преимущественно экзогенных и социально обусловленных причин смерти ситуация заметно лучше в Москве. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2.2. Механизм роста  смертности в трудоспособных возрастах. 

Более детально роль социальной дифференциации населения в формировании смертности, ее уровня и структуры причин, может быть представлена на микроуровне путем анализа территориальных различий смертности в округах Москвы. Попытки статистически улучшить московскую смертность привели к тому, что в Москве половина смертей от внешних причин, похоже, вообще не исследуется. Конечно, вряд ли широкую

общественность  заинтересует рост смертности от неточно обозначенных состояний или случайных падений в столице, однако эта позиция страуса вряд ли является продуктивной: мы не знаем, сколько москвичей умирают от убийств и самоубийств, мы не знаем, на каких столичных территориях нужно создавать суицидологическую службу, на каких — усиливать деятельность участковых милиционеров, на каких — предпринимать меры, чтобы жители

столицы «случайно падали» хотя бы на общероссийском уровне. Новообразования, ведущая причина смертности трудоспособного населения европейских стран, в Москве занимали 3 место у постоянного мужского и 2 место у постоянного женского населения. Наиболее важным и показательным для нашего исследования является следующее обстоятельство: между общей смертность в округах Москвы и вкладом новообразований в нее существует достоверная и сильная отрицательная связь: соответствующие коэффициенты корреляции составили –0,79 и –0,65. Таким образом, чем ниже общая смертность населения трудоспособных возрастов на той или иной территории, тем более значимой является для нее онкологическая смертность.

Обсуждая  эту проблему, следует отметить, что в столице складывается новый тип алкогольной смертности. Во всей стране наиболее отчетливым индикатором алкоголизации населения выступают случайные отравления алкоголем, в Москве же смертность от этих причин ничтожна, однако на фоне низкой смертности от всех ведущих причин, парадоксально высокими представляются показатели других болезней сердца, с входящими в них алкогольными и неуточненными кардиомиопатиями, и болезней органов пищеварения, с их алкогольными и другими циррозами печени, а также острыми панкреатитами явно и неявно алкогольной этиологии.

Изменения продолжительности жизни определялись населением трудоспособного возраста и, прежде всего, молодого 20–39 лет, для которых прирост смертности был максимальным. Общие издержки могли быть еще большими, если бы рост смертности в трудоспособном периоде жизни не был отчасти компенсирован ее сокращением в детских возрастах. Таким образом, в рассматриваемый период произошла трансформация возрастного профиля смертности, характеризующегося в настоящее время крайней

неэкономичностью  вследствие успехов по снижению смертности в дотрудоспособном периоде, которые требуют существенных инвестиций в сферу здравоохранения и социальной защиты и существенным ростом смертности в наиболее активных трудоспособных и репродуктивных возрастах.

Что касается продолжительности жизни, то выигрыш  для постоянного населения столицы  в сравнении с показателем  в целом по Москве составляет для мужчин 3,1 года, для женщин 1,8 года. Фактически эту разницу можно рассматривать как своеобразные потери, которые привносит в город приток преимущественно полумаргинального населения. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Вывод.

Исходя  из стратегических установок демографического развития Москвы, т.е. решения ее демографических и миграционных проблем в условиях затяжной депопуляции в России и эффективного наращивания социально-экономического потенциала города, обеспечивающего более чем пятую часть прироста внутреннего валового продукта и тем самым расширяющего условия преодоления бедности, как в Москве, так и в стране в целом, целью демографической политики может быть: стабилизация численности

населения города на современном уровне. Поддержание стабильной численности населения возможно в случае такого повышения рождаемости и сокращения смертности, которое позволит свести миграционный прирост в начале до размеров естественной убыли населения, т.е. стопроцентно компенсировать эту убыль, а затем снижаться по мере уменьшения естест-

венной  убыли вплоть до выхода России из режима депопуляции.В условиях стабильного населения и его трудоспособной части даже при существующих темпах экономического развития постоянно сопутствующим явлением будет дефицит труда, который может преодолеваться путем привлечения временных трудовых мигрантов. Однако, в условиях строительства правового государства, развития демократии и рыночных отношений, а Москва призвана в этих процессах выполнять пионерную роль, меры ее политики в отношении временных трудовых мигрантов должны быть уведомительными, но опирающиеся на сильные экономические рычаги репрессивного характера, понятными для восприятия их постоянным населением и мигрантами.