Геополитические и региональные аспекты безопасности

       Глобальные  проблемы международной безопасности все больше находят свое отражение  в комплексах региональной безопасности. Но их проявление в различных регионах не одинаково. На региональные процессы оказывает влияние проецируемая извне политика ведущих держав. Но в том или ином регионе особое значение имеют локальные проблемы, присущие главным образом или  исключительно конкретному региону.

       Региональная  безопасность — составная часть  международной безопасности, характеризующая  состояние международных отношений  в конкретном регионе мирового сообщества как свободное от военных угроз, экономических опасностей и т.п., а также от вторжений и вмешательств извне, связанных с нанесением ущерба, посягательств на суверенитет и  независимость государств региона.

       Региональная  безопасность имеет общие черты  с безопасностью международной, в то же время отличается множественностью форм проявления, учитывающих особенности  конкретных регионов современного мира, конфигурации баланса сил в них, их исторические, культурные, религиозные  традиции и т.п. Отличается она, во-первых, тем, что процесс поддержания  региональной безопасности могут обеспечивать как специально созданные для  этого организации (в частности, в Европе Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе — ОБСЕ), так и объединения государств более универсального характера (Организация  американских государств — ОАГ, Организация  африканского единства — ОАЕ, и др.). Например, ОБСЕ провозгласила в качестве своих основных целей следующие: «Содействие улучшению взаимных отношений, а также создание условий  по обеспечению длительного мира; поддержка разрядки международной  напряженности, признание неделимости  европейской безопасности, а также  взаимной заинтересованности в развитии сотрудничества между государствами-членами; признание тесной взаимосвязанности мира и безопасности в Европе и во всем мире».

       В деятельности неспециализированных, а  имеющих более универсальный  характер организаций проблемы региональной безопасности также занимают одно из центральных мест, тесно взаимосвязаны  с другими первостепенными целями регионального развития. В частности, ОАГ считает своей задачей  «укрепление мира и безопасности на американском континенте», а  ОАЕ  — «уважение суверенитета, территориальной  целостности и неотъемлемого  права на независимость».

       Во-вторых, отличием в обеспечении безопасности в различных регионах мира является  неодинаковая степень вовлеченности  великих держав в обеспечение  региональной безопасности.

       История показывает, что  вероятность вооруженных  конфликтов между государствами  обратно пропорциональна расстоянию между ними, что нашло отражение  в формуле «угрозы легче всего  преодолевают короткие расстояния». Глобализация и научно-техническая революция  существенно снизили значимость этого положения, но не отменили его  полностью. Вооруженные конфликты  или их угрозы в сопредельных районах  воспринимаются государствами с  большей долей озабоченности  и требуют более активной реакции. Во время холодной войны вмешательство  или присутствие двух супердержав  во всех регионах мира ограничивали самостоятельность  региональных действующих лиц. Сегодняшняя  система вмешательства ведущих  держав в дела региона или участия  в них, в основном для противодействия  «новым» угрозам, еще не достигла прежней интенсивности. Поэтому  многие действующие лица мировой  политики в регионах ведут себя более  автономно, что придает процессам  в разных регионах менее унифицированный  характер. Следовательно, наряду с анализом «вертикального» измерения проблем  международной безопасности в глобальном масштабе (основных угроз, способов противодействия  им, места и роли обычных вооружений, ОМУ и т.д.) нельзя упускать из вида и ее «горизонтальное» измерение (своеобразие процессов, происходящих в конкретных регионах). Изучение «карт малого масштаба» следует дополнять работой с более подробными «крупномасштабными картами». При комплексном глобально-региональном подходе к проблемам современной международной безопасности важно не противопоставлять эти составляющие, а стремиться находить диалектическую взаимосвязь общего и частного.

       С точки зрения военно-политической безопасности под регионом  подразумевается  группа государств, озабоченности в  сфере безопасности которых переплетены  так плотно, что их национальные безопасности нельзя продуктивно рассматривать  в отрыве друг от друга. В последнее  время к действующим лицам  помимо государств добавляются негосударственные  акторы на территории группы соседних государств, поведение которых существенно  влияет на безопасность этой группы. Обычно география регионов с точки зрения безопасности совпадает с географией устоявшихся международно-политических регионов, которые составляют совокупности политического и экономического взаимодействия, объединенные общей  структурой и логикой поведения  входящих в них государств и негосударственных  действующих лиц.

       В то же время после окончания холодной войны традиционная конфигурация регионов несколько изменилась. Например, рассматривавшиеся  раньше отдельно регионы Ближнего Востока  и Среднего Востока сегодня объединяются общностью процессов в сфере  безопасности в единый регион Большого Ближнего Востока или Ближнего и  Среднего Востока. Аналогичные процессы наблюдаются и в Азиатско-Тихоокеанском  регионе. Некоторые страны трудно отнести  к какому-то конкретному региону. К примеру, Турция в большей или  меньшей степени испытывает на себе влияние специфических процессов  безопасности, происходящих в европейском, «большом ближневосточном» и на севере — со стороны евразийского «постсоветского» региона. В аналогичной ситуации находятся Афганистан, Бирма. Индивидуальная значимость таких стран в процессах региональной и глобальной безопасности возрастает.

       Одновременно  происходит  перераспределение значимости регионов в глобальном комплексе  международной безопасности с точки  зрения их «угрозоемкости». Европа, на протяжении веков являвшаяся главным  источником и театром мировой  конфликтности, превращается в один из самых стабильных регионов мира. Сегодня эпицентр конфликтности  смещается в регион Ближнего и  Среднего Востока, где наиболее энергично  и в концентрированном виде материализуются  наиболее актуальные на настоящий момент «новые» угрозы международной безопасности — терроризм, распространение ОМУ, внутренние вооруженные конфликты. Здесь же проводятся самые масштабные операции международного вмешательства.

       Новые характеристики приобретают процессы в сфере безопасности в Азиатско-Тихоокеанском  регионе. В Южной Азии ситуация изменяется в результате обретения Индией и  Пакистаном ядерного оружия, подвижки Соединенных Штатов к налаживанию  более тесных отношений с Индией. В Северо-Восточной Азии новую  значимость приобретают традиционные болевые точки — Северная Корея  и Тайвань. В Юго-Восточной Азии, как и в других субрегионах  АТР, возрастает неопределенность в  связи с ростом потенциального могущества Китая, неясность относительно будущего военно-политического курса Японии, той роли, которую смогут и захотят  играть США в изменяющейся стратегической ситуации. Потенциальная «угрозоемкость»  АТР в более длительной перспективе, особенно в условиях отсутствия там  инфраструктуры коллективного поддержания  безопасности, остается значительной.

       Высокой динамикой и незавершенностью отличается процесс формирования нового качества региональной безопасности в регионе, который принято обозначать как  «постсоветское пространство». Термин «постсоветское пространство» сравнительно адекватно (с учетом, правда, выпадения из него трех стран Балтии) отражает лишь общее насле­дие. Другое его обобщающее определение как «страны СНГ» в последние годы все меньше отражает происходящие здесь процессы. Попытки рассматривать этот регион в ракурсе анализа политики Российской Федерации и ее «ближнего зарубежья» в большой степени оправданы, поскольку политика России по вопросам военно-политической безопасности в глобальном масштабе и по отношению к этому «ближнему зарубежью» по-прежнему является ведущим системообразующим фактором для региона. Вместе с тем нельзя не замечать того, что в военно-политической области в этом регионе зарождаются новые, нередко разновекторные тенденции, идут процессы новой самоидентификации военно-политических интересов ряда новых независимых государств и их субрегиональных групп, возрастает влияние внерегиональных держав. По разным причинам все менее приемлемым политически становится и сам термин «ближнее зарубежье».

       Более адекватным содержательно становится обозначение региона как «евразийского». Но при этом также возникают проблемы. Одна из них касается определения  линий его разграничения и  взаимодействия с Европейским и  Азиатско-Тихоокеанским регионами. Не исключено, что некоторые страны этого региона могут влиться  в системы безопасности соседних регионов. Еще одна проблема связана  с тем, что «евразийскость» нередко  ассоциируется с идеологией одной  из школ геополитики, проповедующей  исключительность этого пространства в мировых делах. Тем не менее, представляется оправданным дальнейшее рассмотрение проблем безопасности в этом регионе под рубрикой «Формирование  региональной безопасности на евразийском  постсоветском пространстве».

       Центральными  проблемами безопасности в африканском  регионе остаются внутренние вооруженные  конфликты и усилия по их урегулированию. Однако происходящие в этом регионе  процессы в основном имеют локальный  характер и в меньшей степени, чем процессы в других регионах, оказывают влияние на международную безопасность гло­бального масштаба. 

       Военно-политическая ситуация в регионе Латинской  Америки остается в основном стабильной и традиционно в большой степени  автономной от процессов, происходящих в мире и в других регионах.

       Отличаются  регионы и по степени формализации и институционализации систем региональной безопасности, включающих региональные организации, договоры, соглашения, режимы в области контроля над вооружениями, меры доверия, взаимной помощи и т.п. Самая высокая степень такой  институционализации присуща системам европейской безопасности, безопасности в Латинской Америке, аналогичная  система постепенно формируется  на евразийском постсоветском пространстве, предпосылки ее формирования наблюдаются  в усилиях  Африканского Союза. Наименьшая степень институционализации характерна для процессов безопасности в  регионе Ближнего и Среднего Востока  и в АТР.

       Очевидно, что все вышеуказанные процессы и факторы, определяющие новые параметры  международной безопасности, находятся  в стадии изменений. Их удельный вес  в глобальной международной безопасности неодинаков и также изменяется. Одновременно «работают» тенденции сотрудничества и конфликтности. Но для понимания  фор­мирующегося нового качества международной  безопасности в глобальном масштабе и выявления определяющего вектора  ее долгосрочного развития необходимо, насколько возможно, объективное  и комплексное рассмотрение этих параметров. Выводы могут отличаться друг от друга. Но, по крайней мере, дискуссия  будет вестись по более или  менее единой повестке дня.

       В последнее десятилетие все большее  значение в обеспечении региональной безопасности придается ее субрегиональному подуровню. Прекращение «холодной  войны», переход от конфронтационных к кооперативным формам поддержания стабильности в различных регионах мира способствуют углублению этого процесса, его переходу в более компактные и ограничено взаимосвязанные субрегионы. В Европе такой процесс особенно активизировался в субрегионах Балтийского и Черного морей.

       В субрегионе Балтийского моря за последнее  десятилетие произошла серьезная  разрядка международной напряженности, значительно возросла политическая однородность входящих в субрегион  государств. Существенно увеличилась  роль децентрализованного субрегионального сотрудничества. Это создает благоприятные  условия для решения на субрегиональном  уровне не только традиционных фундаментальных  вопросов международной политики (сохранение мира, предотвращение экологической  катастрофы и т.п.), но и более тонких, требующих нетрадиционных подходов проблем. К данным проблемам, как  правило, относят  борьбу с организованной преступностью, нелегальной миграцией, незаконным оборотом наркотиков, оружия и радиоактивных материалов и  некоторые другие. Однако обеспечение  безопасности на субрегиональном уровне является составной частью процесса реализации региональной безопасности и осуществляется в его рамках. «Региональное сотрудничество в  области безопасности начинается с  осознания перспективы, что европейская  безопасность является неделимой, т.е. безопасность в пространстве Балтийского  моря может быть достигнута только в рамках общеевропейского процесса».

       Сходные процессы протекают и в субрегионе Черного моря, где основанная в 1993 г. Парламентская ассамблея Черноморского  экономического сотрудничества (ПАЧЕС), в состав которой входят 11 государств (Членами ПАЧЕС являются: Албания, Армения, Азербайджан, Болгария, Грузия, Греция, Молдова, Румыния, Россия, Турция и Украина), ставит одной из своих  целей развитие «более тесных контактов  между народами региона, способствуя  преобразованию Черноморского региона  — как части новой европейской архитектуры — в зону стабильности, процветания и мира».

         К «старым» угрозам, прежде  всего, относятся те, которые могли  привести к межгосударственному  ядерному столкновению и широкомасштабной  войне с применением обычных  вооружений между ведущими странами  мира.