Неокейнсианство. Теория экономического роста Р.Хоррода и теория цикла Э.Хансена

Несомненный успех имела первая книга Харрода "Теория международной экономики" (1933), выдержавшая четыре издания подряд. Здесь Харрод одним из первых изложил основной принцип в обосновании международного разделения труда — принцип сравнительных издержек, используя понятие предельных издержек, тогда как прежние популярные издания такого рода довольствовались обычно анализом постоянных издержек. Принято считать, что уже в этом сочинении Харрод фактически предполагает наличие мультипликатора внешней торговли.

Центральной работой в творчестве Харрода довоенного периода является монография "Торговый цикл" (1936), в которой содержатся основополагающие моменты будущей неокейнсианской теории циклических колебаний. Харрод пытается интерпретировать механизм цикла, исходя из анализа колебаний инвестиций, потребления и выпуска капитальных благ в их взаимном влиянии друг на друга. В процессе построения соответствующей модели он приходит к выводу, согласно которому "...в анализе взаимоотношений между мультипликатором и капитальным коэффициентом (т.е. фактически акселератором. — A.Х.) может быть обнаружен секрет торгового цикла". В сущности уже здесь в самом общем виде изложена идея сверхмультипликатора (соединения в едином процессе мультипликативного и акселеративного эффектов), которая получила затем развитие в трудах кейнсианских теоретиков цикла Дж.Хикса, П.Самуэльсона, Э. Хансена.

Монография "Торговый цикл" (1936) содержит и первые наметки кейнсианской теории динамики. Во-первых, Харрод прямо указывает здесь на ограниченность статического анализа неоклассической школы, поскольку проблема цикла по самому своему существу есть проблема динамическая. Во-вторых, саму проблему экономической динамики он связывает с анализом долговременных изменений инвестиций и сбережений. В последнем пункте очевидно влияние на Харрода некоторых идей Кейнса, изложенных еще в "Трактате о деньгах" (1930). Однако в целом теория экономической динамики Харрода формировалась вполне самостоятельно. Более того, анализ работ Харрода середины 1930-х годов приводит к выводу, что ему уже тогда была отчасти ясна некоторая ограниченность теоретической модели Кейнса: ее статический характер, односторонне отрицательное отношение к сбережениям, отвлечение от мирохозяйственных связей.

В 1939 г. Харрод публикует статью, завершающую его идейную эволюцию довоенного времени — "Очерк теории динамики". Здесь прежде всего формулируется цель теории динамики — "предложить базисные основы, пригодные для изучения изменений, аналогично основам, предложенным статической теорией для состояния покоя". В данной работе вводятся основные понятия динамической теории: фактический, гарантированный, естественный темпы роста; капитальный коэффициент; путем анализа соответствующих уравнений сделан вывод о внутренней нестабильности развития капиталистической экономики. Следовательно, кейнсианская теория роста фактически уже была готова. Но, как отмечают комментаторы Харрода, в предвоенные годы она не привлекла к себе особого внимания: нескончаемая депрессия 1930-х годов, сопровождавшаяся застойными процессами, казалось, делала неактуальными разработки в области экономической динамики. Сам Кейнс отнесся к концепции Харрода прохладно, выразив сомнение в существовании равновесной линии непрерывного развития, вокруг которой, согласно Харроду, происходят колебания фактического темпа роста.

Начавшаяся вскоре война более чем на шесть лет прервала теоретическую деятельность Харрода. Он переходит на работу в статистическом ведомстве при премьер-министре Великобритании У.Черчилле, выполняет функции экономического советника британского правительства.

Возвратившись по окончании войны к преподавательской деятельности, Харрод осенью 1946 г. готовит обновленный курс лекций по теоретической динамике. Эти лекции были прочитаны в феврале 1947 г. в Лондонском университете, а впоследствии опубликованы в виде отдельной монографии "К теории экономической динамики (1948). По сравнению со статьей 1939 г., содержащей аналогичные идеи, этой книге была уготована совсем иная судьба — в период послевоенного бума, который вместе с тем носил неустойчивый, прерывистый характер, тема динамического развития внезапно стала интересовать всех. За Харродом прочно укрепилась репутация новатора и возмутителя спокойствия, а его теоретическая модель (модель Харрода—Домара) вызвала в академических кругах Запада бурную дискуссию, которая продолжалась в течение двух десятилетий.

3.Теория цикла Э.Хансена.

Биографические сведения о Хансене весьма интересны. Он родился в далекой американской глубинке, в г.Выборге (штат Южная Дакота) в семье фермеров — датских эмигрантов. Впоследствии Хансен вспоминал о себе как о "простом парне с фермы". Начальная школа, в которую он ходил, помещалась в одной комнате. Среди ее выпускников только двое поступили затем в среднюю школу и только один из них — Э.Хансен закончил колледж (в Янктоне в 1910 г.). Недостаток денежных средств не позволил Хансену продолжить образование. В течение двух с небольшим лет он преподавал в средней школе, а затем в 1914 г. поступил в университет штата Висконсин, где его учителями были известные экономисты — представители институционального направления Джон Коммонс и Ричард Эли. Биографы свидетельствуют: именно эти профессора сориентировали молодого ученого на экономические исследования. Вскоре Хансен завершает докторскую диссертацию (опубликована в 1921 г.) о сравнительном анализе циклов в США, Великобритании и Германии. Тематике цикла он оставался верен всю жизнь, причем использовал не только англоязычную, но и немецкую, французскую, скандинавскую литературу.

Получив по рекомендации Р.Эли вновь открывшуюся должность в университете штата Миннесота, Хансен целиком посвящает себя преподаванию и исследовательской работе. В 1927 г. выходит его первая крупная монография "Теория экономического цикла, ее развитие и современное состояние". Если в докторской диссертации причины циклов увязывались главным образом с колебаниями денежной массы, то теперь цикл предстает как более сложное явление: его причины Хансен связывает с переменами в технологии, правовой структуре и организации производства. Монетарная интерпретация сменяется институционалистической. Вместе с тем господствующее в тот период неоклассическое направление продолжает оказывать на Хансена серьезное воздействие. Так, по свидетельству П.Самуэльсона, в 1927 г. Хансен еще оставался сторонником "закона рынков" Сэя (об автоматическом соответствии спроса и предложения на макроуровне), он же выступал с заявлениями о невозможности безработицы вследствие низкой покупательной способности на рынке. В преддверии Великой депрессии Хансен также писал о "смягчении динамических факторов", вызывающих циклические колебания, что было тогда особенно нереалистично.

В 1928 г. Хансен, видимо, в учебных целях публикует в соавторстве с Ф. Карвером книгу под стандартным названием "Принципы экономической теории", где подробнейшим образом излагает взгляды и концепции неоклассической школы. Однако спустя несколько лет многие из неоклассических догм подвергаются им критике. Так, в работе "Экономическая стабилизация в неустойчивом мире" (1932), написанной под влиянием величайшего из кризисов, когда-либо потрясших капитализм, Хансен решительно отбрасывает тезис о невозможности общего перепроизводства, а вместе с ним и весь инструментарий, связанный с "законом рынков" Сэя. В одной из глав Хансен прямо указывает, что так называемой "негибкостью цен и заработной платы" невозможно объяснить существование структурной безработицы. Вера в авторитет неоклассической школы оказалась навсегда подорванной. Однако прошло еще несколько лет, прежде чем Хансен нашел для себя новую доктрину и пророка.

К кейнсианству Хансен пришел отнюдь не сразу. Первые рецензии американского ученого на основные работы Кейнса были более чем прохладными. Более того, как указывают биографы, венцу своей академической карьеры — приглашению на место профессора в Гарвардский университет в 1937 г. Хансен обязан как раз тому, что местное консервативное руководство воспринимало его первоначально как противника воззрений Кейнса.

Как бы там ни было, но переход в Гарвард знаменует перелом в творческой биографии американского ученого. Отчасти под влиянием теоретических аргументов, изложенных в "Общей теории занятости, процента и денег", отчасти под влиянием мировой практики, повсеместно свидетельствовавшей об окончании эпохи laissez fair, Хансен становится правоверным кейнсианцем и за ревностную защиту новой концепции получает прозвище "американский Кейнс". Как указывает лауреат Нобелевской премии по экономике Джеймс Тобин, "Элвин Хансен никогда не был близок к президентам и политикам и никогда не возглавлял руководящее правительственное учреждение [Примечание: Из этого замечания Тобина не следует, будто Э.Хансен вовсе не занимался консультативной и советнической деятельностью. В 1933-1934 гг. он был директором Исследовательского бюро Комитета по исследованию национальной политики при президенте Рузвельте, в 1937-1938 гг. — членом Консультативного совета по национальной безопасности при президенте, в 1941-1943 гг. занимал пост председателя совместного Американо-канадского экономического комитета, также работал в качестве советника правления Федеральной резервной системы (1940-1945 гг.). Кроме того, Хансен был вице-президентом Американской статистической ассоциации в 1937 г. и президентом Американской экономической ассоциации в 1967 г.Однако вряд ли найдется другой американский экономист, роль которого была бы столь важной для переориентации макроэкономической политики Соединенных Штатов с 1935 по 1965 г.

Влияние Хансена на общественно-политическую жизнь США реализовывалось прежде всего через преподавательскую деятельность. С 1937 по 1957 г., т.е. вплоть до ухода в отставку, Э.Хансен вместе с проф. Дж.Уильямсоном вел в Гарварде теоретический аспирантский семинар по налоговой, а фактически по всей макроэкономической политике. Семинар сделался настоящей школой высших администраторов и выдающихся ученых. Среди последних семинар Хансена—Уильямсона посещали будущие лауреаты Нобелевской премии по экономике П.Самуэльсон, Дж.Тобин, теоретик экономической динамики Е.Домар, будущий лидер американского институционализма Дж.К.Тэлбрейт. Согласно данным П.Самуэльсона, среди экономистов, сыгравших впоследствии ключевую роль в развитии теории национального дохода, примерно двое из трех были прямо связаны с преподавательской работой Э.Хансена.

Любопытно, что Хансен никогда не пытался установить теоретической монополии кейнсианства; по свидетельству его учеников он любил приглашать на семинар людей самых разных взглядов. Спарринг-партнер Хансена проф. Дж.Уильямсон всегда относился к кейнсианству скептически, так что занятия на семинаре нередко превращались в подлинную интеллектуальную дуэль. Все отмечают "неагрессивную манеру изложения", свойственную Хансену. Как вспоминал много лет спустя проф. Уильямсон, никто из преподавателей Гарварда не отдавал так много времени и сил внеаудиторной работе со слушателями, как Э.Хансен. Не случайно, видимо, именно на хансеновском семинаре П.Самуэльсон впервые выступил с докладом, где оформил в виде эконометрической модели принцип соединения мультипликатора и акселератора. Именно здесь Е.Домар дебютировал в качестве автора новаторских моделей роста и т.д.

"Американский Кейнс" — Хансен известен также как выдающийся популяризатор новой теоретической доктрины. Кейнсианская теория излагается им в следующих монографиях: "Полное восстановление или стагнация?" (1938), "Налоговая политика и экономические циклы" (1941), "Экономическая политика и полная занятость" (1947), "Денежная теория и финансовая политика" (1949) и др. Все отмечают необычайный практицизм Э.Хансена. В его трудах не встретишь абстрактных рассуждений, скучной академической рутины. Его язык - язык фактов, многочисленных иллюстративных графиков, таблиц, как бы подводящих читателей к необходимым выводам. (Возможно, поэтому слушатели и воспринимали занятия с этим профессором как "глоток чистого воздуха" в удушающей атмосфере абстрактной зауми неоклассиков.)

Джеймс Тобин пишет о настоящей "хансеновской революции" в сфере экономической политики. Во многом благодаря усилиям Хансена США стали в этом смысле "более кейнсианской страной", чем даже родина кейнсианства — Великобритания. Прежде всего Э.Хансен был выдающимся теоретиком рузвельтовской администрации. После войны в академических кругах США именно Э.Хансен возглавил "битву за полную занятость". Одним из результатов этой борьбы стал специальный "Акт о занятости" (1946), в котором противодействие безработице признавалось первоочередной задачей правительства. Постепенно вводились в практику и другие методы стимулирования эффективного спроса: принцип дешевых денег (низкой процентной ставки), крупных государственных расходов, активной налоговой политики и т.д. Когда в начале 1950-х годов вновь избранный президент Д.Эйзенхауэр (лидер Республиканской партии) решил очистить администрацию от прокейнсиански настроенных демократов, оказалось, что сделать это невозможно, так как среди вновь подобранных кандидатов многие находились под воздействием идей "американского Кейнса" Э.Хансена. В 1960-е годы экономическая политика администраций Дж.Кеннеди и ЛДжонсона была уже безусловно кейнсианской.

В своих воспоминаниях проф. В.Сэлент перечисляет по памяти высшие посты в администрациях Соединенных Штатов первых послевоенных десятилетий, которые занимали слушатели Гарвардского семинара по налоговой политике. Список занимает ровно половину страницы, что также является косвенным свидетельством того влияния, которое оказала деятельность Хансена на экономический курс правительства США.

Но Хансен известен не только как крупнейший популяризатор кейнсианства и разработчик практических мер активной макроэкономической политики, но и как выдающийся теоретик-экономист. Согласно заявлению П.Самуэльсона, "профессор Хансен внес наиболее значительный и оригинальный вклад в теорию определения дохода и в макроэкономику в целом".

Сторонники неоклассической теории, которые всегда критиковали позицию Хансена за "академическую апологию" политики Рузвельта и оправдание "безответственного коллективизма" [См. Селигмен Б. Основные течения современной экономической мысли. С. 450.], пытаются представить его прежде всего в качестве теоретика стагнациолизма. И действительно, в ряде его работ конца 1930-х — начала 1940-х годов содержится неутешительный прогноз будущего развития капитализма: Хансен полагал, что замедленный рост населения, полное освоение свободных земель, залежей полезных ископаемых, а также замедление технического прогресса не позволяют освоить все наличные сбережения общества. Поэтому капитализму угрожает вхождение в эпоху стагнации — крайне медленного, но более стабильного роста национального дохода и благосостояния.

Не подлежит сомнению, что на Хансена, как, впрочем, и на Кейнса, оказывали давление специфические условия депрессии 1930-х годов. Метод экстраполяции крайне медленных темпов на будущее оказался, безусловно, ошибочным. Однако влияние концепций стагнациолизма на воззрения Хансена не следует преувеличивать. В условиях быстрого послевоенного роста оно уже практически не ощущалось. К тому же, как указывают некоторые комментаторы (П.Самуэльсон, Б.Селигмен), "Хансен никогда не верил, что стагнация действительно наступит: он полагал, что любая тенденция к недостаточности эффективного спроса может быть преодолена макроэкономической политикой.

Преодолев влияние идей стагнациолизма, Э.Хансен в послевоенный период предстает прежде всего как автор кейнсианской концепции цикла, входящей в виде составной части в более широкий класс теорий экономической динамики. В этом качестве мировую известность ему принесла фундаментальная монография "Экономические циклы и национальный доход" (1951). Книга состоит из четырех частей:

I. Природа экономических циклов.