Реформы П.А.Столыпина и С.Ю.Витте

Содержание:

Введение

1. Идеология реформирования: необходимость изменения социально-политического и экономического положения России на рубеже 19-20 веков………3

2. П.А.Столыпин как выдающийся преобразователь

    2.1. Краткая биография………………….………..…………………………………...4

    2.2. Сущность, содержание, методы, итоги столыпинской аграрной реформы..…5

    2.3. Столыпин и Император……………………………………..…………………..12

3. С.Ю. Витте как выдающийся реформатор

    3.1 Краткая биография……………………………………………………………....14

    3.2. Сущность, содержание, методы, итоги реформы Витте……………………..15

    3.3. Витте и Император……………………………………………………………...24

Заключение

Список использованной литературы

Введение

            Проблема реформирования Российского государства в большей или меньшей степени заботит почти каждого гражданина нашей страны. Вопросы преодоления переходного периода вызывают, скажем, прямо, противоречивые толки. Как изучить, понять со всей объективностью реформистский курс сегодняшнего руководства страны? Ведь уже давно подмечено, что реальные результаты, как и наиболее объективные их оценки, появляются не сразу, а спустя некоторый промежуток времени. Отсюда проистекает вся их трудность для понимания в период, когда реформы только развертываются, только набирают темпы. Между тем исторический опыт представляет собой неисчерпаемый источник ценнейшей информации: конкретно- исторических примеров. Если речь идет о реформаторской деятельности, то можно с уверенностью сказать, что на основе этих примеров можно в какой- то мере приблизиться к пониманию реформ современных, а в определенных случаях и предсказать, спрогнозировать принципиальные направления их развития в будущем.

           Здесь уместно добавить, что, к сожалению, ценный исторический опыт иногда остается невостребованным: мы снова и снова повторяем ошибки прошлого, чтобы наши потомки в свою очередь и в свое время забыли об ошибках наших. Быть может это замкнутый круг? Не знаю, но хочется верить, что максимально использовать опыт предыдущих поколений все-таки возможно. В этом ключе я решил остановить свой выбор на данной теме. Как я сказал, интерес к реформаторам прошлого повышается в связи с неудачами реформаторов современности.      

Тема: реформы П.А.Столыпина и С.Ю.Витте. Именно аграрные реформы расположены в самом центре потребностей общества.

Цель: рассмотреть преобразования этих двух личностей, как экономически полезные и политически целесообразные.

Задачи: 1. Изучить исторические, биографические источники информации о жизни и политической деятельности Витте и Столыпина. 2. Определить роль Витте и Столыпина как выдающихся реформаторов России. 3. Сделать выводы.

         В дополнение я хотел бы сказать несколько слов о принципах, которые я заложил в данную работу мысленно и попытался, насколько это удалось, реализовать на практике. Первый принцип- это связь с современностью. Второй- использование исторических параллелей реформ. Это позволит, на мой взгляд, рассмотреть проблему, не вырывая, ее из исторического контекста, а в тесной связи с ним, и, наконец, сделать выводы.

1. Идеология реформирования: необходимость изменения социально-политического и экономического положения России на рубеже 19-20 веков

        К концу 19 века стало ясно, что положительный преобразовательский потенциал реформ 1861 года частично исчерпан, а частично выхолощен контрреформистским курсом консервантов после трагической гибели АлександраII в 1881г. Необходим был новый цикл реформ.

       На рубеже 19-20 веков потребность в ускорении капиталистического развития стала проявляться особенно отчетливо. После 60-х гг. буржуазные отношения развились до того необходимого уровня, чтобы дело дошло до открытого противостояния феодальной и капиталистической систем. Этот конфликт не мог не разрешиться. Вопрос лишь в том, как? Известно, что диспропорция между политической надстройкой и базисом (социально- экономическими отношениями) неизбежно приводили к кризису, ярко выраженному противоречию, которое может послужить причиной революции. Добавим, к слову, что по целому ряду причин, именно у крупной российской буржуазии была готовность пойти на какой- либо компромисс с абсолютизмом и, следовательно, соответствующей ему феодальной социально-экономической базой. Не смотря на это, быть, может по чисто субъективным соображениям царя, абсолютизм не желал идти на встречу. И в 18, и в 19, и в 20 веке власть шла на какие-либо преобразования в обществе и государстве из соображений сохранения династии, укрепления своих позиций. К сожалению, верхи часто не совсем верно оценивали реальную социально- политическую ситуацию в обществе, и из-за этого совершали непоправимые ошибки. Очередная попытка уйти от реформ посредством «маленькой победоносной войны» с Японией не только не удалась, но и привела к тому, что страна сорвалась в революционную бездну. И царская династия не погибла в ней лишь потому, что возле царя оказались такие выдающиеся люди как С.Ю.Витте и П.А.Столыпин.

        1905- 1907 гг. со всей очевидностью показали нерешенность аграрного и других насущных вопросов тогдашней России. История же, по мнению Н.Эйдельмана, предполагает два пути: [8]

1. Продолжений революции снизу, что представляется весьма реальным;

2. Контрреволюция сверху;

При угрозе новых революционных волнений снизу и более чем скромных успехах контрреволюции сверху делается попытка пройти по третьему пути - еще одной революции сверху. Понятно, что речь идет о Столыпине и его реформах, которые Ленин определил как “второй шаг России по пути к буржуазной монархии”. С.Ю.Витте, будучи либералом, полагал, что все изменения в общественной и государственной жизни надо начинать с изменения политического строя: создать качественно новую государственную машину, а уже за тем проводить преобразования в экономике. Вряд ли можно усовершенствовать форму землевладения, решить проблемы аграрного порядка без предварительного перехода от рабства к свободе! Интересно отметить, что П.А.Столыпин полагал, что, напротив, перемены в политическом строе, в государстве, не суть главное и тем более не есть условие реформ экономических. Отсюда проистекает следующее противоречие: программа была рассчитана на буржуазно-демократическое развитие, они и по сути своей буржуазно- демократические, но Столыпин искренне надеялся осуществить их в рамках прежней, регрессивной, косной для качественно нового уровня капиталистических отношений политической системы. Удивительно, что сам Столыпин был не только убежденным монархистом, но и верил в личность императора- политика недалекого.

2. П.А.Столыпин как выдающийся преобразователь

2.1. Краткая биография

        Столыпин Петр Аркадьевич (1862-1911) был сыном севастопольского героя генерала- адъютанта А.Д. Столыпина и княжны Горчаковой. После окончания Петербуржского университета он начал служебную карьеру в Министерстве внутренних дел. В 1899 был назначен Ковенским губернаторским предводителем дворянства. В 1903 был переведен на должность губернатора Саратовской губернии, которая слыла, чуть ли не самой революционной в России. Деятельность Столыпина в начальный период революции отличалась решительностью и бескомпромиссностью по отношению к любым зачинщикам беспорядков, из какого бы лагеря не шла инициатива. При этом он демонстрировал примеры личного мужества, считая своим долгом присутствовать в местах начинающихся беспорядков, чтобы не допустить их расширения, впрочем, не отказываясь и от военной помощи.

       Именно в этот период он привлек к себе внимание, став в 1906 министром внутренних дел. Делая ставку на сильную власть, допуская применение крайних мер против революционеров, Столыпин в тоже время искал компромиссные решения сотрудничества с либералами. Еще до своего назначения он пытался осуществить идею создания коалиционного правительства из представителей всех либеральных партий. Однако кадеты усмотрели в предложении молодого министра подвох и отказались от сотрудничества. Через месяц после назначения Столыпина на должность председателя Совета Министров на него было совершено покушение на Аптекарском острове, где проживала семья. В результате: погибло 27 человек, 32 было ранено. Потрясенный видом искалеченной дочери и ранением сына, Столыпин подписал 19 августа указ о военно-полевых судах, согласно которому судопроизводство над революционерами должно было завершиться в пределах 48 часов, а приговор быть исполненным в 24 часа.

        В ответ на требования Думы отменить суд Столыпин ответил: «Умейте отличить кровь на руках врача от крови на руках палача».[7] Именно после этой фразы А.Тыркова констатировала: «На этот раз правительство выдвинуло человека сильного и даровитого. С ним придется считаться».[7]

2.2. Сущность, содержание, методы, итоги столыпинской аграрной реформы

        Мы уже упоминали о том, что во главу угла своих преобразований Столыпин ставил изменения в сфере экономики. С чего начать в ней? Премьер был убежден, и его оппоненты подчеркивали главную задачи реформы - создать богатое крестьянство, проникнутое идеей собственности и потому не нуждающееся в революции, выступающее как опора правительству. Здесь четко проступают политические соображения аграрной реформы: без крестьянства никакая революция в России была невозможна.

        5 декабря 1908 года в речи о «земельном законопроекте и землеустройстве крестьян» Столыпин утверждал, что «настолько нужен для переустройства нашего царства, переустройства его на крепких монархических устоях, крепкий личный собственник, настолько он является преградой для развития революционного движения, видно из трудов последнего съезда социалистов – революционеров, бывшего в Лондоне в сентябре настоящего года… вот то, что он постановил: «правительство, подавив попытку открытого восстания и захвата земель в деревне, поставило себе целью распылить крестьянство усиленным насаждением личной частной собственности или хуторским хозяйством. Всякий успех правительства в   этом направлении наносил серьезный ущерб делу революции» кроме политических устремлений, в закон 9 ноября правительство заложило и экономический смысл.   Столыпин утверждал в речи перед Государственным Советом 15 марта 1910, что «…именно этим законом заложен фундамент, основание нового социально-      экономического крестьянского строя…».[1] Экономические аспекты реформ основывались на том, что без нормального аграрного фундамента, без процветающего сельского хозяйства, без выплескивания из села на рынок труда миллионов бывших крестьян, дешевой рабочей силы, промышленность России будет обречена на чахлую жизнь при постоянной «подкормке» в виде казенных заказов. Действительно, согласно концепции Столыпина, модернизация страны требовала нескольких условий: первое- сделать крестьян полновластными собственниками, чтобы «крепкие и сильные», освободившись от опеки общины, могли обойти «убогих и пьяных». И второе- добиться усиленного роста промышленности, подкрепленного развитием внутреннего рынка.

         Аграрная реформа включала в себя ряд взаимосвязанных проблем, и все их решения пронизывала красная нить- упор не на общину, а на единоличного собственника. Несомненно, это был полный разрыв с идеологией реформы 1861 года, когда упор был сделан именно на крестьянскую общину как на главную опору, базу самодержавия и, соответственно, государственности в целом.                                                                 Разрушению крестьянской общины способствовал не только указ от 9 ноября 1906 года, но и другие законы 1909-1911 гг., предусматривающие роспуск общины и возможность его проведения решением простого большинства, а не 2/3, как это было раньше. После принятия указа 9 ноября Государственной Думой он поступил на обсуждение Государственного Совета и также был принят, после чего стал именоваться законом 14 июня 1910 года. По своему экономическому содержанию это были, безусловно, либеральные буржуазные законы, способствующие развитию капитализма в деревне и, следовательно, прогрессивные. Разные исследователи дают различную сущностную характеристику этих законов.

          Так, согласно концепции А.Я.Авреха, закон «обеспечивал процесс по худшему, прусскому образцу, тогда как революционный путь открывал «зеленую улицу» «американскому», фермерскому пути, максимально эффективному и быстрому, в рамках буржуазного общества».[1]

         Г.Попов рассматривает сущность столыпинской аграрной реформы и, следовательно, сущность ее основных нормативных актов, по- иному. Вот ход его рассуждений: “Еще Ленин считал, что реформа Столыпина - прусский путь развития капитализма, нечто, выгодное помещикам”.[3]

       Конкретные меры аграрной реформы Столыпина достаточно хорошо известны. Согласно 1 статьи закона 14 июня 1910 года «каждый домохозяин, владеющий надельной землею на общинном праве, может во всякое время требовать укрепления за собой в личную собственность причитающейся ему части из означенной земли». Более того, закон разрешил ему оставить за собой излишки, если он за них заплатит общине по более низкой выкупной цене 1861г. Дополнением к закону 14 июня 1910 года был принятый обеими палатами 29 мая 1911 года закон о землеустройстве. В соответствии с ним для проведения землеустройства не требовалось предварительного укрепления земли за “дворохозяевами”. Селения, где были проведены землеустроительные работы, автоматически объявлялись перешедшими к наследственно- подворному владению. Землеустроительные комиссии были наделены широкими полномочиями, которые они пускали в ход, чтобы насадить как можно больше хуторов.

      Важным инструментом разрушения общины и насаждения мелкой частной собственности был кредитный банк. Посредством него государство помогало многим крестьянским семьям в приобретении земель. Банк продавал в кредит земли, скупленные ранее у помещиков или принадлежащие государству. При этом кредит для единоличного хозяйства был вдвое ниже, чем по кредитам общине. Между 1905 и 1914г. в руки крестьян перешли таким путем 9,5 млн. га земли. Необходимо, однако, заметить, что условия продаж были довольно жесткими - за просрочку платежей земли у покупщика отбиралась и возвращалась в банковский фонд для новой продажи. По свидетельству Н.Верта, эта политика была весьма разумной в отношении наиболее работоспособной части крестьян, она помогла им, но не могла решить аграрный вопрос в целом.[7] Более того, выделение в отдельное хозяйство, обычно не давало участки достаточные для эффективной работы и даже кредиты существенно дела не меняли. Тогда Столыпин взял курс на переселение крестьян на свободные государственные земли. По мнению Н.Эйдельмана массовое переселение было организовано для того, чтобы, не наделяя крестьян помещичьей землей, обогатить одних крестьян за счет других, распустив общину и облегчив переход того, что принадлежало беднякам в собственность зажиточных мужиков. Оставшихся без земли должен был, во-первых, принять город, а во-вторых, окраины, куда организуется переселение.[8]   С этой точки зрения Столыпин старался достичь компромисса общественных сил, чтобы, с одной стороны, не ущемлять законных прав помещиков на землю, а с другой - обеспечить землей наиболее сознательную часть крестьянства, как предполагалось, опору самодержавия.

      Перед тем как продолжить исследование переселенческой политики П.А. Столыпина, необходимо, на мой взгляд, провести поверхностный анализ заслуживающей внимания статьи кандидата исторических наук В.Пантелеева «Сибирская одиссея Столыпина».

      В конце августа – начале сентября 1910 года П.Столыпин и главноуправляющий землеустройством и земледелием А.Кривошеин совершили поездку по Сибири. По окончанию делегации был составлен отчет, с учетом которого Столыпин и Кривошеин выдвинули комплексную программу приватизации сибирской земли. В короткий срок был разработан ряд законопроектов и постановлений, направленных на введение частной собственности на землю в Сибири. Уже в ноябре 1910 года Главное управление землеустройства и земледелия направило в Государственную думу главнейший из тех документов – «Положение о поземельном устройстве крестьян и инородцев на казенных землях сибирских губерний и областей». Суть его была весьма решительна: без всякого выкупа предоставить землю сибирским сельским обывателям в собственность.

      Проведение законопроекта в жизнь встретилось с немалыми трудностями: во–первых, землеустроительные работы в Сибири не завершились, а во – вторых не хватало средств. Как еще одну причину можно выделить парадоксальную на первый взгляд проблему, которая, как показала история, имела очень важные последствия для всей Российской империи в целом: Сибирь, будучи «страной крестьянской», за правые партии на выборах в Государственную думу не голосовала. Состав сибирских депутатов был представлен исключительно оппозиционными тогдашнему политическому режиму париями и оказал большое влияние на характер обсуждения законопроекта о землеустройстве крестьян в Сибири. Почему я акцентировал внимание на этой проблеме, назвав ее общегосударственной?

Для ответа на этот вопрос необходимо отвлечься от общего хода повествования….     Еще раньше, на выборах в первую Государственную думу вчера еще патриархальный мужик избрал думу без единого правого. Именно здесь и произошел первый серьезный прокол в испытанном лозунге «Царь и народ». Это означало, в свою очередь, крах новой политики государства, заключающейся в том, чтобы воплотить идею единения царя с народом в жизнь, найти опору самодержавию в виде патриархального крестьянского населения. Не трудно догадаться о тех последствиях, которые, быть может, только назревали в тот период, были незаметны, но которые обязательно дадут о себе знать немного позже…

       Итак, вышеуказанный проект о землеустройстве оказался сибирским депутатам не по душе: они мотивировали это тем, что «сибирские старожилы, живя своей жизнью, никакого землеустройства не просят». Обсуждение законопроекта затянулось безрезультатно, вплоть до прекращения деятельности 4 Государственной думы. Правда, до смерти Столыпина работа шла сравнительно споро, но потом, как известно, после смерти премьера, законопроект лишился главной своей заводной пружины и, работа затянулась. Однако, еще в 1908 г. правительство приступило к размежеванию наделов крестьянских общин в Сибири. Интересно отметить один циркуляр, отправленный премьер-министром сибирским губернаторам: «не допуская каких – либо насилий над волею самих старожилов или новоселов, содействовать тому, чтобы сельские общества с общинным землепользованием перешли к владению личному». Местным чиновникам в беседах с населением рекомендовалось проявлять служебный такт и благожелательную настойчивость. Несомненно, в этом предписании отразились новые подходы в попытках правительства провести фермеризацию России. Ведь в центральных областях насилие при создании хуторов и отрубов было обычной практикой.

      В Европейской России попытки выделиться на хутора и отруба обычно вызывали сопротивление середняцкой части деревни (многие крестьяне психологически не могли освободиться от общего уклада жизни). В Сибири же община была заметно слабей, и, крестьяне охотно шли на отделение. Именно относительная незрелость сибирской общины во многом делала коренного деревенского мужика, не говоря уже о переселенцах, надежных сторонников столыпинских преобразований.

       Итак, вернемся к проблеме переселенческой политики. В задачу переселенческого управления, как это уже было сказано, входило разрешение насущного вопроса перенаселенности центральных губерний России. Основными районами переселения были Сибирь, Средняя Азия, Дальний Восток и Северный Кавказ. Правительство всячески поощряло заселение данных регионов: были устранены все препятствия и создан серьезный стимул для переселения в осваиваемые районы страны. Кредиты, отпускаемые переселенцам, увеличились в четыре раза по сравнению с периодом 1900 -1904гг. Проезд был бесплатным, специальные по конструкции, «столыпинские» вагоны, позволяли везти с собой скот и имущество.

      До Столыпина правительство тоже старалось помогать богатым крестьянам – достаточно вспомнить льготные кредиты Крестьянского банка. Заметим, что Столыпин, напротив, отводил главенствующую роль в деле государственного поощрения не кредитам, а говоря современным языком, вещественными рычагами.

     Действительно, деньги крестьянин мог попросту пропить, стать жертвой дельцов, финансовых воротил и чиновников. Именно поэтому Столыпин старался реализовать помощь в натуральном виде. В–первых, путем создания развитой инфраструктуры: в зонах переселения правительство строило железные дороги, водохранилища, колодцы, школы. Так, к примеру, только медицинских пунктов было открыто около 500. Крестьянин также получал помощь в виде семян, скота, инвентаря – все это можно было использовать только в хозяйстве: продать все это в Сибири было некому. В связке «государство – крестьянин» исключался перекупщик – торговец. Говоря о методах проведения реформ нельзя не отметить, что они опирались на нажим аппарата, чиновников, полиции. Мы уже упоминали, реформа реализовалась в то время, когда в стране царила обстановка расстрелов, виселиц, прямого насилия властей. Преступник он и есть преступник, но то, что сама власть с помощью военно–полевого суда, в состав которого Столыпин запретил включать юристов, расстреливает своих граждан – это было невиданно. Столыпин создал прецедент: право власти карать без объяснений.

      Столыпин утвердил и право власти вмешиваться в сугубо экономические отношения. Право государства на насилие в экономике впервые продемонстрировано в общероссийском масштабе именно Столыпиным в ходе его реформ.

      Каковы же были итоги столыпинского аграрного курса, который был последней ставкой царизма в борьбе за существование? Удалась ли аграрная реформа по Столыпину? Историки в основном считают, что результаты были очень далеки от ожидаемых. По мнению В. Бондарева, реформирование аграрных отношений, наделение крестьян правом частной собственности на землю удалось лишь частично, при этом сохранилось антагонистическое противоречие между крестьянами и помещиками; проведение землеустроительных работ, отделение крестьян он общины удалось в незначительной мере - около 10% крестьян выделилось из хутора; переселение крестьян в Сибирь, Среднюю Азию, на Дальний Восток в какой- то степени удалось.[3] Это - выводы, для объективной оценки необходимо обратится к основным цифрам и фактам. Примерно за десять лет только 2,5 млн. крестьянских хозяйств удалось освободиться от опеки общины. Движение за упразднение "мирского" правления на селе достигло наивысшей точки между 1908 и 1909 гг. (около полмиллиона запросов ежегодно). Однако впоследствии это движение заметно сократилось. Случаи полного роспуска общины в целом были крайне редкими (около 130 тыс.). "Свободные" крестьянские землевладения составили лишь 15% общей площади обрабатываемой земли. Едва ли половине работавших на этих землях крестьян (1,2 млн.) достались отруба и хутора, закрепленные за ними постоянно, в частную собственность. Собственниками смогли стать лишь 8% общего числа тружеников, но они терялись в масштабах страны.

      Землеустроительная политика не дала кардинальных результатов. Столыпинское землеустройство, перетасовав надельные земли, не изменило земельного строя, он остался прежним - приноровленным к кабале и отработкам, а не к новейшей агрокультуре указа 9 ноября.

      Деятельность крестьянского банка также не дала желаемых результатов. Всего за 1906- 1915 гг. банк приобрел для продажи крестьянам 4614 тыс. десятин земли, подняв цены с 105 руб. в 1907 г. до 136 руб. в 1914 г. за десятину земли. Высокие цены и большие платежи, налагаемые банком на заемщиков, вели к разорению массы хуторян и отрубников. Все это подрывало доверие крестьян к банку, и число новых заемщиков пошло вниз.

       Переселенческая политика наглядно продемонстрировала методы и итоги столыпинской аграрной политики. Переселенцы предпочитали обосновываться в уже обжитых местах, таких как Урал, Западная Сибирь, нежели заниматься освоением безлюдных лесных зон. Между 1907 и 1914 гг. 3,5 млн. человек выехали в Сибирь, около 1 млн. из них вернулись в европейскую часть России, но уже без денег и надежд, ибо прежнее хозяйство было продано.

         Одним словом, реформа не удалась. Она не достигла ни экономических, ни политических целей, которые перед ней ставились. Деревня вместе с хуторами и отрубами оставалась такой же нищей, как и до Столыпина. Хотя, необходимо привести цифры, которые приводит Г. Попов - они показывают, что кое- какие сдвиги в положительную сторону наблюдались: с 1905 по 1913 гг. объем ежегодных закупок сельхозтехники вырос в 2-3 раза. Производство зерна в России в 1913 г. превышало на треть объем производства зерновых в США, Канаде, Аргентине вместе взятых. Российский экспорт зерна достиг в 1912 г. 15 млн. тонн в год. В Англию масла вывозилось на сумму, вдвое большую, чем стоимость всей ежегодной добычи золота в Сибири. Избыток хлеба в 1916 г. составлял 1 млрд. пудов.[6] Не правда ли, обнадеживающие показатели? Но все же, по мнению Попова, главную задачу - сделать Россию страной фермеров - решить не удалось. Большинство крестьян продолжали жить в общине, и это, в частности, предопределило развитие событий в 17 году.[6] Дело в том, и мы уже кратко касались этой проблемы, когда говорили о результатах выборов в Государственную думу, что столыпинский курс провалился политически. Он не заставил крестьянина забыть о помещичьей земле, как рассчитывали авторы указа 9 ноября. Новоиспеченный реформой кулак, грабя общинную землю, держал в уме и помещичью, как и остальные крестьяне. К тому же он становился все более заметным экономическим конкурентом помещика на хлебном рынке, а порой и политическим, прежде всего в земстве. К тому же новая популяция "сильных" хозяев, на которых рассчитывал Столыпин, была недостаточной, чтобы стать опорой царизму.

         Здесь ярко проявляется основная причина неудач буржуазных реформ - попытка их проведения в рамках феодальной системы. К слову, скажем, что можно встретить утверждение, будто столыпинским реформам просто не хватило времени для положительных результатов. На мой взгляд, эти реформы по своей сущности не могли быть реализованы эффективно в той ситуации. Этого времени у них попросту не могло быть: на каком-либо этапе они попросту завязли бы. Невозможно, не меняя надстройки, изменить базис - социально-экономические отношения и, следовательно, проводить буржуазные реформы в рамках абсолютизма (даже с избранием представительного органа сущность власти мало, чем изменилась) не представляется возможным. Здесь конечно мы имеем в виду максимум преобразований. Можно допустить, что столыпинские реформы, если бы они продолжались, скажем, еще лет 10, принесли бы определенные результаты, главным из которых было бы создание слоя мелких крестьянских собственников- фермеров, да и то в том случае, по выражению Ленина, если "обстоятельства сложились исключительно благоприятно для Столыпина".[6]

     Но ряд внешних обстоятельств (смерть Столыпина, начало войны) прервали столыпинскую реформу.

      Всего 8 лет проводилась аграрная реформа, а с началом войны она была осложнена - и, как оказалось, навсегда. Столыпин просил для пол­ного реформирования 20 лет покоя, но эти 8 лет были далеко не спокой­ными. Однако не кратность периода и не смерть автора реформы, убитого в 1911 году рукой агента охранки в киевском театре, были причиной кра­ха всего предприятия. Главные цели далеко не были выполнены. Введение частной подворной собственности на землю вместо общинной удалось ввес­ти только у четверти общинников. Не удалось и территориально оторвать от "мира" зажиточных хозяев, т.к. на хуторских и отрубных участках по­селялись менее половины кулаков. Переселение на окраины так же не уда­лось организовать в таких размерах, которые смогли бы существенно пов­лиять на ликвидацию земельной тесноты в центре. Все это предвещало крах реформы еще до начала войны, хотя ее костер продолжал тлеть, под­держиваемый огромным чиновничьим аппаратом во главе с энергичным при­емником Столыпина - главным управляющим землеустройством и земледелием А.В.Кривошеиным. Причин краха реформ было несколько: противодействие крестьянс­тва, недостаток выделяемых средств на землеустройство и переселение, плохая организация землеустроительных работ, подъем рабочего движения в 1910-1914 гг. Но главной причиной было сопротивление крестьянства проведению новой аграрной политики.

2.3. Столыпин и Император

       По мнению Г. Попова, существует постоянный парадокс, состоящий в следующем: с одной стороны реформирование России предполагает создание и развитие представительной власти, а с другой, в бесконечных дебатах всех ветвей этой власти - начиная с Думы - на долгие месяцы “тонут” самые необходимые меры.[6] Этот процесс естественен, он обусловлен самой природой представительной власти: она призвана обеспечить мирное урегулирование интересов различных групп общества, а следовательно, этот процесс не может не быть полным компромиссов и длительным. В стране, где общественная ситуация достаточно благополучна, эти демократические парламентские процедуры играют в целом прогрессивную и положительную роль. Но в эпоху решительных, коренных реформ, когда промедление “равносильно смерти” эти процессы грозят вообще все затормозить. И Столыпин, и правительство осознавали, что земельная реформа через Думу в какие-то приемлемые сроки не пройдет, а то и вовсе “утонет”.

         С самого начала она оказалась в центре главных забот Столыпина. Первая Дума своим большинством выдвигала требования, не приемлемые для самодержавия и 8 июля 1906 года была распущена.

       II Государственная дума была избрана Столыпиным как полигон для будущего бонапартистского курса, хотя выборы происходили по старому избирательному закону. Но резкое ослабление кадетского центра и столь же явное усиление левого крыла уже говорило о том, что возможность соглашения между правительством и Думой стала еще более призрачной. Премьер явно провоцировал Думу на открытые конфликты с правительством, приближая час разгона.

       III Государственная Дума вышла именно такой, какая ему была нужна, явилась тем инструментом, на котором, как он полагал, ему удастся исполнить свою сольную партию.

       Надо отметить, что Столыпин несколько раз нарушил закон для осуществления своей политики (быть может, это одна из глубинных причин неудач его реформистского курса).[1] Так, к примеру, быстро утвердить у царя Указ о земельной реформе стало возможным только благодаря статье 87 Основных законов Российской империи. Эта статья давала право правительству между Думами принимать чрезвычайные указы по неотложным вопросам. Столыпин и воспользовался 87 статьей и утвердил аграрное законодательство сразу после роспуска первой и до созыва второй Дум. При этом он дважды нарушил статью 87(во-первых, аграрное законодательство не было чрезвычайным вопросом, напротив, это был главный вопрос России; во-вторых, двухмесячный срок не был соблюден). Таким образом, коренной вопрос - об аграрной реформе - был решен почти без участия российского парламента и в обход его. Как и в 1861 г., бюрократия обошлась без демократических механизмов. Николай II одобрил реформу, но не был ее двигателем. Двигателем был сам Столыпин (это, кстати, отличается от ситуации 18-19 века, когда инициаторами реформ выступали императоры) коль скоро очаг преобразований находился не на ее вершине, то энергия тратилась не только на преобразования сверху - вниз, но и на “работу с начальством”. Возникает борьба на два фронта, которая отвлекает ресурсы и изматывает силы. И даже гигантская энергия Столыпина не выдерживала такого порядка проведения реформ.

         В абсолютистской монархии - как и любой другой тоталитарной системе - очень сложно проводить реформы: старый режим, защищая себя, не позволяет сформироваться силам, заинтересованным в реформах. Он все подавляет. Именно поэтому движущей силой может быть только сам режим, вернее та его часть, которая решилась на реформы. Итак, реформа с самого начала была ослаблена тем, что ее вело не первое лицо пирамиды власти. Но эта реформа еще более ослабла, поскольку у нее не было и достаточной поддержки в обществе. Столыпин во многом переоценил активность той части крестьян, которая хотела разбогатеть. Богатые крестьяне еще не стали в селе самостоятельной силой. Соответственно, они не смогли стать опорой столыпинской реформы. В перспективе, конечно, слой самостоятельных крестьян- фермеров стал бы мощным фактором политической жизни России. Но это в перспективе. А в начале все зависит от активности ее инициаторов. Однако длительным начатое сверху быть не может - успех реформ зависит от быстрого формирования их социальной базы. Столыпин так и не сумел найти способ, который позволил бы начатой сверху аграрной реформе опереться на активность крестьянства. Оно, к сожалению, оставалось лишь материалом, который реформировали.

        Лишенная социальной опоры, столыпинская реформа оставалась комплексом административных мер. А в политической жизни страны по-прежнему действовали силы, выступавшие против реформы - и справа, и слева. В этой социальной и политической изоляции состоит, кстати, главное отличие реформы 1906 г. от реформы 1861 г.

3. С.Ю. Витте как выдающийся реформатор

3.1 Краткая биография

Витте Сергей Юльевич, граф (17 июня 1849 — 28 февраля 1915). Сын чиновника, происходившего из голландских выходцев, в 1856 получивших российское дворянство, мать из российского дворянского рода Фадеевых. Получил физико-математическое образование в Новороссийском университете, по окончании которого служил на железных дорогах. С 1886 управляющий Юго-Западной железной дорогой. В 1889 приглашен на государственную службу, где занимал должности сначала директора Департамента железнодорожных дел Министерства финансов, затем управляющего Министерством путей сообщения (с 15 февраля по 30 августа 1892). С августа 1892 по 1903 — министр финансов, сыграл огромную роль в индустриализации России, укреплении российских финансов, развитии высшего и специального технического образования. Статс-секретарь (1896г.). Действительный тайный советник (1899г.). 16 августа 1903 назначен председателем Комитета министров. С 17 августа 1903 член Государственного совета. Возглавлял российскую делегацию на мирных переговорах с Японией в Портсмуте; за успешное завершение этих переговоров 18 сентября 1905 возведен в графское достоинство. В начале октября 1905 выдвинул программу выхода власти из созданного всеобщей политической стачкой кризиса и добился ее одобрения Николаем II; основные положения этой программы были провозглашены манифестом 17 октября 1905. С 24 апреля 1906 председатель Совета министров (в то же время оставался во главе подлежавшего упразднению Комитета министров). 22 апреля 1906 уволен от должностей председателя Совета министров и председателя Комитета министров. После отставки с поста премьера оставался членом Государственного совета и председателем Комитета финансов. Скончался в Петрограде. Посмертно были опубликованы его мемуары: Воспоминания. М., 1960. Т. 1—3.

3.2. Сущность, содержание, методы, итоги реформы Витте

       В те годы Россия переживала самый настоящий железнодорожный бум. Уже действовала дорога от Москвы до Петербурга, строились и осваивались многочисленные железнодорожные ветки в Центральной и Южной России. Железнодорожное строительство требовало участия молодых специалистов, и Министерство путей сообщения прекрасно понимало это. Им прилагались большие усилия для того, чтобы привлечь на службу выпускников университетов для подготовки специалистов по административной и финансовой части.

         Близкое знакомство дяди Витте, Р.А.Фадеева, с тогдашним министром путей сообщения графом В.Бобринским оказалось очень важным обстоятельством в карьере Сергея Юльевича. Вскоре он стал служащим управления казенной Одесской железной дороги.

       Витте сразу же зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. Не будучи специалистом, он предпочел на практике освоить премудрости нового для себя дела. Начал он с работы кассира и постепенно прошел все должности служащих. В 1877 г. он занял такой же пост в управлении Юго-Западными железными дорогами, а с 1886 г. стал управляющим этими дорогами. За 16 лет Сергей Юльевич проделал головокружительный подъем по карьерной лестнице, не забывая при этом и о государственной службе. В 1874 г. его причислили к Министерству путей сообщения, а когда Витте оказался по делам службы в Петербурге, его пригласили в комиссию, которая занималась изучением состоянием железнодорожного дела в России. Затем Витте изучал проблему разработки железнодорожных тарифов и даже выпустил посвященную ей научную книгу. Наконец, талантливый организатор был замечен министром финансов А.И.Вышнеградским. Он попросил у Витте консультации по вопросу об отсутствии доходов на казенных железных дорогах. Витте с блеском справился с поставленной задачей. К этому времени и самому Витте, и людям, знакомым с ним, стало понятно, что он вполне готов решать железнодорожные проблемы в масштабе всей России. Но перейти на государственную службу означало лишиться огромного дохода в 60 тыс. рублей в год, который намного превышал содержание министра. И тут в судьбу Сергея Юльевича вновь вмешался случай.

      Витте, как управляющему Юго-Западными железными дорогами, приходилось довольно часто сопровождать государя в поездках. Он, зная требования безопасности движения, предупреждал императора о том, что несущийся на огромной скорости царский поезд, утяжеленный специальными вагонами, может разрушить железнодорожное полотно. Но предостережения Витте тогда были оставлены без внимания, что привело к крушению в Борках. После аварии император вспомнил о мрачном пророчестве известного железнодорожника, а умных и напористых людей Александр III ценил.

       10 марта 1890 г., против всех порядков чинопроизводства, Сергей Юльевич получил должность директора департамента. Ему, опять же вразрез с порядком, был присвоен чин статского советника и назначена доплата к жалованью, чтобы компенсировать материально невыгодность государственной службы. 15 февраля 1892 г. Витте занял пост министра путей сообщения, а в августе еще и министра финансов.

        Головокружительная карьера! Она стала возможной потому, что Александр III покровительствовал молодому министру. То, что Витте умел излагать свои мысли ясно и четко, увлекал императора своими идеями. И сам Витте проникся к императору-миротворцу искренней симпатией, исключительно тепло, отозвавшись о нем в своих мемуарах.

       Витте входил в различные комиссии - по проблемам торгового мореплаванья и судоходства, по мелиоративному и мелкому кредиту и т.д. Пользуясь положением царского выдвиженца, он ведет необычную для госаппарата кадровую политику: набирает людей, отдавая приоритет не происхождению, чинам и выслуге, а прежде всего профессиональной подготовке, знаниям и деловитости, резко меняет стиль работы руководимых им подразделений.

       Витте ничем не походил на тогдашних министров. Можно сказать, что он представлял собой новый для России тип руководителя. Министерство финансов, которое возглавил Витте, представляло собой некий конгломерат ведомств. В руках министра сосредоточивалось управление не только финансами, но и промышленностью, торговлей, торговым мореплаваньем, отчасти народным образованием, коммерческим и аграрным кредитом. Под его контролем фактически находилось министерство путей сообщения. В какой-то мере он руководствовался идеями немецкого экономиста первой половины 19 века Ф. Листа, а также наследием своих предшественников Н.Х. Бунге и И.А. Вышнеградского – ученых с мировым именем. Критическое осмысление идейно-теоретических постулатов системной модели развития экономики, в основе которой лежал принцип покровительства отечественной промышленности, анализ с этой точки зрения практики пореформенных десятилетий послужили отправным моментом для выработки Витте собственной концепции экономической политики. Главной его задачей стало создание самостоятельной национальной индустрии, защищенной на первых порах от иностранной конкуренции таможенным барьером, с сильной регулирующей ролью государства, что должно было в конечном итоге укрепить экономические и политические позиции России на международной арене.

             В целом на этом этапе он попытался приспособить экономическую политику к общеполитической доктрине царствования Александра III с ее курсом на отстаивание консервативных начал во всех сферах жизни страны, к укреплению и расширению роли самодержавного государства. Усиление государственного вмешательства в хозяйственную жизнь страны нашло отражение в ряде мер – от разработки и широкого внедрения тарифного законодательства, усиления регулирующей роли государства во внутренней и внешней торговле до выкупа в казну почти 2/3 всех железных дорог, расширения казенного промышленного сектора и усиления роли Государственного банка во всей народнохозяйственной системе и т.д. Вместе с тем он попытался активизировать и частный сектор, ввести новую систему налогообложения, облегчить порядок возникновения и деятельности акционерных предприятий

          Со второй половины 90-х годов экономическая программа Витте приобретает все более отчетливые контуры. Этому в немалой степени способствовала его борьба с оппонентами из дворянско-помещичьих кругов и их адептами в высших эшелонах власти. Курс Витте на индустриализацию страны вызвал протест поместного дворянства. И либералов, и консерваторов объединяло неприятие методов реализации этого курса, затрагивавших коренные интересы аграриев. Что касается претензий помещиков, то они были и реальными, и надуманными. Действительно, покровительственная таможенная система, особенно четко проявившаяся в таможенном тарифе 1891 года и в русско-германских торговых договорах, вела к росту цен на промышленные товары, что не могло не затрагивать сельских хозяев. Ущемление своих интересов они видели также и в перекачке средств в торгово-промышленную сферу, что не могло не сказаться на модернизации сельского хозяйства. Даже золотое обращение, повысив курс рубля, оказалось для помещиков-экспортеров невыгодным, так как повышение цен на сельскохозяйственные продукты снижало их конкурентоспособность на мировом рынке. Но более всего раздражали дворянство взгляды Витте на будущее России, в котором высшему сословию не отводилось прежней лидирующей роли. Особенно массированными нападкам министр и его политика подвергались в ходе работы Особого совещания по делам дворянского сословия (1897-1901 годы), созданного по повелению Николая II для выработки программы помощи высшему сословию. Критика была столь ожесточенной, претензии реакционно-консервативных сил, требовавших восстановления прежнего статуса дворянства как правящего сословия, так противоречили проводимой политике, что фактически стал вопрос о том, в каком направлении и каким путем идти дальше России.

       В своих выступлениях на совещании Витте показал, что поместное дворянство вовсе не было обойдено заботами правительства. В ряду мер помощи помещикам были перечислены и организация дешевого и льготного кредита, и особая тарифная политика правительства, ограждавшая помещичий хлеб от конкуренции дешевого сибирского зерна и т.д. В одном из первых своих выступлений на совещании 29 ноября 1897 года Витте, еще сравнительно недавно придерживался идеи об исключительности и самобытности России, развитие которой, как он считал ранее, шло и должно было идти своим путем, отличным от Запада, теперь заявил, что существуют закономерности, общие для всего мира, с которыми необходимо считаться. « В России теперь происходит то же, что случилось в свое время на Западе: она переходит к капиталистическому строю, - говорил он. - …Россия должна перейти на него. Это мировой непреложный закон».[4] Заявление смелое и весьма ответственное. Самодержавие, развивая промышленность, модернизируя сельское хозяйство, серьезно не задумывалось о сущности преобразований, о тех социально-экономических последствиях, к которым неизбежно должна была привести эта политика. Витте убеждал своих оппонентов, что решающая роль в жизни страны переходит от землевладения, сельского хозяйства к промышленности, банкам. «Мы находимся у начала этого движения, - констатировал он, - которого нельзя остановить, без риска погубить Россию».[4] Гигантская сила современной промышленности, банков и в России подчиняет себе аграрный сектор экономики. Выход, по его мнению, для дворянства один – обуржуазиться, заняться помимо земледелия и этими отраслями хозяйства.

           Однако то, что стало очевидным для министра финансов, почти не встретило сочувствия у участников совещания. Большинство никак не отозвалось на его речь, не видя смысла в обсуждении этой проблемы. Лидер же консерваторов-охранителей В.К. Плеве, в то время товарищ министра внутренних дел, отмел все выводы и аргументацию Витте. По его мнению, «имеется полное основание надеяться, что Россия будет избавлена от гнета капитала и буржуазии и борьбы сословий».[2] Ближайшие же годы показали, как грубо ошибался Плеве. Но тогда его позиция вызвала сочувствие в правящих верхах, да и у самого царя.

           Совещание приложило массу усилий, как оказалось совершенно безуспешных, чтобы поддержать и восстановить прежнее положение высшего сословия, считавшегося «первой опорой престола». Витте не отказался от своей идеи, и ему пришлось неоднократно отстаивать свой курс на индустриализацию страны, развивая и дополняя его новыми элементами. В 1899 и 1900 годах им были подготовлены два доклада, в которых он настойчиво убеждал царя строго придерживаться программы создания собственной национальной промышленности. Чтобы расширить ее, предлагалось, во-первых, продолжать политику протекционизма и, во-вторых, шире привлекать в промышленность иностранные капиталы. Оба эти способа требовали определенных жертв, особенно со стороны землевладельцев и сельских хозяев. Но конечная цель, по глубокому убеждению Витте, оправдывала эти средства. К этому времени относится окончательное складывание его концепции индустриализации страны, политика министерства финансов приобретает целенаправленный характер – в течении примерно десяти лет догнать более развитые в промышленном отношении страны, занять прочные позиции на рынках стран Ближнего, Среднего и Дальнего Востока. Ускоренное промышленное развитие страны Витте рассчитывал обеспечить за счет привлечения иностранных капиталов в виде займов и инвестиций, за счет внутренних накоплений, с помощью винной монополии, усиления налогового обложения, за счет повышения рентабельности народного хозяйства и таможенной защиты промышленности от зарубежных конкурентов, за счет активизации русского экспорта.

         Витте удалось в какой-то мере добиться реализации своих планов. В российской экономике произошли значительные сдвиги. За время промышленного подъема 90-х годов, с которым совпала его деятельность, промышленное производство фактически удвоилось, в строй вступило около 40 процентов всех действовавших к началу 20 века предприятий, и было построено столько же железных дорог, в том числе великая Транссибирская магистраль, в сооружении которой Витте внес немалый личный вклад. В итоге Россия по важнейшим экономическим показателям приблизилась к ведущим капиталистическим странам, заняв пятое место в мировом промышленном производстве, почти сравнявшись с Францией. Но все же отставание от Запада и в абсолютных показателях, и особенно по душевому потреблению оставалось еще весьма значительным. Много внимания Витте уделял подготовке кадров для промышленности и торговли. При нем к 1900 году были учреждены и оснащены оборудованием 3 политехнических института, 73 коммерческих училища, учреждены или реорганизованы несколько промышленно-художественных заведений, в том числе знаменитое Строгановское училище технического рисования, открыты 35 училищ торгового мореплавания.

        Первоначально Витте, полностью разделявший попечительный характер правительственной рабочей политики, склонен был видеть причину стачечного движения почти исключительно в подстрекательстве антигосударственных элементов, которые якобы искусственно стремились внести рознь в отношения между трудом и капиталом во имя «отвлеченных или заведомо ложных идей…совершенно чуждых народному духу и складу русской жизни».

         Вскоре, однако, рассуждения об особом укладе русской жизни и патриархальных отношениях на фабриках и заводах совершенно исчезают в документации министерства финансов. Это и понятно: они никак не увязывались с виттевской программой индустриализации страны и его новыми представлениями о путях ее развития. К тому же рост забастовочного и революционного движения служил достаточно убедительным доказательством несостоятельности его прежних представлений о причинах социальной напряженности на предприятиях. Именно нарастание стачечного движения побудило правительство вернуться на путь усовершенствования фабричного производства. При самом активном участии Витте были разработаны и приняты законы об ограничении рабочего времени на предприятиях (2 июня 1897 года), о вознаграждении рабочих, потерявших трудоспособность в результате несчастного случая на производстве (2 июня 1903 года), о введении на фабриках и заводах института фабричных старост (10 июня 1903 года), которые при всей их ограниченности были все же шагом вперед в разработке рабочего законодательства. Таким образом Витте, видимо, рассчитывал установить полный контроль над положением дел в промышленности, начиная от технического состояния предприятий и кончая сферой социальных отношений.

Политика эта встречала упорное сопротивление МВД, пытавшегося, в свою очередь, полностью подчинить себе фабричную инспекцию, расширив ее полицейские функции. Вместе с тем фабричным инспекциям вменялось в обязанность «следить и своевременно доводить до сведения министерства финансов… о нездоровых проявлениях и неустройствах на фабриках, которые могут породить беспорядки».

       Витте удалось удержать за собой общее руководство фабричными инспекторами и председательство в Главном по фабричным и горнозаводским делам присутствии – межведомственном органе, созданном в 1899 году. Но на местах инспектора оказались в подчинении у губернаторов, что было вынужденным компромиссом. Оказались урезанными и принятые законы, что, как отмечал впоследствии Витте, послужило причиной обострения социальной напряженности. В целом его, конечно, никак нельзя заподозрить в особом благоволении к рабочим. Как вспоминал в заметке-некрологе Н. Ланговой, вице-директор департамента торговли и мануфактур, «в деле организации рабочего труда он терпеть не мог «крайностей» по поводу «утрирования» гигиены труда…».[6] Но в то же время он отчетливо осознавал опасность отстаивать в этой сфере от законодательства передовых стран Запада.

         Менее успешной была деятельность Витте в сфере аграрного сектора экономики, хотя полностью возлагать вину за это на него, очевидно, нельзя. При всем своем неприятии дворянских претензий к правительству он предпринял немало усилий по обеспечению помещиков средствами для модернизации их имений. Продолжая линию своих предшественников, он активизировал деятельность кредитных учреждений по выдаче ссуд землевладельцам и сельским хозяевам. За 1895-1905 годы объем долгосрочных ссуд, выданных ипотечными банками под залог земли, превысил миллиард рублей. К выдаче краткосрочных кредитов помимо Государственного банка были привлечены частные кредитные учреждения. Условиями кредита и строгим контролем за их выполнением Витте пытался форсировать капиталистическую перестройку помещичьих хозяйств. Однако этот процесс в силу сохранения крепостнических пережитков, последствий мирового аграрного кризиса, ряда тяжелых неурожаев и т.д. шел крайне медленно.

          В крестьянском вопросе Витте долгое время оставался ярым сторонником консерваторов славянофильской закваски, полностью разделяя законодательные меры Александра III по сохранению патриархально-попечительных начал в российской деревне. Так, в 1893 году он выступал горячим сторонником указа о сохранении общины и неотчуждаемости надельных земель. По его мнению, «общинное землевладение наиболее способно обеспечить крестьянство от нищеты и бездомности». Вместе с тем он считал, что положение крестьянства не так уж и тягостно, как это описывалось в литературе. Даже голод 1891 года он склонен был приписать изъянам статистики.[6]

        Однако не прошло и пяти лет, как Витте понял, что тяжелое экономическое положение деревни ведет к падению платежеспособности крестьян и что это, в свою очередь, подрывает государственный бюджет и внутренний рынок промышленности. Выход из обострявшегося кризиса он видел в ликвидации правовой обособленности крестьян, их имущественной и гражданской неполноправности. В октябре 1898 года он обращается к Николаю II с запиской, в которой уговаривает царя «завершить освобождение крестьян», сделать из крестьянина «персону», освободить его от давящей опеки местных властей и общины. Проведение реформ сулило, по его расчетам, блестящие перспективы- 3-4 миллиарда рублей ежегодных поступлений бюджетных доходов, что укрепило бы мощь России.

       Но его предложение создать специальную комиссию по этому вопросу тогда не было принято. Царь даже не ответил на его обращение. Это и понятно. Дела, казалось, шли блестяще, экономическая конъюнктура шла в гору. И Витте пришлось временно отступить. Когда государственный секретарь А.А. Половцев в апреле 1900 года в частной беседе напомнил ему о записке, тот ответил, что сомневается, «чтобы нашелся человек, который решился бы произвести необходимый для экономического подъема переход от общинного владения к подворному».[6] Лишь разразившийся финансовый и промышленный кризис, неурожай 1899 и 1901 годов, крупные крестьянские выступления 1902 года заставили Николая II создать ряд комиссий и совещаний для пересмотра крестьянского законодательства и выработки мер по подъему сельского хозяйства.

Витте возглавил один из важнейших таких межведомственных органов – Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности (1902-1905 годы), сыгравшее заметную роль в разработке нового курса аграрно-крестьянской политики правительства. И опять свою программу ему пришлось разрабатывать и отстаивать в ожесточенной борьбе с реакционно – консервативными помещичьими и бюрократическими кругами, настроения которых выражала Редакционная комиссия по пересмотру крестьянского законодательства, возглавлявшая тем же В.К. Плеве, ставшим к тому времени министром внутренних дел. Борьба между ними шла с переменным успехом, носила подчас ожесточенный характер, с применением всего арсенала средств - интриги, клевета и т.п. Витте проиграл и вынужден был оставить пост министра финансов. Но разработанная им программа по крестьянскому вопросу сыграла немаловажную роль в процессе выработки правительством нового курса аграрной политики, предвосхитив в основных чертах последующие столыпинское законодательство.

         Основные положения своей программы Витте изложил в известной «Записке по крестьянскому делу». В ней он утверждал, что главным тормозом развития деревни и модернизации сельскохозяйственного производства является правовое «неустройство» крестьян, их имущественная и общественная неполноправность, что крайне отрицательно сказывается на ведении ими личного хозяйства. Одним из важнейших таких депрессивных факторов являлась, по его мнению, община, сковывавшая крестьянскую предприимчивость, тормозившая рационализацию хозяйства. Панацею от всех бед он видел в укреплении крестьянской земельной собственности и постепенном уравнивании крестьян в правовом отношении с остальным населением империи. С этой целью, полагал он, необходимо предоставить крестьянам, внесшим выкупные платежи, право свободного выхода из общины с выделением причитающегося им надела, как это и предусматривалось Крестьянским положением 1861 года. Община должна со временем превратиться в простой союз земельных собственников, объединенных чисто хозяйственными интересами. Все остальные ее функции перейдут к специально созданной мелкой земской единице – волостному земству или всесословной волости. Волостные же суды и обычное право должны быть заменены со временем общегражданскими установлениями.

          Вместе с тем, излагая свою программу, Витте обязан был исходить из противоречивых установок Николая II, данных им в манифесте от 26 февраля 1903 года и в указе Сенату от 8 февраля 1904 года, согласно которым, с одной стороны, в основу трудов комиссии и совещания должен был быть положен принцип сохранения неприкосновенности общины и незыблемости надельного землевладения, а с другой стороны – «изысканы способы к облегчению отдельным крестьянам выхода из общины».[6] И, видимо, эта противоречивость его не смущала. Наоборот, в сословной обособленности надельного землевладения он видел наилучший способ сохранения мелкой земельной собственности. Неприкасаемость же общины он трактовал как запрещение любых способов насильственного воздействия на выход из общины, так и принудительного удержания в ней ее членов. В практической своей деятельности он добился отмены таких статей крестьянского законодательства, как круговая порука, телесные наказания крестьян по приговору волостных судов. Не без его участия были облегчены условия переселения крестьян на свободные земли, расширена деятельность Крестьянского банка, изданы законы и нормативные правила о мелком кредите. Так в аграрной программе Витте причудливо переплетались буржуазные начала и феодальные пережитки.

           Анализируя причины активизации массовых социальных движений в мире, Витте главную из них видел в естественном стремлении человека к справедливости, в борьбе с неравенством. «В сущности по моему убеждению, это корень всех исторических эволюций, - делился он своими «открытиями» с В.П. Мещерским в письме от 7 октября 1901 года. - С развитием образования народных масс - образования не только книжного, но и общественного – сказанное чувство справедливости, вложенное в душу человека, будет расти в своих проявлениях».[6] Процессы эти неотвратимы. Но общественные перевороты, являющиеся их следствием, могут проявляться и в формах «закономерных», если правительства в своей законодательной деятельности считаются с ними, и в формах эксцессов, если этим тенденциям не придать нужного направления и выхода. В возникновении социалистических идей, считал он, проявляются глубочайшие жизненные устремления народных масс, и готов был даже видеть в социализме силу, которой принадлежит будущее. Но верно оценив сущность и направление современного исторического процесса, Витте делал из этого весьма своеобразный вывод. По его мнению, перед Европой в целом и перед Россией в частности стоял выбор – самодержавие или социализм.

3.3. Витте и Император

            Витте и раньше считался «чужим» для петербургского высшего общества. А то, что он оказался едва ли не главным «двигателем» коренных изменений, еще более отдалили его и от аристократических кругов, и от чиновничьего мира. Да и Николай II в отличие от своего отца ценил в министрах не только деловые качества, но и то, как тот или иной государственный муж держит себя в высшем свете. Витте же, усвоив правила политической игры, вел себя в среде чиновников и аристократов «неподобающим образом», т.е. с подчеркнутым демократизмом. И когда стало ясно, что результат его достигнут, сам реформатор был уже не нужен.

          Николай и раньше не любил своего министра финансов. Витте умом и энергией «заслонял» императора. Один из самых близких к Николаю II членов семьи, великий князь Александр Михайлович, говорил однажды царю, что Витте «обезличивает не только другие министерства, но и само самодержавие».[5] А в 1900 г., когда Николай II тяжело заболел и одно время даже встал вопрос о том, кто будет наследовать ему, Витте высказался за брата Николая – великого князя Михаила Александровича. Николай, трепетно относился к своим царским регалиям и не забыл Сергею Юльевичу этого эпизода. Когда же интриги главного противника Витте среди министров – министра внутренних дел Плеве – стали особенно вызывающими, Николай II, наконец, решился избавиться от министра финансов.

         В 1902-1904 гг. участились крестьянские волнения и Плеве обвинил Витте в либеральничестве с бунтовщиками, тогда как необходимо было принимать крутые меры. В 1903 г. Витте был уволен со своего поста, но отказаться окончательно от его услуг царь не решился. Витте был необходим ему как авторитетный за границей государственный деятель, да и просто как ценный советник. Сергею Юльевичу выплатили огромное вознаграждение (400 тыс. рублей), а затем его назначили председателем Кабинета министров. Формально весьма солидный, но в действительности ничего не значащий пост был для Витте почетной отставкой – возглавляемый им орган решал только мелкие текущие вопросы и никакого влияния на политику государства не имел.

           Витте очень тяготился таким положением, но отказаться от государственной деятельности не смог, хотя с легкостью занял бы крупный пост в любом из российских банков или богатейшей частной компании. Наоборот, Витте стал активно добиваться возвращения в большую политику, и это ему удалось. Нарастание революционных настроений, начало кризиса в отношениях с Японией (а Витте считался крупнейшим специалистом в России по дальневосточной политике) сыграли ему на руку. Когда в конце 1904 г. в правящих кругах обсуждался вопрос о политических реформах в стране, Николай II именно Витте поручил готовить проект соответствующего указа. После этого Витте неизменно участвовал в многочисленных совещаниях, посвященных проведению реформ. Казалось, судьба вновь стала благосклонной к опальному министру, но… все инициативы Витте, все подготовленные им проекты преобразований вязли в болоте российской бюрократии, и не без ведома императора. Более того, был организован Совет Министров под председательством самого царя, а это лишний раз показывало малозначимость нынешней должности Витте. Время, полное тревожными событиями, шло, а Витте оставался на задворках российской политики.

          В начале 1905 г. с остротой встал вопрос о заключении мира с Японией. Военные поражения русской армии свидетельствовали о полном провале Российской империи в войне. Витте был одним из тех, кто активно ратовал за скорейшее заключение мира, и, хотя не встречал у императора взаимопонимания, самостоятельно, на свой страх и риск, пытался найти посредников в мировой дипломатии для ведения переговоров.

            Об огромном влиянии и авторитете Витте в международных делах было хорошо известно и царю. Сергей Юльевич, хотя и не имел дипломатического образования, на посту министра финансов сумел завязать обширные связи с правительственными деятелями Европы и Америки, успешно заключил ряд очень важных для России соглашений. Наконец, Витте был фактическим творцом российской политики на Дальнем Востоке: именно он руководил постройкой Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), при его участии были созданы Русско-китайский банк и множество других русских предприятий в этом регионе. Зная обо всем этом, Николай II, тем не менее, упорно отказывался назначить Витте главой русской делегации на мирных переговорах. На все предложения министра иностранных дел он отвечал: «Только не Витте!». Но поиски другой кандидатуры успеха не имели, и Витте возглавил делегацию на переговорах с Японией в Портсмуте (США).

         На встрече с царем установка была крайне жесткой – ни копейки контрибуции, ни уступки пяди земли. Но Витте сумел все же проявить гибкость и изворотливость, связав проблемы заключения мира с ближайшими и отдаленными перспективами русской внешней политики. Он считал необходимым добиться прочного и долговременного мира на Дальнем Востоке, восстановить добрые отношения с Японией, хотя бы ценой утраты некоторых позиций России, урегулировать отношения с другими великими державами в Китае. Все это нужно было для того, чтобы «лет на 20-25 заняться самими собою». Еще до прибытия в Портсмут Витте встретился с главами правительств и финансовыми кругами Берлина, Парижа и Нью-Йорка, чтобы прозондировать почву в отношении возможности заключения нового международного займа.

       Переговоры продолжались почти месяц, и за этот срок Витте удалось умерить японские претензии к Российской империи. В результате Россия признавала Корею сферой японских интересов и соглашалась установить в Маньчжурии принцип «открытых дверей», согласно которому эта часть Китая, находившаяся до того под русским влиянием, превращалась в зону свободной торговли. Наконец, Япония получала южную часть острова Сахалин. 23 августа 1905 г. на этих условиях был подписан мир, а 15 сентября Витте вернулся в Россию.

       Поначалу казалось, что в положении Витте ничего не изменилось, но уже через два дня после приезда он был приглашен на императорскую яхту «Полярная звезда», где был встречен Николаем II со всеми почестями. Император не только поблагодарил Витте. Он попросил Сергея Юльевича «продолжать столь необходимую координацию ведомств» и объявил о возведении его в графское достоинство (злые языки тут же назвали новоиспеченного графа Витте - Полусахалинский).[6]

       Витте был очень воодушевлен. Он энергично включился в борьбу с революционными беспорядками, но, как и другие, оказался бессилен. Не помогали и такие приказы войскам, как знаменитый приказ петербургского генерал-губернатора Д.Ф. Трепова: «Холостых залпов не давать и патронов не жалеть!».[5]

        Николай II оказался перед выбором: или же начать политические реформы в стране, или же установить в России военную диктатуру. В эти дни (конец сентября – начало октября 1905 г.) Витте постоянно встречался с императором, уговаривая его начать реформы. Наконец вмешательство великого князя Николая Николаевича помогло убедить царя. Николай II поручил Витте подготовить проект манифеста о даровании населению политических свобод. Под его руководством этот проект составили сотрудники Сергея Юльевича - князь Алексей Оболенский и Николай Вуич, и 17 октября он был подписан императором. Витте назначался председателем Совета Министров – первым в истории России.

       Спасая царизм от немедленного краха, Витте начал искусно лавировать, заявив в правительственном сообщении от 20 октября, что провозглашаемые реформы требуют времени, а пока должны действовать старые законы. Прежде всего, он начал заигрывать с общественностью, затеяв переговоры о вхождении в состав кабинета октябристско-кадетских деятелей. Одновременно он настоял на уходе из правительства наиболее скомпрометировавших себя министров. В конечном итоге из этого ничего не вышло, но определенный эффект все же был достигнут – у либералов окрепла надежда на возможность сотрудничества с властями. Не погнушался Витте и контактами с Гапоном. С его помощью Гапон, получивший из личных средств премьера 500 рублей, был выдворен за границу и оттуда по указанию главы правительства обратился с воззванием к рабочим, призывая их избегать насильственные действия.

       Витте справился со своей главной задачей – революцию в России удалось подавить. Но и это не помогло первому российскому премьеру уменьшить число своих недоброжелателей. Прошло время, и император вновь почувствовал неприязнь к Витте. К тому же, хотя вооруженные выступления удалось подавить, острая ситуация в стране сохранялась. 22 апреля 1906 г. Витте был уволен в отставку.

Николай II издал специальный рескрипт, в котором поблагодарил Витте за заслуги в борьбе с крамолой. Бывший теперь уже премьер получил крупное денежное вознаграждение. Кроме того, наградили его и одним из высших орденов – орденом Святого Александра Невского с бриллиантами и назначили членом Государственного совета. Политическая карьера Сергея Юльевича Витте закончилась.

          Выйдя в отставку, Витте занялся литературным трудом. Он переиздал свои основные работы по политическим и экономическим вопросам, начал писать воспоминания. Сергей Витте пробовал вновь вернуться в большую политику и даже встречался для этого с Григорием Распутиным, но все его попытки оказались безуспешными: Распутин не смог переломить антипатию императора к Витте.

         Сергей Юльевич Витте простудился и заболел, скончался в ночь на 25 февраля 1915 г. И после смерти он продолжал оставаться политической фигурой: появления его мемуаров власти опасались до последнего дня монархии. Полиция долгое время пыталась найти их рукопись, но безуспешно. И лишь в начале 20-х гг. огромный трехтомный труд первого в российской истории премьер-министра увидел свет: сначала в Германии, в Берлине, а потом уже и в Советской России. Эти интереснейшие мемуары в полной мере отразили противоречивый характер своего автора, его ясный ум и жесткие, а порой и жестокие суждения.

Витте не был по достоинству оценен своими современниками. И только после смерти величие этого непростого человека и его огромная роль в истории Российской империи стали очевидны для потомков.

Заключение

      Заканчивая работу необходимо подвести итоги. Столыпин не хотел наступления той реакции, которая сейчас связывается с его именем. Он сделал все, что мог для подавления революции. Но после ее окончания он рассчитывал на длительный период эволюционного развития. Его афоризм: "Дайте государству 20 лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России". Под руководством Столыпина была составлена программа реформ, включавшая в себя переустройство местного самоуправления и суда, введение социального страхования для рабочих, распространение земских учреждений на окраины страны, вероисповедные реформы, переход к всеобщему начальному образованию. В своей совокупности они имели бы большее значение, чем аграрная реформа.

Осуществилось из этих реформ немногое: страхование от несчастных случаев, реформа местного суда, кроме того, ввели земство в некоторых регионах. Все остальные реформы еще при жизни Столыпина застряли в Государственном совете - верхней палате российского парламента, а после его смерти они были провалены.

         Витте - выступая последовательным сторонником капиталистического развития страны, более того, активно подталкивая это развитие, Витте до конца своей жизни оставался убежденным монархистом и крайне скептически относился к либеральным, народническим и марксистским теориям. Он провел ряд многозначимых реформ оставивших и по сей день свои результаты. Будучи еще начальником станции, он проводил «реформу» тарифов на казенной железной дороге. А став министром финансов приводил в жизнь проекты самостоятельной национальной индустриализации, защиты от иностранной конкуренции таможенным барьером Российской промышленности. Когда Россия переходила к капиталистическому строю, он понял что решающая роль в жизни страны - переход от землевладения, сельского хозяйства к промышленности, банкам. Привлекал иностранные капиталы, проводил винную монополию, все эти меры вывели Российское государство на мировую арену промышленности и экспорта.

         На Сергея Юльевича производилось различное давление, как со стороны Николая II, так и дворянства с буржуазией. Они не терпели Витте, понимая что он намного умнее и энергичнее их. Кипело революционное настроение, начались забастовки, протесты, но и здесь министр консерватор сумел найти выход. Были внесены изменения в трудовой кодекс, и создана новая программа аграрной реформы, которая делала из крестьянина «персону» позволяла ему полностью распоряжаться собственной землей. Эта программа опиралась на Западный курс фермера. Позднее эту реформу продолжит Столыпин, и она в какой то мере воплотится в жизнь, но будет вязнуть в бюрократии и боязни народа к переменам.

        Реформы Столыпина и Витте были экономически полезны и политически целесообразны. Они подняли Россию на более высокий уровень по всем аспектам. Их реформы были нужны в то время, так как требовался толчок, чтобы привести Россию к лучшей жизни.

        Сергей Юльевич Витте и Петр Аркадьевич Столыпин оставили заметный след в отечественной истории. Они придерживались во многих случаях диаметрально противоположных общественно – политических взглядов, в том числе и на будущее России.

        Объединяет же их не только то, что они жили в удивительное время кризисов, войн и революций, когда решался вопрос о судьбе России. Но и то, что они были активными участниками общественно – политического движения. Крупные сановники самодержавия Витте и Столыпин, разными путями вышли на политическую арену страны. И каждый по-своему решал проблему выхода из тупика. Деятельность Витте и Столыпина не была однозначной, было много просчетов и ошибок. В целом они были, несомненно, крупными государственными деятелями, людьми с большим темпераментом и храбростью, видели гораздо дальше и глубже других представителей элиты.

       Крах политиков, невозможность срастить тоталитаризм и авторитаризм с самостоятельностью, крах курса крестьянина-фермера стали уроком для большевиков, которые предпочли опереться на колхозы. Путь Столыпина и Витте, путь реформ, путь предотвращения октября 17 года был отвергнут. И теми, кто революции не хотел. И теми, кто к ней стремился. Столыпин и Витте понимали и верили в свои реформы. Ситуация в политике и экономике тогдашней России, недальновидность самодержцев и отсутствие базиса не позволили им довести начатое до конца. Будем объективными: как политики они совершали ошибки – но почему бы нам не поучиться на них?

Список используемой литературы:

1. Аврех А.Я. П.А. Столыпин и судьбы реформ в России.- М.: Издательство политической литературы, 1991г.

2.    Богданович А.В. Три последних самодержца. Дневник. М.: Л., 1924г.

3.    Бондарев В. Кто есть кто и почему.- М.: 1995г.

4.    Витте С.Ю. Воспоминания. В 3-х томах.- М.: 1960г.

5.    Верт Н. История советского государства. – М.: Пресс, 1992г.

6. Корелин А.П. Россия на рубеже веков: исторические портреты. - М.: Издательство политической литературы, 1991г.

7.    Пантелеев В. Сибирская одиссея Столыпина., Былое, № 9-10, 1997г.

8.  Румянцев М. Столыпинская аграрная реформа: предпосылки, задачи и итоги; Вопросы экономики. – М.: № 10, 1990г.

29