2.2. Протестантская этика как основа «капиталистического духа»

      В основе «капиталистического духа»  по М. Веберу лежит протестантская концепция  спасения. «Высокие» религии внедряют в сознание верующих представления  о смысле жизни и ее высшей цели – о спасении. Для христианства вообще и протестантизма в частности этой высшей жизненной целью является обретение праведником вечного блаженства в потустороннем мире. В спасении осуществляется полная реализация личности христианина. Именно в представлении о спасении выявляются принятые в данном религиозно-культурном комплексе общие представления о нормах и правилах отношения индивида к внешнему миру, об основных направлениях и пределах его активности, о содержании и ценностной иерархии жизненных ожиданий.

      Протестант  живет для того, чтобы быть орудием Бога и нести Его волю в мир. Для этого он должен подчинить все свое земное бытие преобразованию мира во славу Божью, честно и добросовестно трудиться и добиваться успехов. Вся его жизнь – трудовая, духовная, интимная – должна быть проникнута суровой аскезой и рациональностью.

      Идее  спасения соответствует методика, определяющая практические пути достижения религиозного идеала, реальные формы поведения  индивида в мире, меру и направления  его активности.

      Основой протестантской методики спасения является мироотвергающая аскеза, базирующаяся на признании несовершенства и греховности товарного мира, на его решительном отрицании. Отрицание греховного мира естественно предполагает отказ от его благ, сознательное ограничение своих потребностей, обуздание эмоций и подчинение всего образа жизни идее служения Богу.

      При отказе от мирских благ и принципов  мирского существования вообще, идеалом  аскета-христианина является систематизированная  деятельность, направленная на преодоление  мирских страстей, мешающих сосредоточиться на служении Богу. М. Вебер подчеркивает, что такая аскеза, которую можно назвать потусторонней, ведет к «полному отрешению от "мира", к разрыву социальных и душевных уз семьи, к отказу от имущества, от политических, экономических, художественных, эротических, вообще от всех тварных интересов»².

      При всем его несовершенстве, мир является единственным объектом деятельности, направленной на прославление Бога, той  особой деятельности, которая «дает  аскету возможность достичь тех  качеств, к которым он стремится, а они в свою очередь служат выражением милости божьей, в силу которой аскет обретает способность к деятельности такого рода»³.

      М. Вебер подчеркивает, что «принципиальное  и систематически непреложное единство мирской профессиональной этики и религиозной уверенности в спасении создал во всем мире Только аскетический протестантизм. Только в протестантской профессиональной этике мир в его несовершенстве имеет исключительное религиозное значение как объект исполнения Долга путем рациональной деятельности в соответствии с волей надмирного бога»⁴. Человек, принадлежащий к товарному миру и несущий в себе все его несовершенство, в аскетическом протестантизме через свою деятельность становится орудием Бога, исполняющим в миру его волю, его призвание.⁵

2.3. М. Вебер и протестантская этика

      В начале своей знаменитой книги М. Вебер проводит детальный анализ статистических данных, отражающих распределение протестантов и католиков в различных социальных слоях. На основании данных, собранных в Германии, Австрии и Голландии он приходит к выводу, что протестанты преобладают среди владельцев капитала, предпринимателей и высших квалифицированных слоев рабочих.

      Кроме того, совершенно очевидны различия в  образовании. Так, если среди католиков  преобладают люди с гуманитарным образованием, то среди протестантов, готовящихся, по мнению Вебера, к "буржуазному" образу жизни больше людей с техническим образованием. Он объясняет это своеобразным складом психики, складывающийся в процессе начального воспитания.

      Так же Вебер замечает, что католики, не занимая ключевых постов в политике и коммерции, опровергают тенденцию о том, что национальные и религиозные меньшинства, противостоящие в качестве подчиненных какой-либо другой "господствующей" группе …. концентрируют свои усилия в области предпринимательства и торговле. Так было с поляками в России и Пруссии, с гугенотами во Франции, квакерами в Англии, но не католиками в Германии. Он задается вопросом, с чем связанно столь четкое определение социального статуса во взаимосвязи с религией. И, не смотря на то, что действительно существуют объективно-исторические причины преобладания протестантов среди наиболее обеспеченных слоев населения, он все же склоняется к тому, что причину различного поведения следует искать в "устойчивом внутреннем своеобразии", а не только в историко-политическом положении.

      Далее следует попытка дать определение так называемого "духа капитализма", вынесенного в заглавие книги. Под духом капитализма Вебер понимает следующие: " комплекс связей, существующих в исторической действительности, которые мы в понятии объединяем в одно целое под углом зрения их культурного значения.

      Автор приводит целый ряд цитат Бенджамина Франклина, который является неким  пропагандистом философии скупости. В его понимании идеальный  человек - " кредитоспособный, добропорядочный, долг которого рассматривать приумножение своего капитала как самоцель". На первый взгляд речь идет о чисто эгоистичной, утилитарной  модели мира, когда "честность полезна только потому, что дает кредит".  Но высшее благо этой этики в наживе, при полном отказе от наслаждения. И, таким образом, нажива мыслится как самоцель. В данном случае речь идет не просто о житейских советах, а о некой своеобразной этике. Так же можно сказать, что такая позиция является прекрасным этическим основанием теории рационального выбора. Вебер считает, что честность, если она приносит кредит столь же ценна как и истинная честность.

      Вебер замечает такую характерную особенность, что если рассматривать капитализм с точки зрения марксизма, то все  его характерные черты можно  обнаружить в Древнем Китае, Индии, Вавилоне, но всем этим эпохам не хватало именно духа современного капитализма.  Там всегда была жажда к наживе, деление на классы,  но не было нацеленности на рациональную организованность труда.

      Так, южные штаты Америки были созданы  крупными промышленниками для извлечения наживы, но там дух капитализма  был менее развит, нежели в позднее образованных проповедниками северных штатах.

      Вебер проводит морфологический разбор слова  призвание в немецком и английском языках. Это слово впервые появилось  в Библии и далее оно обрело свое значение во всех светских языках народов, исповедующих протестантизм. Новое в этом понятии то, что выполнение долга в рамках мирской профессии рассматривается как наивысшая нравственная задача человека. В этом утверждении находит подтверждение центральный догмат протестантской этики в противу католицизму, отвергающий пренебрежение мирской нравственностью с высот монашеской аскезы, а предлагает выполнение мирских обязанностей так, как они определены для каждого человека его местом в жизни. Тем самым обязанность становится его призванием. Т. е. декларируется равенство всех профессий перед Богом.

      Основные  значимые догматы  протестантизма:

1. Человек изначально грешен
2. До начала жизни все предопределено
3. Знак о том, спасен ты или нет можно получить лишь совершенствуясь в своей профессии.
4. Послушание властям
5. Отрицание превосходства аскетического долга над мирским.
6. Примирение со своим местом в мире.

     Протестантская  церковь отменила выкуп грехов. Взаимоотношения  Бога и человека были определены предельно жестко - есть избранные и есть неизбранные, изменить ничего нельзя, но можно почувствовать себя избранным. Для этого необходимо, во-первых, тщательно исполнять свой профессиональный долг, а во-вторых, избегать наслаждений - и в совокупности это должно обеспечить рост богатства. Так, по мнению Веберу, предприниматель - трудолюбивый, инициативный, скромный в потребностях, любящий деньги ради самих денег.

     Можно заметить, что Вебер строит изложение  своей теории иногда на отрицании  или перефразировании своих ранее изложенных мыслей, предположений и доводов. То есть он строит предположение, а потом далее или утверждает, или отрицает его.

     По  мнению Вебера над миром господствует рационализм. Именно рационализм определяет отношения человека к природе,  отношения между людьми,  причем господство рационализма растет вместе с развитием техники и науки. М. Вебер  обосновал рационализм науки и искусства. Это вовсе не значило, что искусство и наука совмещаются.  Истинность, красота, рациональность всегда будут различны, но вопрос ставился о развитии этих ценностей на Западе.

     М. Вебер  пытался проанализировать все формы религии и те способы действия  людей,  которые они порождают. В этом заключается его глубокое социологическое исследование. Социология по Веберу - наука, которая занимается социальными действиями,  толкуя и понимая эти действия. Таким образом, социальные действия – это предмет ее изучения.  Социология образует типовые понятия и ищет  общие правила совершающегося, противоположно исторической науке, которая стремится объяснить только частные события.

     Анализируя  психологию и мировоззрение протестантов, Вебер приходит к выводу, что духовные источники капитализма лежат  в протестантской вере,  и он ставит перед собой задачу: найти связь  между религиозным убеждением и духом капитализма.

2.4. Будущее протестантской этики глазами М. Вебера

      М. Вебер в «Протестантской этике» описал духовные факторы становления  первичного капитализма на Западе. В этот период именно духовная, религиозная  мотивация предпринимательской  деятельности, ее восприятие с точки зрения религиозного спасения души доминировала над стремлением к наживе, рационализировала его и наделяла религиозным смыслом. В современном западном обществе положение изменилось: страсть к наживе вырвалась из религиозной «обертки» и превратилась в самодовлеющий мотив, в базовую ценность:

      «В  настоящее время дух аскезы - кто знает, навсегда ли? - ушел из этой мирской оболочки. Во всяком случае, победивший капитализм не нуждается более в подобной опоре... В настоящее время стремление к наживе, лишенное своего религиозно-этического содержания, принимает там, где оно достигает наивысшей своей свободы, а именно в США, характер безудержной страсти, подчас близкой к спортивной»⁶.

      Из  протестантских этических ценностей  лишь «представление о "профессиональном долге" бродит по миру, как призрак прежних религиозных идей»⁷. Протестантская этика, заложив духовные основания высокой профессиональной культуры, утратила непосредственное влияние на нее. Как свидетельствуют современные социологические исследования, прямого соответствия между высоким уровнем протестантской религиозности и трудовой этикой не наблюдается, но в целом она выше там, где была более сильная протестантская традиция.

      Капитализм  уже развивается не на основе религиозной  культуры, а на своем собственном базисе. Если первоначально человек со своими целями, ценностями, стремлениями создавал капиталистическое хозяйство, то теперь оно превратилось в колоссальный самостоятельный механизм, формирующий образ мысли и стиль жизни каждого члена общества, навязывающий ему свои нормы и «правила игры». М. Вебер пишет: «Пуританин хотел быть профессионалом, мы должны быть таковыми».  

4. Протестантская этика и ее роль

    Протестантская этика, выступая в процессе становления капитализма его могущественнейшим союзником в борьбе с традиционализмом, имела не только огромное конкретно-историческое значение в смысле  формирования психологических и культурных основ его "духа", но и самое широкое историческое значение в смысле формирования всей капиталистической культуры.

    Рациональное  жизненное поведение на основе идеи профессионального призвания и других идей пуританской этики стало одним "из конституционных компонентов современного капиталистического духа, и не только его, но и всей современной культуры"

    Благодаря  протестантской  этике  капиталистическая  деятельность  и  деятельность  вообще  приобретают  рационально  смысловое,  культурно-детерминированное  значение.  Отношения  между субъектами  получают  социальный  характер.  Сам  субъект  превращается  в  культурное  существо,  сознательно  организующее  деятельность,  ориентируясь  на  среду  и "значимость других".  Возникающий  общественный  строй  как  продукт  осмысления действий также становится культурным продуктом.