Колониальная Экспансия и мировой Рынок

Содержание:

1)Колониальная Экспансия и мировой Рынок.

2)Колониальные войны в Африке и Азии.

3)Франко-русский союз.

4)Английская политика «Блестящей изоляции».

5)Социализм, радикализм и коммунизм.

6)Борьба за раздел Китая.

7)Либерализм и консерватизм.

8)Развитие образования и науки в конце XIX – начале XX вв..

9)Роль прессы в общественно-политической жизни западного общества.

10)Империализм как стадия цивилизационного развития западного общества.

11)«Закат Европы» - духовный кризис индустриального общества.

Заключение.

Список литературы.

1)Колониальная Экспансия и мировой Рынок.

Введение

Возникновение колониальных империй относят к XV в., когда Колумб достиг Америки, а португальцы открыли морской путь в Индию. Уже обладая небольшими колониями в Азии, европейцы начали освоение Нового Света. К XVIII в. Латинская Америка была поделена между Испанией и Португалией, а Британия и Франция боролись за господство в Северной Америке, пока Британия не одержала победу в Семилетней войне (1756-63).

Конец 70-х XIX века годов ознаменовался усилением колониальной экспансии, вызванной новыми потребностями развития капиталистического общества. Наряду со старыми промышленными странами возникали новые, вступавшие с ними в конкуренцию. В ряде стран, которые ещё в середине XIX века были преимущественно аграрными, начинается быстрый рост промышленности. Всё острее и глубже становятся промышленные кризисы. Вследствие усилившейся конкуренции, особенно в период кризисов и депрессий 70 — 80-х годов, начинается лихорадочная погоня за рынками сбыта. Усиливаются поиски стран, изобилующих сырьём и дешёвой рабочей силой, удобных для экспорта капитала, где можно было бы оградить себя от иностранной конкуренции, иначе говоря, установить свою монополию. Наиболее подходящими для этого были колониальные и зависимые страны.

Всё это привело к резкому обострению борьбы за раздел мира, которая продолжалась до самого конца века. К этому времени почти весь мир оказался поделённым между капиталистическими государствами. После этого борьба за раздел ещё «свободных» территорий сменяется борьбой за передел колоний и сфер влияния.

Причины колониальной экспансии в 70 — 80-х годах XIX века

Конец 70-х годов ознаменовался усилением колониальной экспансии, вызванной новыми потребностями развития капиталистического общества. Наряду со старыми промышленными странами возникали новые, вступавшие с ними в конкуренцию. В ряде стран, которые ещё в середине XIX века были преимущественно аграрными, начинается быстрый рост промышленности. Всё острее и глубже становятся промышленные кризисы. В 1873 г. в Германии и в Австро-Венгрии небывалый хозяйственный подъём привёл к такому же невиданному кризису. Кризис захватил и США, а в 1877 — 1878 гг. перекинулся на Англию. Только в 1879 — 1881 гг. обозначился слабый и короткий подъём; за ним уже в 1881 — 1882 гг. последовал новый кризис; затем наступила необычайно длительная по тем временам депрессия, продолжавшаяся до 1889 г.[1]

Вследствие усилившейся конкуренции, особенно в период кризисов и депрессий 70 — 80-х годов, начинается лихорадочная погоня за рынками сбыта. Усиливаются поиски стран, изобилующих сырьём и дешёвой рабочей силой, удобных для экспорта капитала, где можно было бы оградить себя от иностранной конкуренции, иначе говоря, установить свою монополию. Наиболее подходящими для этого были колониальные и зависимые страны.

Всё это привело к резкому обострению борьбы за раздел мира, которая продолжалась до самого конца века. К этому времени почти весь мир оказался поделённым менаду капиталистическими государствами. После этого борьба за раздел ещё «свободных» территорий сменяется борьбой за передел колоний и сфер влияния.

Раньше всех и наиболее активно выступили на арену борьбы за раздел мира две старейшие капиталистические державы, почувствовавшие конкуренцию новых промышленных стран. То были Англия и Франция. Промышленная монополия Англии подрывалась появлением новых соперников. Страдала от них и Франция, которая до 70-х годов по своему промышленному развитию занимала второе место после Англии. Возмещения своих потерь Англия и Франция искали в колониях. Им и досталась львиная доля колониальной добычи.

Колониальная экспансия стран в 70-х годах XIX века

Политика Дизраэли в восточном кризисе 1875 — 1878 гг. определялась интересами не только ближневосточной, но и общеимперской колониальной политики Англии. Прорытие Суэцкого канала в 1869 г. поставило перед английской буржуазией заманчивую задачу овладеть этим новым путём в Индию. Дизраэли начал с того, что обеспечил Англии экономическое господство над каналом. Для этого он приобрёл в ноябре 1875 г. контрольный пакет акций компании Суэцкого канала, принадлежавший египетскому хедиву. Ту же цель — упрочение английских позиций в восточной части Средиземного моря — Дизраэли преследовал и тогда, когда не пускал русских в проливы, захватывал Кипр и стремился обеспечить преобладание английского влияния в Константинополе. Но ближневосточная политика Дизраэли тесно связана была с империалистическими замыслами Великобритании и в Средней Азии.

Толкая Турцию на конфликт с Россией и отвлекая силы России на Ближний Восток, Дизраэли тем самым подготовлял войну против Афганистана. Она началась в 1878 г. Закончилась война уже при Гладстоне, который в 1880 г. сменил Дизраэли. Результатом войны было установление над Афганистаном английского протектората. Эмир получил от англичан ежегодную субсидию и обязался не вести сношений с иностранными государствами иначе, как через посредство Англии. Британские войска эвакуировали Афганистан. Сторонники политики Дизраэли громко порицали Гладстона за этот акт. В начале 1879 г. Дизраэли начал ещё одну колониальную войну — против зулусов в Южной Африке. В 1877 г. он провозгласил аннексию Трансвааля, оккупировав важнейшие пункты этой страны. Однако буры подняли восстание. После поражения английского отряда в битве при Маджубахилле в конце февраля 1881 г. Гладстону пришлось удовольствоваться лишь некоторым контролем над внешней политикой Трансвааля. Ещё до этого, именно в 1874 г., английский империализм закрепил свои позиции в Юго-Восточной Азии, установив протекторат Англии над султанами Малайского полуострова.

Не отставала от Англии и Франция. Двигателем колониальной политики Французской республики являлись интересы её финансовой олигархии. Однако серьёзным тормозом для французской колониальной экспансии был франко-германский антагонизм. Он не позволял отвлекать крупные силы от восточной границы Франции. При его наличии ссора с Англией была бы крайне опасной для Франции. А такая ссора всегда была возможна при активном выступлении французского капитализма на колониальной арене.

В конце 1877 г. к власти во Франции пришло республиканское министерство. «Умеренные республиканцы» были тесно связаны с крупным капиталом. Они попытались улучшить франко-германские отношения. Это давало им возможность вступить на путь активной колониальной политики, «руководимой биржевыми спекулянтами», по определению Энгельса. Повороту правительственной политики предшествовал новый курс в финансовой политике некоторых руководящих банков. Почин положил «Лионский кредит», который в 70-х годах встал на путь вывоза капитала в колониальные и зависимые страны. Наиболее энергичным проводником колониальной экспансии стал один из лидеров «умеренных республиканцев», Жюль Ферри, «самый подлый из подлых палачей Коммуны и один из самых законченных представителей той оппортунистической буржуазии, которая хочет управлять Францией только для того, чтобы высасывать соки из неё и её колоний». Так характеризовал Энгельс этого государственного деятеля[2].

Первой жертвой французского капитала стал Тунис. Командуя вместе с Мальтой и Сицилией над самым узким местом Средиземного моря, Тунис имел немалое значение для борьбы за господство в Средиземноморском бассейне. Ещё в 60-х годах Тунис попал в финансовую кабалу к английскому и французскому капиталу. В 1869 г. тяжёлое финансовое положение этой страны привело к организации Международной комиссии тунисского долга, которая в обеспечение уплаты по займам захватила контроль над значительной частью государственных доходов Туниса. В комиссии хозяйничали французы, англичане и итальянцы; между ними шла ожесточённая борьба. Французские капиталисты получили концессию на телеграф; из-за железнодорожных концессий шла грызня между английским, французским и итальянским капиталом.

Когда в дни Берлинского конгресса появилось разоблачение Кипрской конвенции, французская делегация готовилась протестовать. Чтобы задобрить французов, Биконсфильд повидал Ваддингтона: он обещал ему в обмен за поглощение Кипра Англией не чинить препятствий захвату Францией Туниса. В свою очередь и Бисмарк предложил французам Тунис. Канцлеру хотелось занять Францию такими проблемами, которые обострили бы её отношения с другими державами, в данном случае с Италией. Это побудило и статс-секретаря ведомства иностранных дел Бюлова сулить тот же Тунис и итальянцам. Германская дипломатия добивалась, чтобы они не протестовали против захвата Боснии Австро-Венгрией, но зато сцепились бы с Францией.

После Берлинского конгресса французское правительство принялось энергично подготовлять захват Туниса. Французский капитал при содействии дипломатии стремился проникнуть во все отрасли народного хозяйства страны. Ожесточённая борьба разгорелась между французским акционерным обществом «Бон-Гуэльма» и итальянской компанией «Руббатино» 8а железную дорогу Тунис — Гулетта. Борьба развёртывалась также и вокруг телеграфных и иных концессий.

Обычным способом проникновения в Тунис было приобретение иностранным капиталом земли и феодальных прав. Из-за покупки огромных поместий крупного феодала Хереддина в 1880 г. разгорелась жаркая схватка между, французским Марсельским обществом и английским подданным некиим Леви. Марсельская компания купила у Хереддина его земли, но Леви при поддержке тунисского правительства оспаривал законность сделки, ссылаясь на шариат. Дело долго тянулось в тунисских судах. В конце концов французы выиграли процесс. Но тут вмешалась английская дипломатия. Она заставила французское правительство отказаться от поддержки притязаний Марсельского общества.

Ферри и другим поборникам колониальной экспансии очень хотелось полностью захватить Тунис, оккупировав его французскими войсками. Главным препятствием для осуществления этого плана было серьёзное внутреннее противодействие в самой Франции. Вся оппозиция — и правая, и левая, и радикалы, и монархисты — сходилась на том, что Франция не может отвлекать своё внимание и силы от германской границы. Ферри постарался тщательно замаскировать свои действия: он изобразил поход на Тунис как мероприятие, совершенно необходимое для безопасности Алжира. На тунисско-алжирской границе издавна время от времени происходили инциденты, вызывавшиеся столкновениями с кочевыми арабскими племенами. Один из налётов племени крумиров Ферри постарался изобразить в качестве крупного события, серьёзно угрожающего спокойствию Алжира. Ферри заявил, что французы вынуждены «помочь» тунисскому бею водворить порядок в его владениях. Под видом такой «помощи» французский экспедиционный корпус оккупировал важнейшие центры Туниса. Теперь дипломатии оставалось оформить совершившийся факт: бей должен был сам дать согласие на захват своей страны французами. Французское правительство хотело таким актом связать бею руки, чтобы помешать ему подстрекать своих подданных к сопротивлению французам. В летнюю резиденцию бея, Бардо, явились командир экспедиционного корпуса генерал Бреар и французский дипломатический агент в Тунисе Рустан. Французские представители прибыли с внушительным воинским эскортом. Они заявили бею, что их правительство готово сохранить за ним Корону, но под условием, что он признает протекторат Франции, Тут же бею был вручён готовый текст договора. На раздумье ему было дано несколько часов. Чтобы облегчить тунисскому властителю бремя сомнений, ему дали знать, что неподалёку от Бардо под охраной французских штыков находится наготове один тунисский принц, являющийся претендентом на престол бей. После краткого размышления бей счёл за благо подписать так называемый Бардоский договор (1881 г.). Над Тунисом был установлен протекторат Франции.

Заключение Тройственного союза (1882 г.)

Захват Туниса был не только эпизодом борьбы за преобладание на Средиземном море. Он оказал влияние и на группировку сил в Европе. Поощряя французское правительство на захват Туниса, Бисмарк совершил ловкий дипломатический маневр. Он вовлёк Италию и Францию в ожесточённую борьбу из-за этого куска Северной Африки. Как ни парадоксально это звучит, но, оказывая Франции дипломатическую поддержку против Италии, Бисмарк делал обиженных им итальянцев своими союзниками. Он, можно сказать, пинками загонял мелкого итальянского хищника в свой политический лагерь. В момент захвата Туниса французами в Италии стояло у власти министерство Кайроли. Кайроли был ярым поборником присоединения Триеста и Трентино, так называемой «неискуплённой Италии», Italia irredenta, остававшейся под властью Габсбургов. Ненависть к Австрии делала «ирредентистов» франкофилами: где же, как не в Париже, было искать поддержки против страны, являвшейся союзницей Берлина?

Незадолго до вторжения французских войск в Тунис Кайроли публично заверял встревоженный Парламент, что никогда Франция не совершит столь «вероломного» акта. Когда же этот шаг был всё же сделан, Кайроли подал в отставку. Уходя, он заявил, что в его лице со сцены сходит последнее франкофильское министерства в Италии. Конфликт с Францией побуждал Италию искать сближения с австро-германским блоком. Где уж было такому государству, как Италия, с финансами, вечно находящимися на гран» банкротства, и с армией из «героев» Кустоццы, тягаться сразу и с Францией и с центральными державами? Да и наверстать где-либо в другом месте то, что она упустила в Тунисе, Италия могла, только опираясь на сильную военную державу. Бисмарк пренебрежительно, но метко назвал итальянцев шакалами, которые крадутся за более крупными хищниками, Особенно настойчиво стремился к союзу с Германией итальянский король. Гумберт I полагал, что сближение с монархическими странами упрочит положение монархии в Италии.

Ещё до оформления Бардоского договора итальянское правительство послало к Бисмарку тайного агента, дабы позондировать почву относительно союза. Бисмарк принял посланца довольно сухо. Всё же он ему заметил, что из Рима путь в Берлин пролегает через Вену[3]. Итальянское правительство поняло намёк. Как ни трудно ему это было, но оно решилось сделать попытку сблизиться с Австрией. В январе 1881 г. в Вену также явился итальянский тайный агент. Пристрастие к тайным агентам взамен обычных методов дипломатических сношений не было случайностью. Оно свидетельствовало о слабости Италии; из этой слабости проистекала неуверенность итальянского правительства в себе и боязнь конфуза в случае отклонения его авансов. Ввиду этого оно и стремилось действовать, возможно, менее официальными путями.

Для Австрии сближение с итальянцами сулило обеспечение тыла на случай войны с Россией. Поэтому Вена после ряда проволочек согласилась на союз с Италией, сколь ни сильно презирал эту страну австрийский двор. Бисмарку же Италия была нужна для изоляции Франции. Всё это привело к тому, что 20 мая 1882 г. был подписан союзный договор между Германией, Австро-Венгрией и Италией, известный под именем Тройственного союза.

Согласно этому договору, два его участника — Германия и Австрия — обещали Италии военную поддержку в случае нападения Франции. Такое же обязательство возлагалось на Италию в случае «невызванного» прямого нападения Франции на Германию. Что касается Австрии, то она и теперь, так же как и по австро-германскому договору 1879 г., освобождалась от оказания Германии помощи против Франции.

Далее, все три участника Тройственного союза обещали друг другу благожелательный нейтралитет в случае войны с любой другой великой державой, кроме Франции, и военную помощь, если бы один из них подвергся нападению сразу со стороны двух великих держав. Практически пункт о нейтралитете означал, прежде всего, гарантию для Австрии нейтралитета Италии в случае австро-русской войны[4].

Договор 20 мая 1882 г. существовал параллельно с австро-германским союзом 1879 г., направленным против России, и с соглашением трёх императоров 1881 г. В совокупности они образовали целую систему союзов, в центре которой стояла Германия.

Колониальная экспансия стран в 80-90 годы XIX века

Не только Тунис оказался в кабале у французского капитала. Весь бассейн Средиземного моря, включая Испанию и Италию, стал ареной его деятельности. Помимо Туниса, в наиболее тяжёлую зависимость от французского капитала попали страны Ближнего Востока — Египет и Турция.

После банкротства 1875 г. и русско-турецкой войны турецкие финансы пришли в полнейшее расстройство. Турция вторично объявила банкротство. Это позволило банкирам-кредиторам навязать Турции иностранный финансовый контроль.

Два года шли переговоры между Портой и кредиторами. Наконец, в 1881 г. состоялось соглашение. Результаты его были закреплены в так называемом Мухарремском декрете, изданном султаном в том же 1881 г., в декабре, или в месяце мухарреме, по мусульманскому календарю. Сумма внешнего государственного долга Турции была определена в размере 2,5 миллиарда франков. Для обеспечения платежа процентов и погашения капитальной суммы долга было создано так называемое Управление оттоманского государственного долга; оно состояло из представителей кредиторов различных национальностей; французским банкирам фактически принадлежала руководящая роль.

Наряду с Константинополем и проливами важнейшим объектом в борьбе 8а господство на Средиземном море и над путями из Европы в Индию был Египет. До второй половины 70-х годов в Египте властвовал французский капитал; вместе с ним преобладало и политическое влияние Франции. Следует напомнить, что англо-французское соперничество в Египте и особенно постройка французами Суэцкого канала обеспечили Германии благожелательный нейтралитет Англии во франко-прусской войне. Правда, этих факторов оказалось недостаточно для того, чтобы Англия вторично заняла такую же позицию в дни военной тревоги 1875 г. И всё же именно с этого года Англия начала решительную атаку на Египет в целях вытеснения французского влияния и подчинения себе этой страны, прикрывающей подступы к Суэцкому каналу.

В ноябре 1875г. египетский хедив обратился к английскому правительству с просьбой рекомендовать ему двух специалистов по финансовым вопросам[5]. Ответ кабинета Дизраэли был довольно неожиданным. Лорд Дерби ответил, что полагает послать в Египет «специальную миссию для переговоров по поводу просьбы его высочества дать ему совет по финансовым вопросам». Хедив просил двух чиновников к себе на службу, а ему собирались преподавать «советы», которых он, собственно, и не спрашивал. Правительство Дизраэли решило использовать трудное финансовое положение хедива, чтобы навязать ему свой контроль и протекторат в обмен за предоставление займа. В Египет была отправлена миссия во главе с генеральным казначеем Кейвом.

Хедив позволил Кейву обследовать свои финансы. Но соглашение о займе достигнуто не было. Французское правительство, обеспокоенное миссией Кейва, послало в Каир своего финансового уполномоченного; ему было поручено противодействовать домогательствам Кейва. Пользуясь англо-французским соперничеством, хедив сумел избавиться от английского «советника». К тому же со стороны французских банкиров уже получены были более приемлемые предложения.

Английское правительство в свою очередь решило сорвать французский проект «санирования» (оздоровления) египетских финансов. Чтобы добиться этого, оно пригрозило хедиву опубликовать доклад Кейва о их плачевном состоянии. Такая угроза была явным шантажом и злоупотреблением государственными тайнами, доверенными Кейву в Египте. Неудивительно, что хедив заявил протест против опубликования доклада. Тогда Дизраэли, отвечая на парламентский запрос, стал в позу поборника гласности: он заявил, что был бы рад опубликовать доклад Кейва, но, к сожалению, против этого возражает хедив. Все, конечно, поняли, что возражения эти вызваны неблагоприятными выводами доклада. Курсы египетских бумаг тотчас же упали. «Помощь» и «советы» Кейва лишили хедива всякого доступа к денежным рынкам Европы; в скором времени хедив вынужден был объявить о своём банкротстве (8 апреля 1876 г.).

Однако тактика Биконсфильда не увенчалась успехом. Банкротство заставило хедива ускорить переговоры с французскими банкирами. В мае 1876 г. между хедивом и кредиторами было достигнуто соглашение об организации в Египте института международного финансового контроля, так называемой Кассы египетского государственного долга, и о консолидации египетских займов.

Итак, к большому огорчению Биконсфильда, Египет оказался под международным, преимущественно французским, финансовым контролем. В ноябре того же 1876 г. хедиву были навязаны два финансовых советника: один был, правда, англичанин, но зато другой — француз. Первый контролировал доходы, второй — расходы египетской казны. Такой порядок, устанавливавший англо-французский «кондоминиум», более или менее устраивал английских банкиров, заинтересованных в эксплоатации Египта и готовых делать это на паях с французами. Но с точки зрения имперских, в частности индийских, интересов Англии кондоминиум был явно недостаточен.

Тяжёлое положение Египта было использовано англо-французскими банкирами для дальнейшего подчинения страны[6]. В августе 1878 г. администрация Кассы государственного долга заставила хедива создать новое министерство во главе с Нубар-пашой. При этом на ряд министерских постов были назначены иностранцы. Связанная с банкирами и прежде всего с Ротшильдами английская и французская печать мотивировала создание «иностранного министерства» интересами страны. Она утверждала, что все финансовые злоключения Египта проистекают из самодержавия хедива и что для устранения их необходимо создать «ответственное министерство». Эта либеральная фразеология была лишь маскировкой. Кабинету Нубара отвечать было не перед кем, ибо парламент в Египте был чистой фикцией. Фактически Нубар был ответственным только перед иностранными банкирами, страной же он распоряжался по своему произволу.

Весь план создания министерства Нубара был придуман англичанами. Его автором был вице-председатель Кассы сэр Риверс Вильсон, который предполагал ввести в министерство только одного иностранца, именно самого себя. Он предназначал себе портфель министра финансов. Но французы сумели расстроить планы Вильсона. Они добились того, что министром общественных работ был назначен француз; кроме того, в кабинет Нубара вошли один австриец и один итальянец. Таким образом, благодаря изворотливости французской дипломатии препятствия на пути захвата Египта Англией ещё умножились.

18 февраля 1879 г. в Каире египетские офицеры остановили карету Нубар-паши, когда он ехал вместе с Риверсом Вильсоном; оба были арестованы. Возмущение офицеров отчасти было вызвано тем, что, стремясь сохранить больше денег для удовлетворения кредиторов, Нубар в целях экономии сократил штаты армии и многих военнослужащих уволил в отставку. Несомненно, однако, что негодование офицеров разделялось широкими слоями народа.

Нубар и Вильсон были освобождены только благодаря вмешательству хедива. По некоторым данным, он сам был причастен к выступлению офицеров: при их поддержке он рассчитывал вернуть себе власть. Кабинет Нубара был уволен, включая и министров-иностранцев. Так закончился в феврале 1879 г. первый опыт иностранного контроля над Египтом, установленного в 1876 г.

Английское правительство не решилось выступать одно против всех. Хедива принудили отречься от престола (26 июня 1879 г.). Вместо него хедивом был провозглашён его сын Тевфик. Его тут же заставили восстановить двойственный англо-французский контроль с обязательством не увольнять иностранных финансовых комиссаров иначе, как с согласия их правительств.

Результатом восстановления иностранного режима в Египте явилось дальнейшее разорение страны и новое национальное восстание, 9 сентября 1881г., под руководством полковника Ахмета Араби. Националисты добились того, что хедив, хотя и против воли, в известной мере подчинился их влиянию. Таким образом, временно восторжествовала политика, враждебная иностранным контролёрам и стоявшей за ними международной бирже.

События в Египте совпали с приходом к власти во Франции кабинета Гамбетты. Последний предложил правительству Гладстона сделать хедиву совместное представление и предостеречь его против попыток изменить «установленный в Египте порядок вещей». Гамбетта предполагал, что в случае невыполнения хедивом этих требований должны последовать «меры принуждения» в виде англо-французской военной интервенции. Но Гладстон и статс-секретарь Форейн офис лорд Гренвиль были против совместного вооружённого вмешательства. Зачем пускать в Египет французские войска? Довольно уже и французских финансистов. Англия подготовляла сепаратное выступление. Обстановка для этого представлялась благоприятной. Только что, в мае 1882 г., образовался Тройственный союз. Договор оставался тайным, но самый факт сближения Италии с Германией и Австрией не подлежал сомнению. При этих условиях Франция особенно остро почувствовала, что все её силы необходимы ей в Европе. Это было тем более очевидно, что и Бисмарк вдруг перешёл в египетском вопросе на сторону англичан. Он учёл, что в изменившейся обстановке именно такая позиция должна способствовать углублению англо-французского антагонизма, а это составляло главную задачу всей египетской политики германского канцлера.

В течение некоторого времени правительство Гладстона еще колебалось. В Константинополе была созвана конференция послов; на ней французы постарались связать руки англичанам всеобщим обязательством держав «не искать в Египте каких-либо территориальных приобретений». Англия принимала это обязательство лишь с оговоркой.

Пока в Константинополе разыгрывалась эта дипломатическая комедия, в Египте нарастало национально-революционное движение. Одновременно на александрийском рейде, под предлогом защиты интересов иностранных подданных, бросили якорь английские и французские корабли.

12 июня 1882 г. вспыхнуло восстание в Александрии, направленное против иностранцев. Было убито около 50 подданных различных европейских держав. Подобные выступления произошли и в других местностях Египта. Ожидая интервенции, египетское правительство стало укреплять Александрию с моря. Командир британской эскадры адмирал Сеймур сообщил английскому правительству, что возводимые на берегу укрепления представляют опасность для находящихся на рейде кораблей. 3 июля Сеймур получил приказ потребовать прекращения фортификационных работ. В случае необходимости ему предписывалось разрушить уже возведённые укрепления. Формы ради английское правительство сочло нужным предложить Франции принять участие в этом выступлении. У власти во Франции в это время находился уже не Гамбетта, а Фрейсинэ. Он отказался от вооружённого выступления против Египта, опасаясь оппозиции палаты, в которой преобладало мнение, что Франция не должна отвлекать своё внимание от лотарингской границы. Французские корабли получили приказ покинуть Александрию. 10 июля Сеймур вручил ультиматум египетским властям; 11-го в 7 часов утра началась бомбардировка укреплений и самого города, который вскоре оказался объятым пламенем. 13 июля последовала высадка десанта, и через несколько месяцев весь Египет был оккупирован Англией.

После оккупации Египта правительство Гладстоиа лицемерно заявило, что не имеет намерения завладеть Египтом: это будто бы противоречило бы принципам либеральной политики правительства её величества. Английские войска уйдут тотчас же, как только это позволит внутреннее состояние страны. На деле Гладстон попытался распространить британскую оккупацию и на Судан. Однако тут он потерпел неудачу; в начале 1885 г. восставшие туземцы, руководимые вождём, известным под именем Махди, истребили в Хартуме английский отряд во главе с генералом Гордоном[7].

Как сказано, французское правительство не решилось помешать Англии высадить десант в Александрии. Однако оно неустанно противодействовало англичанам в Египте через Кассу египетского долга, пользуясь своим влиянием на египетские финансы. В общем итоге захват Египта чрезвычайно обострил англо-французское соперничество, к великой радости Бисмарка, никогда не забывавшего 1875 года, когда он на мгновение оказался перед грозным фактом англо-франко-русского сближения.

Борьба великих держав за раздел Африки не ограничилась северной частью материка. Ещё в 1876 г. бельгийский король Леопольд II, большой предприниматель и делец, создал под своим председательством так называемую Международную ассоциацию для исследования и цивилизации Африки. Выраженная в этом наименовании и в публичных декларациях филантропическая и научная задача Ассоциации была не более как ширмой. Истинной целью Ассоциации был захват бассейна реки Конго. Леопольд привлёк к себе на службу знаменитого исследователя этих областей американца Стенли. В 1879 г. Стенли во главе экспедиции вновь отправился в бассейн Конго. Он основал там ряд опорных пунктов и заключил около 400 договоров с туземными вождями. Эта деятельность колонизаторов продолжалась до лета 1884 г., когда большая часть бассейна Конго оказалась под контролем Леопольда и его Ассоциации.

Однако у Леопольда и Стенли в Конго нашлись соперники. Французское правительство тоже решило наложить руку на богатства Центральной Африки. На нижнее Конго была послана экспедиция во главе с морским офицером де Браза, который основал там ряд французских укреплённых станций.

Видя, что Франция и Бельгия близки к тому, чтобы захватить всё Конго, английское правительство в начале 1884 г. заключило договор с Португалией, по которому признавало её «права» на устье Конго. Цель этой сделки была ясна: Англия передавала устье Конго, основной торговой артерии Центральной Африки, в руки державы, ещё с XVII века являвшейся её спутником.

В это время во Франции к власти вторично пришёл Жюль Ферри, который уже провёл захват Туниса. Он заявил протест против англо-португальского договора. Англо-французские противоречия перебрасывались, таким образом, и в Центральную Африку. Бисмарк не преминул использовать благоприятный случай, чтобы ещё более разжечь это соперничество. К тому же у него самого возник острый конфликт с Англией. Ввиду всего этого Бисмарк присоединился к протесту Ферри.

Под нажимом Франции и Германии Англия и Португалия были вынуждены аннулировать свой договор относительно устьев реки Конго. Они согласились передать вопрос о Конго международной конференции. Последняя открылась в Берлине в ноябре 1884 г. Германия и Франции совместно поддержали претензии короля Леопольда. В феврале 1885 г. Берлинская конференция закончилась подписанием соглашения; оно устанавливало границы территории, отходившей к Международной ассоциации Леопольда, которая отныне получала признание держав. Вскоре она была переименована в «Независимое государство Конго», связанное с Бельгией личной унией, т. е. общим королём.

В то самое время, когда между Францией и Италией зрел конфликт из-за Туниса, а между Францией и Англией — из-за Египта, между Россией и Англией наметились новые осложнения в Средней Азии. На установление английского протектората над Афганистаном и на дипломатическую победу Англии на Берлинском конгрессе русское правительство ответило присоединением Туркмении. В 1884 г. русские заняли Мерв. Дальнейшее продвижение русских войск к Герату, по мнению англичан, создавало непосредственную угрозу Индии; оно подводило русских к наиболее доступной западной части Афганистана. Вместе с тем завоевание русскими Мерва полагало предел для собственной экспансии Англии, пытавшейся подчинить своему влиянию туркменские племена. На этой почве в марте — апреле 1885 г. Россия и Англия, говоря словами Ленина, оказались «на волосок» от войны. Однако главной заботой русского правительства было обеспечение Черноморского побережья. Ещё Крымская война показала, что для Англии это самая уязвимая часть Российской империи. Существенной частью английского плана военных действий была высадка десанта на Кавказском побережье и морская диверсия против Одессы. Россия воспользовалась договором трёх императоров, чтобы застраховать себя от появления британского флота в Чёрном море. Русское правительство обратилось к Бисмарку, приглашая его выполнить свои обязательства по третьему пункту этого договора. И Бисмарк на этот раз оказался лойяльным союзником. Объяснялась эта несвойственная ему честность тем, что для Германии было выгодно продолжение русской экспансии в Средней Азии: она отвлекала силы России из Европы и ухудшала англо-русские отношения. В итоге России удалось расстроить наметившееся было англо-турецкое сближение: султан объявил, что проливы останутся закрытыми. С закрытием проливов и Чёрное море и Кавказ оказывались неуязвимыми для Англии. В спорных вопросах русско-афганского разграничения Гладстону пришлось уступать. Таким образом, в афганском кризисе союз трёх императоров как будто оправдал своё существование.

От этих тревожных дней афганского конфликта остался документ, в котором Бисмарк откровенно разъяснял своему монарху, что Германии следует всячески разжигать англо-русские конфликты. Там же канцлер ярко изобразил страшные последствия, грозящие Германии в случае сближения России и Англии. Вот что писал Бисмарк 27 мая 1885 г. императору Вильгельму I, который выразил было пожелание, чтобы его канцлер посодействовал примирению России с Англией, оказав умеряющее воздействие на Петербург. Канцлер указывал, что германская политика заинтересована «установить между Англией и Россией скорее враждебные, нежели слишком близкие отношения. Если состоится англо-русское соглашение... явится возможность во всякое время, смотря по надобности, усилить это соглашение путём присоединения Франции, в случае, если русско-английская политика встретит сопротивление со стороны Германии; этим, создастся основа для такой коалиции против нас, опаснее которой для Германии ничего и быть не может... Чтобы это вызвать, достаточно малейшего прямого или косвенного нажима на Россию… Поэтому правительство вашего величества и проявляет безусловную сдержанность в отношении всяких советов касательно сохранения мира...»

В этом примечательном документе Бисмарк предуказал самую серьезную опасность, которую вообще могла навлечь на себя Германия, —именно англо-русский союз.

2)Колониальные войны в Африке и Азии.

Создание мирового капиталистического рынка. Колониальная система домонополистического капитализма

Образование мирового капиталистического рынка явилось следствием свойственного капитализму стремления к экономическому сближению различных частей земного шара. Как никогда раньше, развитие человечества приобретало всемирный характер. Но в силу законов капиталистического способа производства экономическая взаимозависимость между народами и хозяйственное объединение различных территорий устанавливались не путем равноправного и взаимовыгодного сотрудничества, а на основе подчинения и порабощения народов.

Особенно ярко и обнажено эта особенность капитализма выявилась во взаимоотношениях капиталистических держав Запада с народами Азии и Африки. Страны Азии и Африки были включены в систему мирового капиталистического рынка в результате кровавой колониальной агрессии. Процесс складывания всемирного капиталистического рынка был неотделим от процесса образования колониальной системы домонополистического капитализма.

Сложившаяся в период утверждения в передовых странах Европы и Северной Америки промышленного капитализма колониальная система охватывала уже многие страны мира.

К концу этого периода (1870) Индия, Индонезия, Цейлон, часть Бирмы, некоторые другие страны Азии и ряд районов Африки были уже полностью лишены какой бы то ни было политической самостоятельности и управлялись колониальной администрацией, созданной соответствующими метрополиями. Но кроме этих стран колониальная система домонополистического капитализма охватывала уже в той или иной степени и ряд стран Востока, еще не полностью утративших независимость. Хотя в рассматриваемый период процесс колониального порабощения таких стран, как Китай, Иран, Османская империя, был еще далек от завершения, колонизаторы и здесь приобрели сильные позиции, позволявшие капиталистам Запада эксплуатировать народы этих стран.

В результате захватнических войн или других методов нажима колониальные державы располагали важными рычагами воздействия на страны, еще не ставшие колониями. Отношения между сохранившими политическую независимость странами Востока и капиталистическими державами Запада постепенно начали приобретать неравноправный характер. Возникший в Османской империи режим капитуляций в той или иной форме был распространен на Иран и некоторые другие страны. Ряд государств Востока был опутан системой неравноправных договоров, которые, как правило, содержали пункты, предоставлявшие колонизаторам право экстерриториальности и консульской юрисдикции, и серьезно ограничивали таможенную независимость соответствующих стран. Содержащиеся в большинстве договоров статьи о принципе наибольшего благоприятствования распространяли привилегии, полученные той или иной колониальной державой, на ее партнеров по колониальной агрессии. Таким образом, отличительной чертой неравноправных договоров являлось приобретение более сильными и агрессивными державами односторонних привилегий, серьезно ограничивавших национальный суверенитет тех стран Востока, которым эти договоры были навязаны силой.

Великие европейские державы использовали как орудие подчинения слабых стран Азии разного рода соглашения о военных союзах, предоставлении своим «союзникам» субсидий на случаи военных действий и т. п. Примерами таких соглашений, способствовавших подчинению стран Востока влиянию западных держав, могут служить англо-иранские и франко-иранские договоры и соглашения начала XIX в., военные союзы Османской империи с европейскими державами. Дипломаты великих держав стали заключать соглашения о совместном вмешательстве в дела восточных государств, по сути дела узаконили коллективную «опеку» держав над Османской империей, превратив «восточный вопрос» в постоянно действующий фактор международной политики.

Все это создавало возможности и предпосылки для колониальной эксплуатации и тех стран Востока, которые юридически оставались суверенными государствами.

Иными словами, в эпоху домонополистического капитализма колонии — это рынки сбыта и источники сырья капиталистических метрополий.

Если на заре капиталистической эры, в период первоначального накопления капитала, ограбление колоний осуществлялось главным образом монопольными торговыми компаниями (Ост-Индские компании Англии, Голландии, Франции и других стран), то с победой промышленного капитализма пришел конец господству старых торговых монополий. Буржуазия стала эксплуатировать свои колонии под лозунгами свободной торговли. Резко увеличился ввоз европейских и американских промышленных товаров в страны Востока. Одновременно быстрыми темпами возрастал вывоз сырья и сельскохозяйственных продуктов.

Превращение колоний в аграрно-сырьевые придатки капиталистических метрополий сопровождалось трагическими изменениями в жизни крестьянства. Там, где это представлялось колонизаторам целесообразным, они силой захватывали земли коренных жителей. В ряде стран это сопровождалось почти поголовным истреблением местного населения. Так, в Австралии почти полумиллионное коренное население было загнано колонизаторами в безводные пустыни и обречено на вымирание. Коренное население Тасмании было полностью истреблено. Аналогичные процессы происходили в Новой Зеландии и Южной Африке. В этих странах белые колонисты создавали свое капиталистическое хозяйство на земле, «очищенной» от ее исконных обитателей.

Насильственные захваты лучших земель происходили и в странах, имевших густое население и развитое сельское хозяйство. Так, лучшие земли Алжира перешли в собственность французских банкиров, чиновников, спекулянтов.

В Индии и ряде других стран на захваченных колонизаторами землях создавалось плантационное хозяйство, где работали законтрактованные рабочие. Для работы на плантациях в разных странах по кабальным контрактам на многие годы вывозились из Китая обездоленные бедняки-кули. Крестьяне Явы обязаны были в принудительном порядке выращивать сахарный тростник, кофе, табак, индиго.

В большинстве стран Азии и Африки различными темпами, в неодинаковом объеме, в различных формах шло приспособление сельскохозяйственного производства к потребностям иностранного капитала. При этом втягивание сельского хозяйства стран Востока в орбиту мирового капиталистического рынка не вело к замене феодальных производственных отношений капиталистическими. Как правило, политика колониальной администрации приводила лишь к видоизменению некоторых форм старых, феодальных отношений. Например, в Индии она привела к уничтожению феодально-государственной собственности на землю и подрыву общины, сопровождавшемуся экспроприацией земли у крестьян-общинников. Но частная собственность помещиков, эксплуатировавших крестьян феодальными методами, была упрочена и закреплена.

Превращение стран Востока в рынки сбыта и источники сырья капиталистического Запада сопровождалось многократным усилением эксплуатации их народов.

Многомиллионному крестьянству Востока это несло дальнейшее усиление феодального гнета. Рост производства экспортных культур в условиях колониального режима отнюдь не означал общего подъема сельского хозяйства. Специализация целых районов на производстве одной культуры, необходимой колонизаторам (система монокультур), приводила к истощению почвы, к сокращению посевов продовольственных культур, необходимых для пропитания местного населения. Господство феодальных пережитков, хищническая политика колонизаторов, диктовавших низкие цены на сырье, определили деградацию сельского хозяйства в странах Азии и Африки, разорение десятков миллионов крестьян, систематические голодовки.

Быстрый рост ввоза иностранных фабричных товаров приводил к разорению ремесленников, подрывал ремесленное и мануфактурное производство.

Втягивание Востока в орбиту мирового капиталистического рынка разрушало традиционные устои экономики, основанной на соединении земледелия и ремесла.

Если накануне прихода колонизаторов наиболее развитые государства Востока переживали кризис феодальных отношений, то вторжение иностранных захватчиков и образование капиталистической колониальной системы обострили и углубили этот кризис. При этом установление колониального господства привело к развитию лишь определенных, специфически колониальных форм капиталистических отношений.

Народные восстания середины XIX в.

Не удивительно, что народы Востока решительно сопротивлялись установлению колониальных режимов. Это сопротивление, как уже отмечалось, проявлялось еще в ходе первых завоевательных войн европейских колонизаторов против народов Востока (Индонезия, Индия). Позднее, уже в XIX в., мужественно противостояли наступлению бурских и английских колонизаторов зулусы во главе с Дингааном и басуто, возглавленные Мошешем. Героически сопротивлялись французским колонизаторам народы Алжира и Сенегала.

Следующим этапом антиколониальной борьбы были восстания народов уже порабощенных колонизаторами стран и областей. Их породили бедствия, которые принесла народам колониальная эксплуатация, свойственная периоду первоначального накопления капитала. В Индии такое восстание вспыхнуло в Бенгалии вскоре после ее захвата англичанами. В начале XIX в. имели место антианглийские выступления сипаев на юге страны, различные районы охватило движение ваххабитов.

Яванское восстание (1825—1830), возглавленное Дипонегоро, хотя и происходило в то время, когда колониальная политика Англии и Франции уже осуществлялась методами, присущими периоду промышленного капитализма, относится к восстаниям эпохи первоначального накопления, так как в колониальной политике Голландии еще преобладали методы этой эпохи, правда несколько модернизированные.

Антиколониальные восстания XVIII — начала XIX в. несли на себе печать незрелости и слабости тогдашнего этапа борьбы за независимость. Они имели стихийный и локальный характер.

Гораздо больший размах и глубину приобрела антиколониальная борьба народов Востока в середине XIX в., когда завершилось формирование колониальной системы домонополистического капитализма и достаточно отчетливо проявились последствия превращения крупнейших стран Востока в рынки сбыта и источники сырья капиталистического Запада.

В отличие от событий начального периода антиколониальной борьбы крестьянская война тайпинов в Китае, восстание 1857—1859 гг. в Индии, бабидские восстания об Иране имели важное значение для судеб каждой из этих стран в целом. Иными словами, они имели соответственно общекитайское, общеиндийское, общеиранское значение. В Японии после ее насильственного «открытия» развердулись крупные народные движения, ставшие важным элементом сложившейся там револю» ционной ситуации и способствовавшие свержению в конце 60-х годов сегуната.

При исключительно большом своеобразии народных движений в каждой из стран все они были ответом на вторжение и утверждение иностранных колонизаторов. Независимо от субъективных устремлений вождей и участников этих движений все они объективно были направлены против колонизаторов и феодальных порядков. Но в зависимости от степени и формы колониального подчинения, уровня экономического развития, соотношения классовых сил, а также от других специфических особенностей каждой страны соотношение между антиколониальным и антифеодальным потоками освободительной борьбы складывалось по-разному.

В Индии, где в условиях колониального режима управления особенно сильно и обнажено проявлялся гнет чужеземных поработителей, восстание 1857—1859 гг. было прежде всего антиколониальным восстанием, революционной войной за национальную независимость. Антифеодальная направленность этого восстания была скорее только потенциальной, но она, несомненно, была ему присуща. Об этом свидетельствовали, например, выступления крестьянства против феодалов новой формации, получивших земли и привилегии из рук англичан, некоторые моменты внутренней борьбы в повстанческом лагере в Дели и т. п.

В Китае, где навязанные колонизаторами неравноправные договоры и начавшееся в связи с этим проникновение иностранного капитала привели в первую очередь к обострению и без того очень глубоких противоречий между крестьянством и феодалами, народное движение приняло форму революционной антифеодальной крестьянской войны. Объективно присущая ей антиколониальная направленность в начале восстания тайпинов не проявилась еще достаточно отчетливо. Но по мере развертывания революционной войны, особенно когда началась открытая интервенция иностранных колонизаторов против тайпинского государства, полностью определилась; неразрывная связь антифеодальной и антиколонизаторской борьбы китайского народа.

В Иране размах и глубина народных восстаний были слабее, чем в Китае и Индии. Так как Иран переживал лишь начальную стадию проникновения иностранных колонизаторов, антиколонизаторская направленность народного движения проявилась здесь менее отчетливо.

3)Франко-русский союз

Франко-русский союз — военно-политический союз России и Франции, который был основным вектором внешней политики двух государств в 1891—1917 и предшествовал созданию тройственной Антанты. Противостоял Тройственному союзу во главе с Германией.

После разгрома во Франко-прусской войне Франция вынуждена была готовиться к реваншу в дипломатической изоляции. Отправив в отставку Бисмарка, молодой германский император Вильгельм II отказался от Союза трёх императоров, в течение долгого времени закреплявшего дружественные отношения Германии и России. Он предпочитал видеть в качестве своего главного союзника Австро-Венгрию — наиболее опасного соперника России на Балканах.

Чтобы избежать дипломатической изоляции, российский министр иностранных дел Николай Гирс начал переговоры с правительством Сади Карно. Изумивший всю Европу союз авторитарной империи и демократической республики был оформлен соглашением 1891 и секретной военной конвенцией 18 августа 1892 года. Стороны обязывались оказывать взаимную помощь в случае нападения Германии или Австро-Венгрии на Россию или Италии и Германии на Францию. В дальнейшем союз был подтверждён русско-французской военно-морской конвенцией 1912.

11 (23) июля[1] 1891 года в Кронштадт с визитом прибыла французская военная эскадра. Император Александр III лично приветствовал французскую эскадру; выслушал исполнение французского революционного гимна «Марсельезы» в Петергофе во время обеда[2], что произвело впечатление на петербургскую публику.

Жившая воспоминаниями о разгроме её немцами в 1870 году, Франция 80-х годов видела в России свою спасительницу. Вот почему приём русской эскадры адмирала Авелана в Тулоне, первый приезд Александра III во Францию, грандиозный, ставший историческим, парад в его честь — все эти события медового месяца франко-русской дружбы врезались в памяти целых поколений, и воспоминания о них дожили до моих дней. Французский генералитет рассказывал мне об этом, захлебываясь от восторга.

— Игнатьев А.А. Пятьдесят лет в строю — М.: Воениздат, 1986. — С. 389.

21 августа 1891 года Россия и Франция подписали соглашение о консультации всех вопросов и политической договорённости обоих сторон.

В 1890-е гг. стало бурно развиваться и культурное сотрудничество России и Франции. Самый элегантный мост Парижа был назван в честь Александра III, тогда как в Петербурге президент Феликс Фор открыл построенный по проекту Эйфеля Троицкий мост через Неву.

Не менее важным, чем военное и культурное, было и экономическое измерение Франко-русского союза. Большое значение для развития российской экономики имели займы, размещаемые во Франции, как государственные, так и муниципальные, банковские и промышленные. Кроме займов большое значение также играло участие французского капитала в российских акционерных предприятиях. В начале XX века около четверти всех французских инвестиций за пределами Франции приходилось на Россию.

4)Английская политика «Блестящей изоляции».

«Блестящая изоляция» (англ. Splendid isolation) — термин, употребляемый для обозначения общего курса внешней политики Великобритании 2-й половины 19 века, выражавшегося в отказе от заключения длительных международных союзов. Островное положение, огромные колониальные владения, сильнейший в мире военный флот, а главное — промышленное и финансовое превосходство над другими державами позволяли Англии сохранять свободу действий на международной арене. Используя противоречия между европейскими государствами, Англия стремилась к расширению и укреплению своего международного влияния. Политика «Блестящей изоляции» не мешала Англии заключать временные соглашения, способствовавшие осуществлению её экспансионистских целей. С наступлением эпохи империализма, в связи с быстрым развитием экономики и усилением военной мощи других держав, позиции Англии стали более уязвимы, что особенно проявилось в ходе англо-бурской войны 1899—1902. Резкое обострение отношений с Германией и другими европейскими державами грозило Англии вынужденной изоляцией. В 1902 году Англия заключила длительный союз с Японией, направленный против России, а в 1904 году — соглашение с Францией, что означало конец политики «Блестящей изоляции».

5)Социализм, радикализм и коммунизм.

Социали́зм — экономическая, социально-политическая система социального равенства, характеризующаяся тем, что процесс производства и распределения доходов находится под контролем общества; важнейшей категорией, которая отличается от коммунистической идеологии тем, что сохраняется собственность на свои результаты труда у членов общества на все времена развития общества и отсутствует присвоение результатов чужого труда, является общественная собственность на территориальное , интеллектуальное пространство и пространство производства продуктов, но при этом основополагающими являются Индивидуальная собственность и групповая собственность (трудовых коллективов – тех кто производит продукт) на средства производства продукта, но и при этом природные, т.е. общественные средства производства именно арендуются у общества.

В соответствии с этой идеологией, главным способом достижения поставленных целей является последовательная отмена права частной собственности на средства производства.

Отъём собственности на средства производства из частных рук под общественный контроль производится для устранения эксплуатации человека человеком, снижения отчуждения человека от результатов его труда, снижения дифференциации доходов, обеспечение свободного и гармоничного развития каждой личности. При этом сохраняются элементы экономического неравенства, но они не должны являться препятствием для достижения вышеуказанных целей.

Иногда социализмом также называют идеологию, которая предусматривает построение социалистического общества.

На сегодняшний момент в социализме существует три основных направления: анархизм, реформизм и марксизм.

По мнению анархистов, при государственном социализме сохраняются эксплуатация, отчуждение человека от результатов его труда и большинство других проблем, за которые социалисты критикуют капитализм, а потому подлинный социализм возможен только при отсутствии государства. Марксисты иногда говорят о «засыпающем государстве» в обществе, где объективный процесс ликвидации частной собственности уже идёт, но классы всё ещё существуют (что, по мнению большевиков, и обуславливает необходимость существования диктатуры пролетариата).

По мнению И. В. Сталина, основным законом социализма следует считать «обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества путем непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе высшей техники».

Историческое развитие идеи социализма

Термин «социализм» одним из первых употребил в первый раз Пьер Леру в статье «De l'individualisme et du socialisme», напечатанной в 1834 году в «Revue Encyclopédique»[1] как достаточно нестрогое понятие, характеризуемое диаметральной противоположностью индивидуализму во всех его проявлениях в моральной и социальной жизни человека.

Одними из основоположников социализма можно считать Гегеля, Сен-Симона и его учеников, он имел отличие от взгляда коммунистов, в том числе К. Маркса и Ф. Энгельса на отношения в обществе, поэтому впоследствии и был назван Пьером Леру не от коммуны, а от общества.

Важнейшее место в извращении идей социализма принято отводить К. Марксу и Ф. Энгельсу (в марксизме), как подмена эксплуатации однотипного разума людей, на чисто экономическую эксплуатацию, начатую с критики философии Гегеля, попытка уничтожения этих идей и замена их на коммунистические в развитии общества.

Идеи же социализма представлены во взглядах и работах Гегеля, Рикардо, Пьера Жозефа Прудона и других социалистов-рикардианцев того времени, а также М. А. Бакунина и П. А. Кропоткина (в анархизме). Кроме того существовало большое количество различных мыслителей, придерживавшихся социалистического направления общественной мысли и внесших значительный вклад в формирование и развитие социалистической идеи. У истоков социалистической мысли лежит гуманистическая установка европейской культуры.

Первые зачатки же теорий коммунизма принято отмечать уже у Пифагора и пифагорейцев, а также у ранних коммунистов-утопистов Томаса Мора (1478—1535) и Томмазо Кампанеллы (1568—1639). На острове Утопия, о котором говорит Т. Мор, нет частной собственности, денежного обращения и царит полное равенство. Основу общества составляет семейный и трудовой коллектив. Труд обязателен для всех. Чтобы не способствовать развитию собственнических инстинктов, семьи регулярно обмениваются домами.

Ещё один всплеск социалистических проектов пришёлся в Западной Европе на начало XIX века, и связан он с именами Сен-Симона, Фурье и Оуэна.

Так же в XIX веке возникает анархизм, который, зародившись первоначально в Англии, а затем (самостоятельно) во Франции, был развит в России П. А. Кропоткиным и М. А. Бакуниным. Позднее в России Л. Н. Толстым было создано христианское направление в анархизме — толстовство.

Основные черты, которыми определяется социализм у различных мыслителей:

        Уничтожение или ограничение частной собственности;

        Всеобщее равенство;

В качестве путей достижения справедливости разными мыслителями предлагалось, например:

        упразднение частной собственности при сохранении личной

        замена капиталистических предприятий кооперативами

        создание коммун, внутри которых всё будет общим (социалисты-утописты)

        создание государственной системы социального обеспечения

Социализм Карла Маркса

Основная статья: Марксизм

В теории марксизма социализмом называли общество, находящееся на пути развития от капитализма к коммунизму, то есть ещё не общество социальной справедливости, а только подготовительная ступень к нему.

        Социалистическое общество выходит из капиталистического и поэтому «во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет ещё родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло». (Карл Маркс, Критика Готской программы)

        Результат труда распределяется сообразно тому, сколько каждый индивидуальный производитель вкладывает (трудовой пай), трудодни. Он получает квитанцию о том, какой он сделал вклад, и получает такое количество предметов потребления из общественных запасов, на которое затрачено данное количество труда. Господствует принцип эквивалентности: равное количество труда обменивается на равное. Но, так как разные индивиды обладают разными способностями, то они получают не одинаковую долю предметов потребления. Принцип: «От каждого по способностям — каждому по труду».

        В собственность лиц переходит собственность их родственников. Разрешено частное предпринимательство. Идёт процесс отмирания частной собственности (ЧС).

        Государство представляет собой революционную диктатуру пролетариата: что подразумевает борьбу за социальные льготы и права, борьбу за перераспределение прибавочной стоимости в пользу большинства трудящихся (пролетариата).

В Манифесте коммунистической партии указывается, что отличительной чертой коммунизма является отмирание буржуазной собственности и определены следующие возможные меры по переходу от буржуазного способа присвоения и распределения к коммунистическому способу присвоения и распределения — коммунизму:

        Экспроприация земельной частной собственности и обращение земельной ренты на покрытие государственных расходов на пользу пролетариата, аренда земли.

        Высокий прогрессивный налог.

        Отмена права наследования.

        Конфискация имущества всех эмигрантов, спекулянтов и мятежников.

        Централизация кредита в руках государства посредством национального банка с государственным капиталом и с государственной монополией.

        Централизация, монополия всего транспорта в руках государства при диктатуре пролетариата.

        Увеличение числа государственных фабрик, орудий производства, расчистка под пашню и улучшение земель по общему плану.

        Соединение земледелия с промышленностью, содействие постепенному устранению различия между городом и деревней.

        Общественное и бесплатное воспитание всех детей. Устранение фабричного труда детей в современной его форме. Соединение воспитания с материальным производством

Радикализм (лат. radix — корень) — крайняя, бескомпромиссная приверженность каким-либо взглядам, концепциям. Чаще всего употребляется в отношении идей и действий в социально-политической сфере, особенно направленных на решительное, коренное изменение существующих общественных институтов, хотя в той же мере возможен и «радикальный консерватизм». Чаще всего употребляется политический радикализм, хотя возможен также религиозный, церковный, философский.

Феномен часто получает распространение в кризисные, переходные исторические периоды, когда возникает угроза существованию, традициям и привычному укладу общества или определённых его слоёв и групп. «Этим термином обозначается стремлением доводить политическое или иное мнение до его конечных логических и практических выводов, не мирясь ни на каких компромиссах».

Вторая половина XIX столетия и весь XX век прошли в России под знаком радикально-революционных идеологий. Связано это с тем, что радикализм как явление общественной жизни рождается в острые, переломные моменты истории, когда общество в силу ряда обстоятельств готово к принятию крайних идей, неадекватно реагирует на собственное состояние, испытывает громадный социальный дискомфорт и осознает необходимость перемен.

История коммунистических идей

На ранних ступенях развития первобытный коммунизм на основе общности имущества был единственной формой человеческого общества. В результате имущественного и социального расслоения первобытно-общинного строя и появления классового общества коммунизм из реально существующей практики перешёл в разряд существующей в культуре мечты о справедливом обществе, Золотом веке и тому подобные.

Коммунистические воззрения при своём зарождении опирались на требование социального равенства на основе общности имущества. Одними из первых формулировок коммунизма в средневековой Европе были попытки модернизации христианской теологии и политики в форме философии бедности (не путать с нищетой). В XIII—XIV веках её разработали и пытались применить на практике представители радикального крыла францисканцев. Они одинаково противостояли мистической или монашеской аскезе и абсолютизации частной собственности. В бедности они видели условия справедности в мире и спасения общества. Речь шла не столько об общем имуществе, сколько об общем отказе от имущества. При этом идеология коммунизма была христианско-религиозной.

Лозунгами революционной борьбы для радикальных участников гуситского движения в Чехии XV в. (Ян Гус), Крестьянской войны в Германии XVI в. (Т. Мюнцер) стали призывы о свержении власти вещей и денег, о построении справедливого общества на основе равенства людей, в том числе и с общим имуществом. Эти идеи вполне можно считать коммунистическими, хотя их основа была сугубо религиозной — все равны перед богом и обладание или не обладание собственностью не должно нарушать этого, требовалось соблюдение равенства в религиозных обрядах. Несколько веков позже появляется эгалитарный коммунизм — основная составляющая «буржуазных революций» XVII—XVIII века, в частности в Англии XVII в. (Дж. Уинстэнли) и Франции конец XVIII в. (Г. Бабёф). Возникает светская идеология коммунизма. Развивается идея создания общины, в которой реализуется свобода и равенство людей друг перед другом через общее общинное владение собственностью (или улаживая эгалитарным образом конфликт между индивидуальной и коллективной собственностью). Собственность уже не отрицается, а делается попытка её подчинения на благо всей общины.

Теоретическая разработка первых систематизированных представлений о коммунистическом образе жизни опирались на идеологию гуманизма XVI—XVII вв. (Т. Мор, Т. Кампанелла) и французского Просвещения XVIII в. (Морелли, Г. Мабли). Ранней коммунистической литературе была свойственна проповедь всеобщего аскетизма и уравнительности, что делало её нацеленной на противодействие прогрессу в области материального производства. Основная проблема общества виделась не в экономике, а в политике и морали.

Следующая концепция коммунизма появилась в контексте рабочего социализма — от Ш. Фурье до К. Маркса и Ф. Энгельса. Происходит осознание экономических противоречий общества. В центр проблематики общества ставится труд и его подчинение капиталу.

В первой половине XIX в. появились труды А. Сен-Симона, Ш. Фурье, Р. Оуэна и ряда других социалистов-утопистов. В соответствии с их представлениями, в справедливом общественном устройстве важную роль должны играть идеи о труде как наслаждении, расцвете способностей человека, стремлении к обеспечению всех его потребностей, централизованном планировании, распределении пропорционально труду. Роберт Оуэн не только занимался разработкой теоретической модели социалистического общества, но и на практике осуществил ряд социальных экспериментов по внедрению таких идей в жизнь. В начале 1800-х годов фабричном посёлке Нью-Ленарке (Шотландия), обслуживающем бумагопрядильную фабрику, на которой Оуэн являлся директором, он провёл ряд успешных мероприятий по технической реорганизации производства и обеспечению социальных гарантий рабочим. В 1825 в штате Индиана (США) Оуэн основал трудовую коммуну «Новая гармония», деятельность которой закончилась неудачей.

Ранние социалисты-утописты видели необходимость введения в коммунистическое общество развитого аппарата подавления свободы личности по отношению к тем, кто в том или ином смысле проявляет желание подняться над общим уровнем или проявить инициативу, нарушающую установленный свыше порядок, и потому коммунистическое государство по необходимости должно быть основанным на принципах тоталитаризма, в том числе автократии (Т.Кампанелла [18]) [19].

Эти и другие социалисты-утописты обогатили представление о справедливом общественном устройстве идеями о труде как наслаждении, расцвете способностей человека, стремлении к обеспечению всех его потребностей, централизованном планировании, распределении пропорционально труду. При этом в утопическом обществе допускалось сохранение частной собственности[источник не указан 665 дней], имущественного неравенства. В России наиболее крупными представителями утопического социализма были А. И. Герцен и Н. Г. Чернышевский.

В 40-х годах XIX века классовая борьба между пролетариатом и буржуазией выступила на первый план в наиболее развитых странах Европы (восстания лионских ткачей в 1831 и 1834, подъём движения английских чартистов в середине 30—х — начале 50-х гг., восстание ткачей в Силезии в 1844).

В этот период немецкие мыслители К. Маркс и Ф. Энгельс весной 1847 примкнули к тайному пропагандистскому обществу «Союз коммунистов», организованному немецкими эмигрантами, с которыми Маркс познакомился в Лондоне. По поручению общества они составили знаменитый «Манифест коммунистической партии», опубликованный 21 февраля 1848 г. В нем они провозгласили неотвратимость гибели капитализма от рук пролетариата и привели краткую программу перехода от капиталистической общественной формации к коммунистической:

Так возник марксизм. Карл Маркс, однако, жестко критиковал утопичный «грубый и непродуманный коммунизм» тех, кто просто распространял принцип частной собственности на каждого («общая частная собственность»). Грубый коммунизм, по утверждению Маркса, является порождением «всемирной зависти».

Многие из анархистов, современников Маркса, также выступали за общественную (коммунальную) собственность (Петр Кропоткин называл свою систему «анархо-коммунизмом»), но они отрицали централизацию, которая пропагандируется в марксизме, из-за ограничений свободы личности. В свою очередь, анархо-коммунизм склоняется к индивидуализму в вопросах свободы.

В 1864 г. был создан марксистский Первый интернационал. Марксисты основали социал-демократические партии, в которых выделилось как радикальное, революционное направление, так и умеренное, реформистское. Идеологом последнего стал немецкий социал-демократ Э.Бернштейн. В созданном в 1889 г. Втором интернационале до начала 1900-х годов в Интернационале преобладала революционная точка зрения. На конгрессах принимались решения о невозможности союза с буржуазией, недопустимости вхождения в буржуазные правительства, протесты против милитаризма и войны и т. п. В дальнейшем, однако, более значительную роль в Интернационале стали играть реформисты, что вызвало обвинения со стороны радикалов в оппортунизме.

В первой половине XX века из наиболее радикального крыла социал-демократии выделились коммунистические партии. Социал-демократы традиционно выступали за расширение демократии и политических свобод, а коммунисты, пришедшие к власти сначала в России в 1917 г. (большевики), а затем и в ряде других стран, были противниками демократии и политических свобод (несмотря на то, что формально заявляли об их поддержке) и сторонниками вмешательства государства во все сферы жизни общества.

Поэтому уже в 1918 г. возникло люксембургианство, противостоящее с одной стороны пробуржуазной политике ревизионистской социал-демократии, а с другой, большевизму. Его основателем была немецкая радикальная социал-демократка Роза Люксембург.

4 марта 1919 года по инициативе РКП(б) и лично ее лидера В.Ленина для развития и распространения идей революционного интернационального социализма, в противовес реформистскому социализму Второго интернационала был создан Коммунистический интернационал.

Взгляды ряда теоретиков коммунизма, которые признавали прогрессивное значение Октябрьской революции в России, но подвергали критике ее развитие, а некоторые даже отвергали социалистический характер большевизма, видя в нем государственный капитализм, стали называть левым коммунизмом. Левая оппозиция в РКП(б) и ВКП(б) в 1920-е годы выступала за внутрипартийную демократию, против «нэпмана, кулака и бюрократа». «Левая оппозиция» в СССР прекратила свое существование в результате репрессий, но идеология ее лидера Л.Троцкого, высланного из страны, (троцкизм) стала достаточно популярной за рубежом.

Коммунистическая идеология в том виде, в каком она стала господствующей в СССР в 1920-е годы, получила название «марксизм-ленинизм».

Разоблачения сталинизма на 20-м съезде КПСС, советский курс на экономическое развитие при политике «Мирного сосуществования» вызвали недовольство лидера китайских коммунистов Мао Цзэдуна. Его поддержал лидер Албанской партии труда Энвер Ходжа. Политика советского лидера Н. С. Хрущёва была названа ревизионистской. Многие коммунистические партии Европы и Латинской Америки вслед за советско-китайским конфликтом раскололись на группы, ориентированные на СССР, и т. н. «антиревизионистские» группы, ориентированные на Китай и Албанию. В 1960-е—1970-е годы маоизм пользовался значительной популярностью среди левой интеллигенции на Западе. Лидер КНДР Ким Ир Сен, лавируя между СССР и Китаем, в 1955 провозгласил идеологию «чучхе», которая преподносится как гармоничная трансформация идей марксизма-ленинизма на основе древнекорейской философской мысли.

Политика и теоретическое обоснование деятельности ряда коммунистических партий Западной Европы, в 1970-х и 1980-х годах критиковавших руководство КПСС в мировом коммунистическом движении, концепцию диктатуры пролетариата и недостаток политических свобод в странах, принявших советскую модель социализма, получила название «еврокоммунизм».

6)Борьба за раздел Китая.

Пока шла война в Южной Африке и резонанс её слышался то в Персии, то в Афганистане, то в Марокко, и даже в Панаме и на островах Самоа, события на Дальнем Востоке развивались своим чередом. Закабаление и раздел Китая вызвали в стране мощное антиимпериалистическое народное движение. В 1898—1899 гг. произошёл ряд местных вспышек. Начавшись в Шаньдуне, движение перекинулось на Чжили, Шанси и Манчжурию. В мае 1900 г. оно вылилось в большое народное восстание, известное под названием боксёрского. В июне боксёры дошли до Пекина. 20 июня на улице Пекина был убит германский посланник Кеттелер. Вслед за тем боксёры подвергли осаде дипломатические миссии. Тогда в Тяньцзине был сформирован двухтысячный сводный отряд, составленный из моряков стоявших там иностранных военных судов. Однако его попытка пробиться к Пекину потерпела неудачу. Зато военные корабли подвергли бомбардировке форты Дагу. 17 июня форты были заняты десантом.В целях освобождения осаждённых миссий подготовлялась интервенция заинтересованных империалистических держав. Главным мотивом выступления была их боязнь потерять свои привилегии в Китае.

Но какими силами подавить восстание? Сговориться на этот счёт оказалось не легко.

За переговорами скрывалась старая борьба за влияние в Китае. Ясно было, что кто «освободит» пекинский посольский квартал, тот и станет хозяином столицы. Английская дипломатия предлагала поручить подавление боксёров японцам: она рассчитывала образовать из них в Пекине заслон против России. Японии весьма улыбался этот план: ей хотелось утвердиться в Пекине с санкции других держав. Россия смотрела на японскую интервенцию резко отрицательно. В конце июня с помощью Германии ей удалось сорвать английское предложение.

После этого договорились на том, что все великие державы пошлют в Пекин свои контингенты. На пост главнокомандующего международной карательной экспедицией Вильгельм II предложил германского фельдмаршала Вальдерзее. Россия приняла это предложение: она предпочитала германское командование и японскому и английскому. На русское же командование никогда не согласились бы ни Англия, ни Япония. К России нехотя присоединилась и Франция. После этого и другим державам пришлось принять кандидатуру Вальдерзее. Кайзер был весьма польщён, что международным корпусом будет командовать его генерал. 27 июля, обращаясь к отправляющимся в Китай войскам, он публично призывал их учинить в Китае такую расправу, чтобы китайцы столь же твёрдо запомнили германское имя, как в своё время народы Европы сохранили в памяти имя гуннов и их вождя Аттилы.

Впрочем, когда германский фельдмаршал прибыл на театр военных действий, борьба с восстанием в основном уже была закончена. Ещё до его прибытия из Тяньцзина на Пекин отправился международный экспедиционный корпус под предводительством русского генерала Линевича. Линевич разбил китайцев и 14 августа освободил миссии. Восстание было подавлено. Китайское правительство покинуло Пекин к бежало в Сианьфу. Когда прибыл Вальдерзее, ему пришлось ограничить свою деятельность карательными экспедициями против мирных городов и деревень. Иностранные офицеры подвергли варварскому грабежу пекинские дворцы; японцы перещеголяли всех, вывезя со своей добычей и китайский государственный серебряный фонд.

Русское правительство лишь с неохотою согласилось на интервенцию в Пекине. Оно опасалось, что появление иностранных войск усилит иноземное влияние в китайской столице. Но в Манчжурии позиция России была иной. В июле боксёры совершили нападения на русские железные дороги, и после этого царское правительство ввело в Манчжурию свои войска. К середине октября вся Манчжурия была оккупирована русскими.

Пекин, Тяньцзин и другие пункты провинции Чжили оказались оккупированными международным экспедиционным корпусом. Пребывание там иностранных вооружённых сил беспокоило царское правительство. 25 августа 1900 г. новый министр иностранных дел Ламздорф циркулярно уведомил державы, что русские войска теперь же отзываются из Пекина и что они покинут и Манчжурию, как только там будет восстановлен порядок. Вместе с тем русское правительство демонстративно заявляло, что не считает себя находящимся в состоянии войны с Китаем, ибо его правительство вынуждено было выступить против иностранцев только под давлением «мятежников». Самым эффектным в циркуляре было, однако, нечто другое. Ламздорф предлагал ввиду освобождения посольств без промедления увести все иностранные войска из Пекина. Тогда китайское правительство сможет вернуться в свою столицу и само восстановит окончательный порядок. Державы отвергли это предложение, и из Пекина ушли одни только русские войска. Царское правительство явно рассчитывало на сепаратный сговор с правительством богдыхана, чтобы помочь ему отделаться от оккупантов и тем приобрести руководящее влияние в Пекине. Главными сторонниками этой политики русско-китайского сближения в Петербурге были Витте и Ламздорф.

По просьбе китайского правительства начались мирные переговоры между Китаем и державами. Они закончились 7 сентября следующего, 1901 года подписанием заключительного протокола. Этот акт возложил на Китай контрибуцию в 450 миллионов таэлей. Вместе с процентами это составляло около 1,5 миллиарда рублей. Тяжесть этого обязательства усугублялась тем, что китайские финансы за шесть лет до того, после войны 1894 — 1895 гг., уже были истощены уплатой контрибуции Японии. Протокол этим не исчерпывался. Китай подвергался тяжёлым унижениям. Китайское правительство должно было казнить участников восстания, включая и высших сановников, воздвигнуть «искупительные памятники» пострадавшим иностранным дипломатам и т. д.

7)Либерализм и консерватизм.

Консервати́зм (фр. conservatisme, от лат. conservo — сохраняю) — идеологическая приверженность традиционным ценностям и порядкам, социальным или религиозным доктринам. В политике — направление, отстаивающее ценность государственного и общественного порядка, неприятия «радикальных» реформ и экстремизма. Во внешней политике — ставка на укрепление безопасности, применение военной силы, поддержку традиционных союзников, во внешнеэкономических отношениях — протекционизм.

В консерватизме главной ценностью принимается сохранение традиций общества, его институтов, верований и даже «предрассудков».

В качестве идеологии сформировалось как реакция на «ужасы Французской революции» (памфлеты Эдмунда Бёрка (1729—1797)). Противостоит либерализму, требующему экономических свобод и социализму, требующему социального равенства. В список основателей консерватизма, помимо Бёрка, входят французский иезуит Жозеф де Местр (1753—1821) и австрийский канцлер Клемент Меттерних (1773—1859).

Следует отличать от ретроградства как от стремления вспять и враждебности к нововведениям, и от традиционализма. Современный консерватизм (неоконсерватизм) иногда оказывается даже более гибким и подвижным, чем другие политические течения. Примеры — реформы Рейгана в США, реформы Тэтчер в Великобритании.

Либерали́зм (фр. libéralisme) — философская, политическая и экономическая идеология, исходящая из того, что права и свободы отдельного человека являются правовым базисом общественного и экономического порядка. Это течение отличается терпимостью и снисходительностью по отношению к любым законным способам распоряжаться собой и своей собственностью. Идеалом либерализма является общество со свободой действий для каждого, свободным обменом политически значимой информацией, ограничением власти государства и церкви, верховенством права, частной собственностью и свободой частного предпринимательства. Либерализм отверг многие положения, бывшие основой предшествующих теорий государства, такие как божественное право монархов на власть и роль религии как единственного источника познания. Фундаментальные принципы либерализма включают признание:

        данных от природы естественных прав (включая право на жизнь, личную свободу и собственность), а также других гражданских прав;

        равноправия и равенства перед законом;

        рыночной экономики;

        ответственности правительства и прозрачности государственной власти.

Функция государственной власти при этом сводится к минимуму, необходимому для обеспечения этих принципов. Современный либерализм также отдаёт предпочтение открытому обществу, основанном на плюрализме и демократическом управлении государством, при условии защиты права меньшинства и отдельных граждан.

Некоторые современные течения либерализма более терпимы к государственному регулированию свободных рынков ради обеспечения равенства возможностей добиться успеха, всеобщего образования и уменьшения разницы в доходах населения. Сторонники таких взглядов полагают, что политическая система должна содержать элементы социального государства, включая государственное пособие по безработице, приюты для бездомных и бесплатное здравоохранение.

Согласно взглядам либералов, государственная власть существует для блага людей ей подвластных, и политическое руководство страной должно осуществляться на основе согласия большинства руководимых. На сегодняшний день политической системой, которая наиболее созвучна убеждениям либералов, является либеральная демократия.

8)Развитие образования и науки в конце XIX – начале XX вв..

В конце XIX - начале XX века произошла революция в естествознании, которая оказала огромное влияние на развитие общества. В этот период были сделаны крупнейшие научные открытия, которые привели к пересмотру прежних представлений об окружающем мире. Ведущую роль в науке играли страны Западной Европы, в первую очередь, Англия, Германия и Франция. В 1897 г. английский физик Дж. Томсон открыл первую элементарную частицу - электрон, входивший в состав атома. Оказалось, что атом, который раньше рассматривался как неделимая последняя мера материи, сам состоит из более мелких частиц.

Французские физики А.Беккерель, Пьер и Мария Кюри исследовали эффект радиоактивности и пришли к выводу, что некоторые элементы произвольно излучают энергию. В 1901 г. М.Планк (Германия) установил, что энергия выделяется не сплошными потоками, как думали раньше, а отдельными пучками - квантами. В 1911 г. английский физик Э.Резерфорд предложил первую планетную теорию строения атома, согласно которой атом представляет собой подобие Солнечной системы: вокруг положительного ядра движутся электроны - отрицательные частицы электричества. Нильс Бор (Дания) в 1913 г. ввел представление о скачкообразном переходе электрона с одной орбиты на другую, при этом он получает или поглощает квант энергии. Открытия Бора и Планка послужили фундаментом для развития теоретической физики.

После исследований в области квантовой физики новый феномен не укладывался в ньютоновское понимание вещества, материи. Объяснение этому явлению дал Л.Эйнштейн, который в своей теории относительности (1905) доказал, что материя, про странство и время взаимосвязаны. Ньютоновская картина мира с абсолютным пространством и абсолютным временем была окончательно отвергнута: по Эйнштейну, время при скоростях, близких к скорости света, замедлялось, а пространство могло искривиться. Работы ученого получили всемирную известность.

В 1869 г. великий русский ученый Д.И.Менделеев открыл периодический закон химических элементов. Было установлено, что порядковый номер элемента в периодической системе имеет не только химический, но и физический смысл, так как он соответствует числу электронов в слоях оболочки того или иного атома. Быстрыми темпами развивались электрохимия, фотохимия, химия органических веществ естественного происхождения (биохимия) и химическая фармакология.

Опираясь на достижения биологии (учение о клеточном строении организмов) и теорию чешского натуралиста Г.Менделя о факторах, влияющих на наследственность, немецкий ученый I А.Вейсман и американский ученый Т.Морган создали основы генетики - науки о передаче наследственных признаков в растительном и животном мире. Классические исследования в области физиологии сердечно - сосудистой системы, органов пищеварения осуществил русский ученый И.П.Павлов. Изучив влияние высшей нервной деятельности на ход физиологических процессов, он разработал теорию условных рефлексов.

Достижения биологии дали мощный толчок развитию медицины. Продолжая исследования выдающегося французского бактериолога Л.Пастера, сотрудники Пастеровского института в Париже впервые разработали предохранительные прививки против ряда болезней: сибирской язвы, куриной холеры и бешенства. Немецкий микробиолог Р.Кох и его многочисленные ученики открыли возбудителей туберкулеза, брюшного тифа, дифтерита, сифилиса и создали лекарства против них.

Благодаря успехам химии медицина пополнилась рядом новых препаратов. В лекарственном арсенале врачей появились широко известные ныне аспирин, пирамидон и другие средства. Врачами разных стран мира разрабатывались основы научной санитарии и гигиены, меры по профилактике и предупреждению эпидемий.

3. Достижения в области техники, новых технологий, транспорта

Научные достижения в различных отраслях знаний сделали возможным стремительное развитие техники, технологии производства, транспорта и связи. Ведущее место занимают машиностроение, электроэнергетика, горное дело, химическая промышленность, транспорт. Крупнейшим шагом в повышении энерговооруженности промышленного производства и транспорта стало получение электроэнергии в больших объемах при помощи динамо-машин, первые образцы которых появились еще в 70-е годы XIX века.

Настоящим переворотом в технике стало появление новых классов моторов, сконструированных немецкими изобретателями H.Ommo (1876) и Р.Дизелем (1897). Эти компактные, высокоэкономичные двигатели, работавшие на жидком топливе, вскоре на
шли себе применение в первом автомобиле Г.Даймлера и К.Бенца (1886, Германия), первом самолете братьев У. и О.Райт (1903, США) и первом
дизельном локомотиве (тепловозе) компании Клозе-Шульцер (1912, Германия).

В металлургии был открыт новый способ выплавки стали -конверторный, а также способ получения алюминия и меди методом электролиза. Был внедрен в промышленность крекинг - процесс разложения сырой нефти с целью получения легкого жидкого топлива. В Германии был разработан способ получения бензина из угля.

Большие изменения произошли в строительстве, где стали широко применяться качественные марки стали. Применение стальных и железобетонных конструкций позволяло возводить здания, мосты, виадуки, тоннели небывалых размеров. Так, в 1905 г. под Альпами был проложен Симплонский тоннель протяженностью около 20 км. Центральный пролет Квебекского моста, сооруженного в Канаде в 1917 г., достигал 550 м, а высота нью-йоркского небоскреба Вулворта, возведенного в 1913 г., составляла 242 м.

В этот период происходили кардинальные изменения в организации производства, связанные с выпуском массовой стандартизованной продукции и переходом к конвейерному производству. Сущность конвейерного производства заключалась в том, что обрабатывающие механизмы и рабочие места располагались по ходу технологического процесса, а сам процесс, расчлененный на ряд простых операций, совершался непрерывно. Впервые конвейер был применен на заводах Т. Форда в США.

Один из крупнейших автомобильных магнатов мира Генри Форд родился в семье фермеров. После окончания школы он стал учеником в автомобильном магазине и вскоре открыл собственную мастерскую по ремонту сельскохозяйственной техники. С 1887 по 1899 год Форд работал в компании Эдисона и закончил свою карьеру в ней главным инженером.

С 1890 г. он увлекся автомобилестроением и в свободное время построил свой первый автомобиль, который имел двухцилиндровый двигатель. В 1899 г. Форд перешел в Детройтскую автомобильную компанию. С тех пор Форд занимался только конструированием автомобилей. Но настоящий успех пришел к нему только в 1903 г., когда модель «Форд-99» с двигателем мощностью 80 лошадиных сил выиграла множество соревнований на скорость. В это время Форду исполнилось сорок лет, и он основал свою собственную компанию по производству автомобилей.

Форд поставил перед собой совершенно новую задачу - сделать первый общедоступный и массовый автомобиль. Для этого он должен быть достаточно дешевым и в то же время прочным и долговечным. Применив легкую, прочную сталь, Генри Форд стал делать дешевые машины, которые мог купить практически каждый.

Рост агрессивности ведущих держав, с одной стороны, и технические возможности, с другой, привели к быстрому развитию и совершенствованию военной техники. Американский инженер Х.Максим в 1883 г. изобрел станковый пулемет. Затем появились легкие пулеметы других систем. К началу Первой мировой войны было создано несколько типов автоматических винтовок. Тенденция к автоматизации наблюдалась и в артиллерии, где появились образцы полуавтоматических орудий.

Первые проекты боевой бронированной машины, названной впоследствии танком, были предложены в России (1911-1915) инженерами В.Д.Менделеевым, А.А.Пороховщиковым, А.А.Васильевым', в Великобритании -Де Молем (1912), в Австро-Венгрии - Г.Бурштыном (1913), но они не получили развития, хотя боевая машина Пороховщикова («Вездеход») была изготовлена в мае 1915 г. Англичане к осени 1916 г. создали несколько десятков танков («Марка-1») и 15 сентября первыми применили их в сражении близ р.Сомма (32 машины) во время Первой мировой войны. В ходе войны Франция производила танки «Рено», а у немцев они появились только в 1918г. Всего за время войны было выпущено в Великобритании - 2 900, Франции - 6 200, Германии - 100 танков.

Появление первых военных самолетов относится к 1909-1910 гг. В России самолеты в военных целях впервые были использованы на маневрах Петербургского, Варшавского и Киевского военных округов в 1911 г. В боевых действиях самолеты впервые применялись в ходе Балканских войн (1912-1913). К началу Первой мировой войны Россия имела 263 военных самолета (преимущественно французского производства), Франция -156, Великобритания - 30, США - 30, Германия - 232, Австро-Венгрия - 65.

В России в 1914 г. на вооружение был принят первый в мире бомбардировщик «Илья Муромец». В 1915 г. на вооружение поступили одноместные самолеты-истребители: во Франции «Ньюпорт» и «Спад», в Германии «Фоккер».

В военно-морском флоте первенство принадлежало паровым броненосным кораблям с толщиной брони до 610 мм. Одним из первых таких кораблей был русский броненосец «Петр Великий» (1877). Гонка морских вооружений привела к созданию сверхмощных броненосцев с тяжелым артиллерийским вооружением. Первый корабль такого класса был построен в Англии (1905-1906). Его назвали «Дредноут». Вскоре подобные корабли стали строить США, Россия и Германия.

Для борьбы с морским превосходством Англии германское командование начало строительство подводных лодок. В ходе войны появились новые классы кораблей: авианосцы, сторожевые корабли, торпедные катера. Первый авианосец со взлетно-посадочной палубой был переоборудован в Великобритании из недостроенного крейсера «Фьюриес» и мог принимать 4 разведывательных самолета и истребителя.

Развитие науки и техники открывало возможности прогресса, но в то же время привело к гонке вооружений, а это усиливало международную напряженность.

9)Роль прессы в общественно-политической жизни западного общества.

АНГЛИЙСКАЯ ПРЕССА XIX В.
В XIX же веке пали последние преграды, сдерживавшие развитие английской прессы. В 1851 г. были отменены налоги на публикации и объявления, в 1855 г. вышел закон о газетном штемпеле, в 1861 г. был уничтожен налог на газетную бумагу и в 1881 г. устранены стеснительные правила об ответственности за диффамацию в печати и за сообщение неточных сведений. До этого времени издатели, редакторы и наборщики были ответственны за всякое сообщение, а после законодательного постановления 1881 г. не может быть обжалован ни один правдивый отчет о публичных собраниях и судебных и других заседаниях. За ложные утверждения, оскорбительные замечания и догадки могут быть привлечены к судебной ответственности исключительно только сами ораторы.
Типичной чертой английской прессы того времени является ее националистический характер. Для нее на первом плане стоит величие, мощь и благополучие Англии.
Высокой степени совершенства английские газеты достигли, прежде всего, благодаря прекрасной организации осведомительных бюро, дающим лондонским утренним газетам возможность развертывать перед читателем верную до мельчайших деталей картину общего положения дел во всем мире, а также благодаря блестящему штату сотрудников, которым располагала каждая большая английская газета. Ученые и политики охотно помещали свои статьи в газетах, благодаря чему эти последние держались на высоком умственном уровне.
Наконец, следует отметить еще одну особенность английской прессы, обращающую на себя внимание каждого иностранца, – культ личностей, господствующий во всех газетах. Культ этот относится как к членам королевского дома, так и к каким-нибудь мелким кафешантанным певичкам. В прессе того времени рассказываются подробности из частной жизни и привычек министров, спортсменов, аристократии, артистов и артисток всех оттенков и, наконец, даже преступников и мошенников, занимающих в данный момент внимание столичного общества.
Из массовой прессы того времени в первую очередь стоит упомянуть газету «Times». В эпоху его расцвета, в пятидесятых и шестидесятых годах позапрошлого столетия, ежедневный выпуск «Times» достигал 500 000 экземпляров; в следующие десятилетия эта цифра значительно понизилась, но в 1905 г., когда редакция сократила подписную цену за год на 33,5%, одновременно предоставив в безвозмездное пользование годовым подписчикам свою грандиозную библиотеку, дела ее снова приняли блестящий оборот. Выходя уже в 5 часов утра в огромном размере (60 см длины и 45 ширины), газета, благодаря своим превосходным осведомительным средствам, сообщала обо всех событиях на земном шаре за истекшие сутки, содержала подробнейшие отчеты о заседаниях палат, хотя последние нередко затягивались далеко за полночь, и давала передовые статьи, уже согласованные с новейшими известиями. Все статьи были анонимны, и редакция строго соблюдала авторскую тайну, хотя всякому было известно, что статьи принадлежат перу крупных общественных и государственных деятелей. Так, Веньямин Дизраэли, лорд Шербрук, Вильям Гаркур, Джон Стерлинг и многие другие долгое время были деятельными сотрудниками «Times».
В 1846 г., на началах акционерной компании с крупным запасным капиталом, были основаны «Daily News». Должность ответственного редактора была поручена знаменитому романисту Чарльзу Диккенсу. В своей программе газета требовала осуществления гражданского равенства и свободы совести, демократического законодательства, реформы школы и горячо отстаивала все кардинальные пункты английского либерализма. Но возложенные на нее надежды не оправдались. Диккенс не обнаруживал должной проницательности и находчивости в вопросах политики, и, как редактор, он не оказался на высоте своего положения. Вскоре он передал газету в другие руки. После этого Джон Форстер, Эвене Кров, Найт Гунт, Валькер и другие поочередно старались поднять газету; но лишь после огромных убытков, составлявших в общей сложности 200 000 фунтов стерлингов, эти старания увенчались успехом. Дела газеты поправились, когда Гладстон сделал ее своим органом и когда впоследствии, во время франко-германской войны, газета оказалась прекрасно осведомленной о положении дел на театре военных действий. В это время выпуск «Daily News» доходил до 90 000 экземпляров. Но она не удержалась на этой высоте, благодаря неустойчивости своих политических убеждений, и в 1904 г. опустилась до уровня второразрядных газет.
Крупные финансовые успехи выпали на долю «Daile Telegraph» и «Standard». Политическая платформа «Daily Telegraph'a» сочетала принципы всесветного либерализма с явным тяготением в сторону английского империализма. Эта позиция, рассчитанная на вкусы средних буржуазных слоев, обеспечила за газетой большие симпатии, сделав ее локальным листком Лондона. Некоторое время «Daily Telegraph» привлекал к себе всеобщее внимание благодаря интересным сообщениям о снаряженных им научных экспедициях. Эту газету можно считать одной из ведущих среди элитарной прессы того времени.
Что касается «Standard», то он существует с 1857 г. Был основан в качестве вечерней газеты для борьбы с эмансипацией католиков и пользовался поэтому поддержкой со стороны ортодоксальных членов торийской партии, но стал развиваться лишь с переходом во владение Джемса Джонстона, выходя в увеличенном формате как утренняя газета.
Сильный удар был нанесен всем этим большим газетам появлением в начале 90-х гг. XIX в. полупенсовых листков. Эти, в большинстве случаев в вульгарном тоне написанные, выезжающие на падкой до сенсационных слухов и скандалов массе, политически совершенно бесцветные газеты, идущие всегда по течению и никогда не имеющие собственного мнения, получили в короткое время широкое распространение и значительно повредили репутации прессы. Из них крупнейшим выпуском отличалась «Daily Exdivss», основанная в 1900 г. и принадлежащая К. А. Пирсну, и «Daily Mail», основанная в 1896 г. и принадлежащая Альфреду Гармсвуорту. Последняя имела около миллиона постоянных читателей. Она отличалась тем, что вела неутомимую травлю Германии и действовала при этом в духе своего владельца, непримиримого врага немцев.
При необозримой газетной литературе в Англии и журналы получили широкое развитие. Обозрение «Athenaum» (основанное в 1828 г.), «Spectator» (основанное в 1829 г.), «Saturday Review» (основанное в 1855 г.), «Academy» (основанное в 1869 г.), «Speaker (основанное в 1890 г.), «Review of Reviews», в издании известного Вильяма Стэда, «Monthly Review», «National Review» и другие охватывали литературу, искусство и политику того времени и отличались большой тщательностью в исполнении и законченностью формы.
3. АМЕРИКАНСКАЯ ПРЕССА XIX В.
Наиболее успешное развитие прессы выпало на долю Соединенных Штатов Америки. Здесь на протяжении XIX столетия возникла поистине грандиозная газетная литература, имеющая уже свои особые характерные черты. Наиболее яркая из них заключается в том, что всякое издательство рассматривается, прежде всего, как деловое предприятие и в соответствии с этим функционирует и руководится, как таковое. При основании газеты движущей силой является не политическая идея; руководители ее игнорируют идеальные цели и озабочены лишь интересом наживы, ради которой владелец газеты не брезгает никакими средствами. Наиболее верный и надежный путь к достижению этой цели – это приноравливание и даже прислуживание массе, соблюдение господствующих вкусов и спекуляция на наклонности публики к сенсациям и скандалам. Этими средствами очень многие из американских газет обеспечили себе широкие круги читателей и достигли колоссального выпуска. Но, несмотря на это ни одна из них не являлась духовной силой, имеющей решающий голос в политике. Все американские газеты, поэтому преимущественно только отражали общественное мнение и несколько прикрашивали политическую картину соответственно своим индивидуальным вкусам и вкусам партии, на которую они опирались.
Новый период для американской печати наступил в начале 30-х годов позапрошлого столетия. До этого времени цены газет были весьма высоки – каждый номер стоил полшиллинга, – и по содержанию они были несколько тяжеловесны и серьезны. Желая исправить эти недостатки, некоторые предприимчивые молодые люди задумали основать в Нью-Йорке так называемую «penny divsse».
После нескольких неудачных попыток они осуществили свои намерения, достигли блестящих результатов, поставив нью-йоркские газеты во главе современной американской прессы. Первым из этих листков был демократический «The Sun», появившийся осенью 1833 г. и в 1851 г. приобретенный акционерной компанией. Благодаря бодрости тона и энергическим вступлениям, газета быстро завоевала большие симпатии. За «Sun» по открытому им пути последовал два года спустя «New-York Herald» Беннета и в 1841 г. «Tribune» Гораса Гренлея.
Из американских газет других городов на первом месте стоит «Philadelphia Ledger», основанная в 1836 г., отличающаяся прекрасной и быстрой осведомленностью; далее «Boston Herald», «Washigton Post», «Louis-ville Courrier Journal» и «Cleveland Leader». Широкое развитие в то время получила, к сожалению, и так называемая желтая пресса, рассчитанная на низкие инстинкты масс.
4. ФОРМИРОВАНИЕ ПРЕССЫ В РОССИИ
Русская журналистика развивалась при весьма тяжелых обстоятельствах, постоянно страдая от цензуры. Хотя еще при Императрице Екатерине одно время и казалось, что либеральный режим в деле журналистики возьмет перевес, но эти иллюзии скоро рухнули; столь охотно возносившаяся с лучшими умами своего времени на вершины человеческого духа, властительница вскоре сочла нужным стеснить несколько смягченные в начале царствования условия существования печати. Журнальная литература пришла в упадок; в середине 1780-х гг. от нее не осталось и следа.
Политическая пресса на первых порах не могла занять образовавшийся пробел, и в журнальной литературе наступил период молчания, длившийся вплоть до выступления двух деятелей, сделавшихся основателями русской публицистики: Александра Герцена и Михаила Каткова.
Герцен родился в Москве в 1812 г.; он получил прекрасное университетское образование и скоро сделался известен в широких кругах общества благодаря своим рассказам и романам, но одновременно его свободомыслящий образ мыслей привлекал внимание правительства, которое стало преследовать его различными репрессиями и неоднократно ссылало его в провинциальные города Империи. В 1847 г. он уехал за границу и в 1857 г. основал в Лондоне еженедельник «Колокол», в лице которого русская периодическая печать отпраздновала свой первый выход на поприще широкой общественной деятельности.
Деятельность «Колокола» вызвала мощное движение в русском обществе, и хотя журнал был воспрещен в России, он ходил там по рукам и одно время имел значительное влияние на самого Императора Александра II и на его первые начинания при отмене крепостного права. Когда последнее сделалось совершившимся фактом, влияние «Колокола» постепенно пошло на убыль, а затем, когда в 1863 г. Герцен, сблизившийся в то время с известным революционером Бакуниным, заступился за поляков, от него отшатнулась большая часть его патриотически настроенных поклонников, и, наконец, в 1869 г. издание «Колокола» прекратилось.
Совершенно иная судьба ожидала Михаила Каткова. Он родился в 1820 г. в Москве и в юности также увлекался либеральными идеями; но увидя, что Герцен и его кружок все более отклонялись в сторону западничества и социалистических теорий, что конституционные течения получили перевес в обществе и во многих местах Империи возникли первые крестьянские волнения, он сделался ярым сторонником самодержавия и официальной народности, во имя которых требовал упразднения всех инородческих элементов Империи. Он был духовным отцом системы «русификации» окраин и руководителем фанатических националистов. Сначала, с 1856 г., он редактировал «Русский вестник», литературный журнал, потом (с 1862 г.) «Московские ведомости», при посредстве которых он до конца своей жизни (1887 г.) имел громадное влияние в стране.
Петербургская печать долгое время оставалась позади «Московских ведомостей». В шестидесятых годах XIX в. значительным влиянием пользовался «Голос», основанный Краевским в 1863 г., но в 1881 г. он был воспрещен. За последние десятилетия влиятельнейшей газетой России сделалось «Новое время». Оно было основано в 1868 г. А.К. Киркором, некоторое время неоднократно меняло своего владельца и в 1876 г. перешло в руки А.С. Суворина, талантливого журналиста и весьма ловкого дельца, всегда умевшего настраивать свои струны в унисон с господствующим мнением в руководящих кругах. Неоднократно в ней печатались «разоблачения», рассчитанные на сенсацию или на вкусы широкой публики к пикантному чтению. Поэтому в прессе и в обществе за газетой упрочилось прозвище «Чего изволите?».
В 1882 г. вышел «Свет», сначала незначительный листок, но затем долгое время имевший многочисленных подписчиков. Он редактировался полковником Комаровым, известным пруссофобом и шовинистом. «Русский инвалид» очень распространен в офицерских кругах; он является органом военного министерства. Консервативная газета «Гражданин», основанная в 1870 г. князем Мещерским, некоторое время пользовалась известным влиянием, но с 1905 г. перестала выходить.

10)Империализм как стадия цивилизационного развития западного общества.

Империали́зм — понятие в социально-исторических науках, характеризующее внутренний экономический уклад наиболее развитых держав и соответствующие ему формы международных экономических и политических отношений. Этап (стадия) империализма выделяется учёными (Дж. Гобсон, В. И. Ленин) применительно к капиталистической формации, когда складывается господство монополий и финансового капитала, происходит экономический раздел мира на сферы интересов международных (транснациональных) корпораций (трестов) и на этой основе разворачивается борьба между ними, в которую включаются и государства.

В XXI веке содержание империализма во многом перекрывается и развивается в понятии глобализма — фазы, на которой борьба за сферы влияния в мире протекает в условиях, близких к однополярному миру.

Этимологически «империализм» восходит лат. imperare (командовать) > лат. imperium (власть, господство). Однако в европейские языки (англ. imperialism, фр. impérialisme, нем. Imperialismus и т.п.) этот термин восходит опосредованно через понятие «империя», также возвращающее к истории Древнего Рима. Оксфордский словарь английского языка констатирует, что как словоформа «империализм» впервые встречается в XVI столетии[1], а первое его употребление в смысле, приближающемся к современному, датирует 1858 годом[2] [3] — эпохой Pax Britannica[4], относительно мирного этапа развития Венской геополитической системы, когда термин этот был использован в связи с критикой именно Британской империи. П.Клейтон прослеживает следующую эволюцию внутреннего наполнения этого термина: если в 1858 он ассоциировался с «деспотизмом», то в 1881 он подразумевает уже «принцип или дух империи, защиту имперских интересов»[5]. Эволюцию этого термина из публицистического клише в научную категорию завершает выход в 1902 году монографии Джона Гобсона «Империализм»[6]. В отечественной науке и публицистике на русском языке это происходит не позднее 1916 года, с выходом работы В. И. Ленина «Империализм как высшая стадия капитализма»[7].

11)«Закат Европы» - духовный кризис индустриального общества.

Изменение ситуации. Конец XIX и начало XX столетия проходят под знаком глубокого кризиса философии. Симптомом этого кризиса служит появление течений, идущих вразрез с двумя мощнейшими направлениями мысли Нового времени - с материалистическим механицизмом и субъективизмом. Изменение ситуации выходит далеко за пределы философии, - его можно сравнить с тем всеохватывающим кризисом, с которого во время Возрождения началась вся наша культура Нового времени. Составить полную картину всех его многообразно переплетающихся причин чрезвычайно трудно, но все же сами факты вырисовываются достаточно четко. В Европе в это время происходит глубокий поворот в социальной мысли, имеют место тяжелые экономические пертурбации, радикальные нововведения в области искусства, а также заметный перелом в религиозной сфере. Складывается единое мнение о том, что начало XX столетия надо рассматривать не как конец краткого временного отрезка, а как подведение черты под большую завершенную историческую эпоху, так что наше настоящее уже не принадлежит более к Новому времени, или "модерну". Не без определенного основания утверждалось также, что последний поворот более радикален, чем поворот периода Возрождения. Во всяком случае, во всех областях жизни проявляется измененная установка. А начавшиеся войны со своей стороны ускоряют кризисный процесс распада.

Столь глубокое преобразование духовной жизни, естественно, связано с изменениями в социальных отношениях, оно даже, по крайней мере частично, ими обусловлено. Хотя при нынешнем состоянии науки эту связь еще нельзя проследить до деталей. Поэтому мы ограничимся констатацией непосредственных духовных причин и факторов перемены.

Их можно разделить на три группы. Во-первых, это кризис физики и математики, который привел, с одной стороны, к серьезному развитию аналитического мышления, а с другой - к краху некоторых мыслительных установок, типичных для XIX века. Во-вторых, это два метода, начавшие развиваться в это время, - логико-математический и феноменологический. В-третьих, определенные мировоззренческие позиции, среди которых выделяются иррационализм и новая реалистическая метафизика. Эти различные духовные течения многообразно связаны между собой. Так, например, математическая логика тесно связана с кризисом математики, тогда как кризис физики подкрепляет иррационализм, и, наконец, часто одни и те же мыслители разрабатывают феноменологический метод и новый реализм. К тому же имеют место взаимные влияния между философами, подготавливающими почву для феноменологии и для математической логики.

Каковы бы ни были эти взаимосвязи, одновременное выступление этих, а также совсем других по своей исторической обусловленности и своей целенаправленности течений представляет собой событие, которому трудно найти равное в истории человеческой мысли. Действительно, эти течения действуют в направлении полного преобразования философии.

Б. Кризис ньютоновской физики. Большинство философов XIX века считали, что ньютоновская физика дает абсолютно истинную картину мира. Они видели в ней ясное изображение действительности, в которой все сводится к положению и импульсам вещественных атомов (механицизм). При условии, что имеющиеся в данный момент положения и импульсы телесных частиц известны, считалось возможным в точности высчитать отсюда по механическим законам все прошлое и будущее развитие мира (лапласовский детерминизм). Принципы, да и теории физики считались абсолютно истинными (абсолютизм). Простейшим данным представлялось вещество, и к этому простейшему данному все должно было логически сводиться (материализм). К тому же физика была старейшей из естественных наук, она доказала свою результативность в технике, тогда как другие отрасли знания, расцветшие позже, в XIX веке, и прежде всего история, тогда еще себя не проявили.

В конце XIX и начале XX века эта физикалистская картина мира оказалась под большим сомнением. Правда, вопреки частым утверждениям, нельзя сказать, что новая физика не знает никакой материи, полностью отбрасывает детерминизм, вообще не допускает достоверных высказываний и т.п., но многое такое, что ранее считалось абсолютно достоверным, теперь ставится под вопрос. Так, теперь нет сомнения в том, что материя есть не нечто простое, но, напротив, в высшей степени сложное, а ее научное постижение связано с немалыми трудностями. Оказывается, что никак нельзя высчитать положение и импульс вещественной частицы, и во всяком случае детерминизм в его лапласовской форме стал неприемлем. Значит ли это, что детерминизм вообще устарел, или он может быть признан в какой-то другой форме, это для крупнейших физиков пока открытый вопрос. Ведущий астрофизик Эддингтон выразился так: "Я индетерминист в такой же мере, в какой я считаю, что мир не сделан из зеленого сыра... И то и другое - гипотезы, к принятию которых мы не имеем никаких оснований". Также и механицизм принял по меньшей мере новые формы. Уайтхед, являющийся одним из лучших знатоков сложившейся ситуации, удачно заметил, что если старая физика представляла себе мир как луг со свободно резвящимися лошадьми, то новая физика видит его как площадь, изрезанную сетью рельсов, по которым как по предначертанным путям катятся трамваи, так что новый "механицизм" оказывается очень близким к организмической точке зрения. Наконец, разработка теории относительности и квантовой теории, а также другие открытия в физике поставили под вопрос многое такое, что считалось абсолютно истинным.

Эти перевороты в области физики оказали на философию двоякое воздействие. Тот факт, что сами физики не имеют больше единого мнения относительно того, возможно ли и в какой мере сохранение механицизма и детерминизма, то что им приходится прикладывать массу усилий, чтобы научно постичь оказавшуюся столь сложной материю, и что они даже вынуждены признать относительность своих теорий, лишает механицизм и детерминизм права ссылаться на авторитет физики и вообще делает крайне сомнительным объяснение бытия через материю15

Однако еще важнее другое следствие кризиса физики. Этот-кризис ясно показал, что физикалистские понятия и положения не могут перениматься философией без специального анализа, а физикалистские выводы не могут с точки зрения философии рассматриваться как априори действенные. В этом отношении Декарт и Кант совершили прямо-таки наивный промах. С другой жестороны, благодаря этим открытиям кризис физики пробудил так называемое аналитическое мышление, ставшее характерным для философии XX столетия.

В. Критика науки. Описанная выше ситуация сложилась не только в результате одних частно-научных открытий. Здесь внесли свой вклад также различные мыслители, которые довольно задолго до разразившегося кризиса подвергли анализу естественнонаучные подходы и в определенном отношении поставили их под вопрос. В этой так называемой критике науки ведущую роль сыграли французские философы - Эмиль Бугру (1845-1921; "О случайности законов природы", 1874; "Об идее естественного закона", 1894), Пьер Дюгем (1861-1916; первое крупное произведение - "Смесь и химическое соединение", 1902) и Анри Пуанкаре (1853-1912; "Наука и гипотеза", 1902).

По времени параллельно с этой школой развивается эмпириокритицизм, который с позитивистских позиций приходит к еще более радикальным выводам. Рихард Авенариус (1843-1896) опубликовал в 1888 1890 гг. свою "Критику чистого опыта", а Эрнст Мах (1838-1916) в 1900 г. - свое главное произведение, в котором он изложил учение, подвергающее исключительно острой критике абсолютную ценность науки.

Критика науки касалась как ценности понятий, так и научных систем. Тщательный анализ и исторические исследования доказывали, что и те и другие по большей части субъективны по своей природе. Ученый не только произвольно расчленяет действительность, но он еще постоянно работает с понятиями, порожденными его интеллектом. Что же касается великих теорий, то они в конечном итоге лишь удобные инструменты для упорядочения опытных данных: "не истинны и не ложны, а полезны" (Пуанкаре). Стоит заметить, что никто из этих французских критиков, даже Пуанкаре, не был конвенционалистом. Им было важно лишь доказать, что наука весьма далека от того идеала безошибочности, который ей обычно приписывали в XIX веке. Немецкие же эмпириокритики пошли дальше и отдали дань релятивизму, близкому к скептицизму.

В общем и целом наука в глазах философов потеряла значительную часть своего авторитета, что еще больше стимулировало процесс, начавшийся с внутреннего кризиса физики. Отньше ньютоновский взгляд на природу, бывший основной предпосылкой кантианства и всей прежней европейской мысли, стал невозможен.

Г. Кризис математики и математическая логика. Развитие математики в конце XIX века также привело к кризису, оказавшемуся не менее глубоким и чреватым последствиями, чем кризис физики. Среди многих новых открытий в области математики на философию оказали особое воздействие открытие неевклидовых геометрий и создание Г.Кантором (1845-1918) теории множеств. Оба они показали, что кое-что, ранее принимавшееся без раздумий в качестве простых предпосылок математики, на самом деле вовсе не так достоверно; при этом внимание было направлено на точный анализ якобы простых понятий и на аксиоматическое построение систем. В области теории множеств были обнаружены - опять таки в конце XIX века - так называемые парадоксы, т.е. противоречия, возникавшие из вроде бы очевидных и простых посылок и правильных умозаключений. Это было воспринято как по-хрясение самих основ математики.

В тесной связи с этим кризисом находится новое оживление формальной логики - в форме так называемой логистики, символической, или иначе, математической логики. Как уже отмечалось, философия Нового времени относилась к формальной логике с большим пренебрежением, так что для логики это время стало прямо-таки "варварским" периодом упадка. Среди крупных философов лишь один, а именно Лейбниц, был серьезным логиком, другие же часто не знали даже основ формальной логики, - классическими примерами чему являются Декарт и Кант. Однако в 1847 г. вышли независимо друг от друга произведения двух английских математиков - Огастаса де Моргана (1806-1878) и Джорджа Буля (1815-1864), считающиеся первыми публикациями по современной математической логике. Эти работы были продолжены Эрнстом Шредером (1841-1902), Джузеппе Пеано (1858-1932) и особенно выдающимся мыслителем и логиком Готлобом Фреге (1848-1925). Тем не менее вплоть до начала XX столетия математическая логика оставалась предметом, в общем мало знакомым философам. Только когда Бертран Рассел встретился в 1900г. с Пеано и опубликовал в 1903г. свои "Основы математики", на эти исследования обратила внимание по крайней мене англосаксонская философия. В 1910-1913 гг. вышел в свет фундаментальный труд Уайтхеда и Рассела "Principia mathematica", внесший значительный вклад в дальнейшее развитие новой дисциплины.

На философию математическая логика повлияла двояким образом. Во-первых, она оказалась очень точным инструментом анализа понятий и доказательств, который, как считают ее представители, может применяться как раз в областях, не поддающихся математизации, ибо так называемая "математическая" логика лишь "по месту рождения" математическая. На самом же деле она оперирует не математическими, а самыми общими понятиями. К тому же благодаря логико-математическим исследованиям многие старые проблемы философии вновь стали актуальными, так, в частности, проблемы исключенного третьего, очевидности аксиом, философской грамматики (называемой сегодня "семиотикой") и главным образом проблема универсалий.

Д. Феноменологический метод. Разрыву с XIX веком и формированию современной философии способствовало также еще одно течение, исходящее из совсем других философских предпосылок и имеющее совсем другую направленность. Это феноменология. Строго говоря, это название относится к методу и учению Эдмунда Гуссерля, но его применяют также по отношению к целой группе других мыслителей, представляющих сходное направление. Основателем этого течения является Франц Брентано (1838-1917). Бывший доминиканец, он вышел из ордена, а потом и вообще из церкви, но в некоторых отношениях он остался под влиянием аристотелевско-томистской мысли, о чем свидетельствуют его объективизм, его высокая оценка детального анализа и его логика. У него было немало учеников, средикоторых особенно влиятельными стали трое - Казимеж Твардовский, Алексиус Мейнонг и Эдмунд Гуссерль. Казимеж Твардовский (1866-1938) хотя сам и не был логиком, стал основателем польской логической школы, сыгравшей значительную роль в развитии математической логики. Алексиус Мейнонг (1853-1920) создал так называемую "теорию предмета" и основал свою собственную, небольшую, но влиятельную школу. А собственно феноменологический метод разработал крупнейший среди учеников Брентано - Эдмунд Гуссерль (1859-1938). Этот метод, заключающийся главным образом в анализе сущности данного феномена, стал после второй мировой войны, наряду с математической логикой, самым распространенным методом философского анализа. Важнейшее различие между феноменологией и математической логикой состоите том, что феноменология совершенно отказывается от дедукции, мало занимается языком (несмотря на пример самого Гуссерля) и анализирует не эмпирические факты, а сущности. Стоит отметить, что главный труд Мейнонга "О допущениях" появился в 1902г., а "Логические исследования" Гуссерля, ставшие одним из самых влиятельных произведений первой половины столетия, - в 1900-1901 гг.

Довольно близок к феноменологическому методу так называемый "анализ" Дж.Э.Мура (1873-1958), превратившийся у Рассела в логико-математический анализ. У самого же Мура он сохранял другой характер. Судя по появившейся в 1903 г. его работе "Principia ethica", Myp в отношении метода близок Мейнонгу и, по-видимому, в определенной степени испытывал его влияние.- Влияние Мейнонга сказалось в некоторых отношениях и на творчестве Рассела, тогда как более поздняя математическая логика кое в чем обязана Гуссерлю.

Е. Виталистический иррационализм. Как математическая логика, так и феноменология - это прежде всего методы, а не содержательные учения. Обе они были изначально направлены на основы наук и пытались их заново обосновать с помощью рационального подхода. При этом и то и другое течение плюралистичны и нацелены против тенденции к системотворчеству. Их анализом были вскрыты и ликвидированы некоторые грубые упрощения XIX века. Кроме того, оба эти течения, по крайней мере в начале, - реалистские. Как у Мура, так и у Гуссерля явно заметна определенная симпатия к платонизму, что представляет собой нечто новое. В то же время надо учитывать, что ни математическая логика, ни феноменология - по крайней мере первоначально, в "Логических исследованиях" и в "Principia mathematica" - не являются, собственно, философскими учениями.

В отличие от них в тот же период появляются два содержательно новых философских направления - виталистический иррационализм и новая реалистская метафизика. Одним из последствий духовного кризиса того времени стало невероятное распространение иррационалистических тенденций, характерное для конца XIX и начала XX века. Кант оспаривал, что мир, находящийся по ту сторону явлений, доступен рациональному познанию. Но все же, с его точки зрения, по крайней мере эмпирический мир подчинялся рациональным и поддающимся расчету законам. Критика же науки и кризис физики, по-видимому, ясно доказывали, что это не так, и тем самым кантовское сомнение в ценности разума превращалось в сомнение во всем. В XIX столетии разум отождествлялся с механистическим разумом естественных наук, кризис же этих последних с неизбежностью повлек за собой кризис рационализма.

Однако это не единственный источник новых тенденций. Как это ни парадоксально, в их развитии выдающуюся роль сыграл сам эмпиризм, а именно - тем, что его механистический взгляд на мир был распространен на жизнь и принял здесь форму дарвинизма. В начале XX столетия можно было наблюдать поразительное явление: это учение, по которому в принципе все высшее объясняется из низшего, было перенесено в сферу психологии и социологии. Вследствие этого вся сознательная жизнь, включая разум, должна была сводиться к низшим элементам и подчиняться жизненным законам развития: больше не было ничего постоянного, неизменного, никаких вечных принципов, а только лишь жизненное стремление на службе развития жизни.

Наконец, свою роль сыграли те же причины, которые в начале XIX века породили романтизм, причем воздействие традиции их еще усилило: монистическая и детерминистская картина мира, начертанная наукой до 1900 года, была столь вызывающей, что вызвала протестряда мыслителей, которые чувствовали себя обязанными спасти права жизни, человеческой личности и духовные ценности.

Этот протест был неожидан и силен, выразившись особенно в творчестве двух философов - Джемса и Бергсона, возглавивших новое философское движение. Самый типичный представитель механистического эмпиризма - Спенсер, был еще жив, когда почти одновременно появились "Непосредственные данные сознания" (1889) и "Основы психологии" (1890), за которыми вскоре последовали "Материя и память" (1896) и "Воля к вере" (1897). Обамыслителя оказывают вплоть до самого последнего времени такое влияние, что в дальнейшем (§§ 11 и 12) им будет посвящен по дробный рассказ. Здесь же достаточно отметить, что оба они открытые иррационалисты и что в центре их философствования лежит понятие жизни. Если иррационализм, бывший в XIX веке второстепенным течением, стал одним из ведущих направлений, то это их заслуга.

Ж. Возрождение реалистской метафизики. Параллельно с этим выкристаллизовывается еще одно, причем более глубокое направление: снова возвращаются реализм и метафизика, впервые взрывая рамки кантовских принципов, которые ранее господствовали во всей философии. Истоки и глубинные причины нового направления установить нелегко, ибо подходы к новой метафизике многочисленны и многообразны. В общем и целом можно сказать, что к 1900 году духовные ресурсы кантианства начинают исчерпываться; они оказываются недостаточными, они уже не удовлетворяют, и мысль обращается к другим решениям. Сначала становится заметной тенденция к "критическому" реализму, который еще не отказывается от кантовских рамок. Ее представителем является, например, Алоиз Риль (1844-1924). Позднее в том же направлении решительно продвигается вюрцбургская школа, основанная Освальдом Кюльпе (1862-1915) и имевшая впоследствии ряд блестящих представителей. Но собственно обновляющее движение реализма исходит, как и феноменологический метод, от Брентано и его учеников, прежде всего Мейнонга и Гуссерля. Правда, сам Гуссерль не дошел до реализма и тем более до философии бытия; но тот факт, что он переориентировал внимание от бесплодных теоретико-познавательных проблем к анализу данного, был для нового реализма и метафизики очень важен. В этом же направлении действовало и влияние Мейнонга.

Помимо этой линии развития реалистская метафизика под давлением различных духовных факторов укореняется в некоторых других областях. Томизм, возродившийся снова около 1880 года (1879 г. - энциклика Aeterni Patris), организуется как крупная школа, которая вскоре становится вообще одной из самых мощных. В 1893 г. был основан журнал "La Revue Thomiste" - орган Фрейбурга, а в 1894 г. в Лувэне - "La Revue Neoscolastique de Philosophie", в котором представлены непосредственный реализм и традиционная метафизика. В этом он не одинок. В Англии Мур публикует в 1903 г. свою знаменитую статью "Опровержение идеализма" и в союзе с Расселом проповедует философию, близкую к платонизму. Во Франции другими путями к реализму приходят Бугру и Бергсон. В Германии же главным образом привлекает внимание своим аристотелевским характером учение Ганса Дриша (1867-1941).Это неореалистское течение не достигает той популярности, какую получил иррационализм, но все же оно не менее значительно. Метафизика, бывшая в XIX веке второстепенным и не очень завершенным течением, превращается в одно из ведущих учений новой эпохи.

З. Назад к спекуляции. Плюрализм. К концу XIX столетия под преобладающим влиянием позитивизма философия совсем притихла. Похоже, что большинство философов опасалось выступать с чем-то своим, и так получилось, что в большей части университетов утвердился некий историцизм, простая инвентаризация прошлых учений. Одной из характернейших черт начавшегося XX века стал возврат к систематической спекуляции, причем в равной мере и в иррационалистических школах, и у метафизиков.

Однако самым глубоким и решающим изменением, несомненно, явилось возвращение к персоналистскому плюрализму. Если XIX век был почти во всех своих проявлениях ориентирован на монизм, то в противоположность этому почти все новые течения на рубеже веков плюралистичны, то есть они акцентируют различие уровней бытия и многообразие самостоятельных сущих. В самой радикальной форме этот плюрализм выступает у Джемса, который доходит вплоть до симпати-зирования политеизму. Но он заметен почти повсюду - у феноменологов, английских неореалистов, томистов. Человеческая личность вновь обретает свои старые права и все больше становится в центр философского интереса. В результате философская мысль по-настоящему начинает увлекаться великими проблемами духа. Если XIX век был по преимуществу монистическим и материалистическим, то кризис 1900 года возвещает преобладание спиритуалистического персонализма на широчайшей основе.

Конечно, в районе 1900 года было еще довольно далеко от всеобщего принятия этих идей. В первой четверти XX столетия даже снова временно оживают старые тенденции. Но новые идеи уже тут, они оказывают свое влияние, а после первой мировой войны завоюют большинство европейских мыслителей.

Заключение:

Мировая история последней трети XIX века была очень насыщенной.Колониальные экспансии дали как и поводы для разногласий, так и огромные толчки для развития некоторых стран, таких как Англия, Франция и.т.д. США начинает развиваться быстрыми темпами с уже способна конкурировать на мировых рынках. Восток и Азия «рвутся» на части «Европейскими гигантами».

Быстрыми темпами развивается наука и образование, литература и искусство. Растет роль прессы в общественной жизни. Происходит множество Идеологических направлений.

Все это привело Европу к упаду и кризису. Гонка экономик, разные идеологии, колонизация – все происходило в очень быстром ритме, и Баланс в мире нарушился.

Список Литературы:

1.        Я.М. Бердичевский, С.А. Осмоловский «Всемирная история» 2001 С. 111-128.

2.        С.Л. Брамин «История Европы». 1998 С. 100-109

3.        Л.А. Ливанов «Всемирная история» учёбное пособие. 2002 С. 150-164.

4.        Загладин Н.В. Всемирная история. История России и мира с древнейших времен до конца 19 века: учебник для 10 класса. Ї 6-е изд. Ї М.: ООО «ТИД «Русское слово Ї РС», 2006 (§ 41).

5.       Бабанцев Н.Ф., Прокопьев В.П. Германская империя. 1871—1918. Красноярск, 1984.

6.       Бюлов Б. Воспоминания, М.—Л., 1935.

7.       Вильгельм II. Мемуары. II, 1923.

8.       Вильгельм II. Переписка с Николаем. М., 1923.

9.       Виноградов К.Б., Жданов Ю.В. Вильгельм II Гогенцоллерн и внешнеполитический курс кайзеровской Германии // Новая и новейшая история. 2008. № 3.

10.   Гейдорн Г. Монополии. Пресса. Война. М., 1964.

11.   Германская история в новое и новейшее время: В 2 т. М., 1970.

12.   Дживелегов А.К. История современной Германии. Ч. 2. СПб., 1908.

13.   Ерусалимский А.С. Внешняя политика и дипломатия германского империализма в конце XIX века. М., 1951.

14.   Исследования по истории германского империализма начала ХХ в. М., 2007.

15.   История германского колониализма в Африке. М., 2003.

16.   Людвиг Э. Последний Гогенцоллерн. М., 1991.

17.   Петряев К.Д. Очерки по истории Германии начала ХХ века. М., 1959.

18.   Резников В.Л. Политика кайзеровской Германии в Океании. М., 1975.

19.Прохоров Е. П. Введение в теорию журналистики: Учебное пособие. – М. Изд. РИП-Холдинг, 2000. – 308 с. – (Практическая журналистика)

20.Свитич, Л. Г. Профессия: журналист. Учебное пособие. – М.: Аспект Пресс, 2003. – 255 с.

21.Берков П. Н. История русской журналистики ХІХ в. – М., 1973.

22.Корконосенко С. Г. Основы журналистики: Учебник для вузов / 23.Корконосенко С. Г. – М. Аспект Пресс, 2001 – 287 с.

24.История русской журналистики: Хрестоматия. – М., 1991

7